– Твоя сестра меня обокрала! – я высказывала мужу по полной программе

– Ну ты ж сама говорила, пусть берет ненужное барахло, поможет избавиться от старья, – безмятежно ответил он.

***

– Слушай, может, избавимся от старых вещей? – бросила я, пытаясь впихнуть очередной свитер в шкаф. – У меня уже руки отваливаются все это перебирать.

Витя лежал на диване, уткнувшись в телефон. Знаете, в последнее время это его основная поза. Не в телефон уткнется, так в ноутбук. Не в ноутбук, так в телевизор. Словно весь мир существует для него только на экранах, а я так, приложение к интерьеру.

– Да, давай, – буркнул он, не отрывая взгляда от смартфона. – Что тут думать-то?

Я вздохнула. Типичный разговор. Почему-то все три года совместной жизни мне казалось, что брак – это про другое. Не про вот это вот все.

Знаете, когда я выходила замуж за Витю, думала, что у нас будет... Ну не знаю... партнерство? Поддержка? Нормальное человеческое общение? Глупая была. Пару месяцев он еще держался, а потом вернулся в свою естественную среду обитания – на диван. Бывший инженер с амбициями, нынешний... Просто бывший.

– Может, твою сестру позвать? – я уже месяц пыталась разобрать накопившиеся вещи. – У нее вроде времени вагон...

Я и сама не поняла, зачем предложила. Тамара, сестра Вити, та еще фифа. Строит из себя бизнесвумен, а на деле – обыкновенная торговка на рынке. И племянница Юлька такая же. Яблочко от яблони, как говорится.

Витя вдруг оторвался от телефона и посмотрел на меня так, будто я гениальную идею подкинула.

– Отличная мысль! Тома поможет, она в этом шарит.

Я вздернула бровь:

– В чем шарит? В моем шкафу?

– Ну, в порядке наведения порядка, в разборе шмоток... – Витя неопределенно помахал рукой. – Поможет тебе!

Я хмыкнула, но подумала, что идея-то неплохая. Разбирать барахло я страсть как не люблю, а тут бесплатная помощь будет. Ну что может пойти не так?

***

День начался как обычно, звонок будильника, который не разбудил Витю, конечно. Муж повернулся на другой бок и захрапел, а я помчалась по привычному маршруту. Чашка кофе, завтрак, отвезти заказы клиенткам. Я работала швеей на дому, трудилась, копя на ремонт, пока Витя отдыхал на диване и просил денег на сигареты.

Когда я вернулась, дверь в квартиру открылась как-то... слишком легко. Я даже не сразу поняла, что не так. А потом увидела: в коридоре пусто.

Ни вешалки с куртками, ни моей любимой тумбочки для обуви. Нет, тумбочка осталась, но теперь на ней красовались только Витины кроссы и шлепки. Мои туфли исчезли.

– Вить? – позвала я, чувствуя, как волосы на затылке встают дыбом. – Ты дома?

Я прошла в гостиную и застыла на пороге. Шкаф был открыт и... пуст. Совершенно. Ни одной моей вещи, ни платьев, ни блузок, ни даже белья. Только три Витиных рубашки одиноко висели на плечиках.

В ушах зашумело. Нас ограбили? Я бросилась на кухню и застыла опять. Исчезла вся посуда, которую я так любовно собирала по блошиным рынкам, сервиз, который достался мне от бабушки. Даже кастрюли, и те пропали. Остались только две сковородки и набор пластиковых тарелок.

А потом я увидела главное. Моей швейной машинки не было. Той самой, профессиональной, компьютеризированной, которую я взяла в кредит после первого крупного заказа. Моя гордость, моя кормилица...

Я опустилась на стул, чувствуя, как подкашиваются ноги. И тут хлопнула входная дверь. Громкий смех, топот... Ну, конечно.

– А вот и наша Лариса! – голос Тамары, сестры Вити, ворвался в квартиру раньше нее самой. – Ну как тебе наша работа? Мы тут... все разо...

Она запнулась, увидев мое лицо. За ней нарисовался Витя с какими-то коробками в руках, а следом племянница Юля, сосредоточенно что-то печатающая в телефоне.

– Вы... что... сделали? – я едва выдавила из себя слова.

– Ну как что? – Тамара плюхнулась на стул напротив. – Ты же сама сказала, избавиться от старья. Вот мы и избавились.

– От моих вещей?! – я начала повышать голос. – От моей швейной машинки?!

– Да ладно тебе, Лар, – Витя поставил коробки у двери. – Это же просто старые вещи. Купишь себе поновее.

– Кто вам дал право трогать мои вещи?! – я вскочила. – Где все?!

– Раздали, – равнодушно бросила Юля, не отрываясь от телефона. – Нуждающимся.

– Каким еще нуждающимся?! Моя машинка... Я за нее еще кредит не выплатила!

Я посмотрела на Витю, он отвел взгляд. И тут я все поняла, меня обворовали самые близкие люди с молчаливого согласия мужа.

***

Три дня я жила словно в тумане. Ходила, готовила, что-то делала, и все это на автопилоте. Виктор делал вид, что ничего не произошло. Утром уходил якобы на собеседования, вечером возвращался и плюхался на диван.

– Вить, – я пыталась поговорить в первый вечер. – Ты понимаешь, что было сделано?

– Да что ты заладила! – он раздраженно махнул рукой. – Ну избавились от барахла, ты же сама хотела.

– Я хотела разобрать вещи, выбросить ненужное, а не отдать все, что я годами собирала! Не мою швейную машинку, Витя! Как мне теперь работать? Я за нее даже кредит не выплатила полностью!

– Ой, ну придумаешь что-нибудь, – он уткнулся в ноутбук, показывая, что разговор окончен.

На следующий день я позвонила Тамаре.

– Верни мои вещи, – сказала я, стараясь звучать спокойно. – Хотя бы швейную машинку, это мое средство заработка.

– Ой, Ларис, ну ты не смешная? – деланно удивилась она. – Я же не склад какой-то. Все уже раздали. Благотворительность, понимаешь? И вообще, ты странная какая-то стала. Витя же сказал тебе, хватит истерить.

– Но как мне работать?! – я почти кричала.

– Найди нормальную работу! – отрезала она. – В офисе каком-нибудь. Что ты все на дому строчишь? Живешь с мужиком, а выглядишь как... не знаю. На себя посмотри!

С этими словами золовка бросила трубку.

В тот же вечер заявилась Юля, зашла без стука, словно в свой дом.

– Тетя Тома велела спросить, не осталось ли у вас еще чего-нибудь ценного, – заявила она с бесцеремонностью семнадцатилетней девицы, считающей, что ей все дозволено. – Благотворительность, все такое.

Я молча смотрела на нее, стараясь сдержать тошноту от такой наглости.

– Слушай, а куда делась моя швейная машинка? – спросила я напрямую. – Она мне для работы нужна.

– Откуда мне знать? – она пожала плечами, оглядывая квартиру, словно высматривая, что еще можно прихватить. – Благотворительность – дело такое. Вещи туда-сюда раздают.

Что-то в ее голосе меня насторожило, какая-то фальш прямо почуствовалась. Она говорила слишком быстро и не смотрела мне в глаза.

Я взяла телефон и написала подруге Ирке: «Нужна твоя помощь, приходи. Срочно». Ирка пришла через полчаса.

– Что стряслось? – спросила она, видя мое состояние.

Я рассказала. Ирка выругалась так, что я даже удивилась, обычно она такой лексикон не использовала.

– Они тебя просто ограбили! – воскликнула она. – Надо заявление в полицию!

– Это же семья, – я покачала головой. – Родственники. Что я скажу? Что муж позволил своей сестре забрать мои вещи?

– Так и скажешь! – негодовала Ирка. – Слушай, дай мне адрес этой Тамары. Я попробую разузнать, что там происходит.

На следующий день Ирка позвонила мне на работу.

– Ты не поверишь! – зашипела она в трубку. – Я зашла к Юльке под предлогом, что ищу швею. Дескать, мне сказали, что у нее мама шьет. И знаешь, что я увидела? У нее на вешалке твое синее платье! То самое, что ты на Новый год надевала, с кружевом. А на кухне сервиз стоит твой голубенький. Они твои вещи не раздали, а к себе забрали!

Я похолодела.

– А машинка?

– Не видела, но уверена, она у них, ну или они ее продали.

Я опустилась на стул. Удивлена? Нет. Скорее получила подтверждение того, о чем уже догадывалась.

– Спасибо, Ир, – сказала я тихо. – Ты мне очень помогла.

Когда Ирка ушла, я включила ноутбук. Витя никогда не выходил из своего аккаунта в социальной сети, считал это лишним. Я зашла в его профиль... и сразу нашла. Сообщения от Юли в группу барахолки. Фото моих вещей, посуды. И моей швейной машинки с подписью: «Почти новая, в идеальном состоянии. 35 тысяч рублей».

Тридцать пять тысяч... За то, что стоило шестьдесят, и за что я еще выплачивала в кредит.

Мне стало душно, больно. Но главное, мне все стало ясно.

***

– Вить, – я стояла в дверях, когда он вернулся домой. – Нам надо поговорить.

– Опять? – он скривился. – Ты все о своих тряпках?

– Нет, – я покачала головой. – О предательстве.

– Чего?

– Я видела объявления твоей сестры на барахолке о продаже моих вещей, моей швейной машинки.

Виктор замер. Потом махнул рукой:

– Чушь какая-то. Мы же отдали все...

– Перестань, – тихо сказала я. – Хватит врать. Ирка видела мои вещи у Юли в квартире, а я видела объявления. Твоя сестра и племянница продали мои вещи за моей спиной, но с твоего согласия.

Он молчал, потом вздохнул:

– Лар, ну хватит драматизировать. Ну, может, они пару вещей взяли себе. Подумаешь! Сестра моя все-таки, у нее жизнь не сахар, денег не хватает.

– Сестра?! Которая обокрала твою жену с твоего согласия?

– Да не обокрала! – он повысил голос. – Это же семья, все общее! Тамара сказала, у нас есть, у них нет...

– Стоп, – я подняла руку. – Значит, все-таки не благотворительность, да? Ты соврал мне, что мои вещи отдали нуждающимся. Вы их просто... украли. А потом еще и продали.

Виктор смотрел куда-то в сторону.

– Тамаре нужны были деньги. Юлька в институт собирается...

– То есть, – я перебила его, чувствуя, как холод разливается по телу, – вы просто решили продать мои вещи, чтобы помочь Тамаре? Не спросив меня?

– Ларис, ну хватит! – он всплеснул руками. – Ну да, Тамара взяла часть вещей, им нужнее! У них доходы не такие. А ты тут ломаешься из-за какой-то швейной...

– Шестьдесят тысяч, Витя, – я отчеканила каждое слово. – Столько стоила моя машинка. Шестьдесят тысяч, за которые я все еще выплачиваю кредит. Как мне работать, чем кредит гасить?

– Ну найдешь что-нибудь! – он начал раздражаться. – Устроишься в ателье какое-нибудь!

И тут я увидела в его глазах то, что окончательно убило все, что между нами было. Корысть. Витя не просто позволил сестре забрать мои вещи, он и сам что-то с этого имел. Может, деньги, может, какую-то благодарность. Какую-то выгоду. Да уж, хорошо родня мужа подсуетилась.

– Знаешь что, – я вдруг почувствовала небывалую легкость. – Я поняла, что ты за человек. И твоя семья тоже. Вы меня предали все вместе.

– Да хватит этих... – он скривился, подбирая слово. – Мелодрам! Это просто вещи! Просто тряпки и железяки!

И тут я поняла, что это последняя капля. Железяки, тряпки... То, чем я зарабатывала на жизнь. То, что принадлежало мне.

– Дело не в вещах, Витя, – мой голос звучал на удивление твердо. – Дело в том, что ты считаешь нормальным обворовать собственную жену. И это конец.

***

Я собирала вещи под ворчание мужа. Оставалось немного, несколько блузок, которые они не успели забрать, пара книг. Документы. Фотографии родителей.

– Лар, ну ты чего? – Виктор бродил за мной с виноватым видом. – Из-за такой ерунды расходиться?

– Это для тебя ерунда, – я говорила, не поднимая головы. – Для меня это моя жизнь, моя работа и мое достоинство.

– Ну хочешь, я у Тамары спрошу? Может, не все еще продали... Машинку твою вернем...

В этот момент у него зазвонил телефон. Я видела высветившееся имя: «Тамара». И услышала ее визгливый голос через динамик:

– Ну что, угомонилась твоя истеричка? Господи, Вить, из-за каких-то тряпок такой скандал! Я тебе часть денег от продажи завтра отдам, как договаривались. Вот у меня Юлька никогда так себя не ведет...

Я застыла. Они договаривались о деньгах, то есть планировали это. Весь этот цирк с уборкой, с благотворительностью – это просто способ меня обворовать.

Я посмотрела на Виктора. Он сбросил вызов, но было поздно.

– Значит, я истеричка, а ты получаешь долю от продажи моих вещей? – кивнула я, застегивая сумку. – Хорошо, запомню.

– Да не слушай ты ее, – запричитал он. – Ты же знаешь Тамару, она всегда такая...

– Знаю, – я кивнула. – Только ты от нее недалеко ушел.

Я достала связку ключей, отцепила от нее ключ от квартиры и положила на стол.

– Это все, – сказала я. – Я ухожу.

– Куда?! – он вытаращил глаза.

– Не твое дело, – я взяла сумку. – Прощай, Виктор, я не буду жить среди воров.

– Да подожди ты! – он схватил меня за руку. – Давай поговорим, все обсудим... Я тебе новую машинку куплю, честное слово! Лучше прежней!

– На те деньги, что ты получишь от продажи моих вещей? – я холодно улыбнулась. – Нет, спасибо.

Я спокойно высвободилась.

– Нам не о чем говорить, ты меня обманул. Ты позволил своей семье обворовать меня, еще и деньги за это получил. Знаешь, что самое обидное? Я действительно верила, что мы семья, что ты на моей стороне, я могу тебе доверять.

– Ларис...

– Ты предпочел сестру, которая воспользовалась моей добротой, и Юлю, которая спокойно продавала мои вещи. А я-то думала, муж – это опора, защита, поддержка. Оказалось, моя главная опора – я сама.

Виктор открыл рот, но я подняла руку.

– Не провожай. Дверь я сама закрою.

Я вышла и не оглянулась. Не увидела, как он стоял посреди пустой квартиры, растерянный и ненужный.

***

Мне и самой не верится, что прошло уже два месяца. Я сняла маленькую квартиру недалеко от центра, с помощью Ирки частично погасила кредит и вложилась в новую швейную машинку, пусть не такую навороченную, как прежняя, но рабочую.

Заявление в полицию о краже я тоже подала, но ушлая Тамара успела загнать мою машинку. Чтобы избавиться от обвинений, она выплатила мне некоторую сумму, но намного меньше, чем стоили мои вещи. Что ж, буду считать остальные потери платой за урок.

Что касается Виктора, то я с ним развелась. Конечно, он умолял меня не делать этого. Больше, чем его поступок, меня поразила только уверенность супруга, что я прощу такое предательство.

Что ж, в следующий раз я буду внимательнее и не позволю себя обмануть. Теперь я знаю, что тщательнее всего нужно проверять самых близких людей.

Copyright: Анна Медь 2025 Свидетельство о публикации. Копирование контента без разрешения автора запрещено