Борис Гребенщиков однажды спел: «Долгая память хуже, чем сифилис».
Мы действительно живем в век короткой памяти, причем все более и более короткой. Это не упрек, а констатация факта. Мозг просто не справляется с растущим в геометрической прогрессии количеством информации, и век любого явления становится все короче. Почему раньше книгу увлеченно читали из поколения в поколение (того же «Мастера и Маргариту»), а сейчас пять лет в списке бестселлеров – невиданное достижение? Почему раньше музыкальные группы гремели в течение десятилетий, а сейчас пара лет в центре внимания – уже мегауспех?
Все поэтому.
Но дело не только в растущем объеме информации; куда важнее то, что мир меняется, и меняется все быстрее. Обращение к исторической памяти хорошо работает в обществе, в котором внуки живут примерно так же, как деды. Вот им опыт предков интересен и, главное, полезен. Дед землю пахал — и я пашу, у него брата на войну с туркой забрили — и моего Ваську тож: что бы и не послушать про его житье?
А сейчас? Сейчас прервалась связь времен. Дед помнит, как телевизоры в мире появились, как они в сельсовет на телефон дивиться бегали, а внук пальцами в айпад тычет. О чем им говорить?
Да что далеко ходить - ты пытаешься рассказать детям про БГ, про "идет вакханалия воспоминаний", про фильм "Асса" и катушечный магнитофон, а они тебе: "Да видели мы твоего козбородого БГ в телевизоре, фрик пенсионного возраста".
И ты вдруг пронзительно понимаешь, что не нужен им фильм "Асса". Совсем не нужен, они в нем ничего не поймут, даже если захотят. Просто потому, что мира, который в нем показан, больше нет.
Он не существует, все поменялось.
И этот исчезнувший мир существует только в нашей памяти и больше нигде.
____
Кстати, подписавшись на группу, вы еще много чего узнаете.
Мы используем cookie-файлы, чтобы улучшить сервисы для вас. Если ваш возраст менее 13 лет, настроить cookie-файлы должен ваш законный представитель. Больше информации
Комментарии 2