С тех пор, как Лорка был убит в 1936 году, его слава только многократно умножилась, а вокруг имени поэта разрослись легенды. Одним хотелось верить, что дон Федерико не умер, другим — что он придерживался близких им политических убеждений и взглядов на жизнь. Исследования его переписки и рассекреченные архивы времён Франко помогли внести ясность, отделив предположения от фактов, и теперь мы знаем, как выдумка, а где быль. Но легенды всё равно продолжают бродить по интернету и страницам журналов.

ШЕСТЬ СТРУН

Гитара,
и во сне твои слезы слышу.
Рыданье души усталой,
души погибшей
из круглого рта твоего вылетает,
гитара.
Тарантул плетет проворно
звезду судьбы обреченной,
подстерегая вздохи и стоны,
плывущие тайно в твоем водоеме
черном.
-----------------------------------------------
Дон Федерико не умер

Тот факт, что могилу Лорки до сих пор не сумели найти — даже в том месте, куда уверенно указывал известный исследователь его жизни и смерти, Йен Гибссон — породил уверенность во многих умах, что Лорку вообще не сумели убить. Например, его вовремя предупредили знакомые фалангисты, и он сбежал. Популярнее всего версия, что он сумел отплыть в свою любимую Аргентину или популярную у испаноязычной богемы Мексику и там под чужим именем все оставшиеся годы жизни занимался любимым делом — ставил театральные спектакли. Это помогло его, помимо прочего, скрыть давно уже наступивший поэтический кризис.
По другой версии, расстрел был, но Лорка был ранен, а не убит. Он пришёл в сознание в еле забросанной землёй братской могиле и выбрался. После этого ему пришлось всю жизнь бродить по Испании и скрывать своё имя. По мотивам этой легенды был даже снят фильм, в котором выжившией Лорка ещё и потерял память о том, кто он такой. Эта версия объясняет тем, кто склонен верить Йену Гибсону, но всё же смущён тем, что в указанной им могиле Лорку не нашли, как это могло произойти.
В своё время масла в огонь подлил старик, который утверждал, что нашёл на земле среди трупов раненого человека, как две капли воды похожего на поэта — правда, о существовании самого поэта и того, как он выглядит, старик-фермер узнал только много позже и потому помог несчастному просто так, из жалости, даже не спрашивая имени. Якобы он отвёз его в женский монастырь, и монахини ещё несколько лет скрывали этого человека, изувеченного пулями. У него была прострелена голова, так что говорить, а тем более писать или ходить он не мог, но он регировал на слова. Умер странный раненый через двадцать лет, а его имя так и не сумели установить — впрочем, и не пытались, от греха подальше.

MEMENTO

Когда я мир покину,
с гитарой схороните
мой прах в песках равнины.

Когда я мир покину
среди росистой мяты,
у рощи апельсинной.

Пусть мое сердце станет
флюгаркой на ветру,
когда я мир покину.

Когда умру...
----------------------------------------
доказательство старик предъявил фотографию 1940 года. На ней были изображены мужчина и три монахини. Фотография действительно был старой, но лицо мужчины на ней опознать было невозможно. Одна из монахинь тоже помнила странного мужчину, но не могла с определённостью сказать, был ли он похож на Лорку. Она рассказала, что он смог написать только одно слово, agua (вода).
Если бы правительство Испании после смерти Франко само инициировало расследование, возможно, удалось бы найти тело Лорки. Однако впервые официальное расследование было начато только в десятых годах двадцать первого века, и его начал суд Аргентины. По запросу судьи Марии Сервини Аргентина беспрепятственно получила рассекреченные архивные документы из Испании. В документах значилось, что Лорку действительно расстреляли — по подозрению в социализме и гомосексуальности, а также принадлежности к масонской организации.

ВАРИАЦИЯ

Лунная заводь реки
под крутизною размытой.

Сонный затон тишины
под отголоском-ракитой.

И водоем твоих губ,
под поцелуями скрытый.
---------------------------------------------------
Президент испанской Ассоциации за восстановление памяти Эмилио Сильва, обратившийся в аргентинский суд, выразил сожаление о том, что жертвы гражданской войны и франкизма в Испании вынуждены прибегать к судебной системе Аргентины из-за препятствий для судебного преследования преступлений в Испании.
В любом случае, до сих пор, несмотря на протесты потомков франкистов, борцы за восстановление памяти продолжают вскрывать массовые могилы с жертвами расстрелов. Все останки проверяются на генетическое родство с ныне живущими родными Лорки, но пока ничего не найдено. Зато, благодаря рассекреченным и обнародованным документам о смерти, известно, что Йен Гибсон неправильно установил место захоронения поэта.

ЦИФЕРБЛАТ

Я присел отдохнуть
в кругу времени.
Какое тихое
место!
В белом кольце
покой белый,
и летят звезды,
и плывут черные цифры,
все двенадцать.
---------------------------------------
Сторонник Франко и жертва гей-лобби
Обнародованные бумаги разбили в пух и прах ещё две теории вокруг дона Федерико: что он сочувствовал франкистам и что его гомосексуальная ориентация — выдумка гей-лобби восьмидесятых. Первая теория держалась на дружбе дона Федерико с фалангистом Хосе Антонио Примо де Риверой. Де Ривера был примерно в то же время расстрелян республиканцами и сейчас его могила находится по соседству с могилой Франко. Но дружба эта не имела отношения к политике, она началась задолго до прихода Франко к власти.
Что касается «выдумок гей-лобби», то ещё до того, как были опубликованы бумаги о расстреле Лорки, стало известно содержание писем поэта к давнему другу, Сальвадору Дали. Художник бережно хранил эти письма всю жизнь. Многие строки в них прямо указывают на то, что Лорка добивался Дали, пытался его соблазнить и это стало причиной напряжения между ними, о котором Лорка сожалел. Кроме того, сами родные Лорки признали, что перед публикацией последних стихов поэта им пришлось переправить в строках о любви мужской род на женский, иначе эти стихи не смогли бы увидеть свет в Испании.

ПЕСЕНКА ПЕРВОГО ЖЕЛАНИЯ

На зеленом рассвете
быть сплошным сердцем.
Сердцем.

А на спелом закате -
соловьем певчим.
Певчим.

(Душа,
золотись померанцем.
Душа,
любовью отсвечивай.)

На цветущем рассвете
быть собой, а не встречным.
Сердцем.

На опавшем закате
голосом с ветки.
Певчим.

Душа,
золотись померанцем.
Душа,
любовью отсвечивай.
----------------------------------
Надо сказать, о связи с Дали или кем-либо другим ничего не знали франкисты, поскольку в бумагах значится, что Лорка, «несомненно, гомосексуален», но «точных фактов о его поступках такого рода не имеется». То же самое с социализмом Лорки: он громко проповедовал равенство людей и протестовал против цыганских погромов, устроенных жандармерией по всей Андалусии, но нет никаких фактов, что он состоял в какой-либо партии или посещал коммунистический кружок. Фактически, дона Федерико убили по одному только подозрению. На руках его убийц не было ни одной улики.
Рассекреченные документы не оставляют камня на камне на ещё одной версии: что расстрел всемирно известного уже тогда поэта был просто произволом жандармов. Якобы они или мстили ему за «Романс о жандармерии», в котором Лорка вывел их тупыми и жестокими убийцами, или исполняли заказ кузенов Лорки на убийство чести. Приказ о расстреле поэта, как теперь известно, подписал Хосе Вальдес Гусман, губернатор провинции. Возможно, кузены донесли на Лорку, но случайной и несанкционированной смерть поэта не назовёшь.

ИДИЛЛИЯ

Не проси - ни словом, ни видом
я секретов весны не выдам.

Потому что для них давно я -
словно вечнозеленая хвоя.

Сотни пальцев, тонких и длинных,
тычут с веток во сто тропинок.

Не скажу я тебе, мое диво,
отчего так река ленива.

Но вместит моя песня немо
глаз твоих светло-серое небо.

Закружи меня в пляске долгой,
только хвои побойся колкой.

Закружи ты меня на счастье
в звонкой нории, полной страсти.

Ай! Не место мольбам и обидам, -
я секретов весны не выдам.
-------------------------------------------------
Лорка и цыгане

Трактуя постоянно всплывающую тему цыган в творчестве Лорки, часть ценителей его стихов — и нелюбителей цыган — обычно декларирует, что Лорка не имел представления о реальной жизни этого народа. В голове его теснились фантастические образы, вызванные новеллами вроде «Кармен» и «Собора Парижской богоматери». Фактически, созданные им образы — не больше, чем романтическая фантазия.
На деле известно, что Федерико Гарсиа Лорка не просто плотно общался с цыганами — он сумел провести в цыганские пещеры исследователей фольклора, что было беспрецендентно. Лорка открыл, что цыгане усвоили и переосмыслили форму испанского романса на свой лад, изучил темы и образы, и цыганский романс во многом повлиял на его сюрреалистические стихотворения, вошедшие в книгу «Цыганское романсеро».

ПРЕЛЮДИЯ

И тополя уходят -
но след их озерный светел.

И тополя уходят -
но нам оставляют ветер.

И ветер умолкнет ночью,
обряженный черным крепом.

Но ветер оставит эхо,
плывущее вниз по рекам.

А мир светляков нахлынет -
и прошлое в нем потонет.

И крохотное сердечко
раскроется на ладони.
-------------------------------------------------
Кроме того, фольклористы, ходившие с Лоркой, упоминают, что цыгане встречали его как своего, поскольку он представлялся правнуком некой хорошо известной им цыганки. Правда ли текла в поэте цыганская кровь, неизвестно точно, но факт остаётся фактом: цыганское происхождение Лорки признаётся цыганами Испании до сих пор. Пожалуй, без такого проводника фольклористам никогда не удалось бы проникнуть в цыганские пещеры.
«Цыганское романсеро» — не единственная книга Лорки с цыганскими мотивами. Он посвятил значительную часть своей жизни для того, чтобы легализовать фламенко и доказать испанцам, что этот жанр — национальное достояние. Сейчас мы не отделяем фламенко от испанской культуры, но в те времена, из-за связи с цыганами как основными исполнителями фламенко, это направление многие считали засоряющим настоящую испанскую музыку. Кроме лекций о фламенко, Лорка написал целую книгу стихов, полностью посвящённую стилям песен этого жанра.

НА ИНОЙ ЛАД

Костер долину вечера венчает
рогами разъяренного оленя.
Равнины улеглись. И только ветер
по ним еще гарцует в отдаленье.

Кошачьим глазом, желтым и печальным,
тускнеет вогдух, дымно стекленея.
Иду сквозь ветви следом за рекою,
и стаи веток тянутся за нею.

Все ожило припевами припевов,
все так едиьо, памятно и дико...
И на границе тростника и ночи
так странно, что зовусь я Федерико.

Федерико Гарсиа Лорка
-------------------------------------------