Выгнал на улицу ... "Собирай вещи, взрослая уже" часть 1

Вечером поздно. И никто не видел, как несчастная девушка стоит с чемоданами у подъезда. Одна!

А отец стоял в дверях с довольной ухмылкой пьяного человека, наконец-то решившего свои проблемы. От него несло перегаром так, что хотелось зажать нос. На грязной футболке красовались пятна от вчерашнего ужина, который Марина сама же ему и готовила, еще не зная, что это в последний раз.

— Собирай вещи, взрослая уже, пора самой о себе заботиться, — этими словами закончились двадцать пять лет ее жизни в квартире, где когда-то пахло маминой выпечкой, а теперь воняло кислым алкоголем и разбитыми надеждами.

— Ну что, дочурка, поживешь отдельно, поймешь, как хорошо дома-то было, — Виктор икнул и довольно хмыкнул. — Небось через недельку приползешь, извиняться станешь... А я еще подумаю, стоит ли такую неблагодарную обратно пускать.

Марина закрыла чемодан и выпрямилась. Посмотрела на этого человека, который когда-то читал ей сказки на ночь, а теперь выгоняет на улицу собственную дочь.

— Виктор Петрович, — произнесла она его имя так, словно впервые представлялась незнакомцу, — вы совершенно правы. Мне действительно пора научиться жить самостоятельно. И знаете что?

Она крепко сжала ладонями ручки чемоданов и шагнула к двери.

— Я уверена, у меня получится гораздо лучше, чем у вас.

— Да ты что себе позволяешь?! — начал было он, но Марина уже переступила порог.

— Прощайте, Виктор Петрович.

Дверь закрылась тихо, почти беззвучно. Марина спускалась по знакомым ступенькам и думала о том, что хлопают дверью обиженные дети. А взрослые люди просто уходят.

Автобусная остановка в сентябрьский вечер показалась Марине местом, где кончается привычный мир и начинается что-то совсем неизведанное. Чемоданы тяжелые, деньги — сорок семь тысяч рублей — казались то огромной суммой, то смехотворной мелочью.

Первый звонок — Елене, лучшей подруге.

— Лена, ты дома?

— Марин, привет! Нет, я у родителей в Первоуральске до завтра. А что случилось? Ты какая-то странная...

— Да так, ерунда. Созвонимся завтра.

Марина отключила телефон и поняла — придется срочно искать ночлег. В хостеле за пятьсот рублей в сутки, среди чужих людей с их собственными проблемами.

Две недели в этом хостеле стали для нее университетом выживания. Некогда было жаловаться, да и некому. Соседи по комнате — двое рабочих из Узбекистана, студентка из глубинки и женщина неопределенного возраста, которая зарабатывала тем, что предпочитала не обсуждать. Все они научили Марину главному — в этой жизни никто никому ничего не должен.

— Девушка, а опыт курьерской доставки у вас есть? — менеджер в офисе «Быстрой посылки» выглядела усталой, как человек, который каждый день объясняет одно и то же.

— Нет, но я... — Марина замялась. — Я быстро учусь. И город знаю хорошо, тут выросла.

— Ясно, работа простая, получили заказ в приложении, забрали товар, довезли до клиента. Восемьдесят рублей с доставки плюс чаевые, если повезет. График свободный, но учтите, чем больше заказов, тем больше денег. Зимой, когда все ленятся выходить из дома, можно и сорок заказов в день сделать, если выносливости хватит.

— А сколько примерно в месяц получается?

— Кто как работает. Ленивые — тысяч тридцать заработают. Кто пашет, тот и семьдесят может взять. Вопросы есть? Оформляем вас?

Вопросов было много, но главный Марина задавать не стала, а хватит ли этого, чтобы выжить? Но выбора особого у нее не было.

— У нас как раз есть вакансия сиделки на ночные смены, — объяснила завотделением в доме престарелых «Забота». — Тридцать пять тысяч в месяц за пятнадцать ночей. Работа несложная, следить, чтобы никто не упал, таблетки вовремя дать, в случае чего — скорую вызвать. Справитесь?

Марина кивнула, хотя понимала — график получится адский. День курьером на ногах, ночь с больными стариками, четыре часа сна между сменами. Но решительно кивнула, отступать было некуда.

К ноябрю Марина превратилась в машину для зарабатывания денег. Подъем в шесть утра, завтрак на бегу, овсянка и чай. Восемь утра — первые заказы, по городу на общественном транспорте с сумками и коробками. Покупатели разные, от вежливых бабушек, которые угощали чаем, до хамов, которые орали на весь подъезд, что долго ждали.

— Девушка, а почему так долго? Я заказывал в двенадцать, а вы только в три привезли!

— Извините, — Марина научилась отвечать ровно, не вступая в пререкания. — Заказов много, стараемся всех обслужить как можно быстрее.

— Да что вы мне голову морочите! Я же плачу деньги! Сейчас жалобу на вас напишу!

— Вот ваш заказ, проверьте, пожалуйста.

Злиться не было сил, вся энергия уходила на то, чтобы просто дойти до следующего адреса.

В семь вечера был быстрый ужин, час отдыха, и в девять — на работу в дом престарелых. Там было проще и тяжелее одновременно. Легче, потому что можно было сидеть. Тяжелее, потому что старики часто не спали, просили поговорить, рассказывали о своих болячках и детях, которые их забыли.

— Марина, а вы замужем? — спрашивала Раиса Петровна, семидесятивосьмилетняя бывшая учительница, которая стала Мариной любимой подопечной.

— Нет, Раиса Петровна.

— А родители где?

— Мама умерла. С отцом... мы не общаемся.

— Понятно, — старушка кивала с пониманием человека, который за свою долгую жизнь всего насмотрелся. — Значит, одна, тяжело без помощи-то.

— Ничего, справляюсь. Не переживайте за меня.

— Вижу, что справляешься. Только не забывай, жизнь не только из работы состоит. Счастье тоже искать надо. Оно смелых любит.

Марина улыбалась и думала, что счастье — это когда есть чем заплатить за съемную комнату и купить еды на завтра. Остальное — потом.

К декабрю она накопила сто тысяч рублей. К январю уже сто восемьдесят. Деньги складывала в банку из-под кофе и прятала, банковским счетам не доверяла.

А потом случилось то, что изменило всю ее жизнь.

Раиса Петровна умерла во сне, мирно и спокойно, как жила последние годы. Марина нашла ее утром, она лежала в кровати с таким лицом, будто просто крепко спала.

Похороны были скромные. Из родственников пришла только племянница, которая жила в другом городе и видела тетку раз в год. После похорон она подошла к Марине.

— Вы Марина? Тетя о вас часто рассказывала. Сказала, что вы единственная, кто к ней по-человечески относился.

Марина кивнула, не зная, что ответить.

— У нее завещание было. Нотариус просил вас найти.

— Вы уверены, что это не ошибка? — Марина в третий раз перечитывала документы. — Пятьсот тысяч рублей?

— Раиса Петровна Малкова составила завещание полгода назад, — терпеливо объяснял нотариус. — Она сказала, вы ухаживали за ней не за деньги, а по доброте душевной. И что у вас сложная жизненная ситуация.

— Но я же... Я просто работала...

— Видимо, работали так, что человек почувствовал искреннюю заботу. Редко, но бывает. Деньги можете получить после оформления всех документов, получите свидетельство о правах и тогда… Не волнуйтесь, я сейчас все объясню.

Марина шла по зимнему Екатеринбургу и не верила происходящему. Сто восемьдесят тысяч накоплений плюс пятьсот — почти семьсот. Еще немного и будет достаточно, чтобы... Нет, глупо даже думать об этом.

Но мысль все равно не отпускала.

Пролетел год, следующая весна пришла с новостями, которых Марина ждала и боялась одновременно. Все это время она копила деньги. Приобрела опыт, стала частной сиделкой с проживанием. Бралась за самых безнадежных, со скверным характером, давно лежачих, за это платили больше. И отчаянно мечтала.

Она возвращалась с очередной доставки, везла коробку с детским питанием в район Металлургов, практически к родному дому. И тут увидела объявление, наклеенное прямо на стену подъезда: «Продается 2-комнатная квартира, 42 кв. м, 3 этаж. Срочно! Обращаться к риелтору».

Марина остановилась как вкопанная. Возможно… это ее родная квартира. Дом, где прошло детство, где мама пекла блины по воскресеньям, где она делала уроки за кухонным столом. Квартира, из которой ее выгнал собственный отец. Но почему она выставлена на продажу?

Руки тряслись, когда Марина набирала номер телефона из объявления.

— Игорь Витальевич? Добрый день. Я по поводу квартиры на Металлургов... Да, потенциальный покупатель. Можем встретиться?

— Квартира в… удовлетворительном состоянии, сорок два квадрата, третий этаж, — Игорь Семенов листал документы в кафе рядом с агентством недвижимости. — Собственник продает срочно, нужны деньги для погашения кредитов. Цена четыре миллиона двести тысяч, торг минимальный.

— А можно узнать... — Марина помолчала, подбирая слова. — То есть, почему такая срочность? С квартирой все в порядке?

Риелтор внимательно посмотрел на нее.

— А у вас есть какие-то особые причины интересоваться?

Марина глубоко вздохнула. Врать не хотелось, да и бессмысленно, все равно правда выплывет.

— Это квартира моего отца. Он выгнал меня полтора года назад, и я... хочу ее выкупить. Но есть условие, отец до последнего не должен знать, что покупатель я. Иначе сделка не состоится. Это вообще возможно?

Игорь Витальевич откинулся на спинку стула и долго молчал, постукивая ручкой по столу.

— Семейная драма, значит, — наконец сказал он. — Понятно. Технически это возможно, оформим покупку через агентство, я буду представлять интересы покупателя. Ваш отец увидит реального покупателя только при передаче прав собственности, на самой сделке. Но… зачем такие сложности?

— А что вы мне можете предложить? — поинтересовалась Марина. — И… у меня сейчас нет всей суммы…

— Ставки по ипотеке видели? — взглянул на нее риелтор. — Может, дешевле будет потребительский кредит взять, да и проще. Много вам не хватает?

Марина быстро подсчитала. У нее было почти три миллиона. Накопила, экономя почти на всем, получила еще пару денежных благодарностей от родственников клиентов. Плюс на вклады за год набежали проценты. Ей не хватало миллиона двести. Возможно, потребительский кредит на такую сумму...

— Я готова рискнуть, мы можем по цене поторговаться? Скажем, до четырех миллионов?

— Можно попробовать. Но банк может заинтересоваться, зачем вам такая сумма. Приготовьтесь к вопросам.

— Справлюсь. Когда можем начинать оформление?

Следующие три недели стали нервотрепкой. Банк долго рассматривал заявку на кредит, миллион рублей под тридцать два процента годовых показался менеджерам подозрительно большой суммой для сиделки с временной регистрацией. Отец к тому времени уже выписал ее из квартиры по суду.

— А зачем вам такие деньги? — спрашивала менеджер банка.

— Покупка недвижимости, — честно отвечала Марина.

— Ипотеку почему не оформите?

— Будет дороже, — вздохнула Марина. — И вообще, ну напишите, что это на отпуск, если вам недвижимость не подходит.

В итоге кредит ей не одобрили. От злости и безысходности вечером Марина разревелась прямо на кухне чужого загородного дома, у клиентки, за которой теперь присматривала круглосуточно, с одним выходным в неделю.

— Вы чего, мама опять капризничает? — заглянул на кухню заглянувший проведать мать Олег, владелец автосалона. — Ну давайте зарплату повысим, если сложно.

— Нет, все нормально, мне просто кредит не дали, — ответила Марина, чувствуя себя глупо. — Квартиру хотела покупать, не хватает…

— А сколько нужно? — поинтересовался Олег, — давайте я вам беспроцентный дам, под расписку. Высчитывать буду сразу с зарплаты.

— А вы можете? — Марина снова прослезилась, теперь от радости.

— Сколько нужно-то, два, три миллиона? — усмехнулся Олег. — И как срочно?

— Вчера, — подумала Марина, но вслух сказала другое.

На следующий день они оформили договор у нотариуса. Олег пошутил что-то насчет кабалы, в которой очутилась Марина. Она была первой сиделкой, способной терпеть его вздорную мать, теряющую память, так долго.

Упускать Марину было бы ошибкой. Но говорить об этом сиделке бизнесмен не собирался. Он боялся, что та начнет набивать себе цену.

2 ЧАСТЬ https://ok.ru/mednoechti/topic/156958839294018

Copyright: Анна Медь 2025 Свидетельство о публикации. Копирование контента без разрешения автора запрещено