Изнутри склада раздался тяжелый удар, потом приглушенный одиночный выстрел. Еще один. Один из тех, кого я запер, пытался выбраться наружу. Тщетно. Ворота у склада были крепкие, не из говна и палок. Конечно, я много раз слышал, что пуля из автомата Калашникова перебивает рельс. Чушь, у меня не получалось.
Подхватив автомат часового, я снял с предохранителя и дал короткую очередь в воздух, привлекая к себе внимание. Затем вернул оружие на землю и принялся ждать. Не прошло и минуты, как со всех сторон сюда уже бежали патрульные группы. Вскоре на мне замер желтоватый луч света.
– Стоять, руки на виду! – раздалась команда. Послышалось лязганье затворов, приближающийся топот ног.
– Кто такой?
– Спокойно, это я, рядовой Громов! Первая рота! – громко и четко ответил я, выполнив требование. – Только что задержал двоих нарушителей, оба заперты внутри склада. Один из них оглушен!
Повисла тишина. Мне в лицо ударило еще два фонаря.
Невнятные голоса. Шум. Из-за яркого ослепляющего света, я почти ничего не видел. Шли секунды.
– Громов? – раздался знакомый голос. – Какого черта ты тут делаешь, солдат? Это был наш ротный, капитан Воронин. Часть фонарей выключили, часть просто отвели в стороны. Кэп подошел ближе, возвращая пистолет в кобуру на поясе.
– Виноват, товарищ капитан! – твердо ответил я, прекрасно понимая, что сейчас от моих слов зависит, что будет дальше. – Но я заметил постороннее движение у складов и решил проверить. Да, знаю, безрассудно. Но я все равно пошел, думал, может быть, показалось. А потом уже не было возможности позвать на помощь! У них с собой взрывчатка, скорее всего, какое-то самодельное устройство. Они намеревались взорвать склад со всем содержимым.
От моего доклада капитан даже оторопел. Несколько секунд он молчал.
– Ты как, не ранен? – он вдруг обратил внимание на гильзы, затем на автомат.
– Так точно!
– Стрелял ты? Я кивнул.– Для привлечения внимания. Снова повисла тишина. Только шорох и невнятные голоса.
– А где часовой? – спросил ротный.
– Там! – я указал на кусты, что росли неподалеку. – Не проверял еще.
Воронин посмотрел в указанном направлении. Старшина и пара человек с ним принялись осматривать участок.
– Есть, командир! Нашли! – раздался голос прапорщика спустя несколько секунд. Вроде жив!
– Громов! Я не понял, ты что, в героя решил поиграть? Воронин снова посмотрел на меня с некоторым подозрением. – Ладно! Потом разберемся!
– А сапоги где потерял, воин? – хмыкнул Лось.
– Намеренно снял, чтобы подкрасться поближе и не выдать себя раньше времени. Воронин шумно вздохнул, снова нахмурился.
– Очень глупый поступок. А если бы тебя пристрелили?! Кукушкин, отведи его в лазарет и пусть там сидит, пока я не подойду. Отвечаешь за него головой!
– Есть! – ефрейтор повернулся ко мне. – Чего встал, в лазарет, шагом марш! Я без возражений побрел в сторону казарм, по пути подобрал свои сапоги, быстро сунул в них ноги. Само собой, я прекрасно понимал, что ничего особенного не сделал. Однако опасность, учитывая обстановку, крылась в другом. Вполне возможно, что меня могли посчитать соучастником… Ну, серьезно, а что еще подумать, когда солдат ослушался приказа и по неизвестной причине свалил к складам с оружием, где и был застигнут врасплох?! Детали тут не особо-то и важны.
– Ну ты дал, Громов! – хмыкнул ефрейтор, двигаясь за мной по пятам. – На фига ты вообще туда полез? Может, ты сам, этот, как его, диверсант?! Я ничего не ответил. Что толку с ним разговаривать?! Он на меня и так обозленный, сейчас попробует отыграться. Несмотря на такой поворот событий, я был спокоен, как питон. В мою пользу было много плюсов – я доложил как есть, заранее переговорил со старшиной и дал ему четкую наводку и скорее всего, оказался прав. А когда они вскроют склад, то поймут, что я говорил только правду. И все равно, ко мне будет слишком много вопросов, не удивлюсь, если после такого еще и особиста пришлют. Комитет госбезопасности не спит.
Когда мы подошли к зданию лазарета, со стороны складов раздалось несколько одиночных выстрелов. Впрочем, стрельба быстро закончилась. Скорее всего, с боевиками было покончено. Вряд ли кто-то из них сдался бы без боя…
– Иди, чего встал? Без тебя разберутся!
Меня посадили в процедурную, закрыли дверь. Кукушкин торчал снаружи, насвистывая незамысловатые песенки. Снаружи некоторое время было тихо. Потом все-таки запустили дизельные генераторы
их характерный шум работы я знал более, чем хорошо. Демаскирующий признак, конечно, но тут уж ничего не поделаешь.
Конечно, всю часть ими не осветить, но самые важные объекты – запросто. Казарма не являлась таковым объектом. Ввиду того, что толку от молодых бойцов не было никакого, всех завели обратно в расположение. Однако все: дежурка, офицерский и сержантский состав до самого утра были на ногах.
А вот под утро меня освободили. Выяснилось, что этой ночью в общей сложности было ликвидировано пятеро боевиков мусульманской наружности. Все они оказались душманами, но без каких-либо подробностей. Те, что были нейтрализованы за территорией, сами открыли огонь, когда поняли, что их заметили. К счастью, их быстро перебили. А вот та парочка, что я запер на складе, практически не пыталась сопротивляться. Оказавшийся внутри боевик хотел воспользоваться взрывчаткой, чтобы подорвать склад изнутри, но внутри ее не оказалось – только стрелковое вооружение. Да и его было мало, оказалось, что склад совсем недавно частично освободили.
Попавший в ловушку «дух» сначала убил своего напарника, а потом совершил самоубийство. Ну, это нам так сержанты сказали, само собой, с разрешения командования. Началась карусель – проверки, патрулирования, инспекции. Теперь нужно было провести разбирательство, как так вообще получилось и кто виноват – а в армии они всегда были. Если есть проблема, у нее будет и фамилия. А не найдут, так назначат. Пошли многочисленные доклады наверх и все такое. Связисты с ног сбились. Не буду все это описывать, я не штабник, да мне и дела не было. Я прекрасно понимал, что это халатность со стороны командования. И теперь они попытаются минимизировать свою ответственность за происшествие. Так всегда
было. Ближе к обеду этого же дня восстановили электроэнергию. Нарушители действительно перерезали провода, чтобы проникнуть на территорию и взорвать склад с боеприпасами. Но опять же, лично мне казалось, что это неполная картина. Чего-то тут не хватало. Для чего
им устраивать подрыв боеприпасов какой-то отдельной части, которая, к тому же, находится даже не в самом Афгане, а где-то на окраине Ирана? Разве что как отвлекающий маневр. Пока личный состав поймет, что произошло, по единственной дороге в округе быстро и незаметно пройдет какой-то груз. Наркотики или оружие. Да мало ли… Но это лишь моя догадка. Что там на самом деле – одному богу известно. Впрочем, прибывшие на вертолете сотрудники КГБ военной контрразведки наверняка докопаются до правды… Меня тоже вызвали в канцелярию к командиру.
– Товарищ капитан, разрешите войти? Рядовой Громов!
– А! Ну, заходи! – отозвался тот. Внутри уже сидел незнакомый мне офицер. Едва я вошел, тот впился меня холодным взглядом, но не проронил ни слова. Скорее всего, это и был кто-то из чекистов. Перед ним стоял стакан с чаем и вазочка с пряниками.
– Рядовой Громов, Максим Сергеевич, – устало произнес командир, прочитав что-то на столе. – Вот это ты отличился… С одной стороны, наказать бы тебя за проявленную инициативу… Да не буду! Это решать командиру части, когда он вернется. С другой стороны, ты всем
оказал огромную услугу, хотя и не без нарушений устава… Вынужден признать, что все то, что ты сказал старшине, оказалось правдой. О результатах разве что глухой не знает. Как ты вообще до этого додумался?
– Когда-то давно читал книгу, там было что-то подобное описано. Названия, правда, не помню. Да и без этого все просто – либо авария, либо диверсия. Одно другому не мешает, особенно если замаскировать второе под первое и использовать как отвлечение внимания. Ну а
то, что я заметил подозрительное движение у складов – просто случайность.
– М-м… Была бы моя воля, я бы тебя к награде представил… – Воронин сел в кресло, посмотрел куда-то в окно.
– Товарищ капитан, не гоните лошадей! – вдруг зашевелился КГБ-шник, затем снова посмотрел на меня холодным, изучающим взглядом. – Товарищ Громов… Вот вроде все хорошо, но для меня есть неясные и даже странные моменты. А как же вы, рядовой, увидели посторонних? Насколько я помню, там расстояние метров сто. Плюс растительность, здания. Как же вы разглядели, да еще и в темноте?
– Разглядел, но не сразу. Туда я направился намеренно, потому что у меня уже было ощущение того, что там что-то происходит. Предчувствие, наверное. Ну и я захотел его проверить. Да, признаю, совершенно не подумал о том, что это может быть опасно и что меня
самого могут принять за нарушителя… Понимаю, что я поступил опрометчиво, но ведь не было приказа стоять у казарм, так ведь?
Воронин лишь хмыкнул. А чекист продолжил:
– За нарушителя? А вы не подумали, что можете получить пулю? Вам могли перерезать горло… Да мало ли что еще?! Черт возьми!
– Нет, не подумал. Я хотел быть полезным.
Чекист выдохнул, постучал пальцами по крышке стола.
– Ну да, может быть… Но почему вы решили, что раз вся остальная рота держится вместе, рядом с младшими командирами, а вам позволено уйти?
– Говорю же, предчувствие. Просто представил, что если я буду бегать и всем навязывать свои мысли, никто меня даже слушать не будет. Я молодой солдат, который только-только узнал, что такое автомат. Кто меня послушает? Я хотел доказать, что и от такого, как я, может быть польза, просто об этом никто не задумывается. Я оказался прав.
– Угу… То есть вы, товарищ Громов, хотите сказать, что не знали о том, что на территорию части проникли неизвестные?
– Разумеется, нет! – даже не удивился такому вопросу. Знал, что до этого дойдет.
– А когда увидели душманов, о чем подумали?
– Ни о чем. В голове была куча мыслей, которые я пытался анализировать. Тут, то ли бежать и докладывать офицерам, либо попробовать действовать самому, либо бездействовать. На мой взгляд, последнее хуже всего. А если бы я убежал, то они бы сделали свое дело и последствия были бы куда хуже.
– Это верно, сейчас бы все вместе тушили пожар и разбирали завалы. Хм... Чекист и ротный переглянулись между собой.
Я заметил, что на столе лежало мое личное дело, открытое на первой странице. Очевидно, что КГБшник меня проверяет. Все что ему нужно относительно ночного инцидента, он уже узнал. Я остался, так сказать, на закуску.
– Очень хороший ответ! – сухо улыбнулся тот. – А вот еще любопытный момент, при изучении вашего личного дела вскрылись некие подробности. Как так получилось, что в ваших документах сказано, что изначально вы должны служить в совсем другом роде войск, а каким
то образом вы очутились здесь… Вас не просто вычеркнули, в личном деле заменили страницу. Это что? Совпадение?
– Обычный бардак. Обратитесь к товарищу Амирову, на сборном пункте города Батайска, ведь это он подстроил так, чтобы я попал в другую команду. Я ж, как умная собака, мне сказали идти, я и пошел. Да и откуда мне знать? Я его даже в руках не держал!
– И что, даже мысли не было, что вас обманули?
– Извините, но ваш вопрос не имеет смысла. Я что, каждый день в армию призываюсь? Откуда я могу знать, что и как должно быть? – возразил я, глядя на чекиста безо всякого страха.
– Как я мог понять, что еду не туда? Тот несколько раз покивал головой, читая мое личное дело.
– Угу… А попав сюда, почему не забили тревогу? – взгляд у него был хитрый, холодный. Казалось, пытается прожечь во мне дыру, чтобы через нее посмотреть куда-то вглубь.
– Вы ведь
поняли, что приехали не туда, так?
– Да, не сразу, но догадался. А что я мог сделать? Бегать и кричать, что меня обманули? Глупее поступка не придумаешь. Тут уже усмехнулся ротный.
– Вот почему-то у меня есть сомнения, что вы не на своем месте, товарищ рядовой! Как-то все нескладно, что ли. Выглядит так, будто вы намеренно хотели сюда попасть, чтобы в сложившейся вчера обстановке… Он намеренно не договорил, наблюдая за моей реакцией.
Я чуть улыбнулся. Решил не юлить, а сказать как есть. Мне было важно, чтобы тот мной заинтересовался.
– Понимаю. По-вашему, я самый глупый диверсант в истории? Зачем мне стрелять в воздух и привлекать к себе внимание караула и патрулей, зная, что меня непременно поймают? Даже если я действительно коварный противник, который отчего-то решил подставить своих, якобы, подельников и при этом остаться не при делах, мне гораздо выгоднее было бы тихо уйти оттуда и вернуться к своему подразделению. Никто бы ничего не заметил.
– А может, вас просто застали врасплох? Может быть, это часовой стрелял, пока вы его не оглушили?
– Вы его уже допросили. Он не стрелял.
– Я смотрю, у вас было много времени подумать! – чекисты от природы подозрительны. К тому же, это профессиональное. У них есть четкая позиция докопаться до правды, используя любые методы. Вот только хрен у этого дознавателя что получится, зубы об меня сломает. Да и
не имеет права, я всего лишь срочник, а значит, мне многое может сойти с рук за наивность и неопытность. Сколько дурости было совершено именно по вине всяких оленей.
– Я несколько часов просидел в лазарете – конечно, у меня было много времени. Может, все это и выглядит подозрительным, да только куда ни глянь, всему есть толковое объяснение. Кроме одного – как так вообще получилось, что сюда проникли посторонние? Я не только задержал двоих, я дал наводку, оповестил старшину. Чем же я вам не нравлюсь?!
– Разве я так сказал?
– Вы это демонстрируете. И вы это лучше меня понимаете, потому и не знаете, что со мной делать.
Чекист смерил меня быстрым, но проницательным взглядом и криво усмехнулся. Некоторое время было тихо, только жужжала надоедливая муха где-то под потолком. Вдруг зазвонил телефон, но ротный не стал отвечать. Офицер контрразведки еще несколько раз задумчиво покивал головой, затем закрыл мое дело и вздохнул:
– Ладно, пожалуй, больше вопросов у меня нет. Пока нет. Но мы еще вернемся к этому делу позже. А вы, товарищ капитан, тщательнее обучайте и контролируйте ваш личный состав, а то эти герои недоделанные поубиваются к чертям. Вроде и в самом Афганистане еще не были, а уже такое началось… Но тут, скорее, к Каменеву вопрос. Повезло, что никто не погиб, а как часовой выжил, для меня вообще загадка. Обычно в таких случаях валят всех без разбору. Ну и по поводу того, что рядовой Громов служит у вас, я еще вопрос подниму.
– Будем отправлять его назад?
– Нет, не думаю, – он посмотрел на Воронина многозначительным взглядом. – Мы еще обсудим этот момент.
– Громов, свободен! – оперативно распорядился капитан.
Я отдал честь, затем развернулся и покинул ротную канцелярию. Чувствовал, что особист буквально сверлит меня взглядом.
Наверняка, сейчас будет решаться моя судьба. Впрочем, не думаю, что что-то кардинально изменится, уж в первые месяцы точно! Из-за одного жалкого срочника никто шумиху поднимать не станет, так, в лучшем случае какую-нибудь проверку проведут и все. Амирову
выговор сделают, мол, как так?! К тому же присяга на носу, поэтому никаких переводов точно не будет. Да и, по сути, я теперь чуть ли не герой. Но этот чекист меня запомнил, к гадалке не ходи. Чувствую, я с ним еще встречусь…
(продолжение следует...)
#СтихиИПроза