В гостях у белки

Автор Марина Гарник Изя, солнце мое, ты же пришел на море отдыхать, не надо никому мешать. Нет! Дяде не скучно, он уже выковыривает песок со своей шляпы. Ему уже весело. Изя, плювай семачку тока в кулечек. Нет! Тот дядя делает некрасиво, не надо на него смотреть. И тетя тоже плювает косточки неправильно. И этот мальчик закапывает кочан от кукурузы в песок тоже некультурно. Изя, ты пришел не тока кушать, идём окунемся, заодно помоем руки. Нет! Писать у море не надо. Море этого не любит, оно тебе отомстит. Как-как, возьмёт подошлет до тебя медузу и усё. Так, не спорь с бабушкой. Идём у воду. Намочи ножки, походи чуток влево- вправо. Шобы ножки привыкли до водички. Нет! Брызгаться не надо, и орать тоже, ты ж не в лесу, а на море. Намочил ножки? Теперь пошли у воду по коленки, по- тихонечко, не надо бежать, шобы не было спазм сосудов. ООО, зашёл по коленки? Теперь опусти ручки, намочи их. Шобы уравновесить температуру в теле. Все! Теперь можно окунуться. ООО. А теперь намочи голову и умойся, шобы было хорошо всему организму. Теперь ты понял почему у море не писают?.А теперь давай поплаваем. Все! Пошли на полотенечко сохнуть и загорать. Шо значит ты не хочешь. Ты де то слышал, шо я спросила про твое желание?. Идём. Щас скушай булочку с маслой. Вот теперь можешь загорать. Одень кепочку, шобы солнце не ударило в голову и не нарушило правильную терморегуляцию. Не надо смотреть на чужую девочку, может у нее такое настроение ...поплакать и побегать без трусов. Представляешь скока будет с ней сыпаться песка изо всех мест и из ушей тоже. А почему? А потому что она без кепочки. Так, усё. Собирай игрушки и идём домой. Шо значит не хочешь из собирать? Ты их не тока соберёшь, ты их ещё и помоешь, иначе я их отдам вот той девочке без трусов, а деньги за ведро и пасочки вычту с твоих карманных шо на мороженое. И будешь ты и без игрушек и без десерта, зато гордый за свой фасон. Не надо спорить с бабушкой, я знаю за всё то шо ты ещё не придумал себе у голове. Идём. Пора дедушку забирать с Соборки, он уже тоже наигрался у свои шахматы и голодный. Ты же не любишь када дедушка голодный. Идём. Напомни мине, шо по дороге нам надо купить хлеб. А и ещё тибе мороженое в награду за хорошее поведение и помытые игрушки... *** Источник https://www.inpearls.ru/author/92423

Бывший муж вернулся через три года с подарками Автор : Михаил Лекс — Вам кого? — спросила Ирина, не открывая дверь, глядя на незнакомца в глазок. На его лице сияла счастливая улыбка. — Ирина, это я! Николай! — радостно сообщил мужчина. — Муж твой бывший. Забыла, что ли? — Николай? — испуганно произнесла Ирина, открывая дверь. — Я тебя и не узнала. — Не ожидала?! — довольный собой спросил Николай. — А я вот вернулся. Между прочим, на мне сейчас тот самый костюм, в котором когда-то на тебе женился. Специально надел. Чтобы приятное напомнить. Кстати, рубашка, шляпа, галстук и ботинки на мне те же, что и на свадьбе. Помнишь? — Да, — ответила Ирина. — Костюм и остальное припоминаю. Ботинки те самые — это точно. А ты вот изменился. Автор рассказа и канала, Михаил Лекс. Сочи, набережная Чёрного моря. Николай радостно усмехнулся. — Да ладно, — ответил он. — Скажешь тоже. Изменился. Такой же, как и был. Разве что взгляд и выражение лица стали более мудрыми. А так я прежний. Но, Ирина, я не с пустыми руками. Подарки тебе принёс. Разреши, я пройду. И не дожидаясь разрешения, Николай вошёл в квартиру, внося с собой два огромных чемодана, размером с себя. — И в обоих подарки? — спросила Ирина. Николай рассмеялся. — Смешная ты, Иринка, — сказал он, — вот сколько тебя помню, постоянно шутишь. Это же надо придумать! Подарки в чемоданах! Скажешь тоже. В чемоданах — вещи мои. Взял самое необходимое. Ну там... В общем, на первое время. Остальное привезу позже. А подарки... Закрой глаза. Ну, закрой, чего ты. — Не собираюсь я ничего закрывать, — ответила Ирина, вспоминая то время, когда она была женой Николая. Прошло уже больше трёх лет, как Николай и Ирина развелись. Но всё это время Николай жил один. Новые отношения с женщинами Николай начинать не хотел. Не столько по причине недоверия женщинам (хотя и это тоже было в нём), сколько из-за нежелания что-то там начинать с самого начала — с чистого, как он говорил, листа. — Опять эти знакомства, — брезгливо морщась, рассуждал Николай, — опять первые свидания, узнавание друг друга. И так далее и тому подобное. А денег сколько потратить придётся, пока найдёшь её, ту самую?! На кино. На цветы. А в столовых и в кафе — цены почти как в ресторане. Тысяч двадцать (а может и больше) придётся потратить только на один период знакомства в первые три месяца! И ещё неизвестно, окупятся ли вложения. Вдруг, в результате, окажется, что мы не созданы друг для друга? А? Кто знает? В таком деле никто гарантии дать не может. С виду они все хорошие. Милые, добрые, аккуратные. А копнёшь глубже и выясняется такое! Сто раз пожалеешь, что связался. А денежки-то уже потрачены. Нет-нет. Не хочу проходить заново все эти этапы. Зачем? Когда есть бывшая, с которой всё понятно. И ничего не надо заново проходить. Тем более что за три года я уже по ней соскучился. Да и она по мне тоже соскучилась. Вот почему и решил Николай вернуться к жене, которую когда-то бросил. — В самом деле, — рассуждал он, собираясь к бывшей, — ну что я не человек, что ли. Всё один, да один. А Ирина любит меня. Я же знаю. Даже отпускать не хотела, когда я уходил от неё. И разводиться тоже не хотела. Значит, любит. К тому же у неё квартира есть. Однокомнатная, но своя. Пожалуй, вернусь к Ирине. Всё лучше, чем в общежитии. Да и, честно говоря, трудно без женщины. Да нет, жить можно. Но... Удовольствие не то. Николая даже не смущал тот факт, что он с Ириной уже давно не общался. Больше трёх лет! — Что с того, что мы давно не виделись? — думал он. — Она ведь тоже человек! И ей, поди, одной-то не сладко. А время — это понятие относительное. Что такое три года для любящих друг друга сердец?! Мгновение! При том что Николай был человеком экономным, он понимал, что с пустыми руками к бывшей жене идти нельзя. Стал Николай думать, что полезного можно подарить бывшей. Оглядел комнату. Увидел термос. — Термос ей подарю, — решительно сказал он. — Термос — очень полезная вещь в хозяйстве. Скажем, на рыбалку или за грибами. Незаменимая вещь. Николай снова оглядел свою комнату. Увидел электрический чайник. — И чайник электрический подарю, — смело продолжил он. — Она обрадуется. И дело даже не в самом подарке, а в том, что я ей оказал внимание. Николай ещё раз оглядел комнату. Посмотрел вниз. Увидел ковёр. — И ковёр подарю! — уверенно заявил он. — А что? Дарить так дарить! Мне не жалко. Всё равно вместе жить будем. И вот теперь Николай вышел из квартиры Ирины за подарками и вскоре вернулся, внося ковёр. — Помнишь? — спросил он. — Как не помнить, — ответила Ирина. — Это ведь та самая половина ковра, которую ты себе отрезал, когда уходил от меня. — Ну, да, — восторженно согласился Николай. — Та самая половина и есть. Символично, да? — Символично, что? — не поняла Ирина. — Я имею в виду половинки ковров, — ответил Николай. — Через их повторное соединение и мы с тобой снова соединимся. Правильно? Где там его вторая половина? В комнате? Давай прямо сейчас соединим их. — Не получится, Коля, соединить, — грустно произнесла Ирина. — Ту половинку я выкинула. — Как выкинула? Куда выкинула? — Забыл, куда у нас мусор выкидывают? — А когда выкинула? — А сразу, как ты ушёл, так и выкинула его. — Почему? Это же был мой тебе подарок. На Новый год. — На день рождения, — уточнила Ирина. — Да без разницы, — сердито произнёс Николай. — Разве так можно с подарком? — Ты его испортил. — Не испортил, а аккуратно отрезал свою половину. Положенную мне по закону. — Мог бы весь забрать. Я тебе тогда предлагала. — Мне чужого не надо. — Но мой чайник электрический и термос ты ведь забрал, — напомнила Ирина. — Термос и чайник я взял как память! — ответил Николай. — Кстати! Хорошо, что напомнила. Я ведь тебе ещё подарки принёс. Николай снова вышел из квартиры и вскоре вернулся с термосом и чайником. — Узнаёшь? — радостно спросил он. — Узнаю, — ответила Ирина. — Это они самые. — Теперь снова твои, — радостно произнёс Николай. — Пользуйся, Ирина, на здоровье. Мы ведь теперь снова вместе. Одна семья, — Николай тяжело вздохнул. — Как раньше. — Это все подарки? — спросила Ирина. — Или ещё есть? Николай насторожился. — Все, — с подозрением ответил он. — А тебе мало? — Нет-нет. Что ты. Вполне достаточно. Это я так. Просто спросила. — Ты это, Ирина, в следующий раз аккуратнее спрашивай. А то ведь я могу и неправильно понять. Ты ведь меня знаешь. Я человек прямой и того же требую от женщин. — Я знаю, Коля, знаю. Извини. Николай уже хотел снять обувь и пройти на кухню, но в этот момент раздался плач ребёнка. Ирина ушла в комнату. Плач прекратился. Ирина вернулась в прихожую. — Это кто там у тебя? — испуганно спросил Николай. — Дочка. Машенька. — Как дочка? — Так. Наша с тобой дочка. — Наша? — Ну, ты ведь вернулся к нам. Мы ведь теперь одна семья. Сам говорил. Правильно? — Вернулся, — согласился Николай. — Говорил. — Ну вот. Значит, и дочка теперь наша. Мне от тебя — ковёр, чайник и термос. А тебе от меня — дочка. — Но, когда три года назад я уходил, никакой дочки не было. Термос был, чайник был. От ковра забрал свою половину. Это помню. Дочки не было. — Конечно не было. Откуда же ей было взяться-то. Она только полгода назад родилась. — Как полгода назад? Почему? — Даже не знаю, Коля, что и ответить тебе на такой вопрос. Почему? Не знаю, почему. Так получилось. А что тебя смущает? — Но она ведь не моя! — Была не твоя. До сегодняшнего дня. А теперь твоей станет. — Нет, Ирина. Мы так не договаривались. — Так мы и насчёт ковра, чайника и термоса тоже не договаривались. — Термос, ковёр и чайник — это одно. А дочка — это совсем другое. С этими словами, Николай стал сворачивать половинку ковра. — Снова уходишь? — А ты как думала, Ирина? На что рассчитывала? Я к тебе со всей, можно сказать, душой. А ты?! Чем ответила?! Пока меня не было, ребёнка тут завела. И теперь хочешь на меня его повесить?! — Очень хочу, Коля, — ответила Ирина. — А что, нельзя? Думала, ты обрадуешься. — Не выйдет! — Ну, почему не выйдет, Коля. Давай попробуем. Может, и получится что-нибудь. Как раньше. Одной семьёй. — Ага. Сейчас. Вот только разбегусь. — Ну, Коленька! — ныла Ирина. — Да не уговаривай ты меня, — ответил Николай. — Ну, почему не уговаривать, Николай. А если мне хочется? — Сказал «нет», значит, нет. — А как же я? — Раньше надо было думать. Мне всего 30 лет. Впереди целая жизнь. А ты мне что предлагаешь? Втроём в однушке? Нет уж. Лучше я у себя в комнате в общежитии как-нибудь сам. Один. Лучше без женщин, чем вот такое. Нет, ну вы посмотрите на неё. Чужого ребёнка решила на меня свалить. И так решительно, как будто в этом нет ничего такого. Как будто так и надо. Куда катится этот мир?! Кто скажет мне?! В комнате снова послышался плач ребёнка. Ирина ушла к нему. Николай воспользовался моментом и выскочил из квартиры, прихватив с собой ковёр, термос, электрический чайник и огромные чемоданы. — Надеюсь, что больше он не появится, — вздохнув с облегчением, сказала Ирина, выходя в прихожую, закрывая за бывшим мужем дверь. *** Через десять минут после ухода Николая домой вернулся Илья, муж Ирины и отец Машеньки. — Ты чего такой запыхавшийся? — спросила Ирина. — Представляешь, лифт сломался, — ответил он. — Никогда не ломался, а тут вдруг сломался. Пришлось пешком на 20 этаж подниматься. Илья рассмеялся. — Ты чего смеёшься? — спросила Ирина. — Да на десятом этаже столкнулся с мужиком, — ответил Илья. — Он вниз спускался. Ты только представь. У него было два чемодана огромных, размером с него, ковёр свёрнутый — на плече, а под мышками — чайник и термос. Я предложил помочь, но он меня не услышал. Шёл, не замечая вокруг ничего, и сам с собой разговаривал. — Разговаривал? — Ругался, — уточнил Илья. — По поводу того, что все женщины одинаковые. Только и думают, как мужика обмануть. Похоже, что его сильно обидела какая-то женщина. И поэтому он собрал все свои вещи и ушёл из дома. — Или его выгнали, — предположила Ирина. — Может, и выгнали, — согласился Илья. — Но перед этим очень сильно обидели. *** РАССКАЗЫ МИХАИЛА ЛЕКСА ПУБЛИКУЮТСЯ В ГРУППЕ " В гостях у белки " С РАЗРЕШЕНИЯ АВТОРА!!! Канал автора на Дзене: «Как стать счастливым?» https://dzen.ru/a/ZR3F8KJf33kHxjxF

Автор : Ксения Полежаева Все в деревне звали ее Наденька. Маленького роста, худенькая и светловолосая, она действительно была Наденькой, а не Надеждой Ивановной, не смотря на свои сорок пять лет. Рано овдовевшая, так и не родившая, она жила работой и помощью людям. После нелепой смерти мужа, молодого ещё мужика, пытались хаживать к ней мужики, но всех отогнала. Женатого ей было не надо, брезгливо как-то , пьющего тоже, а других у них и не водилось. Покойный муж задал высокую планку, хороший был мужик, работящий, руки большие и нежные, сжимал Наденьку и шептал в ухо «кошечка моя, найдёныш мой». Всегда звал ее «найдёныш мой». Наденька-то детдомовская была. После детдома в городе училась, на учительницу, там на танцах с мужем и познакомилась. Быстро у них закрутилось. Муж говорил, что всю жизнь такую найти мечтал: маленькую, ладную да умненькую, вот и нашёл на танцах своего «найденыша». Он учился на ветврача. Как доучился, то в деревню они и переехали, по распределению. Она в школу пошла, детей русскому и литературе учить, а он в колхозе ветврачом. Домик выделили им. Живи, да радуйся. Они так и жили. Днём работали, а вечером пили пахучий чай с травами и мечтали о детях. О высоком здоровом мальчике, похожем на мужа или маленькой девочке, похожей на Наденьку. Наверное все так бы и было, но вот детки почему то не получались. Но в отчаяние они не впадали, можно же усыновить, но чуть попозже, когда совсем ясно станет что своих не будет. Когда Наденьке было тридцать пять муж погиб. Погиб нелепо. Аппендицит, не успели довести до райцентра. Осталась Наденька одна. Городская, детдомовская девочка, так до конца и не повзрослевшая, одна в деревне, сложно ей пришлось. Ей бы в город переехать, да тут могилка мужа и ребята, ее ученики- так и осталась. Старалась в работу окунуться с головой. В ребят, в книги, помогать, кому помощь нужна, вроде и получалось забыться. Только вот в праздники, когда в других домах яркого горел свет и были слышны песни и смех, тогда было очень грустно. Тогда в кошку утыкалась и книжку какую-нибудь брала. Нет, ее звали в гости на праздники, но смотреть на чужое счастье было так больно. Особенно сложно было в Новый год. Для Наденьки этот праздник был как приступ боли, той боли которая привычна, потому что заболевание хроническое. Очень больно, но нужно просто принять таблетку и пережить, перетерпеть. Боль закончится и жизнь пойдёт дальше. Вот она и переживала каждый раз. Кошку назвала Таблеткой и вместе с ней переживала этот праздник. Елки не ставила, дом не украшала. Так и прошло десять лет. Все было так же, но теперь и утыкаться было не в кого, Таблетка умерла. То ли отравилась чем, то ли ещё что, но раз и нет Таблетки. «Бобылка ты Наденька, просто бобылка. Такая уж у тебя судьба. Вот и Кошка даже померла.»- говорила себе Наденька сидя на работе, в ожидании родителей рыжего вихрастого Санька. Мальчишка никак не хотел учиться и пришлось вызвать его мать. Мать долго не приходила и только 31 декабря пришла, сокрушалась долго, обещала отодрать Саньке уши, а уходя сунула Наденьке пакет: «Возьмите, Надежда Ивановна, чай не взятка это, а так, подарочек. С городу привезла. Так, диковинка. С праздником вас, все ж Новый год». Наденька отнекивалась как могла, но увернуться не удалось. Взяла. Домой шла тяжело. Такой снегопад, метель. Последние годы в новогоднюю ночь было слякотно, а в этом году сказочно. Придя домой, вынула из пакета коробку и открыв ее увидела гирлянду. Не просто герлянду, а как сетку рыбацкую. Почитала, оказалось это на окно. Отбросила в сторону, горько так стало, так обидно. Жизнь уже и к концу идёт, а счастья и нет. Хотя нет, было же счастье, а потом отобрали. Наденька неверующая была вроде бы, но знала что «отобрали» кто-то ее счастье. А потом вдруг подумала: «Ну и что, что бобылка. Неужели я хоть капельку счастья взять не могу. Хоть фонариков». Хмыкнула и приладила на окно гирлянду. Включила в розетку. Красота. Огоньки разные. Красный, белый, голубой. Подмигивают ей. «Вот и праздник. Надо бы котёнка взять себе. У кого котёнок есть, тот и не бобылка. Все-таки сегодня Новый год, праздник, нехорошо рано так ложиться. Надо чаю с конфетами попить. Вон ребята с праздником поздравляли, столько конфет навезли»- подумала Наденька и, последний раз взглянув на сверкающее окно, пошла на кухню. Неожиданно в дверь кто-то постучался. Наденька вздрогнула. Некому было стучаться в ее дверь. В обычный-то день некому, а уж вечером, в канун Нового года и подавно. #ВГостяхУБелки Открыла. Почему-то открыла, не боясь. За дверью стоял мужчина. Крупный большой, весь в снегу. «Извините. Не бойтесь, пожалуйста. У вас мужик в доме есть. У меня колесо спустило, а домкрата нет»- сказал мужчина пытаясь стряхнуть с себя снег. «Нет не мужика, не домкрата. Но есть чай с конфетами. Заходите . Согреетесь хоть»- неожиданно для себя сказала Наденька. «Да я не один. Просто у вас так окно сверкает, что я решил, что у вас домкрат есть»- сказал мужчина. «Так все и заходите. Окно да, сверкает. Но домкрата нет»- сказала Наденька. Мужик кивнул головой и убежал за остальными. «Господи какая же ты дура! Порешат тебя в новогоднюю ночь. Как пить дать порешат»- пробормотала Наденька и пошла заваривать чай. Услышала, как дверь хлопнула, и прокричала : «Вещи вешайте и проходите». Повернулась и обомлела. В дверях стоял все тот же мужик держа за руку маленького мальчика, а у мальчика в руках пищал котёнок. Мужчина был прилично одет и очень симпатичный, а вот мальчик и котёнок были задрипанными. «Вот такая у нас компания. Знакомьтесь. Я Миша, малец Игорек, а это. Это котёнок. Его малец в придорожном кафе сам себе на Новый год подарил. Вы нас простите. Там такая метель, а тут окно ваше сверкает. Вот мы и тут»- как-то смущенно сказал мужчина. «Наденька я , ой простите Надежда. Пускайте котёнка на пол, молока ему нальём.»- смеясь, сказала Надежда. А дальше справляли Новый год. Ели конфеты и бутерброды, кричали «ура», чем пугали котёнка. Загадывали желания. Каждый загадывал своё, но было видно, что все желания о счастье. Дали котёнку имя, вернее это оказалась кошечка, назвали Таблеткой. Наденька просто предложила, а все неожиданно согласились. Потом, уложив Игорька спать, рассказывали друг другу про жизнь. Наденька про своё, а Миша про своё. Выяснилось, что у него жена год назад умерла. Он с Игорьком один остался, да не потянул. Вот везёт Игорька к матери своей на полгодика. Работать надо. Осталось пару деревень проехать и мать, а тут колесо. А домкрата нет, потому что Игорек нахозяйничал в багажнике и решил, что железяка ему не нужна эта. Метель, ничего не видно, все белое, а тут окно сверкающее, как маяк. Сначала от рассказов грустно было, а потом и о веселом поговорили. Даже посмеялись тихонько, так, чтобы Игорька не разбудить. Спать уже под утро легли. Миша с Игорьком в зале на диване, а Наденька у себя а комнате. Маленькая Таблетка устроилась на Наденькином тапке. Засыпая, Наденька думала о том, что это был очень счастливый Новый год. Думала о том, что хотела бы жить в этой Новогодней ночи. Там, где смех Игорька, мяуканье Таблетки и улыбка Михаила. «Остановись мгновенье, ты прекрасно, это именно тот случай. Ну, пожалуйста, остановись»- последнее, о чем подумала Наденька, засыпая. Прошло десять лет. Наденька хлопотала по дому и ворчала. Было уже 31 декабря , а к празднику никто не готов, а ведь первый год в новом доме. Все заняты, всем некогда. У Наденьки в школе елки, а директор на всех елках должен быть, да и остальные в делах. Наденька запнулась, о лежащую кошку. Толстая кошка, как всегда, мешалась у Наденьки под ногами. «Таблетка! Ну, что ты. Брысь отсюда»- сказала Наденька. Она повесила на окна гирлянды. Окна в новом доме были большие и когда она включила гирлянды, все вокруг наполнилось какой-то сказочностью. «Мам, смотри какую мы елку принесли»- послышался голос. Наденька побежала в коридор. С огромной елкой и важным видом в коридоре стоял подросток, вернее уже парень и улыбаясь смотрел на Наденьку. «Игорек! Ты же весь в негу. Кто же в метель за елкой ходит. Обошлись бы искусственной . А ну-ка, раздевайся и пулей к печке. Согреешься и как раз отец приедет. Будем наряжать красавицу»- сказала Наденька и начала руками растирать парню щеки. Щеки были красные. Наденька поцеловала сына с нос. Такой родной ее мальчишка, совсем уже взрослый. Парень снял куртку и, подхватив на руки кошку, унёсся в свою комнату. Кошка заорала от неожиданности. Наденька засмеялась. Дверь опять открылась и Наденька увидела мужа. Миша еле удерживал пакеты и тряс головой, пытаясь стряхнуть снег с шапки. «Там такая метель! Белое все . Зови сына, там надо пакеты из Машины забирать с подарками. Ну, иди обниму тебя, Наденька. Как хорошо, что в наших окнах гирлянды, я по ним тебя и нашёл». «Как и десять лет назад»- подумала Наденька и шагнула навстречу мужу. АВТОР https://dzen.ru/a/ZGiLZcutVgvFWx0Y

НЕПОЛНОЦЕННЫЙ МУЖ... Блог : Наташкины истории ( Дзен) – Эх, девка, замуж тебе пора. Смотри, как налилась. Вон погляди на Серафима. Мужик могучий, руки, как кувалды. Подковы гнёт и не морщится. На руках носить будет- рассуждала мать, глядя на свою Галинку. Та захохотала - Ну да, возьмёт на руки и согнет по привычке, как подкову. Буду я потом всю жизнь носом землю бороздить. – Тьфу, дура. Ей серьёзно, а у неё хаханьки. Мать слушать надо, если добра хочешь. Знаю по кому сохнешь. Только Андрейка мужем плохим будет, попомни мои слова - вздохнула мать. Галинка резко повернулась - Чем он тебе не мил. Работящий. У них дом самый ухоженный в деревне. Все постройки в порядке. И у нас так будет! Теперь мать засмеялась - А кто это все делает, не знаешь? Брат его старший Гришка. Это у него в руках все горит. А у твоего Андрейка только гармошка на уме, да ближайший сеновал. Вас дурех обжимать по очереди таскает. – Мама, ты говори, да не заговаривайся. Гришка у них инвалид. Голова всегда набок, сутулый, одна нога короче другой. И как он по твоему справляется? - спросила Галинка. – А ты сходи к ним днем, как вроде тётке Люде яблоки помочь собрать. Тогда все увидишь и поймёшь - посоветовала мама. Галинка послушала и пошла. Приходит, а Андрейка под навесом дрыхнет. Она его в бок пихнула - Ты же меня вчера рано домой проводил. Сказал завтра рано утром с отцом крышу чинить будешь? Он позевнул и спросил - А ты чего припёрлась. Меня проконтролировать? Так я тебя замуж ещё ни разу не звал. Рано мне ещё . – Ну рано, так рано. А я просто маме твоей яблоки вызвалась помочь собрать. Ты присоединяйся. Их столько, что кажется даже не убывают - предложила Галинка. Андрейка фыркнул - Ещё чего. Чтобы все надо мной смеялись. Глядите, Андрюха бабским делом занят. А ты иди, знаешь куда?... мамке помогать. - и повернулся на другой бок. Галинка обиделась. Только вчера вечером обнимал и любимой называл. Она взяла корзину и к тёте Люде. Она собирала яблоки и слышала, что за домом кто-то стучит молотком. Она не вытерпела - А что там дядя Петя строит? У вас вроде все в порядке? Тётя Люда вздохнула - Это не Петя, а Гриша. Мой то лежкой лежит. Железку какую-то поднял, спину и пересекло. А Гриша по привычке, что-то чинит или мастерит. Не может он без работы. Не то что Андрейка. Тому погулять только и надо. Но мы с Петей молчим. Ведь Гриша сроду не женится. Кто за него пойдёт. А Андрейка нам внуков, али внучек в дом приведет. Вот так и живём, голубушка. Ежели любопытно очень, сходи посмотри. Только он у нас пугливый и застенчиаый. Может и удрать- предупредила она Галинку. Та прямо с корзиной пошла на звук. Гриша сидя на лавке, вырезал что-то из деревянной чурочки. Галинка осторожно сказала - Здравствуй. А можешь мне показать.?-Гриша вздрогнул, но не убежал. Протянул ей брусок. А там? Она. Знакомые черты были уже узнаваемые. – Это я? - не поверила Галинка своим глазам. Гриша кивнул головой. Вдруг взял её за руку и потащил куда-то за огороды. Галинка испугалась. И пока она решала, кричать ей благим матом или бежать , как очутилась в маленькой времянке. Там была она. Галя. Из глины, из дерева. Даже нарисована на маленьком листе бумаги. - Зачем? - только и спросила она. Он хрипло сказал - Просто ты красивая, не то что я. И он отвернулся от неё. Плечи его затряслись и Галинка попыталась его обнять – Ну что ты? Я же не знала. Ты что, в меня влюблен? - спросила она. Он с трудом повернул голову и Галинка увидела его глаза. Голубые, как озеро летом. А в них плескалась такая любовь, что Галинка испугалась и убежала. – Ну зачем ты меня таким уродом родила?Лучше бы притопила бы в корыте. Поплакала чуток и забыла. Вон у нас Андрей, его все любят, а от меня шарахаются, как от прокаженного. Она, представляешь от испуга убежала. Не хочу, чтобы Галинка за Андрея выходила. Я этого не вынесу. Верёвку и мыло приготовлю - и уткнулся лбом в стол. Мать гладила его по голове и плакала вместе с ним. - Ты что, сынок? Чтобы я своими руками дитя свое порешила? А Галинка хорошая девушка. Вот счастье тому будет, кто на ней женится. И добрая и работящая. А про Андрейку не беспокойся, не любит он её. Сердцем вижу. А ты брось эти мысли, не смей. Найдёт и тебя судьба, от неё не уйдёшь, не спрячешься - успокаивала его мать. А тем временем Галинка не могла забыть глаза Гриши. Такой любви она никогда не видела. И самое главное, что её сердечко тоже откликнулось. Всё чаще думать о нем стала. А самое странное, что она даже не видела его особенностей. – А, Галинка! Ко мне пришла или к матери. Пошли провожу…Она там что то в огороде копается , потом опять яблоки собирать что-ли?- игриво спросил Андрейка. – Нет, я к Грише. Извиниться хочу. А ты иди, куда шёл. Вон лучше матери помоги. А нет, у тебя же уже планы на вечер. Там вроде под березой тебя Верка ждёт - и прошла мимо оторопевшего Андрея. Никто в деревне не мог поверить, что красавица Галина выходит замуж за Григория. Обсуждали, жалели, даже про приворот болтали. Одна мама знала, что дочка серьёзно влюбилась. Они с Гришей часами сидели рядышком голова к голове и о чем-то говорили. Смеялись над шутками и не отводили друг от друга глаз. Они и поженились тихо и скромно. Зачем, чтобы гости сидя за столом перешептывались. Один Андрейка отреагировал так, рисуясь перед девчатами, говоря - А я ведь же ей чуть предложение не сделал. А она братца моего ущербного выбрала. А Галя с Гришей переселились на край села. Муж наметил план дома и со всем азартом стал его строить. Правда помогали ему. Отец Галинки и отец Гриши. Такой теремок получился. Глаз не оторвать. Родителей своих они порадовали. Двух внуков и внучку им родили. А Андрейка? Он ещё гуляет. Но не с молодыми, а так. Кто пригреет, к тому и идёт. Даже до замужних добирался, за что и бит был и дегтем обливали. А ему нипочём. Обтерся, синяки, да ушибы залечил и дальше в путь. Зато у Галинки с Гришей все прекрасно. Дом полная чаша. Завидуют многие. Другие же ехидно говорят - Дал же красавице Бог непоноценого мужа. На что Галинка всегда со смехом говорит - Да я через тридцать лет такой же стану. На себя посмотрите. То сгорбившись ходите, спина болит. То радикулит, то ещё какая болячка. А мой Гриша только на вид такой. А на самом деле, в душе самый добрый и красивый человек!!!.... *** Ссылка на канал автора https://dzen.ru/4714

Третья жена Автор : Анфиса Савина Вся деревня гудела как потревоженный пчелиный рой, новость передавалась из уст в уста, вызывая недоумение. Лидка Потапова выходит замуж за Ивана Панова, который ей в отцы годится, имеет весьма скверный характер и внешне похож на лешего или ещё какого злого сказочного персонажа. Зачем он ей, молодой и цветущей?

Бездушная кукла. Автор Ника Марш - Она хотела есть! – Повторял Юра. – Она просто голодала! - Она предала тебя. – Жестко ответил Катаев. – Что за женщина, которую можно поманить продуктовыми карточками? Олеша молчал. Он понимал справедливость слов своего друга, но ему было слишком больно. Сима, прекрасная и манкая, в которую он влюбился без памяти, оставила его. Не женщина. Бездушная кукла.

Автор Юля Ши. Кризис среднего возраста накрыл Иру внезапно, прямо в парикмахерской.... «Седину не хотим подкрасить? Хотя, тут у вас не много, я сейчас выдерну» —деловито уточнил мастер, и, не дожидаясь ответа, привычно выщипал Ире пол головы. Пропущенные мастером пять волосков Ире вырывали уже дома, всей семьей. Муж прятал глаза, а бездушная старшая дочь страдальчески закатывала их, показывая, что у неё есть дела поважнее, чем копаться в голове престарелой матери. Следующий десяток Ира выдергивала сама, запивая каждый седой волос бутылкой красного вина, а потом купила себе двенадцать кремов для лица, джинсы в обтяжку, бусики и торт «Киевский». После торта джинсы пришлось отнести обратно в магазин. Муж опасливо сидел в углу, прячась за кота. Он уже и так неправильно ответил на вопрос, заметна ли разница после месяца использования корейского крема со слезами высокогорной улитки-девственницы, и теперь старался не привлекать к себе лишнего внимания. Каждый день приносил новые неприятные открытия. Розовое очарование вечной молодости шло трещинами и крошилось на глазах, как старая византийская фреска. Оно не могло противостоять гусиным лапкам, мимическим морщинам, носогубным складкам и прочим признакам того, что часики не просто тикают, а, прямо-таки, бьют полночь, как часы на Спасской башне. Избавление было внезапным, в лице объявившейся на горизонте знакомой, с которой Ира не виделась уже сто лет. Знакомая удачно сделала гиалуронку, парочку филлеров, ботокс в лоб и губки, и стала безумно похожа на посмертную маску Александра Сергеевича Пушкина в цвете. Ира деликатно кивала, с повышенным вниманием записывала телефон косметолога-кудесника, и с трудом удерживала рвущийся наружу невежливый хохот. Дома, впечатленная увиденным, Ира допила остатки вина и впервые за последние полгода пошла спать, не намазав на свои гусиные лапки половину Южной Кореи. Ей снилась Арина Родионовна с недовязанным чулком в морщинистых руках. .. *** Источник : https://mom.life/post/6543efbe96f9b06f0c558fcb-krizic-srednego-vozrasta-nakry

Иван-да-Марья Автор : Мария Скиба - Баба Мася, хочу казку, - подошел ко мне мой трехлетний внук, Никитка, в руках у него была новая, недавно купленная его мамой, нашей дочкой Настей, книжка с яркими картинками. Я улыбнулась, малыш был похож на сказочного гномика, сам маленький, щечки пухленькие и огромные синие глаза, совсем как у деда, которые смотрят на меня, как на волшебницу, которая сейчас унесет Никитку в чудесную страну, а потом еще и угостит чем-нибудь вкусненьким. Я взяла из его рук книжку, поцеловала внука, посадила его на колени и… И вспомнила лето 1995 года. Я жила в Краснодаре. Мне тогда был уже 31 год. Но замуж я так и не вышла. Как сейчас юморят: кто нравился мне, тот не брал, кому нравилась я, пусть на других женятся. Не хотела я без любви, решила, что лучше одна свою жизнь проживу, чем с нелюбимым - чужую. У нас с мамой была большая трехкомнатная квартира, которую мы три года назад продали и купили мне однокомнатную, а маме домик в маленьком хуторе недалеко от моря. Мама моя была уже в годах, родила меня она поздно, говорит, вымолила меня у Бога. Папа вскоре после моего рождения нас бросил, наверно, судьба у мамы такая была, чтоб рядом был только один любимый человек, теперь это была я. Она не обижалась, и любила меня больше жизни. Но в последнее время, что-то слабеть она стала, вот и решила свою мечту осуществить, хоть немного на старости лет пожить рядом с морем, которое очень любила. Я боялась ее одну отпускать, но она смогла меня уговорить. Домик купили маленький, но очень уютный и добротный. Оформлять я на маму его не стала, чтобы ей не бегать по всяким конторам, я сама приезжала и решала все дела. А этой весной совсем плохо стало моей маме, я приехала, забрала ее к себе, положили ее в больницу, но оттуда она не вернулась. Прошло три месяца, пока я собралась с силами поехать в хутор Майский, посмотреть, все ли в порядке с домом? Может, я еще и дольше бы собиралась, но приснилась мне моя мамочка, молодая, красивая, и протянула мне веточку необычную, листочки ярко-синие, а между ними цветочки желтенькие: - Это Иван-да-Марья, волшебный цветок, он принесет тебе счастье, - мама улыбнулась, - А еще говорят, что человек, у кого есть этот цветок при себе, может ездить быстро даже на старой кляче. Ты соберись, доченька, съезди в мой домик, ждет тебя там… - тут я проснулась от звука будильника, всхлипнула и дала себе слово поехать в Майский в ближайшие дни. Я взяла неделю в счет отпуска, купальник, все же море рядом, и на своей старенькой девятке отправилась в путь. Обычно на дорогу у меня уходило около трех часов, но в этот раз машина явно решила меня понервировать. Она брыкалась, пыхтела и перед самым хутором, километра за три, все же заглохла! Вот тебе и волшебный цветок, точно, только для старых кляч. Я за рулем всего-то около четырех лет, руль крутить умею, но двигатель для меня все равно, что космическая ракета. Немного посидев в машине, я вздохнула тоскливо и вышла на дорогу в ожидании чуда в виде Скорой помощи для моей девятки. Буквально через минуту около меня затормозила зеленая четверка. Водительская дверца открылась, и оттуда вышел огромный дядя, плечи широкие, сам высокий, волосы собраны сзади в хвост, а седые борода и усы закрывали, практически, все лицо. Я даже попятилась, когда он решительно подошел ко мне. - Ну и что случилось? – спросил он низким с хрипотцой голосом. Потом, не глядя на меня и, не дожидаясь ответа, открыл мою дверцу, наклонился, нажал рычажок и открыл капот. Что-то там поковырялся, сходил в свою машину, потом опять залез под капот моей, и вскоре моя девятка ожила. - Можешь ехать, - пробасил он, - там у тебя свечи давно заменить надо было, что ж ты за машиной не смотришь? За своим конем ухаживать надобно, - укоризненно покачал головой дядька и спросил: – Далеко едешь-то? - Да в Майский, - пожала я плечами, чувствуя себя маленькой провинившейся девочкой, потому и не поднимая глаз. - Я тоже там живу. Ну, до свиданьица, - он махнул рукой, сел в свою машину и уехал. А я вдруг поняла, что не спросила его, сколько за свечи-то эти должна, и за работу? Потом решила, что, может, еще увидимся и стала садиться в машину. Смотрю, а прямо около меня часы лежат, мужские, подняла их, тяжелые. И на обратной стороне гравировка: «Ивану за отвагу. Афганистан 1983 г.». Наверно, этот Иван военным был, раз в Афгане воевал. Надо бы часики вернуть дяде, жалко такую вещь потерять. Я доехала до своего домика, поставила во дворе машину и немного постояла, вытирая слезы и вспоминая, как радовалась мама, что переезжает сюда жить. Потом зашла в дом и поставила чайник, чтобы перекусить с дороги. - Машенька, это ты, доченька? – услышала я с улицы. Вера Васильевна, наша старенькая соседка, бывшая учительница торопилась поздороваться со мной. Мы обнялись, вздохнули, тяжело вспоминая мою маму, а потом сели вместе пить чай. В разговоре я вспомнила: - Вера Васильевна, у вас тут дядька такой живет, большой такой, с бородой. Вроде Иваном зовут, Вы знаете его? - Ванечку-то? А кто ж его не знает? – удивилась старушка. – На другом краю хутора он живет, дом с красной крышей, - и хитро улыбнулась: - А тебе он зачем? - Да он мне на дороге помог машину починить, а сам часы потерял, отдать бы надо, - ответила я, удивившись, как его назвала Вера Васильевна, уж очень не вязалось «Ванечка» с огромным седым бородатым мужиком, и взгляд этот ее хитрый, к чему? Когда соседка ушла, я решила не откладывать дело на потом, а поехать и отдать потерю, а заодно и рассчитаться за помощь. Проехав до окраины, я увидела красивый ухоженный дом, с цветами у забора. Под окном росли две старые березы, давая тень на весь двор. Но видно никого не было. Только я хотела крикнуть, как из дома выскочила девочка, лет пяти, она увидела меня и улыбнулась: - А тебе кого? - Наверно, твоего дедушку, его ведь Иваном зовут? - Не-а, - захохотала девчонка, - это моего папу Ваней зовут, а деда мой далеко живет, он только зимой приезжает. Пойдем, я тебя к папе отведу, он просил полотенце принести, там у нас Зимка рожает, это коза наша. Я, конечно, удивилась наличию у этого Ивана такой маленькой дочери, но ничего не сказала и пошла за ней. В добротном небольшом сарае, пол которого был засыпан сухим сеном, на полу лежала коза, а все остальное пространство было заполнено Иваном, он держал в руках новорожденного козленка, который, кажется, не дышал. Иван смотрел на него и чуть не плакал. - А ну дай сюда! – крикнула я и выхватила козленка из его рук. Я начала тормошить его, делать массаж, трясти за задние ножки, и он тихонько пискнул, вдыхая воздух! Коза потянулась к своему детенышу, я отдала его ей, а Иван посмотрел, как Зимка лижет козленка, повернулся ко мне и вдруг легко, как пушинку подхватил меня на руки! - Золотце ты мое! Это же наш первый козленок! И ты его спасла! Ты волшебница! Я была не волшебницей, а педиатром. Конечно, я рада была, что смогла так отблагодарить Ивана, и в крепких мужских руках почувствовать себя маленькой девочкой тоже неплохо, но пора и на землю опуститься. Я подняла голову, чтобы сказать ему об этом и вдруг замерла, впервые за этот день встретившись с ним взглядом, да еще и так близко. У Ивана была совсем молодые и очень чистые синие глаза. Они завораживали и не отпускали. Я забыла, что хотела сказать, а он спросил, тоже вдруг дрогнувшим голосом: - Тебя как зовут? - Мария. - Иван да Марья, - выдохнул он, но встряхнул головой и поставил меня на землю. – Это ж ты, из девятки? - Да, - я вспомнила, зачем пришла, - Вы потеряли. Вот, - я протянула ему часы, и он облегченно вздохнул: - Я уж испугался, что не найду их. Ведь это такая память, мне их комвзвода подарил, а сам вскоре погиб. У меня там и первая седина появилась. Спасибо, что вернула. Он приобнял меня и повел в дом. Настюшка, как взрослая хозяйка, налила нам холодного компота и уселась с нами за стол, подставив ладошки под щеки и не переставая улыбаться. А Иван как-то незаметно все мне рассказал. Его жена Татьяна, красивая и энергичная, не хотела жить в деревне, с самого начала их семейной жизни уговаривала мужа уехать в город. Он занимался ремонтом машин, везде работу мог найти, а Таня всегда мечтала быть городской. Но Иван отъезд все откладывал, потом родилась Настенька, он стал настаивать, что ребенку лучше на свежем воздухе. Но Таня нервничала, они стали часто ругаться, а потом она вдруг заявила, что беременная. Иван обрадовался, но Таня его огорошила, мол, ребенок не твой, я ухожу, уезжаю с новым мужем жить в город, а детей делим поровну: тебе твоя дочка, мне мой ребенок. Иван, когда до него дошел смысл сказанного ею, даже не стал ее стыдить, что Настя и ее дочь тоже, побоялся, что она передумает и заберет малышку. Так они и остались вдвоем. А Иван дал себе зарок не бриться, пока не встретит ту, которая по-настоящему согреет его душу. Меня так взволновал рассказ Ивана, что я даже не заметила, как Настя оказалась у меня на коленях, а я ее обнимала. Девочка посмотрела на меня и спросила: - А ты умеешь пельмени лепить? Папа мне все обещает и никак не налепит. А магазинные невкусные. - Умею, конечно, и тебя научу, - улыбнулась я, - только надо мясо купить, у меня ничего нет, я только приехала. - У нас все есть, - обрадовался Иван, - приходи завтра к нам, мы вместе и налепим. В эту ночь я не могла заснуть, в моей душе был такой сумбур, который я никак не могла разобрать. Лишь под утро я заснула и увидела во сне, как Иван легко кружит меня на руках, а вокруг нас бегает счастливая Настенька. Утром я успела съездить в районный центр и купить Настюшке куклу. Мне очень захотелось сделать девочке подарок. А когда я подъехала к дому Ивана и открыла заднюю дверь, чтобы достать коробку с куклой, услышала сзади его радостный голос: - А мы тебя уже заждались! Я повернулась и обомлела! Передо мной стоял красивый, еще довольно молодой мужчина, без бороды и усов, лишь немного постарше меня. Я не могла поверить, что это Иван, но его глаза! Синие, как озера, как листочки на цветке Иван-да-Марья. - Ванечка, - само по себе вырвалось у меня, - Это ты?... Никитка дергал меня за руку, малыш никак не мог понять, почему бабушка не начинает читать сказку, а я подумала, что Даша и Саша, младшие наши с Ванечкой дочери, двойняшки, скоро окончат институт, выйдут замуж, и нарожают еще кучу синеглазых малышей нам на радость. А я им буду читать сказки и лепить пельмени. *** РАССКАЗЫ МАРИИ СКИБЫ ПУБЛИКУЮТСЯ В ГРУППЕ " В гостях у белки " С РАЗРЕШЕНИЯ ИХ АВТОРА !!! Копирование ( распространение) без согласия автора - запрещено. *** Новые рассказы автора можно найти в группе " Истории Марии Скибы " по ссылке https://ok.ru/group/58283577049274 https://ok.ru/istoriimar

Мачеха Автор Олег Букач Когда Ольке исполнилось семь, мама заболела как-то быстренько. И умерла. Олька уже тогда знала, что такое смерть, и потому переживала по-взрослому. А тут ещё – папа. Он, после маминой смерти, вообще чумной какой-то сделался. И не плакал. И на работу ходил. И бабушке, когда та спросила, можно ли ей к ним с Олькой переехать, сказал «переезжайте». Вот и стало их снова трое. Только вместо мамы бабушка. Олька в комнате у себя плакала, только чтобы папа не видел. И всё-всё делала как надо. Ну, там, в смысле, школа, дом. И научивалась у бабушки готовить, потому что бабушка была мамина мама, а значит, мама тоже у бабушки училась. Когда Ольке исполнилось одиннадцать, бабушка сказала: - Андрюшенька, дорогой! Давай я Оленьку к себе заберу. А ты о новой семье подумай… Олька и папа удивлённо так и стеклянно воззрились на бабушку. И папа сказал: - Что вы, Марь Семёновна, такое говорите? У моей дочери мамы нет, так вы хотите ещё, чтобы и папы не стало? Олька ничего не сказала, но удивилась страшно. Какая новая семья? Папа же старик! Ему тридцать три уже. По её мнению, в таком возрасте люди начинают коченеть в ожидании внуков. Бабушка у них была понимающая, а потому, менее чем через неделю убыла к месту своего постоянного жительства, взяв с папы и Ольки слово, что каждое лето они у неё. И если что, то она тут же, как штык. Вот и начали жить Олька с папой. Она приходила из школы, делала уроки, а потом готовила ужин к папиному возвращению. Приходивший с работы папа вкусно накармливался и шёл на диван, пока Олька мыла посуду. Потом она к папе приходила, садилась рядом, а он обнимал её за плечи и говорил: «Ну, повествуй…» Это у них такая игра была. Олька рассказывала папе все уроки, которые у неё должны были случиться назавтра. Потом они «беседовали за жись» и расходились по своим комнатам, чтобы почитать перед сном. Если кто-нибудь спросил бы Ольку, хорошо ли они живут, она не сразу нашлась бы, что ответить. Во всяком случае, ни на одну из своих просьб она ни разу не услышала от папы «дорого». После родительских собраний в школе, папа кратко отчитывался: - Сегодня я два раза покраснел… Или: - Сегодня я даже один раз улыбнулся… но не сильно… Когда Ольке стукнуло тринадцать, в дом как-то уж очень постепенно и аккуратно вплыла Леночка. Тоже старуха, но помоложе папы, конечно. Во время третьего её визита, кажется, Олька, ковыряя вилкой в пюре, спросила: - Вы собираетесь быть моей новой мамой? Папа с Леночкой есть перестали. Потом папа сказал: - Да, дочь, Леночка будет теперь жить с нами. И мне бы очень хотелось, чтобы вы подружились. Олька продолжила: - Вы, Леночка, нам не подходите. Наша мама красивая была, а вы – нет. Папа поднял на Ольку глаза, и она покраснела. Потом буркнула: «Простите». Тем более что это была неправда: Леночка была прехорошенькая. Но покапризничать Ольке всё равно хотелось, а потому она продолжила: - А как мне вас называть? «Мамусенька» или «Мачеха»? Леночка окончательно уже освоилась, а потому отреагировала сразу: - А это как тебе будет удобно. Только отвечать я тебе буду либо «Дочусенька», либо «Падчерица». И опять Олька смутилась и извинилась. Когда же ужин закончился, и папа ушёл в комнату на диван, а женщины остались приводить всё в порядок, заговорила первая Леночка: - Знаешь, Оля, я ведь искренне понимаю, что маму тебе никто не заменит. И знаю, что такое терять близких: у меня годовалый сынок умер, а муж выбросился тогда из окна. Но время идёт же, и мы идём вместе со временем. Мы с твоим папой полюбили друг друга, но это совсем не значит, что тебе придётся его со мною делить. Это совсем иное чувство. Давай попробуем сделать нашу жизнь втроём новым счастьем. Потом подошла, обняла Ольку за плечи и сказал: - Я буду звать тебя Олюшка. У Ольки в носу что-то там защипало, она прижала голову к груди мачехи и ответила: - А я тебя – Леночка…. © Copyright: Олег Букач, 2020 Свидетельство о публикации №220071200539  *** РАССКАЗЫ ОЛЕГА БУКАЧ ПУБЛИКУЮТСЯ В ГРУППЕ " В гостях у белки " С РАЗРЕШЕНИЯ ИХ АВТОРА!!! Распространение ( копирование) без согласия автора - запрещено Ссылка на источник : https://proza.ru/avtor/bobo57

Уши Автор : Людмила Лаврова - Об этом даже речи быть не может! Ты с ума сошла?! Мы с отцом два года на репетиторов работали, а теперь ты заявляешь, что это все впустую? Нет, Катя! Это даже не обсуждается! Ты будешь поступать туда, куда мы запланировали! – Ольга в сердцах швырнула тарелку, которую мыла, в раковину и, ойкнув, прикусила палец, изрезанный осколками. - Мам, но я не хочу быть экономистом! Ты же знаешь, что я терпеть не могу математику! – Катя кинулась к аптечке искать пластырь. - А в том, чем ты придумала заниматься, математика, конечно, не нужна?! – Ольга сердито отстранила дочь, и сама приклеила полоску пластыря на самый глубокий порез. - Нужна! Как же я посчитаю, сколько ткани нужно или выкройку сделаю? Но, мам, это же другая математика! Я с тоски взвою днями напролет копаться в бумажках и считать, считать… - Я это делаю. И пока не взвыла. - А хочется? – Катя выжидающе замерла, не сводя глаз с матери. А Ольга вдруг осеклась. Надо же! А она даже не задумывалась об этом… Работа как работа. Не хуже других. А может и лучше, ведь оплачивается весьма достойно. По крайней мере, сейчас. Конечно, к той должности, которую она сейчас занимала, Ольга шла не один год. Но оно же того стоило? Уже несколько лет она почти не думает о том, может ли позволить себе ту или иную покупку. Конечно, это не касается крупных трат. Квартиру или машину в одной зарплаты не купишь. Но новые духи или понравившуюся «тряпочку» - запросто. И это не пробьет брешь в бюджете, как бывало раньше. Может, зря она так? Сама ведь тоже с чего-то начинала… Ольга повернула кран, выключая воду, и села, кивнув Кате на чайник. - Сделай-ка мне чайку. Успокоиться надо. - Сейчас! Катя засуетилась, а Ольга вздохнула. Какая же Катюшка уже взрослая… А ведь кажется, что только вчера топала по восьмиметровой комнате в коммуналке, где Ольга жила с отчимом, пуская пузыри и пытаясь выговорить свои первые слова. Ольга улыбнулась. Первым словом у ее дочери было вовсе не «мама». Отец, услышав четкое – «деда», сбежал из комнаты, чтобы не показывать своих слез, а потом гордый, подбрасывал внучку к потолку, твердя: - Счастье ты мое! Чем я только заслужил такое?! Ольга на этот вопрос могла бы ответить поэмой в стихах. Да и как иначе? Этот человек заменил ей и рано ушедшую маму, и всех родственников вместе взятых. Им пятилетняя девчонка, оставшаяся без матери, оказалась просто не нужна. Бабушка приехала, поохала-поахала, но заботиться об Оле, тихо сидящей у нее на коленях с нетронутой шоколадкой в руках, отказалась. - Ты, Гера, уж как-нибудь сам, ладно? На лето я ее возьму, если уж совсем некуда будет пристроить, а потом никак не смогу у себя оставить. Ты же знаешь, где я живу! Ни садика рядом, ни школы. Детворе за пять километров приходится добираться на уроки. А ты – москвич! У тебя, вон, все при всем. И девчонка-то уже твоя. Ты же отцом записан теперь? Ох, как же хорошо, что Настена успела документы выправить! А то осталось бы дите без догляда! Оля, которая почему-то в деталях помнила этот разговор, так и видела перед собой глаза отца в тот момент. Серые, очень светлые, они стали тогда вдруг совсем черными. Конечно, со временем Ольга поняла, что ей это просто показалось, но впечатление от той беседы было столь сильным, что отложилось в памяти вот так – грозой, изменившей не только цвет глаз отца. Он не стал возражать теще. Просто взял Ольгу на руки, и кивнул. - Она – моя. Вы сами это сказали. И я о ней позабочусь. А вот отправлять ее к вам на лето, уж простите, не стану. Далеко. Да и не за чем. Так ведь? Бабушка ничего не ответила тогда отцу. Просто опустила голову и отодвинула от себя шоколадку, которую девочка выронила на кухонный стол, застеленный чистой клеенкой, когда потянулась к отцу. - Как скажешь, Георгий Максимыч. Ты ее принял – тебе и ответ за нее держать. О том, как получилось так, что она оказалась не нужна ни бабушке, ни тетке, Ольга узнала куда позже. Отец никогда и ничего от нее не скрывал. На вопросы отвечал прямо и без уверток, но лишь тогда, когда считал нужным. - Погоди, Олюшка, еще не время. - А когда, пап? - Скоро. Чуть подрастешь, и я тебе все объясню. И ни разу отец не обманул ее… Об отношениях в семье матери Ольга узнала, когда ей исполнилось шестнадцать. - Сложно все там, родная. Очень сложно. Мама твоя была старшей из сестер. И не очень-то желанной. - Почему? - Твоя бабушка родила ее рано. Очень рано! Едва семнадцать сравнялось. Любовь у нее такая случилась, значит… Замуж хоть и вышла, но с мужем жить не стала. Не заладилось у них там что-то. Настю родителям отдала на воспитание, а сама подалась в город, на заработки. И там у нее и устроилось все. Нашелся новый муж и получился ребенок. Младшую дочку бабушка твоя любит больше жизни. Все для нее. А та, словно и не рада этому. Шпыняет мать почем зря. Не дает к себе близко подойти. Я почему бабушку твою вызвал, когда Насти не стало? Хотел, чтобы она к нам перебралась. Сосед мой комнату продавал. Вот эту самую, где ты теперь живешь. Вот я тогда и подумал, что хорошо будет, если станем жить все вместе. Там внуков не дают нянчить, так хоть тут порадуется продолжению дочери… Ан, нет! Не захотела она этого. Твердила, что забирать тебя не будет, хотя я ей никогда этого и не предлагал. Все рвалась обратно. Говорила, что ждут ее… - Не ждали? - Нет. Мне тетка твоя звонила. Просила не отпускать мать. Говорила, что видеть ее не хочет. Тогда-то мы и рассорились. - Мне кажется, я даже знаю, почему… - Да, дочь. Ты меня всегда понимала. Ну скажи ты мне, как так можно?! Не понимаю я этого! И никогда не пойму! Нет никого ближе родителей! И ладно еще, когда мать или отец к детям относятся плохо. Такое ведь бывает. Ты уже большая, должна и о таком знать. Мало ли, как жизнь сложится. Но вот, когда ты для матери свет в оконце, а к себе ее на пушечный выстрел не подпускаешь – тут уж… Не понять мне этого! Не могу. Как ни пытался. И нет этому никаких оправданий! - Как сейчас у бабушки дела? Ты знаешь? - Болеет. Я помогаю деньгами. Это она мне позволяет. Я спрашивал, хочет ли тебя увидеть. - И что она? - Отказалась. Твердит, что виновата, но и только. А это значит, что ничего она не поняла. Если скажешь, что хочешь к ней поехать, то я тебя отвезу. Повидаетесь. Одну не отпущу. Не проси. - А я и не буду! Папка, моя семья здесь. И никуда я не поеду. Нечего мне там делать! Я ведь помню ту шоколадку… - Какую?! - Ту, что бабушка привезла, когда приезжала к нам. - Тебе ж тогда всего пять было! Как же ты запомнила?! - Не знаю. Но забыть этого не могу, хоть и понимаю, что надо бы. - Время все лечит, доченька… - Не ври мне, пап! Не все! Ты вот после мамы так один и остался. Не искал себе новую любовь. Не пытался жизнь наладить. Значит, время не такой уж хороший лекарь, так? - Умница ты моя… Все-то понимаешь, хоть и рано еще тебе… Возраст не вышел… - Интересно, почему это вы, взрослые, всегда и все за нас решаете? Что мы можем понять, а что нет? Пап, маленький человек – тоже ведь человек. И пусть я не все еще понимаю, но чувствовать мне никто не запретит, ведь так? - Так… - Вот и не говори мне, что я могу, а что нет, ладно? Я, может, не очень умная, но понять, кто для меня родной, а кто не очень, в состоянии. Я помню, как сложно тебе было. И как ты прибегал за мной в садик, когда я сидела одна в раздевалке и ждала тебя, потому, что остальных уже забрали родители. - Прости, дочь… Работы много было… - Да я не к тому! Пап, я же все понимаю! Ты делал, что мог! Знаешь, мы как-то сидели с Виталиком Карповым вот так вечером, и он ревел, как девчонка. - Почему? - Потому, что боялся, что мама за ним так и не придет. А я знала, что ты меня не бросишь! - Как же я мог?! - Никак, папка. В том-то и дело! Я ведь все-все помню! И как ты меня забирал, и как платья мне покупал, чтобы была такая же красивая, как другие девочки, и как косички заплетал! И как не соглашался мне их обрезать покороче, когда воспитатели предлагали. Твердил, что у девочки должны быть красивые косы… И гольфы с помпончиками помню! - Какие еще гольфы? - Ленке Киреевой мама купила такие, и я ревела, как белуга, потому, что они мне безумно нравились! Я хотела такие же, но понимала, что не видать мне их, как своих ушей. Слово дефицит знали тогда даже дети, пап. А ты мне раздобыл их. Пусть и не сразу, а почти год спустя, но я до сих пор помню, как стояла на школьной линейке, и чувствовала себя самой красивой. Потому, что у меня были и гольфы эти, и бантики, и косы! А еще я знала, что где-то там, в толпе родителей, ты смотришь на меня… - Я тогда так волновался, как будто сам в первый класс собрался… - Ага! Школьницей стала я, а валерьянку пил ты. И это я помню! Все помню, папка… Не помню только одного, да и не могу помнить. - Чего же? - Как получилось так, что ты стал моим отцом? Я никогда не спрашивала тебя об этом, но, думаю, время пришло. - Все очень просто, доченька. Я любил твою маму. - И все? - А что еще надо? Мы познакомились с ней, когда ты уже была. Маленькая совсем. Чуть больше годика тебе было. Смешная… Обнимала меня за ногу и не хотела отпускать… Ты так на нее похожа, Оленька… Как мне было не любить тебя? Мы, мужчины, народ странный. Это, если с вашей, женской стороны, поглядеть. Женщины редко понимают причины наших поступков. А ведь просто все. Есть любимая женщина и есть ее ребенок. И если ты любишь эту женщину, то примешь все, что она принесет с собой в твою жизнь. Без оглядки, без условий, без страха быть непонятым кем-то. Все это не имеет никакого значения. Есть она и есть будущее. И все! Больше никаких условий и условностей. - Пап, я тебя люблю… - Я знаю, доченька! Знаю... Палец в очередной раз болезненно дернуло, и Ольга поморщилась. - Мам? – Катя поставила перед Ольгой чашку с чаем, и присела на корточки, заглядывая в глаза. – Я не хочу ссориться… - Я тоже не хочу! Но ты же понимаешь, как это важно – выбор будущей профессии? - Конечно, понимаю! Мам, именно поэтому я и хочу, чтобы ты меня услышала! Заниматься тем, что мне неинтересно, просто потому, что вы с папой так решили, мне совсем не хочется. Я знаю, что ты скажешь! – Катя осторожно обхватила ладонь Ольги, стараясь не задеть многострадальный палец. – И я очень ценю все, что вы для меня сделали! Но хочу попробовать добиться чего-то сама! Разве у тебя такого желания никогда не возникало? Ольга грустно усмехнулась. Знала бы Катюшка, сколько раз такое желание посещало ее маму… - Папка, я не хочу в вуз после школы! - Даже не обсуждается! - Ты же никогда не диктовал мне, что делать и как! - Не в этом случае, дочь. Прости, но вопросы, которые касаются твоего будущего, я буду решать по своему разумению. Образование нужно получить! Точка! Положишь мне на стол диплом и можешь делать все, что тебе заблагорассудится! - Так уж и все? - В разумных пределах. - Папа! - Я за него! Что ты хочешь от меня? - Хочу, чтобы ты разрешил мне работать! - Да ради Бога! Только, после учебы. Если очень уж неймется, то найди подработку на вечер. Я не буду против, если пойму, что это не мешает тебе учиться. А в остальном – уволь, но я буду настаивать на своем. Образование необходимо! - Да масса успешных людей вообще не имеют высшего! - И пусть их! Они мне никто и звать никак, а ты – дочь! И я за тебя отвечаю! - Я не хочу этого! - А разве это так плохо? Ольга, вспомнив этот разговор, невольно усмехнулась. Какой же глупой она была тогда! Как не понимала, что нет на свете ничего дороже того тыла, который обеспечил ей отец?! Разве мог кто-то сделать для нее больше? Студенческие годы, наполненные бесшабашной радостью, о которой она никогда не узнала бы, если бы не отец. Первые трудности, с которыми она столкнулась, когда влюбилась на третьем курсе и забросила учебу. Рождение Кати и отчаяние, когда отец девочки решил, что такая ответственность ему вовсе ни к чему… И жесткие отцовские ладони, которые словно наждаком прошлись по ее мокрым щекам, заставляя вспомнить, что она не одна. И новый ремонт в комнате, чтобы кроватка Кати встала в тот угол, где потеплее и посветлее и было место, где играть… И тяжелые шаги отца за стенкой, который укачивал горланящую шестимесячную Катюшку, приветствующую свой первый зуб, пока мать готовилась к очередной сессии. И колыбельная, которую Катя пела своим куклам, совсем как дед, безбожно фальшивя, но ничуть этим не смущаясь… Ведь, разве важно, попадаешь ты в ноты или нет, если песня твоя от души и для тех, кого ты любишь? И первые успехи… Пусть небольшие, но встреченные с восторгом, потому, что для отца никогда не было ничего важнее, чем радости дочери… Его поддержка и уверенность в том, что все, что она делает – это правильно… Неужели она теперь не даст дочери того же? Не услышит ее? Ольга тронула Катю за руку и кивнула на стул. - Сядь! Поговорим спокойно. - Мам, а ты готова? - Теперь уже – да. Сложно мне, конечно, Катюша. Ты права в чем-то. - Ого! Я думала, что ты мне скажешь, что я глупая девчонка и ничего не смыслю! - Я это уже сказала, если ты помнишь. Но, наверное, не совсем правильно это сделала, ведь ты меня не услышала и не поняла. Вот теперь я готова к спокойному разговору, и мы с тобой должны решить, как быть дальше. Плохо, конечно, что папы дома нет, но мы с ним обязательно поговорим позже. - Согласна. Мам, я прям такую уж глупость сморозила? - Нет. Просто застала меня врасплох, и я не знала, как отреагировать. - А теперь что? Знаешь? - Да прям! Ничего я не знаю! Кроме того, что надо найти какой-то компромисс. - Это когда ни вашим, ни нашим? - Не совсем так. Это когда всем, но так, чтобы никому не обидно было. - И как же это сделать? - Тащи ручку и бумажку! Будем думать! Через час на листочке, вырванном из Катиной школьной тетради, красовалась таблица, кривовато расчерченная ею и заставившая девочку задуматься. - Видишь? Сколько плюсов в твоей затее, столько же и минусов. И к общему знаменателю мы пока не пришли, так? - Мам, это очень сложно… - А ты как хотела?! Одно дело объявить себя модельером и решить, что мода – это то, чем ты хочешь заниматься всю свою жизнь. - Свадебная мода, мам… - И прекрасно! Шить такие платья – это, наверное, здорово! Какая девушка не мечтает выйти замуж в платье своей мечты? Мне кажется, мало найдется девочек, которые не мечтали бы с детства о том, какую свадьбу они хотят. Не придумывали бы себе наряд и не мечтали бы о том, как будут ахать гости, любуясь на такую красоту. - Вот! И я так думаю! - Отлично! Но придумать наряд – мало. Надо же еще его сшить! А для этого, вон, сколько всего нужно! Прежде всего, оборудование. Ведь качественный пошив без него просто невозможен. Нашей швейной машинкой тут не обойтись. - Согласна! - Потом, нужны хорошие ткани и кружево. Ты же не хочешь шить что-то простенькое? - Нет… - Значит, нужно проработать и этот вопрос. А еще... Ольга встала с места, и поманила за собой Катю. - Нам нужно будет куда больше места, понимаешь? Невозможно шить такой наряд на кухне или даже в гостиной. Места не хватит! Ведь юбки могут быть пышными, а испортить уже готовое платье можно любым пятном. Нужна мастерская! Катя покрутилась, задумчиво разглядывая стены и потолок, а потом пригорюнилась. - Мам, получается сплошная математика… - А ты как думала? Любое дело – это прежде всего математика. Просчитать вероятности, продумать, как, чего и сколько. Без этого никуда! Я готова, конечно, тебе помочь, но в этой сфере никогда не работала. Поэтому, понимаю, что это только верхушка айсберга. Стоит копнуть поглубже, и найдется еще очень много того, о чем мы с тобой не подумали. - И что делать? – Катя крутила в руках бумажку с табличкой и готова была разреветься. - Эй, ты чего?! – Ольга шагнула к дочери и обняла ее, прижимая к себе так крепко, как только могла. – Не надо плакать! У тебя красивая мечта! Очень красивая! Но, чтобы сделать ее реальностью, нужно хорошенько поработать. - А как? – Катя прижалась к матери, отвечая на ласку, и ища ответа у той, что всегда ее слышала. - Придумаем! Ты ведь не одна! Есть я, папа, дед, бабушка. И все мы тебя любим и хотим, чтобы у тебя все получилось! А, значит, так и будет! - Мам, а как же подкурсы и репетиторы? - А что с ними? - Получается, что все зря? - С чего бы? Или ты думаешь, что стать модельером – это так просто? Нет, родная, тут тоже потребуется образование! И учиться тебе придется ничуть не меньше, чем там, где мы планировали изначально! Просто теперь нам нужно будет чуть подправить траекторию – куда и как. Но это мы решим, когда приедет из командировки папа. Соберем семейный совет и будем думать. Катя потерлась носом о мамино плечо, и Ольга рассмеялась: - Хватит! Для этого платок есть! Фу, Катерина! Вроде выросла уже, а все как маленькая! Прекращай реветь, и принеси мне телефон! - Зачем? - Буду звонить тому, кто знает, как с девчонками вредными разговаривать! - Деду? - Ну! А кому еще-то? Моя нервная система не приспособлена к таким нагрузкам. Нужен стабилизатор! - А если дедушка скажет, что все это глупости? - Не скажет! – Ольга забрала у дочери телефон и кивнула на стул. – Садись! - Зачем это? – не поняла Катя. – Ты же разговаривать будешь? - А разве этот разговор не тебя касается? – Ольга набрала номер и включила громкую связь. И через несколько минут Ольга уже улыбалась, слушая, как отец расспрашивает Катю о ее мечтах и планах. Все наладится. Ведь если есть те, кто хочет тебя услышать – это уже половина успеха. А если они тебя еще и поддержат… Добавь к этому щепотку своих усилий и желания доказать, на что ты способен, а потом приправь все это любовью и мечтой, и получишь именно то, что было задумано! Вот и Катина мечта воплотится в реальность. И спустя несколько лет она будет заполошной квочкой носиться за кулисами модного показа, готовя свою первую коллекцию к суду зрителей. - Не та фата! Смените на кружевную! Да, эту! А это что? Почему корсет так безобразно зашнуровали? Переделайте! Девочки, вы прелестны! Куда! Стоять! Туфли же не те! Ольга, будет наблюдать за всей это суетой, пристроившись в сторонке, чтобы не мешать, но в конце концов не выдержит и ухватит за подол пробегающую мимо дочь. - Катя, успокойся! Все будет хорошо! - Ох, мам! Я так волнуюсь! – Екатерина на мгновение замрет, прижавшись к матери. – Только бы все прошло хорошо… Она возьмет руку Ольги, приложит к своему животу, и лукаво улыбнется: - Как думаешь, она будет гордиться своей мамой? - Даже не сомневаюсь в этом! – Ольга обнимет ладонями живот дочери и рассмеется, приветствуя неугомонную свою внучку. – Катюша, давай-ка потише! Вон, как она разгулялась! - Чувствую, будет еще один ураганчик! Такой же, как и мы с тобой. - Пусть будет! Только вовремя, хорошо? Нам спешка ни к чему! Ведь так? Поэтому, давай-ка выдыхай! И успокаивайся! Все будет хорошо! Катя кивнет в ответ и побежит дальше, а Ольга пройдет в зал, найдет свое место, и сядет рядом с отцом - Папка, а папка! - Что, Олюшка? - Спасибо тебе… - За что это? - За уши, пап! За уши… За то, что ты всегда слышал меня и научил слушать… Отец ничего не ответ ей. Кивнет на подиум, призывая смотреть повнимательнее, и улыбнется: - А наша девочка – вся в тебя, Олюшка! Такая же егоза! Ты смотри, что устроила! Молодец! *** РАССКАЗЫ ЛЮДМИЛЫ ЛАВРИНОВИЧ ПУБЛИКУЮТСЯ В ГРУППЕ " В гостях у белки " С РАЗРЕШЕНИЯ ИХ АВТОРА!!! Распространение ( копирование) без согласия автора - запрещено! *** Новые рассказы Людмилы Лавровой можно прочесть на канале автора (Дзен) по ссылке https://dzen.ru/a/Zbeth4T-8DHejSxM