Предыдущая публикация
Анастасия Илиенко.
Когда я стану бабушкою старенькой,
Я волосы покрашу фиолетовым.
И выброшу из дома нафиг валенки...
А может и оставлю их на лето.
Я заведу себе штук пять собак,
А может коз, на этаже,так пятом.
И буду слушать, как сосед-дурак
Меня за стенкою обкладывает матом.
Спать буду днём, пока все на работе,
А ночью, этих гадов сна лишая,
Я лёгким ангелом в весьма тяжёлой плоти,
Станцую вальс под музыку Рамштайна.
Да, не забыть с балкона сбросить шарик,
Наполненный водою с чёрной тушью,
Когда пойдёт какой-нибудь лошарик!!!
На просьбу мою жалкую старушью:
Мол, посмотри, милок я обронила...
Что именно - пока ещё не знаю.
Так, надо дверь уже сейчас бронировать...
Пока я помню и соображаю...
Я буду очень милою старушкою,
Ну,может,чуть бандитского пошиба,
И закажу себе из бронзы клюшку я...
Эх, главное, чтоб память не отшибло!
Следующая публикация
Комментарии 41
Тетя Зина — маленькая, сухонькая, всегда в черном, носит длинное пальто и берет со стразами, опирается на трость с резным набалдашником из слоновой кости (палки презирает), и в свои 82 красит губы яркой помадой.
Тетя Юля — немного повыше, носит юбки чуть ниже колена, высоченные сапоги и, конечно, берет, к которому приколота брошь — маленький зеленый страус. В свои 80 считает себя глубоко нездоровым человеком, при этом дымит «Беломором» как паровоз. На мои попытки поговорить о более легких сигаретах, я получила:
— Детка, не волнуйся, меня блокада не убила, табаку-то куда?
И вот повезла я этих восхитительных тетушек по домам. Сев в машину, тетя Юля сразу достала «Беломор» («Я закурю, детка?»), тетя Зина раскритиковала песню Эда Ширана, и мы долго выбирали музыку, под котору...ЕщёСегодня на день рождения моей мамули приехали две ее старшие подруги. Они у нас так и проходят под грифом «старшие подруги». Тетя Юля и тетя Зина. Сколько помню себя, столько и знакома с этими удивительными тетушками.
Тетя Зина — маленькая, сухонькая, всегда в черном, носит длинное пальто и берет со стразами, опирается на трость с резным набалдашником из слоновой кости (палки презирает), и в свои 82 красит губы яркой помадой.
Тетя Юля — немного повыше, носит юбки чуть ниже колена, высоченные сапоги и, конечно, берет, к которому приколота брошь — маленький зеленый страус. В свои 80 считает себя глубоко нездоровым человеком, при этом дымит «Беломором» как паровоз. На мои попытки поговорить о более легких сигаретах, я получила:
— Детка, не волнуйся, меня блокада не убила, табаку-то куда?
И вот повезла я этих восхитительных тетушек по домам. Сев в машину, тетя Юля сразу достала «Беломор» («Я закурю, детка?»), тетя Зина раскритиковала песню Эда Ширана, и мы долго выбирали музыку, под которую поедем. Сошлись на Тимберлейке («Какой хороший мальчик!»).
Ехали долго и весело, пока не въехали во двор дома тети Юли. Там нам дорогу перегородил громадный джип. Он стоял с выключенными фарами, чего-то ждал и пропускать нас не собирался.
— Пойду поговорю, — сказала я.
— Нет, сиди, детка, я сама пойду и поговорю, — сказала тетя Зина тоном вдовствующей королевы. — Юля, дай мне папиросу! Ну что ты мне даешь? Я же не умею. Прикури и дай мне! Мне для имиджа нужно.
Взяв папиросу, тетя Зина открыла дверь машины. Сначала появилась трость, которая с грохотом воткнулась в талый снег, пробив его до асфальта. За ней появилась маленькая женщина — хрупкий листик. Полы пальто развиваются, стразы на берете загадочно мерцают.
Затянувшись беломориной, она медленно приблизилась к джипу и любезно постучала тростью по капоту.
Мне стало дурно.
— Любезный голубчик, вы не переставите свой многоуважаемый комод к обочине? Нам, видите ли, не проехать. Что значит, не можете? Вы не водитель? А что вы тогда делаете в машине? Ах вот как… Куда-куда? Ах вот значит как… Прискорбно. — (Вздох). — А скажите, голубчик, вы же не сильно обидитесь, если я вам сейчас тростью фары разъе*у?
Мы с тетей Юлей замерли. Водитель, видимо, не ожидал такого поворота, засмеялся, извинился и сдал вбок. Тетя Зина вернулась в машину, выбросила папиросу («Юля, как ты можешь ЭТО курить?!») и произнесла:
— Детка, запомни: когда у женщины в руках трость, мужчина не очень долго спорит с ней. Главное — правильно расставить приоритеты.
«Да, я стара, мистер Фортескью, и могу себе позволить поступать так, как хочется мне».
© Таня Карасева.