Лера только вздохнула в ответ, кивая.

А Лидия Алексеевна чуть скуксилась, повела плечиком, но промолчала. Не захотела себе праздник портить. Именины, как-никак. Вот и нечего растрачивать хорошее настроение на лишних людей, ничего не понимающих в поэзии.
Лишней на празднике была, конечно, Лера. Свекровь всегда умела дать ей понять, что литературный язык не чужд семейству Некрасовых, да и вообще образование – это основа всего. Вот только у Леры его нет и не предвидится. И вообще, Павлику Лера не пара.
Павел Сергеевич Некрасов, сын Лидии, человеком был мягким, конфликтов на дух не переносил, а потому, всегда пугался, когда Лидия Алексеевна вдруг начинала «воспитывать» невестку.
- Мамочка, ангел мой, не нужно! Ведь Лера ничего плохого сказать или сделать не хотела! Давайте жить дружно, а? Что нам делить? Ведь мы семья!
Лера всякий раз порывалась сказать, что делить полагается его, Павла. Внимание, доброту и желание угодить всем и каждому в маленьком семействе. Но она прекрасно понимала, что никакого толку от этих бесед не будет.
Павел любил мать, но и жену свою любил не меньше. А потому, все конфликты заканчивались, как правило, одинаково. Высоченная температура валила с ног Павла, и Лере не оставалось ничего другого, как только вежливо отвечать на многочисленные вопросы свекрови, которыми та сыпала исключительно по телефону, так как страх заразиться от сына был всегда сильнее желания его проведать лично. Выражался ли так стресс у Павла, или же это были просто совпадения, но Лера мужа своего любила, волновать не хотела, а потому терпела, стараясь как можно реже встречаться с его матерью.
Отношения Леры и Лидии Алексеевны были мало похожи на не раз описанные в анекдотах свары свекрови и невестки. Не было такого. Было просто тихое презрение со стороны одной, считавшей девушку «без роду и племени» выскочкой и приживалой, и, как бы это ни прозвучало странно, жалость, со стороны другой.
Да, Лера свою свекровь жалела. Потому, что никак не могла понять, почему количество прочитанных книг и умение правильно выбрать вилку во время «парадного» обеда, позволяет сделать вывод – хороший человек или не очень.
У нее насчет этого были свои понятия.
Лера выросла в спальном районе одного из крупных промышленных городов. Родители ее были работягами, которые лучшим отдыхом считали рюмочку под хорошую закуску и компанию, в которой никогда не вели бесед о книгах или музыке. Здесь в ходу были другие разговоры. И пусть Лера ничего в них не понимала, она выходила вместе с родителями на субботники весной и осенью, приводила в порядок двор и детскую площадку, красила качели и турники, на которых потом болталась с подружками вниз головой, радуясь, что мама позволила надеть новенький спортивный костюм, привезенный отцом из Москвы, куда он мотался по каким-то своим делам, а после неслась к одной бабушке, которая жила на соседней улице, чтобы помочь, и тут же, снабженная каким-нибудь гостинчиком, к другой. И там, и там ее ждали. И не только для того, чтобы вручить тряпку и попросить протереть полы или сбегать в магазин. Нет! Ее ждали теплые руки и, пусть и скупое, не слишком правильное, как сказала бы Лидия, но участие. Бабушки Леры не знали красивых слов, и не читали наизусть стихов, но они умели с ходу определить, что у внучки смутно и тоскливо на душе, а совет, данный ими вовремя и по делу, всегда находил отклик в ее сердце. Лера знала, что ее любят.
- Ты почему раздетая?! – упирала руки в боки бабушка со стороны отца. – Что это за вид?!
- Ба, там тепло! – Лера одергивала модную юбочку, купленную накануне мамой, которая считала, что девочка должна быть одета не хуже других.
- С носу потекло! Чтобы я тебя без теплых штанов больше не видала! Так матери и передай! Застудишься – как рожать будем?!
Лера чмокала в подставленную щеку бабушку и вылетала из ее квартиры с рублем в кармане, выданном на кино-мороженное, и напутствием:
- Блюди себя-то, детка! Это главное в жизни!
Другая бабушка первым делом усаживала Леру за стол и не успокаивалась, пока та не выкатывалась шариком в коридор, так как время поджимало, и пора было на тренировку или заняться уроками.
- Ох, заездили ребенка…
- Бабуленька, мне нравится танцами заниматься!
- Ну, ладно! Иди! Погоди-ка, на вот тебе! Полакомишься чем-нибудь, а то худая, как щепка!
- Мне бабушка уже дала рубль.
- И я дам! Нельзя, что ли? Иди уже! И передай привет баловнице! Скажи, что я ее на чай жду!
- Передам!
Этот мир был совершенно не похож на тот, в котором вырос Павел, с театральными постановками, расписанными по графику, с книгами в тиши библиотеки, под которую в большой квартире была выделена отдельная комната, и роялем, на котором никто не играл с тех пор, как не стало отца Лидии, который был известным композитором. С рояля полагалось смахивать пыль специальной метелочкой и не дышать на его клавиши, которые, по уверениям хозяйки, еще хранили тепло рук прежнего владельца.
Лера с Павлом никогда бы не встретились и не имели бы даже шанса познакомиться, если бы не случай.
Родители Леры, которые мечтали о том, чтобы девочка получила приличное образование, отправили ее после школы в Москву. Поступать.
Чего им это стоило, Лере даже подумать было страшно. Родители об этом молчали, а Лера спросить боялась.
- Учись! Ты у нас одна.
Помогли бабушки, которые съехались и сдали одну из своих квартир, родители влезли в кредит, и Лера, снабженная таким количеством напутствий, что не помнила и половины от их обилия, отправилась покорять столицу.
Поступила она с первого раза, что было сродни чуду. Нет, училась она всегда хорошо, но уровень подготовки все-таки оставлял желать лучшего. Но Лера не привыкла отступать. Просидев за учебниками все время, которое оставалось до экзамена, она собралась и вполне прилично сдала экзамены. И, увидев себя в списках, так обрадовалась, что пулей вылетела из университета, мечтая, наконец, увидеть столицу, но на ступеньках оступилась и сбила с ног полноватого, но очень симпатичного парня в очках. Очки приказали долго жить, а парень помогая подняться на ноги Лере, неожиданно даже для самого себя, выдал:
- Вы такая красивая! Как солнце! Боже, что я несу! Позвольте пригласить вас на свидание?! Умоляю! Не отказывайте мне сразу! Хотя бы минутку подумайте!
- Я…
- Милая девушка, поверьте, я не всегда такой смелый! И вообще, я с девушками как-то не умею общаться. А с вами почему-то хочется. Почему?
- Не знаю, - отмерла, наконец, Лера. – Но бабушка говорит, что если чего-то очень хочется, то немножко можно. Правда, это она про мороженое, когда горло болит.
- Интересный пример, - Павел спохватился и убрал руки с талии Леры. – Простите…
- А вы точно меня хорошо разглядели? – рассмеялась Лера, глядя на его смущение и алевшие щеки. – Очки-то тю-тю!
- Для того, чтобы понять, насколько вы красивы, они мне не нужны! – тихо ответил Павел и протянул Лере руку. – Идем?
- Куда?!
- А куда угодно! Лишь бы вместе!
Они бродили по Москве до самого утра. О чем-то говорили, чем-то делились, и никак не могли понять, как так получилось, что встреча была дана им именно в тот момент, ведь казалось, что знают они друг друга всю жизнь, настолько легко и просто им было.
Встречались они почти год. Лера просто летала все это время. Она уже понимала, что не просто влюбилась в Павла. Они буквально дышали друг другом. И все это спокойно, размеренно, в полной уверенности, что так и будет до конца дней. Больше всего они хотели узаконить свои отношения и начать жить вместе.
Но эту мечту пришлось отложить.
Лера вынуждена была оставить учебу и уехать домой. Сначала ушел из жизни ее отец, внезапно, неожиданно для всех. Он никогда не жаловался на сердце, но именно оно стало причиной того, что Лера вмиг осиротела. Потому, что мама ее не перенесла такого удара. Сначала она легла, отвернувшись к стенке и отказавшись разговаривать даже с дочерью. А через пару недель после того, как Лера вернулась домой, ее маму хватил инсульт. И, конечно, ни о каком возвращении в Москву речи уже не шло. Теперь на Лере была мама и две бабушки, которые разом сдали, но старались держаться ради внучки.
Уезжая из Москвы, Лера попыталась было вернуть тоненькое золотое колечко, которое подарил ей Павел, прося ее руки.
- Паша, я вряд ли вернусь. Сам понимаешь. Я нужна дома. А ты… Ты умный, красивый и очень-очень хороший! Ты найдешь еще ту, которая станет тебе хорошей женой! – Лера старалась не плакать, но слезы-предательницы катились и катились по щекам.
- Я уже нашел, - спокойно ответил Павел, надевая колечко обратно на тонкий Лерин палец. – Другая мне не нужна!
- Но мы же не сможем быть вместе! – Лера была в отчаянии.
- Кто это сказал? – все так же спокойно отвечал ей Павел. – Просто нужно все обдумать и решить, как дальше.
Лера тогда подумала, что это был просто благородный порыв. Ее Павел и не мог поступить иначе.
Но оказалось, что слова у этого, молодого еще, человека, с делом не расходятся. Не прошло и месяца, как на пороге родительского дома Леры появился Павел.
- Я приехал.
- Проведать?
- Нет. Остаться с тобой.
- Паша, ты же понимаешь, что моя жизнь совершенно не похожа на твою?
- А наша? Какой она будет? – Павел обнял свою невесту. – Пусть будет хорошей? Попробуем?
- Да…
Его поступок Лера оценила по достоинству. Павел оставил хорошую должность в столице, попросив перевода в филиал фирмы, в которой работал, и через пару месяцев они с Лерой тихо расписались и зажили одной семьей. Свадьбу играть не стали. Не до того было, а потому со свекровью своей Лера познакомилась только через год, когда не стало мамы и пришлось ехать в Москву, чтобы забрать документы из университета. Оставить бабушек Лера не могла, да и к тому же ждала ребенка. До учебы ли ей было? Лера решила отложить этот вопрос и получить образование позже. Работа у нее уже была. Мамина подруга устроила ее в свой салон красоты неподалеку от дома, администратором. А увидев, как хорошо справляется Лера со своими обязанностями, доверила ей управлять сетью своих салонов.
- Девочка ты толковая. Подучим тебя, на курсы отправим, и будешь моей правой рукой. Я тебе полностью доверяю, Лерочка. Мама твоя, Царствие ей Небесное, очень гордилась бы тобой! Я знаю…
Союз Леры и Павла оказался на редкость удачным. Она старалась сделать все, чтобы мужу было тепло и спокойно, а он – помогал ей, как мог, в уходе и за мамой, и за бабушками.
И только одному человеку все происходящее не нравилось категорически. Разумеется, Лидии Алексеевне. Она давно уже присмотрела для сына невесту и строила далеко идущие планы, которые в одночасье рухнули, благодаря какой-то странной, неведомо откуда взявшейся девице без роду и племени. Лидию Алексеевну сложившаяся ситуация бесила, словно волос в супе. Как?! Как мог ее мальчик, прекрасно образованный, знающий три языка и имеющий высшее образование, связаться с такой женщиной?! Что держит его возле ее юбки?! Какими такими чарами может владеть эта невзрачная девица, когда вокруг Павлика всегда был целый цветник из красавиц! Почему же именно она?!
Этого Лидия Алексеевна постичь была не в состоянии. Но сын у нее был один, его решения она, воспитывающая Павла мужчиной, вынуждена была уважать, и ей пришлось смириться на время. Лидия рассчитывала на то, что пыл первой влюбленности когда-то пройдет, и у Павла откроются глаза.
Но ее надежды все никак не хотели себя оправдывать. Павел продолжал жить с женой, навещая мать лишь изредка и на очень короткий срок.
- Прости, мама, мне пора. Лера там одна, а ей сложно. Все-таки, она у меня очень хрупкая.
Лидия Алексеевна поджимала губы, но молчала, понимая, что отношение к жене – показатель. Если Павел так бережет свою девчонку, то не сможет отвернуться и от матери, когда придет время.
Узнав о беременности Леры, Лидия кусала локти и рыдала в подушку неделями, но и тут смогла себя уговорить, что алименты никто не отменял, а ребенок может стать хорошим триггером для развода.
Однако, и тут просчиталась. Дочь Павел обожал.
Для него появление на свет этой крохи с его глазами стало настоящим откровением.
- Она такая маленькая, Лерочка… Я боюсь ее на руки взять…
- Не бойся, Паша! Она же твоя! Как ты можешь ей навредить?
Маленькая Дашенька росла в такой же любви и заботе, как когда-то Лера, став настоящим лучиком счастья, буквально возродившим семейство. Даже бабушки воспряли и на перебой предлагали помощь с малышкой.
К сожалению, продлилось все это недолго. Даше исполнилось три, когда Павел и Лера вернулись в Москву. Лера, потерявшая за короткий период маму и обеих бабушек, очень тяжело перенесла переезд. С одной стороны, она понимала, что оставаться там, где больше не было людей, которые ее любили, будет невыносимо, но с другой – это было прощанием со всем тем, что она знала раньше, чем жила и дышала. Прощание с родным домом…
К счастью, жить с Лидией Алексеевной ей не пришлось ни дня. Павел, понимая, что когда-то этот день настанет, позаботился о том, чтобы небольшая трехкомнатная квартира, которая досталась ему от бабушки со стороны отца, была отремонтирована и готова принять его семью. Со свекровью Лера пересекалась только по праздникам. С внучкой Лидия Алексеевна общаться желанием не горела, а вот за Павла взялась со всей серьезностью, прекрасно понимая, что чем дольше ячейка общества, созданная сыном, существует, тем сложнее будет ее ликвидировать.
Лидия Алексеевна быстро поняла, что нахрапом уладить этот вопрос у нее не получится. А потому, посоветовавшись с подругами, решила брать измором. Она не травила Леру в открытую, но не упускала возможности немного поддеть ее, указав на ошибки, которые та допускала за столом или в речи. Мелкие колкости, которые и вредностью-то назвать было нельзя, задевали Леру, но она старалась не показывать этого мужу. У нее был совершенно иной пример перед глазами. Ее бабушка со стороны отца очень уважительно относилась к Лериной маме. Там не было реверансов, а возникающее недопонимание могло быть разрешено под час крутым и очень непростым разговором, но в любой момент, когда нужна была помощь или поддержка – мать Леры ее получала в таких объемах, что от обиды не оставалось и следа. А любовь к Лере со стороны бабушки компенсировала вообще все. Мать не раз говорила Лере:
- Если твоего ребенка любят – лучше для тебя и быть ничего не может! За это я все, что угодно простить готова! Тем более, что и прощать-то нечего. Так, мелочи жизни. У кого их нет?! Как же я хочу, Лерочка, чтобы тебе досталась такая же свекровь! Чтобы любила тебя и поддерживала во всем. Не слушай злые языки! Постарайся найти общий язык с той, с кем сведет тебя судьба. И помни – если муж у тебя хороший, то его кто-то таким сделал. А кто, если не мама? Она же воспитывала.
Лера помнила мамины наставления и старалась, как могла, найти общий язык со свекровью. Выбирала подарки, предварительно согласовав это с мужем, узнала, какие цветы любит Лидия, и регулярно дарила свекрови билеты в театр.
Но все это нисколько не радовало мать Павла. Она вежливо принимала подношение, но тут же находила какой-нибудь повод, чтобы уколоть невестку. Мимоходом, даже не думая о том, что ее слова могут задеть чувства Леры.
Какие чувства?! Откуда они могут взяться у этой простушки?!
Лера же молчала, понимая, что свекровь ей все равно не переделать, а мужа волновать – затея не из лучших. У Павла не все ладно было со здоровьем. Лера уговорила его пройти обследование и четко следовала рекомендациям врачей, держа мужа на диете и стараясь хотя бы в дома избавить его от стресса. Лидия Алексеевна же все эти действия называла не иначе, чем «глупости».
- Лерочка, вы слишком впечатлительны! Нельзя же все сказанное принимать на веру! Павлик совершенно здоров! У него в детстве не было никаких проблем со здоровьем. Он хорошо питался, много времени проводил на свежем воздухе, занимался спортом. Откуда, в таком случае, могут взяться эти мифические сбои в организме?! Чушь!
- Но ведь врачи…
- Врачи – тоже люди! И им нужно зарабатывать. Вот они и рады стараться! Павел, а ты никого не слушай! С тобой все в порядке! Ешь торт!
- Мама, мне нельзя столько сладкого.
- Глупости, я сказала! Обидеть меня хочешь?!
Тут уже Лера не выдерживала и прыскала тихонько от смеха.
- Что смешного? – хмурилась Лидия Алексеевна.
- Я это выражение слышала лишь однажды. Когда во дворе нашем выпивали два соседа и весьма усердно пытались доказать друг другу, что нужно уважать собеседника.
- Ну, конечно! Что еще от вас, милая, можно было услышать?! Я все время забываю, в каких условиях вы росли!
- Мама! – Павел начинал сердиться не на шутку, и Лидия Алексеевна умолкала, понимая, что ссориться с невесткой при сыне не лучшая затея.
Мелкие стычки, впрочем, ни разу не переросли в мало-мальски серьезный конфликт. Лера умело держала дистанцию, а Лидия Алексеевна все никак не могла найти достаточно веский повод, чтобы положить конец этому затянувшемуся противостоянию.
Решил все случай.
В тот вечер, когда все случилось, Лидия Алексеевна приняла решение брать быка за рога. В конце концов, сколько можно терпеть?! Того и гляди, ушлая девица надумает рожать второго ребенка, и тогда Павлика точно уже никак не оторвать будет от этой пигалицы. Он всегда был ответственным мальчиком, а тут – дети… Большей привязи природа пока не придумала. Значит, нужно что-то решать сейчас, пока не стало слишком поздно!
И Лидия Алексеевна взяла в руки телефон.
- Павлуша, что-то нехорошо мне… Сердце, наверное…
- Мама, скорую!
- Приезжай! Я же даже до двери дойти не могу…
Павел не приехал ни через час, ни через два… Лидия Алексеевна приготовила ужин, рассчитывая на долгую беседу с сыном без «лишних ушей», несколько раз набирала номер Павла, но он был недоступен.
А ближе к полуночи ей позвонила Лера.
- Паша в реанимации. Приезжайте.
Не слушая расспросов, она наскоро продиктовала адрес клиники и еще раз попросила:
- Приезжайте…
Лидия Алексеевна схватилась за сердце. Теперь уже по-настоящему.
Что случилось с ее мальчиком?! Почему все так?!
К счастью, сосед-таксист, услугами которого Лидия Алексеевна иногда пользовалась, оказался дома.
- Саша, срочно! Мне нужно к сыну!
- Не вопрос. Свезем! – не стал тратить лишних слов Александр.
В дороге он не тревожил расспросами свою пассажирку, понимая, что не до того Лидии. Но, припарковавшись у больницы, подхватил ее под локоток и направил к входу.
- Саша, спасибо! Я сама…
- Ага! Как же! – отрезал Александр. – Шагай шустрей. А я рядом побуду пока.
Леру они нашли быстро. Она сидела в коридоре, держа на коленях уснувшую дочь.
- Что случилось?! Как Павлик! – закричала было Лидия Алексеевна, но Лера, впервые за все время их знакомства, шикнула на нее, призывая к порядку.
- Тише! Здесь нельзя шуметь. Да и Дашу разбудите…
Александр усадил рядом с Лерой побелевшую от страха Лидию и протянул руки:
- Давай, кроху-то! Поди все руки оттянула уже себе? Поговорите пока, а я покачаю.
Лера подняла на Александра глаза и без слов протянула ему ребенка.
- Вот так! Умница! А я тебе сейчас водички принесу. Что-то не нравишься ты мне. Больно бледная.
Глядя, как Александр шагает по коридору с маленькой Дашей на руках, Лера заговорила.
- Ему плохо стало за рулем. Начался приступ. Паша не справился с управлением…
- Господи, да почему?! – Лидия Алексеевна вскочила было, готовая уже бежать и узнать новости из первых уст, от врачей, но Лера остановила ее.
- Не мешайте! Пусть делают, что могут. Я же говорила, что ему нельзя нервничать…
И Лидия Алексеевна вдруг замерла на месте. До нее начали доходить слова невестки и это осознание просто сразило ее.
Это же она! Она во всем виновата! Она сказала Павлику, что ей плохо! А он всегда был хорошим мальчиком, которому небезразлична была чужая боль, вот и кинулся!
- Что же я натворила? – вырвалось у Лидии хрипом. – Что я наделала…
И чьи-то руки, тонкие, но сильные, подхватили ее, обнимая.
- Тише… Не надо так! – Лера почти вырвала из рук Александра бутылку с водой и брызнула в лицо свекрови, приводя ее в чувство. – Он жив! Слышите?! Жив! А с остальным мы справимся!
Эта ночь стала самой страшной в жизни обеих женщин. Они то ходили по коридору, пытаясь прогнать непрошенные страхи, то сидели, обнявшись, молча, боясь спугнуть тишину ненужными словами.
Не было больше между ними обиды и непонимания. Было только одно – то, что билось, рвалось ввысь с каждым вздохом:
- Господи, спаси и сохрани…
Павел выжил. Врачи сделали все возможное и невозможное для того, чтобы свести последствия аварии к минимуму.
- Я не знала, что ты так его любишь…
- А вы не спрашивали…
- Лера…
- Не надо! Было и прошло!
- Спасибо…
- Дашу к себе возьмете на пару дней? Я пока здесь, в больнице побуду. Хочу быть рядом, когда Паша в себя придет.
- Зачем ты спрашиваешь…
Спустя год по дорожкам сквера, неподалеку от дома Леры и Павла, медленно пройдут с коляской две женщины.
- И ты представляешь, она чуть с кулаками не кинулась на Карабаса-Барабаса! Я ее еле успокоила! – смеясь рассказывала Лидия Алексеевна Лере про поход с внучкой в кукольный театр.
- Вся в Пашу! Он такой же добрый! – Лера поправила одеяльце сыну и глянула на часы.
- Я мне кажется, что все-таки в маму больше, - покачала головой Лидия.
- Почему?
- А она в конце постановки Карабаса-Барабаса пожалела. Всем хорошо, говорит, а ему – плохо. Пожалеть надо!
Лера ничего не ответила Лидии Алексеевне. Просто глянула на свекровь, и улыбнулась.