ПАУЧИХА

Книга 1 " Вера "
Автор : Татьяна Фильченкова
(13)

#паучихаубелки

Паучиха. Книга 1. Вера.
В начале июня Наденька уехала в Ялтинский санаторий. Через неделю после сессии Вера собиралась к дочери. От воспоминаний о прошлогодней поездке её охватывало уныние. Максим раздражал как никогда.
Сдав последний экзамен, любовники отправились праздновать домой к парню. Устроились с вином в постели.
– Мама не придёт? – У Максима Вере было не по себе.
– Она раньше шести с работы не возвращается, у нас больше двух часов. Вер, ты будешь скучать?
– В Ялте? Сомневаюсь.
– Могла бы и соврать.
– Зачем?
– Я останусь один. Как подумаю, тоскливо становится.
– Я должна везти тебя на море?
– Нет, конечно. Но ты могла бы остаться.
Ответить Вера не успела. Хлопнула входная дверь, по коридору застучали быстрые шаги, и на пороге возникла пожилая женщина:
– Вот, значит, какая она, дважды вдова с ребёнком туберкулёзником.
Хозяйка прошла в комнату, уселась на стул напротив кровати и схватилась за грудь. Максим засуетился, натянул под одеялом трусы, сунул Вере её бельё, жестикулируя, чтобы быстрее одевалась.
– Мамочка, только не волнуйся, она сейчас уйдёт.
Вера сама была бы рада поскорее убраться, но женщина не собиралась вставать со стула, на спинке которого висело Верино платье. Дама накинулась на сына:
– Что ж ты вытворяешь? Я из кожи вон лезу, лишь бы учился. Одну обрюхатил, еле спровадила, так ты вторую притащил, лучше первой. Старуху с дитём!
Вера рассматривала свечение. Кроме злобы и обиды в нём гнездился устойчивый страх болезни и беспомощности. И небезосновательный. Мать Максима страдала гипертонией. Сейчас её давление ползло к критической отметке. Стоило проявить немного участия и заботы, как гнев сменился бы на милость. Но давать советы, прячась под одеялом, казалось нелепым.
– Вы не могли бы выйти? Мне нужно одеться.
– Ишь, стеснительную строит из себя! Указывать ещё будет, чего мне в собственном доме делать! Чего зенки свои вылупила? Я вас, курв, насквозь вижу, только и мечтаете, как порядочного парня женить на себе да ублюдков своих пристроить.
Нет, добрым отношениям не сложиться. Вера подпитала страх женщины её же ненавистью. Та побледнела и замолчала. В наступившей тишине Вера выбралась из постели, оделась и, глядя в глаза хозяйке, проговорила, чётко разделяя слова:
– Нужно быть ненормальной, чтоб желать в мужья такого недотёпу, как ваш сын. Дело даже не в нём, а в вас. Если бы Максим не был тупицей, то разглядел бы симптомы скорого инсульта. Я не собираюсь мыть и кормить склочную старуху. Впрочем, сынок тоже не окружит вас заботой. Сдохнуть в собственном дерьме – достойный конец для любящей матери.

До отъезда с Максимом они не виделись. В Ялте же всё напоминало о прошлогодней поездке. Отпуск получился горьким. Днём Вера навещала Наденьку в санатории, по ночам бродила по тем местам, где они бывали с демоном, когда чувства к нему только зарождались.

Утром первого сентября в аудитории стояла непривычная тишина. Вера прошла на свободное место и обернулась к доске. По центру висела фотография Оксаны с чёрной лентой, пересекающей нижний угол.
Подошла Сима:
– Пойдём покурим.
– Я не курю.
– Значит, я буду курить, а ты слушать.
Вышли на крыльцо. Сима достала папиросу, размяла в пальцах, но так и не подкурила. Молчала. Вера глянула на часы. До лекции оставалось две минуты. Сима усмехнулась:
– Не торопись. Ничего важного не пропустишь. А кому-то и торопиться уже некуда. Оксанка аборт на позднем сроке сделала. Мать Максима врача нашла, коновала какого-то. Зотова умерла в больнице от сепсиса. Такое расследование тут было. Несостоявшуюся свекровь тоже допрашивали, чуть не привлекли. Да её инсульт разбил, лежит парализованная. Максим на работу устроился и на вечернее перевёлся. Но всем понятно, что учёбу он не потянет. Вот такие дела.
***
Серое небо третий день сыпало дождём. Зонт укрывал голову и плечи, в туфлях же хлюпала вода. Мокрые ноги – не такая уж важность, если позади защита диплома, а впереди – устройство на работу по специальности. И решение жилищного вопроса. Вера ожидала, что, окончив учёбу, испытает хотя бы облегчение, но ей овладело отупение. В голове крутились строчки:
«Год прошёл, как день пустой… Прошло два года, пустых, бессмысленных, монотонных… Работа с раздачей пакетиков, учёба под бойкотом, охота с пустословной Любашей, выходные с дочерью, жизнь по кругу. Год прошёл, как день пустой. Царь женился на другой… Может, и женился. Излому нужен наследник. А мне нужна тёплая, сухая комната в коммуналке. Или семейном общежитии. Мои желания слишком ничтожны, но и за них приходиться расплачиваться временем жизни и непосильным напряжением».

Ленинграду не нужны педиатры. С дипломами выпускникам вручили направления в деревни и глубинки в отдалённых регионах. Ни один из вариантов Веру не устроил. Она взялась за самостоятельный поиск вакансий. В отделах кадров больниц и поликлиник отказали. Оставалась надежда на облздрав. Оказалось, детских врачей в избытке хватало и в пригороде.
Вера уехала бы и в провинцию, и даже в деревню. Главное – получить приличное жильё. Осенью Надюша идёт в первый класс, спасать её от подвала в садике и санаториях больше не получится. Но оставалась незаконченная отработка перед Ирием.
«Я сделала всё, что могла. Как бы там ни было, но Исгар мой наставник, так пусть сам и решает, как мне остаться в Ленинграде».
Вера забрела в пустой сквер. Решиться на призыв оказалось куда сложнее, чем думалось. Она час ходила по аллеям, пытаясь унять урчание в животе. Справиться с волнением не получилось, как бы ни убеждала себя, что разговаривать они будут только о деле. Устав от собственной нерешительности, Вера почти выкрикнула его имя. Маргаст не откликнулся. Она повторила призыв:
– Исгар! У меня проблемы с отработкой. Нужна твоя помощь. Или совет. Я не знаю, что мне делать.
«Я понял. Подожди минут десять. Буду».
Лучше бы он появился сразу. От ожидания задрожали ноги и скрутило живот. Вера опустилась на скамью, наклонилась к коленям, обхватив себя руками. В таком положении и застал её демон.
– Успокойся и рассказывай.
Он не дотронулся до неё, не положил ладонь на затылок, как делал это раньше. Тем не менее спазмы отступили, и ей удалось совладать с собой.
– Меня не оставляют в Ленинграде. Для педиатров нет ни работы, ни жилья. Можно не уходить из отделения и жить в подвале. Но Наде там не место. В сентябре начинается школа, мне придётся забрать дочь из сада. Ты ведь можешь помочь с устройством?
– Могу. Но не стану. Твоё желание остаться в Ленинграде слишком велико. Ты увеличишь свой долг.
– Пусть так. Я отработаю.
– Нет. С меня хватит твоей отработки.
Вера решилась посмотреть на него. Дежурный облик, каким он впервые явился в Новом Бору. Мощная зашита.
«Он меня переоценивает. Я не пробила бы и десятой доли этой брони».
– Ты так сильно меня ненавидишь?
– Это не ненависть, – произнёс он со смесью скуки и отвращения. – Не пытайся понять, такое тебе недоступно.
– Я и правда не понимаю. Ты научил меня защите, когда я была ребёнком. Устроил так, что моя семья погибла. Ты сломал мне жизнь с юности! Всё ради Дара? Так? Ты ведь получил его. И теперь винишь меня в глупой ошибке. Кажется, мы квиты.
– Твоя семья и так была обречена. Ты знаешь законы. Твой отец дважды пошёл против совести. Чтобы выжить, он переметнулся к красным, а после расстреливал расхитителей во время коллективизации. За всё приходится расплачиваться. Ты бы погибла вместе с ними, но Ирий дал тебе шанс.
– Ирий… Почему я?
– Таких, как ты, было девять. Но привязать Дар получилось только у тебя. Вера, я слишком стар для любовных игр. Для меня есть только воля Ирия. Перед ним ни ты, ни даже я не имеем значения. Хватит об этом. Какие есть варианты, кроме Ленинграда?
– Деревни. Ещё командир зовёт в Куйбышев, обещает помочь с работой и жильём.
– Куйбышев, это Самарская лука, Жигули. Не лучшая идея. Там территория одного из моих врагов.
– Я слишком много знаю?
Исгар поморщился:
– При чем тут ты? Дело в Наде. У Жигулёвского владыки нездоровая страсть к ведьмам. Если он почувствует силу твоей дочери, будет открывать её любыми способами. Деревни тоже отпадают: вблизи с природой её способности могут проявиться спонтанно. Поступим так. От твоего долга остался сущий пустяк. Я дам тебе пару заданий на искушение. Этого хватит с лихвой. Переедете вы в Былинск. Это город рядом с моим изломом. Заложил строительство ещё до войны. Там потрясающие памятники зодчества. В деревнях приходили в упадок без реставрации. Пришлось основать культурный центр для их сохранения. Думаю, вам там понравится.
Вере было всё равно, куда ехать. Былинск так Былинск. Главное, что долги скоро будут закрыты. И Надя окажется под защитой Исгара. И за это спасибо, он мог бы и не помогать с переездом. Вера хотела коснуться его руки, но встретила разряды защиты.
«К чему так основательно от меня закрываться? Всё равно что возводить железобетонную стену против комаров».
Вдруг пришло озарение, что маргаст поставил преграду не для неё, а для себя. Вот зачем ему понадобились те десять минут. Чего он боится? Что не сдержится, выплеснет свои чувства? Значит, они всё-таки были? Вера вскочила со скамьи:
– Исгар, я скучаю. Не пытайся меня убедить, что лишь выполнял волю Ирия.
Горло сдавила невидимая хватка. Демон поднялся:
– Прекрати! Завтра ты пойдёшь в облздрав и получишь направление в Былинск. Инструкции по отработке тебе даст новый напарник.
Он исчез, захлопнув за собой пространство, словно дверь.
Вера упала на скамью, шумно глотала воздух. Корила себя за то, что не сдержалась. На что надеялась? Впрочем, какое это уже имело значение. В пустых переживаниях нет смысла, они только отнимают силу, а впереди новое задание, переезд, новая работа, новые люди, новая жизнь.


КОНЕЦ ПЕРВОЙ КНИГИ

ИСТОЧНИК
Страница автора Татьяны Владимировны Фильчинковой на Литрес

https://www.litres.ru/author/tatyana-vladimirovna-filchenkova/