В газетах «Власть труда» и «Красный пахарь» за 1920-21 гг. неоднократно писали о событиях октября-ноября 1920 года в Мольке и Новой Уде, когда там произошло крестьянское восстание, целью которого было свержение власти большевиков в Балаганском уезде. Жертвы были с той и другой стороны, т.е. со стороны представителей советской власти и контрреволюционеров.

Об одном из погибших коммунистов рассказала газета «Власть труда»: «В первых числах ноября 1920 года в с. Новая Уда погиб Николай Акимович Хасаков. Он из оренбургских казаков, по национальности калмык, 1879 года рождения. Окончив Оренбургскую гимназию, тов. Хасаков поступает в Петербургский университет на историко-филологический факультет. Окончив его, работал учителем станичной школы. Вступив в 1902 году в ряды партии социал-демократов, тов. Хасаков в 1905-1907 годах бросает все и целиком уходит в партийную работу, становится революционером-профессионалом. В 1907 году он осужден и приговорен к шести годам каторги. Почти весь срок отбывает в Александровском централе, после каторги в 1912 году ссылается на Лену, где давал уроки общеобразовательных предметов детям зажиточных крестьян и торговцев с. Мухтуйского Киренского уезда Иркутской губернии. Получал за свой труд плату натурой.

В 1917-19 гг. работал в учительском союзе. Свержение Колчака застает тов. Хасакова в Балаганске, тут же после переворота он избирается в ревком. Ранней весной он принимает деятельное участие в работе учительского союза, которым командируется на губернский съезд. С августа тов. Хасаков стал членом коммунистической партии, находясь в должности заведующего уездным отделом народного образования.
Когда на территории Балаганского уезда возникло восстание, Хасаков находился в с. Новая Уда, ему было поручено организовать школу второй ступени. В это же время в Новой Уде находился маленький отряд с агентом по продразверстке. Тов. Хасаков взял революционеров и коммунистов под свое начальство и засел в школе. Здание окружила толпа, началась перестрелка. Когда нападающие поняли, что взять здание штурмом без потерь не удастся, то предложили засевшим сдаться, гарантируя безопасность. Тов. Хасаков отказался, и стрельба продолжилась. Одна из пуль, пробив грудь, оборвала жизнь тов. Хасакова. После этого остальные сдались. Некоторых тут же убили, и только часть была спасена с приходом отряда красных.
Так погиб тов. Хасаков. Ниже среднего роста, худой, скуластое калмыкское лицо, тонкий, почти детский голос – особенно, когда смеется, – живой, почти всегда небрежно одетый, – он резко выделялся из толпы.
В Александровском централе его принимали за «микадо» (он был больше похож на японца, чем на оренбургского казака). В централе он не расставался с толстой тетрадью, исписанной бисерным почерком всевозможными заметками. Ему свойственны усидчивость, работоспособность. Если общее благо требовало от него разлуки с семьей, он ни на минуту не задумывался. Хасаков был партийным работником старой формации, вдумчивый, глубокий, с большими знаниями. Особенно ценной нужно считать его работу в нашем балаганском болоте. Нужно быть очень крепким по натуре человеком, чтобы не погрязнуть в этом глухом углу, где интриги приобрели право гражданства, где «наполеонство» кружит слабые головы и междуведомственные трения кладут тяжелый отпечаток и на работу, и на людей.
Похоронен наш дорогой товарищ в братской могиле села Новая Уда. Почтим память безвременно погибшего искреннего убежденного коммуниста.
Свой».