Делали уроки и скорей на улицу. Сначала по делу: в булочную за огромным «лаптем» белого хлеба за 28 копеек, затем за молоком, которое наливали из бочки в наш трехлитровый алюминиевый бидон. И свобода! Переулок был тоже как большая коммуналка. Все друг друга знали. Почти у каждого подъезда сидела лифтёрша, чьи дети гуляли тут же, с нами. Дома в переулке, в основном, были большие, старые. Интересно, что в то время вход в дом называли не подъездом, а парадным. Во-первых, может быть потому, что подъезжать к дому особо некому было, так как личными машинами в то время народ не баловали, а во-вторых, потому что кроме главного, то есть парадного входа, был ещё один вход, со двора, который назывался чёрным. Такая же лестница, такие же двери в квартиры, но со стороны кухни, кое-где на межлестничных площадках имелись встроенные в стены шкафы и даже туалеты.
Чёрным ходом жильцы ,как правило, не пользовались, но зато для нас, мальчишек, это было место, где без надзора взрослых можно было сыграть на мелочь в казёночку, попробовать затянуться сигаретой, скрученной из листка отрывного календаря, или послушать рассуждения о жизни старших ребят. Детей было много. Почти весь день мы проводили в переулке и во дворах. А лифтёрши не столько за лифтами смотрели, сколько за нами. Если что заметят, на весь переулок кричат: « Я вот сейчас мать позову!».
Комментарии 5