А утром сын подсел к ее постели, Боясь взглянуть в молящие глаза, С волнением справляясь еле-еле, Чуть слышно, полушёпотом сказал: - Ты, мам, пойми... Мне тоже очень трудно... Я между вами, как меж двух огней... А ТАМ еще к тому же многолюдно, Тебе с людьми там станет веселей. - Да мне, сынок, веселья-то не надо. Мне б рядом с вами, близкими людьми, Мне б помереть, сынок, с тобою рядом... - Да тяжело с тобой нам, ты пойми. У нас и так семья, дела, работа. И жизнь у нас ведь далеко не рай. Жене, вон, тоже отдохнуть охота, А тут тебе сготовь и постирай. - Ну что, сынок, коль я обузой стала, Вези меня в тот "престарелый дом"... Глаза прикрыв платочком, зарыдала. А сын сглотнул застрявший в горл
КАЗАНСКИЕ ЧУШПАНЫ
Стоило «Доске позора» один раз сравнить то, что было при Меркушкине и стало при Здунове и его команде пионеров с уборкой Саранска от снега, как команда любителей зализывать задницы насмерть во главе с главным тренером и по совместительству редакторишкой местной помойной газетенки рванули на защиту приезжей команды пионеров-балаболов. Станислав в последнее время был очень испуган намеком дедушки Меркушкина на то, что рано или поздно со Стаса «спросят», но пора, Стасик, высушить штаны и вернуться к работе.
Итак, цитата из его статейки:
«Из 220 единиц техники, как выяснилось, в процессе конкурсного производства (то есть банкротства предприятий) около 150 единиц было вывед