Никогда не оспаривая приходящих печалей, я пью с ними липовый чай, угощаю густым вареньем, веду тихие и грустные разговоры.

Дружу. Без выгод дружу.
Чисто радуясь тому, что если мне ещё доступны чувства, то, стало быть, жива я чуть больше, чем просто передвигающийся и дышащий мешок.
И они, печали, учуяв, что борьбы не будет, перестают давить на грудь тяжёлой болью, мягко оседают, а потом уходят неслышно, пройдя сквозь меня медленно слабеющей волной.
А весна не стоит на месте: нахально пробирается в окна майское солнце, на угол привозят клубнику, которая клубника, а не зимний пенопласт с биполярным расстройством, возомнивший себя красивой ягодой, кулёчки с ландышами нежно живут свою недолгую жизнь...
И человеческое берёт верх.
Хочется жить. Есть клубнику, класть в холодильник бутылку достойного брюта, присматривать платья к лету, смеяться под старые французские комедии, долго не спать и любить каждое маленькое хорошо, доступное и для рукотворного сотворения, и для отдельной мысли в голове.
Я не откажусь от жизни, как от чуда. Даже трезво глядя на то, что она вмещает в себя, и что позволяет тем, кто болен вседозволенностью и манией величия.
Жизнь - чудо.
Исцеляющее чудо.
Лиля Град