Такие же темные волосы, та же нежность во взгляде, даже какая-то беззащитность… хочется протянуть руку, помочь, защитить… Вот только от кого - защитить?

Максим уже поджидал на новой «волжанке» Виктора Степановича, своего начальника. Машину получили на днях, старый УАЗик отдали в отдел снабжения. Генеральному, которого возил Максим, было пятьдесят два года, недавно женился второй раз. В управлении поговаривали, что жена лет на двадцать его моложе. Но Максим и предположить не мог, что супругой директора окажется Катя, с которой он не виделся с выпускного вечера.
Виктор Степанович - полнолицый, с выпирающим животом - галантно распахнул заднюю дверцу, Катя аккуратно села.
– Доброе утро, - сказала она водителю.
Максим в ответ кивнул, не поворачиваясь, и негромко ответил: - Утро доброе.
Виктор Степанович не предупредил, что поедет с женой, а Максим тоже виду не подал, решив, что не его это дело.
- В райцентр едем на комбинат, - распорядился генеральный.
Катя не разглядела водителя и не обращала на него никакого внимания. Всю дорогу Виктор Степанович ворковал со своей молодой спутницей. Разница во внешности, конечно, была не в пользу Виктора Степановича: располневший, лысеющий, с морщинами на шее и двойным подбородком, он выигрывал только своей должностью, трехкомнатной квартирой, загородным домом и счетом на книжке. В общем, имел полный джентльменский набор зажиточного жениха 80-х годов 20-го века.
Когда и где он встретился с Катей, Максим не знал, но факт оставался фактом: Катя была замужем за Виктором Степановичем.
Девушка разглядела Максима, только когда приехали в райцентр. Удивленно посмотрела на водителя, улыбнулась, показав тем самым, что узнала Максима и, не сказав ни слова, пошла с мужем в контору местного перерабатывающего комбината.
Весь день Виктор Степанович пробыл в райцентре. Максим успел за это время протереть стекла, сдуть все пылинки с Волги, радуясь, что доверили ему новую машину. Потом пообедал в сельской столовой, почитал газету и почти задремал, когда вдруг дверца резко открылась и испуганный Виктор Степанович крикнул: - В город, срочно! Бегом!
- Зачем бегом? На колесах поедем, - как можно спокойнее ответил Максим.
- Умоляю, как можно скорее, Катеньке плохо, а местным "коновалам" я не доверяю.
Максим увидел, как фельдшер вел под руку побледневшую Катю, Виктор Степанович кинулся помогать. Девушку усадили на заднее сиденье.
- Что случилось? – тревожно спросил Максим.
- Возможно с почками что-то, - растерянно ответил Виктор Степанович, - не задавай лишних вопросов, в город, в больницу скорей... Спаси мою Катеньку!
Максим взглянул на бледную Катю, повернул ключ зажигания и поехал в сторону трассы. Километров через десять свернул влево.
- Куда ты поехал? – закричал Виктор Степанович.
- Так короче почти на сорок километров. Никто не знает эту дорогу, даже водители скорой помощи, а я знаю, так быстрее будет.
- Тогда гони, да поторапливайся!
Виктор Степанович обреченно молчал, обнимал жену, гладил ее по голове, уговаривая потерпеть. В районной больнице оказали первую помощь, а теперь он хотел во что бы то ни стало довезти жену до областной больницы, где у него были знакомые врачи.
В лесу дорога была сухая и почти ровная, но довольно узкая. Максим легко маневрировал, петляя между деревьев. Единственное, на что не обращал внимания, так это на ветви деревьев, порой, сухие, торчащие, которые нещадно царапали новую Волгу, на которой он ездит всего лишь неделю.
Но Максим об этом не думал. Он вспоминал, как в десятом классе они пошли в двухдневный поход. Ему тогда очень нравилась Катя - его одноклассница. В шестнадцать лет Максим не смог признаться ей в любви; он даже боялся, что она узнает о его чувстве. Всё в том походе прошло без происшествий. Но когда возвращались домой и оставалось всего три километра, Катя неудачно наступила на камень и подвернула ногу.
Предложили оставить девушку с кем-нибудь, а самим идти за помощью. Но Максим решительно сказал: - Не надо никого оставлять, тем более Катю с больной ногой. Он наклонился, помог ей подняться, опираясь на здоровую ногу, а потом неожиданно для девушки и для одноклассников, подхватил ее на руки и пошел вперед.
Всю дорогу ему предлагали помощь, но он отказывался. Не потому, что хотел показать себя, а потому боялся доверить драгоценную ношу кому-нибудь, боялся, что другой не осилит дорогу и просто споткнется. Несколько раз останавливался, чтобы отдохнуть, а потом снова продолжал путь, мысленно повторяя одни и те же слова: «Катенька, потерпи, скоро придем».
Конечно, она не слышала его слов, хотя, возможно, догадывалась, что парень был к ней неравнодушен… но она многим нравилась. Хрупкая девушка с тонкой талией с карими, почти черными глазами и нежной кожей, часто выглядела задумчивой, даже рассеянной, чем еще больше привлекала внимание.
Он все-таки решился признаться, но уже потом, на выпускном, взять ее за руку, отвести в сторону и, путаясь, смущаясь, сказать, что она самая красивая девушка на свете и что он… любит ее.
Катя растерялась, в глазах было удивление, потом улыбка. – Максим, ты извини, но я даже не думаю о тебе… и снова улыбнувшись, отошла от него.
Да, она танцевала в тот вечер, но не с ним. А он маялся в ту ночь, думая, что он не так сказал, и очень жалел, что не смог ее проводить.
После выпускного они расстались почти на тринадцать лет. Максим не видел Катю все эти годы, тем более два года он был в армии.
И вот теперь Максим снова видит ее и снова пытается, как можно быстрее доставить Катю до больницы, - только теперь не на руках, а на машине.
Когда подъехали к крыльцу областной больницы, Виктор Степанович только и успел сказать: - Спасибо, дорогой, выручил, быстро домчал, век не забуду.
А Максим проводил их взглядом и тихо сказал: «Выздоравливай, Катя».
****
Через два дня, когда с Катей уже все было в порядке, а Виктор Степанович ходил довольный тем, что вовремя доставил супругу знакомым докторам, Максима вызвал главный механик.
- Жалоба на тебя, Можаров; машину тебе новую доверили, а ты государственное имущество не бережешь, Волга вся поцарапана, бампер покорежен. Как это понимать? Пьяный что ли был?
- Да что вы, я не пью, вы же знаете.
- Вот именно, что знаю, от того и не понимаю, как тебе, опытному водителю, машину новую угробить получилось?
- Путь хотел сократить.
- А машину-то зачем портить?
Максим молчал. Не мог он рассказать, что спасал Катю, которая была женой генерального директора и которая, наверное, до сих пор ему дорога. Не мог, потому что не хотел, чтобы даже тень подозрения коснулась его давней школьной любви.
- В общем, слушай распоряжение генерального директора: Волгу будешь ремонтировать за свой счет. Неделя тебе на все.
Максим от удивления вздрогнул: - Сам Виктор Степанович распорядился?
- Именно сам Виктор Степанович - наш генеральный директор.
- Хорошо, - согласился Максим и вышел из кабинета.
Он вышел от механика в полном смятении. Как же так? Виктор Степанович сам сказал: «век не забуду», вот получается и не забыл… по карману решил ударить.
Максим не пошел к директору. Он принялся ремонтировать машину. И когда Волга была в полном порядке, подал заявление об увольнении.
Виктор Степанович удивился, когда начальник отдела кадров подала ему на подпись заявление водителя Можарова:
- И чего ему надо?! – Спросил недовольно генеральный. - Пусть спасибо скажет, что я за Волгу три шкуры с него не содрал.
Максим не слышал этих слов, да и не надо ему их слышать. Он и так понимал, каким боком обернулась «благодарность» начальства.
В тот день он вышел из конторы с облегчением, почему-то дышать стало легче. В трудовой книжке никаких нареканий, а работа… обязательно найдется, он не сомневался. Да его уже зовут на завод ЖБИ, причем машину также новую обещают.
- Максим!
Он услышал звонкий голос, знакомый ему со школы. В сквере, что рядом с предприятием, была Катя. Она шла своей легкой походкой по зеленой аллее и улыбалась.
- Здравствуй, Катя, как ты?
- Спасибо, тебе, все хорошо.
- Как здоровье?
- В порядке, - она слегка пожала плечами, - вот, как видишь, уже дома…
- Ну я рад.
- Максим, знаешь, а я думала о тебе… представляешь, думала, и не ожидала тебя увидеть тогда за рулем…
- А всё, я уже тут не работаю…
- Как?!
- Да вот решил поменять работу… так что пойду…
- Максим, - Катя виновато опустила глаза, - а может нам поговорить где-нибудь в другом месте…
От таких слов Максима бросило в жар, казалось тепло прильнуло к лицу, мысли стали путаться. Он молчал. Посмотрел вдаль, где была остановка и с шумом проносился транспорт.
- Катя, ты знаешь, я рад… я рад, что с тобой все хорошо… и хочу пожелать тебе здоровья и… счастья. Ты прости, идти мне надо.
Кажется, она удивилась, но старалась не подавать виду.
- Ну хорошо, прощай…
- Да, Катя, всего доброго.
Он поспешил уйти. Он торопился уйти от нее.
Потом стоял на остановке и думал, что вот он случай, когда можно схватить свою школьную любовь и увезти за тридевять земель, чтобы Виктор Степанович никогда ее не нашел. Но он этого не сделал. Почему?
Максим ехал в автобусе и смотрел в окно. Увидел маленький рыночек недалеко от своего дома, быстро встал и вышел. Там, на углу, стояла женщина и продавала дачные цветы. Он на ходу достал деньги, быстро рассчитался и торопливо пошел в другую сторону.
Знакомый дом, знакомая дверь. Позвонил.
- Максим! Вообще не ожидала тебя сегодня увидеть.
- Привет, Оля! – Он обнял ее, потом подал цветы. – Розы в следующий раз будут… просто я соскучился.
Он смотрел в ее лицо, и понимал, что давно любит именно Олю, и непонятно, почему третий год еще всё молчит и не скажет ей главные слова. Он только сейчас понял, почему так легко отказался встретиться с Катей, вот сейчас он это понял. Потому что у него есть Оля.
- Оля, давай поженимся… я люблю тебя…
Ольга, милая Ольга, он ее так давно знает… она отворачивается, смотрит в окно… - И что мне делать? – спрашивает она.
- Соглашаться, если любишь…
Она обнимает его, прикасается щекой к его щеке. – Люблю, иначе не ждала бы твоих слов так долго.
И словно камень с души, сразу легко и все понятно. И нет никакой Кати… нет, она была, но в прошлом, а Оля – она рядом. И всегда будет рядом. Потому что Оля, с которой познакомился больше двух лет назад, и есть его любимая. А Катенька – это для Виктора Степановича.
Автор: Татьяна Викторова.