Когда проснулся, в окна светило вечернее солнце, за стеклом на ветках прыгали воробьи. Из соседей в палате был только Олег. Под головой две подушки, в руках раскрытая книга.

– А где ребята?

– Гуляют в больничном парке. Они ж ходячие. – Олег повернул лицо к собеседнику.

– Что читаешь?

– «Время жить и время умирать» Ремарка.

– Хорошая книга, читал когда-то. Жаль того парня.

– А мне нет. – Закрыв книгу, Олег положил ее на тумбочку. – Все равно он был фашист. И убивал наших всю войну. Прозрел, когда прижало.

– Может, и так, – не стал спорить Максим. – Интересно, будет ли такое у бандеровцев?

– Глубоко сомневаюсь, – скрипнул койкой сосед. – Эти твари похлеще фашистов. Помню, в 2015-м, под Дебальцево, я тогда воевал у Мозгового*, мы захватили пятерых рогулей во время атаки. Оказались из батальона «Донбасс». Прошмонали, у двоих оказались мобилы. А в них съемки пыток наших пленных, да такие, что у нас волосы встали дыбом. Особо запомнилась одна. Подвешенный за ноги на стволе орудия ополченец. Торс голый, вниз свисают нарезанные из кожи ремни. Это у них называлось «тюльпан».

– Ну и? – побледнел Максим.

– Расстреляли всех к такой матери.

– Правильно, так им и надо, гадам!

Они молчали какое-то время.

– Ты сам родом откуда? – спросил чуть позже Олег.

– Из Подмосковья, а сейчас живу в Крыму.

– У нас давно?

– С 2014-го с перерывом. А ты откуда родом?

– А я из Артемовска, который теперь Бахмут. До войны был учителем истории.

– Где подшибли? – кивнул на ногу Максим.

– Неделю назад в Песках. При их зачистке. А тебя?

– В районе Авдеевки.

– Как там?
– Идут позиционные бои. Медленно, но продвигаемся.

– Ясно.

За дверью палаты послышались шарканье ног и веселые голоса. Дверь отворилась, вошли Жора с Драганом. Оба в синих больничных халатах и шлепках, танкист нес в руке полиэтиленовый пакет.

– Угощайся, братва, – щедро оделил каждого из лежачих золотистого цвета грушами. – Бабуля в парке угостила. Из своего сада.

– Дюшес, – понюхав плод, со знанием дела сказал Максим, – в магазинах таких теперь нет.

Пациенты дружно захрумкали душистой сладостью.

– Ну и как там, на воле? – сплюнул в ладонь косточку Олег.

– Ништяк, – уселся на койку Жора.

– Солнечно и тепло, – добавил Драган. – Как у нас в Сербии.

– Так ты что, в самом деле серб? – удивился Максим. – Думал, шутка.

– Самый настоящий, – белозубо улыбнулся Драган. – Из Лозницы. Это в сотне километров от Белграда.

– А откуда так хорошо знаешь русский?

– Выучил, – он пожал плечами, – одна языковая группа, русский здорово похож на наш.

– Приехал воевать добровольцем?

– Да. С группой четников. Летом 2014-го. Нас было десять человек.

– А кто такие четники?

– Сербские партизаны. Во время событий в Югославии воевали с албанцами.

– Так у вас был свой отряд? – спросил Жора.

– Да. Назывался именем полковника Шевича. Это наш национальный герой. Командовал отрядом Братислав Живкович, в прошлом парашютист, имевший опыт боев в Косово и Метохии. Вскоре отряд вырос до тридцати пяти бойцов и участвовал в операциях под Луганском, в Краснодоне и Славяносербске. На счету имел несколько подбитых украинских танков с бэтээрами и пару десятков уничтоженных националистов. После заключения Минских соглашений наши ребята вернулись в Сербию, а мы с командиром остались. Состоим в Первом армейском корпусе Народной милиции ДНР. Кстати, в Донбассе немало наших земляков, – с гордостью произнес Драган и поудобней устроил раненую руку.

– Точно, – доев грушу, сказал Олег. – Две сотни лет назад сербы из Военной Краины* основали здесь военные поселения. Пришли по приглашению Екатерины II двумя гусарскими полками вместе с семьями. Командиры – полковники Шевич и Прерадович. Поклялись на верность России и были поселены на берегах Северского Донца и Лугани для защиты южных рубежей России от турок. Тогда эта местность получила название славянской Сербии.

– А Славяносербск на Луганщине, это не оттуда? – поинтересовался внимательно слушавший Жора.

– Именно. Сначала именовался Подгорное.

На следующее утро после врачебного обхода в дверь палаты постучали, и на пороге возникли Бес с Вояжем. В накинутых на плечи белых халатах, у командира в руках огромный полосатый арбуз, у Генки под мышкой картонная коробка.
– Здорово, бойцы! – Улыбающиеся гости протопали берцами к койке Максима.

– И вам не хворать, – откликнулись раненые.

– Это тебе витамины, – определил Бес на тумбочку арбуз. – А это к чаю, – достал из кармана бутылку коньяка и поставил внутрь тумбочки.

– И культурная программа – портативный «Самсунг». – Вояж прислонил сбоку к спинке кровати плоскую коробку. – Чтобы не быть оторванным от мира.

– Спасибо, – засмущался Максим. – Только телик зря. У нас у Жоры, – он кивнул на танкиста, – имеется смартфон.

– И ничего не зря, – пошевелил пальцами на ноге Олег. – Смартфон час работает, восемь заряжаем. Плазма?

– Она. Диагональ пятнадцать дюймов.

Рядом с напольной розеткой в углу палаты обнаружился ввод кабельной антенны. Распаковав телевизор, Вояж установил аппарат на подоконнике, подключил к антенне и электричеству, нажал кнопку пульта. На экране возник генерал Конашенков, доложивший бодрым голосом:

«В результате поражения высокоточным оружием склада боеприпасов 95-й десантно-штурмовой бригады в районе Славянска Донецкой Народной Республики уничтожено свыше трех тысяч 122-миллиметровых артиллерийских снарядов, мин, а также более тридцати националистов.

Высокоточными ударами ВКС России по скоплениям живой силы и военной техники ВСУ в районах Лозовое, Белогорка и Белая Криница Херсонской области уничтожено более сорока националистов и десять единиц специальной автомобильной техники. Противник несет значительные потери.

В Соледаре, в ходе мероприятий по доукомплектованию 10-й горно-штурмовой бригады ВСУ более трети мобилизованных граждан самовольно оставили свои подразделения, убыв в неизвестном направлении. Укомплектованность бригады личным составом из-за больших потерь остается менее 50 процентов.

В районе Марьинки Донецкой Народной Республики, в связи с большими потерями и нехваткой боеприпасов, больше половины военнослужащих 3-го батальона 66-й механизированной бригады ВСУ самовольно оставили боевые позиции и покинули район боевых действий.

Продолжается нанесение ударов оперативно-тактической и армейской авиацией, ракетными войсками и артиллерией по военным объектам на территории Украины. За сутки поражены девять пунктов управления, в том числе 46-й аэромобильной бригады в районе населенного пункта Белая Криница Херсонской области, 56-й мотопехотной бригады в районе Яснобродовка Донецкой Народной Республики, 28-й мотопехотной бригады ВСУ в районе Николаева.

Уничтожено большое число военнослужащих резерва ВСУ, вооружения и военной техники, прибывших для разгрузки на железнодорожную станции Калининдорф Херсонской области.

Кроме того, уничтожены девять складов ракетно-артиллерийского вооружения и боеприпасов в районах населенных пунктов Краматорск, Николаевка, Красное Донецкой Народной Республики, Малиновка Харьковской области, Гуляйполе, Самойловка Запорожской области и Березнеговатое Николаевской области, а также три склада топлива в районах Харькова, Богодухова и Чугуева Харьковской области.

Российскими средствами противовоздушной обороны за сутки уничтожены четыре украинских беспилотных летательных аппарата в районах населенных пунктов Коробочкино Харьковской области, Первомайское, Ясиноватая Донецкой Народной Республики и города Херсон. Также перехвачены: баллистическая ракета «Точка-У» в районе Донецка и семь снарядов реактивной системы залпового огня «Ураган» в районах населенных пунктов Никольское и Стаханов Донецкой Народной Республики, – добавил генерал-лейтенант и подвел итог:
– Всего с начала проведения специальной военной операции уничтожено: 267 самолетов, 148 вертолетов, 1747 беспилотных летательных аппаратов, 365 зенитных ракетных комплексов, 4334 танка и других боевых бронированных машин, 799 боевых машин реактивной системы залпового огня, 3310 орудий полевой артиллерии и минометов, а также 4922 единицы специальной военной автомобильной техники».

– Да, потери они несут серьезные, – сказал Драган, когда генерала сменил блок рекламы. – Цифры впечатляют.

– Вот только особого продвижения у нас нет, – хмыкнул Жора. – Топчемся на одном месте. Особенно на Авдеевском направлении.

– Этому есть серьезные причины, – взглянул на него Олег.

– Какие? – Жора начал закипать.

– Там глубокоэшелонированная оборона, с капитальными укрытиями, окруженная минными полями.

– Ну, так надо взламывать.

– А мы что делаем? Хреном груши околачиваем?! – вызверился на него Вояж.

– Тихо, тихо, горячие финские парни, – осадил спорщиков Бес.

– Чего это финские? – обиделся Жора. – Я лично коренной русак.

– Да я это так, к слову.

Все рассмеялись. Ситуация моментально разрядилась. И то сказать, все воевавшие не какие-нибудь диванные эксперты и аналитики, и цену победам все знали очень хорошо.

Гости посидели еще полчаса, а потом распрощались, пожелав на прощанье оставшимся скорейшего выздоровления.
(продолжение следует...)
#СтихиИПроза