Разбуди меня. Анна Литвинова (гл. 31- Эпилог)

Глава 31

Аня

Леня ушел минут десять назад, а мне уже не лежалось. Тщательный осмотр с использованием каких-то датчиков и непонятных мне инструментов показал, что дела у меня намного лучше, чем можно было ожидать. Самой страшной оказалась трещина в бедренной кости, но при соблюдении постельного режима мне клятвенно пообещали, что я смогу начать ходить через десять дней, край — через две недели. Мгновенной регенерации к оборотням, как в книжках, не прилагалось, к сожалению, но выражение «заживет как на собаке, точнее на волке» все равно стало уместным. Многочисленные ссадины, царапины и укусы были обработаны и замазаны банальной зеленкой, так что сейчас я напоминала расцветкой подвид фикуса.

К счастью, внутренние органы оказались в полном порядке, что очень меня порадовало, хотя отшибленный при падении бок неприятно поднывал. Оставив мне упаковку обезболивающих таблеток, доктор с улыбкой попрощался и, пообещав навестить завтра, оставил меня одну. Вопреки угрозам, ногу мне не гипсовали — Леня предусмотрительно захватил с собой своеобразный «корсет», так что теперь я являлась смесью фикуса с киборгом, а нога плотно фиксировалась по самое дальше некуда.





И все было бы совсем замечательно, если бы мочевой пузырь настойчиво не напомнил о своем существовании угрозой уйти в свободное плавание. Я покряхтела, пытаясь сменить позу, чтобы дождаться Илью и попросить отнести меня по нужному адресу, но парня все не было. Кричать показалось как-то неловко, а искомая поза никак не находилась. Через пару минут я поплотнее закуталась в плед, наподобие тоги, с трудом села и осмотрелась.

Мне повезло — рядом с диваном стоял стул с высокой спинкой, поэтому я подтянула его к себе и с четвертой попытки встала, стараясь держать больную ногу на весу. Немного постояла, оценивая ситуацию, но боли не было, а ощущения оказались вполне терпимые. Я успела сделать два коротких неуклюжих шага, когда в гостиную вошел Илья, и с возмущенным воплем подскочил ко мне, попытавшись подхватить на руки и вернуть на диван.

— Нет, нет! Не туда! — возмутилась я, правда, стараясь особо не дергаться. Падение даже с такой высоты здоровья бы мне не добавило.

— Аня, ну что ты, как маленькая! — в голосе парня звучало столько заботы и переживания, что ругаться у него совсем не получалось, — тебе же сказано: постельный режим! Если что-то надо, я тебе все принесу сам!

— Вот и неси, — с готовностью согласилась я, обхватив его за шею и не давая сгрузить меня на порядком надоевший предмет мебели.

— Куда? — вопреки моим ожиданиям, удивление на его лице сменилось готовностью.

— Сначала туда, — махнула в сторону входной двери, — потом на улицу, потом можно и по лесу прогуляться. Говорят, что прогулки очень полезны и должны быть не менее двух часов ежедневно.

— Хорошо, — кивнул любимый и резво зашагал в указанном направлении.

Серьезно?

— Стой! Я пошутила!

— А я — нет, — спокойно пожал он плечами в ответ и слегка подкинул меня, отчего я поняла, что у меня ровно минута найти нужный угол, иначе потом он не понадобится.

— Илья, мне в туалет надо! — практически взмолилась, когда мы уже вышли в коридор.

— Да я понял, — рассмеялся любимый, подходя к нужной двери.

— Понял? — обескуражено повторила я, как попугай.

— Нетрудно было догадаться. Вряд ли ты решила с этим стулом и сломанной ногой устроить повторную экскурсию по моему дому, — меня аккуратно поставили на здоровую ногу возле долгожданного предмета сантехники, — сама справишься или помочь?

Ситуация повторялась почти один в один, даже лицо покраснело точно так же, а я едва не хихикнула, компенсируя неловкость.

— Нет уж, как-нибудь сама. К настолько близким отношениям я все еще не готова, — смущенно рассмеялась, подталкивая его по направлению к выходу.

Господи, как же мало человеку, и не только, надо для счастья! Держась за все, что только можно, я переместилась к раковине, умывшись и смыв с себя, насколько это оказалось возможным, кровь и грязь. О полноценном купании пока можно было даже не мечтать, но и в таком виде ходить тоже не собиралась.

На первый же мой негромкий зов, дверь распахнулась, и меня вновь подхватили на руки. Очень аккуратно доставили в спальню, где мы уже ночевали, и удобно расположили на кровати, накидав под спину подушек. Я блаженно вытянулась, чувствуя просто чудовищную усталость. Слишком много произошло за последние трое суток, и у меня садились батарейки.

Илья без слов вышел и через пять минут у меня в руках была большая кружка горячего шоколада, а на коленях уместился поднос с омлетом, парой бутербродов с сыром и большой шоколадкой с орехами.

— Прости, ничего существеннее нет. Не до того было…

Он не договорил, но мне и так все стало понятно.

— Извини, что доставила столько беспокойства… — начала я, опуская кружку.

— Если кому и нужно извиняться, то точно не тебе, — мягко прервал он меня, вручая в руку вилку.

Он прав — не мне. Только почему-то именно те, кто чаще всего виноват, реже всего просят прощения. А те, кто не имеет к произошедшему никакого отношения, чувствуют себя без вины виноватыми.

С такими размышлениями я быстро расправилась с омлетом и бутербродами, наконец-то ощутив, насколько проголодалась. А затем со стоном удовольствия положила в рот кусочек шоколада и прикрыла глаза. Как же вкусно!

— Вкусно? — голос Ильи прозвучал на пару тонов ниже, повторяя мои мысли, а палец стер шоколадную крошку с нижней губы. Сладость тут же отошла на второй план.

— Хочешь? — я отломила кусочек и поднесла к мужским губам, не сводя глаз с его лица.

Не отказался. По моим пальцам скользнули губы, а затем и язык, вызвав жаркую волну внутри. Между нами повисла тяжелая пауза, а глаза парня заметно потемнели.

— Еще? — я отрицательно покачала головой, и поднос переместился на стоявшую рядом тумбочку.

Илья сидел рядом на постели, подогнув под себя одну ногу и повернувшись ко мне всем корпусом. Он успел переодеться, и сейчас белая футболка без рукавов не скрывала рельефные мышцы рук, а домашние штаны выразительно обтягивали бедра. Я сглотнула, оценив вид на высший балл по своей персональной шкале.

— Я могу тебе принести что-нибудь, чтобы ты не скучала, — внезапно отвел глаза парень, снижая градус напряжения между нами, — что хочешь? Книги, журналы? У меня есть плеер, ноутбук. Пульт от телевизора на тумбочке, там пару сотен каналов, можно что-нибудь выбрать. Так что ты хочешь?

— Тебя! — нетерпеливо рыкнула я и, быстро обхватив его за шею, притянула к себе, прижимаясь к губам.

Какие уж тут, в пекло их, книги!

Если парень и удивился, то лишь на секунду. А затем тут же перетянул инициативу на себя, сделав поцелуи в разы слаще. Я тонула в водовороте ощущений, мимолетно удивляясь, насколько остро реагирую на каждое движение языка, каждое прикосновение к телу, каждый его нетерпеливый вздох. Ведь все это уже было…

Мои руки резво пробрались под его футболку, прижимая к себе ближе, царапая кожу. Мне уже было мало. Желание разливалось по телу, сметая лавиной реальность, заставляя хныкать от нетерпения. Весь страх, вся боль и напряжение последних суток вылилось в неконтролируемую страсть, отключая разум. Внизу живота уже скрутился узел, мешая дышать, и я смело потянулась к его штанам…

Но неожиданно Илья отстранился и схватил меня за запястья, останавливая. Я дернулась и недовольно зарычала. Мозг плавился, а тело ломило от неудовлетворенного желания, вынуждая снова качнуться в сторону любимого. Но парень держал меня крепко.

— Остановись, — голос был хриплым, а тяжелое дыхание не давало произносить длинные фразы, — нам пока нельзя.

Я только раздраженно фыркнула, вновь потянувшись к нему, но Илья опять увернулся. Мой разочарованный стон вызвал у него слабую улыбку.

— Мы еще все успеем, впереди уйма времени. Даю слово, что после того, как с тебя снимут эту штуку, я тебя из постели не выпущу. Но сегодня это определенно плохая идея.

Парень чуть отодвинулся от меня, а я медленно приходила в себя. Да что со мной творится то? Всегда была здравомыслящей, рассудительной, а теперь эмоции зашкаливают, как счетчик Гейгера в атомном реакторе. Взглянув на него уже значительно спокойнее, я с ужасом увидела, что от его футболки остались довольно сомнительные лоскуты. И это тоже я? Кошмар…

— Извини, не знаю, что со мной происходит, — немного нервно произнесла, откидываясь на подушки, — даже подростком не помню, чтобы меня так штормило. То злюсь, то плачу, то вот теперь тебя чуть не изнасиловала.

Мой смешок получился вымученным и совсем не веселым.

— Я совершенно не против, — засмеялся Илья, и я не смогла не улыбнуться в ответ, — это нормально. После обращения чувства обостряются, улучшается обоняние, зрение, а также усиливаются эмоции. А в тебе это столько лет было заперто, что теперь не удивительно, что тебя так колбасит. Все же мы привыкаем к своей второй половине постепенно, поэтому и слияние проходит проще и безболезненнее, без особых срывов. Тебе просто надо маленько потерпеть.

Я только вздохнула, уставившись на свои руки. Неутоленное желание сменилось такой жалостью к себе, что опять накатили слезы. Твою ж девизию!

— Эй, — пальцы любимого обхватили мой подбородок и его лицо приблизилось к моему, — это совсем ненадолго, солнышко. Я обещаю.

— И что, потом я перестану так… — я всхлипнула и замялась, подбирая слова, — так чувствовать?

— Конечно, нет, — он прекрасно догадался о подоплеке вопроса и хитро прищурился, — просто тебе станет легче это контролировать. К тому же, — в его голове появились хриплые нотки, — мне это очень нравится. Ты стала такой живой…настоящей.

Последние слова мне практически прошептали в губы, подарив мимолетный поцелуй. Не давая возможности вновь окунуться в омут своих желаний, Илья отстранился от меня и вернулся в прежнее положение. Мне стало немного легче. Да я и сама чувствовала себя именно так, как он и сказал — живой. Пусть сейчас это и было чуть слишком.

— А ты всегда это ощущал вот так?

— Мне не с чем сравнивать, но думаю, что да, — кивнул он в ответ, поглаживая мои пальцы. Я млела от удовольствия, но мысль не теряла.

— Мне так жаль, — он вопросительно поднял бровь, — одна мысль о том, что я тебя потеряю, убивает меня. А ты столько лет меня искал…а потом еще столько ждал…

Я снова всхлипнула, не в силах сдержать слезы. Надо все же попросить у Лени валерьяночки. Ведро. Или два.

— Но я же тебя нашел, — он сжал мою ладонь, успокаивая, — значит все было не напрасно. И ты меня вспомнила и вернулась, вопреки всему. И теперь я по-настоящему счастлив, поэтому не вижу повода расстраиваться.

— Ага, — слезы все же отступили, и я улыбнулась, — принц разбудил спящую красавицу.

— Верно, — мне все-таки подарили еще один мимолетный поцелуй, — и теперь нас ждет долго и счастливо, правда?

— Правда, — выдохнула я и закрыла глаза, подставляя губы.

Ждать меня не заставили.



Эпилог

Аня

— Ну, где же он?!! — мимо небольшим ураганом пронеслось зеленое пятно, едва вписавшись в поворот.

Я стояла в доме мамы в своей бывшей комнате перед большим зеркалом, и любовалась собственным отражением. Хрупкая девушка в нежном кружевном белом платье с высокой талией, забранными наверх волосами с вплетенными бело-розовыми орхидеями, и россыпью розового жемчуга на шее была одновременно мной и не мной. До сих пор не верилось, что это все происходит на самом деле. Но в раздумья погрузиться мне не дали.

— Они уже едут! Черт его дери, где же он?!! — очередной вопль сотряс дом, в коридоре что-то упало и покатилось.

— Да что ты потеряла то? — не выдержала я, выйдя в коридор и преградив Ленке дорогу, — давай помогу, пока ты весь дом не разнесла.

— Да посудину для выкупа куда-то поставила и теперь найти не могу! Вот! — она удовлетворенно окинула меня внимательным взглядом, поправила выбившуюся прядку, и вновь понеслась электровеником по дому, раскидывая то, что еще каким-то чудом стояло на своем месте.

Я пожала плечами и пошла в противоположную сторону, внимательно оглядывая все по пути. Жаль не спросила, что это за посудина. Ладно, буду показывать все вазочки, более-менее подходящие под благородную цель.

— Приехали! — воскликнула мама, заскакивая с улицы в дом. Она сегодня тоже выглядела потрясающе — в ярко-синем платье, миниатюрная, с распущенными волосами, она походила на принцессу из диснеевских мультфильмов, — Лена, ты где? Пора занимать места!

— Да твою ж… — взвыла подруга где-то в районе дальней кладовой, вызвав недоуменный взгляд мамы.

Я пожала плечами, намекая, что не имею к этому никакого отношения. И вообще тут вместо мебели стою. Ленка в такие моменты была хуже саранчи, хорошо, если после ее нашествия дом останется пригодным для жилья, а то могло быть всякое.

— Вот же он!!! — от победного вскрика за спиной я подпрыгнула, испугавшись не на шутку.

— Ч-что эт-то? — я даже заикаться начала от пережитого испуга.

И вопрос был вполне уместен, так как Ленка вертела в руках огромный пластиковый таз литров на тридцать. Охренеть, посудина для выкупа. Да за такую цену проще купить дворец падишаха со всеми женами и наложницами в придачу.

— Мы тебя дешево не продадим, пусть даже и не надеется! — угрожающе воскликнула подруга, пугая нездоровым блеском глаз.

— Может не н-надо? — я потихоньку отступала к входной двери, намереваясь позорно сбежать в стан врага совершенно бесплатно.

— Надо, подруга! Еще как надо! — Ленка раскусила мой маневр и метнулась к дверям, едва не пристукнув меня тазом, — в конце концов, я столько ждала эту вашу свадьбу, что мне положено небольшое вознаграждение!

— Можно подумать, что ты ее десять лет ждала, — усмехнулась я, поправляя и без того идеально сидевшее на мне платье.

— Не десять, конечно, но…вот скажи, на кой вам сдались эти дипломы? Можно подумать, что ваша семейная жизнь от этого существенно изменится. Мужа в постели по учебникам удовлетворять будешь, что ли?

Я только улыбнулась на этот выпад. Ленка тут лукавила, дипломы были совершенно не при чем. Официальное предложение руки и сердца я получила под Новый год, с соблюдением всех правил — кольцо, ресторан, цветы и самый красивый мужчина на коленях у моих ног. Конечно же, я согласилась, да и как могло быть иначе?

Едва не сорвавшись в ЗАГС сразу из ресторана, мы все же немного подумали и решили повременить. Нашей мечтой была совместная поездка по Европе недели на четыре с захватом пляжей Кипра в качестве свадебного путешествия, поэтому, дабы не отрываться от учебы на такой долгий срок, мы отложили свадьбу до лета. Да и что, собственно, меняла официальная церемония? Но традиции обязывали. И вот ровно три дня назад мы торжественно стали дипломированными специалистами, о чем свидетельствовала большая фотография на стене в гостиной.

За это время произошло довольно многое. Я полностью поправилась, после чего не постеснялась стребовать долг с Ильи, на неделю запершись с ним в моем домике, изредка отвечая на звонки родителей, чтобы не попасть в списки пропавших без вести.

Диану тоже привели в первоначальное состояние, после чего я ей предложила на выбор два варианта — либо уехать из страны с минимальным денежным содержанием в течение одного года, пока она не устроится на постоянную работу, либо дояркой в ближайшую деревню. Девушку, ожидаемо, вполне устроил первый вариант. А мне просто хотелось забыть обо всей этой истории, как о страшном сне. Даже мстить не хотелось — с глаз долой, как говорится.

Что стало с моим отцом? Я не спрашивала, ограничившись заверением Ильи, что больше он нас никогда не побеспокоит. Главное, что живой, а остальное…он сам сделал свой выбор.

Примерно через месяц после моего первого оборота, я, наконец-то, решилась осчастливить своим появлением родной клан. Не сказать, что все были рады видеть девушку на месте альфы стаи, но хмурое выражение лица Ильи за моей спиной служило весомым аргументом, чтобы оставить свои претензии при себе.

Разобравшись с делами, я не стала что-то кардинально менять, согласившись с прежним курсом управления. Кроме одного — теперь, вместо отчуждения, мы с Ильей хотели добиться тесного сотрудничества между кланами. А пока до сотрудничества было далеко, а до тесного еще дальше, мы решили организовать совместное большое гуляние на нейтральной территории на ближайший праздник. Он, кстати, наступал буквально через неделю — ночь Летнего Солнцестояния. Подготовка к нему шла полным ходом, существенно сдабриваясь стонами организаторов и наших заместителей, но мы мужественно терпели. Хотя вчера меня все же довели до состояния тихого бешенства, и я всерьез пообещала покусать всех, кто подойдет ко мне с лишними вопросами до свадьбы.

Ленке пришлось рассказать обо всех приключениях, с демонстрацией моей пушисто-клыкастой формы. Подруга, в отличие от меня, не сбежала с визгом на другой континент. Немного помолчав, она с радостными воплями принялась меня тискать, едва не доведя до истерики. Все же я не плюшевая игрушка, да и стыдно было признаваться, как приятно, когда чешут за ухом.

Новость об Илье и Дене она уже восприняла совершенно спокойно, но, зная ее любовь к фэнтези, это однозначно добавило несколько очков к рейтингу Дениса, который не оставлял попыток завоевать подругу окончательно.

— Смотри не перестарайся, — рассмеялась я вслед Ленке, устремившейся вслед за мамой во двор, — иначе я напрягу всю свою фантазию и вдоволь поиздеваюсь над тобой через полтора месяца.

Подруга только задорно мне подмигнула, захлопнув за собой дверь. Да, да, Ленке надоело вхолостую мотать Денису нервы, и она решила теперь это делать замужней дамой. Но я то знала, что влюблена она не меньше Дена, и не сомневалась, что у ребят все получится.

Слышимость у меня была отличная, учитывая распахнутое окно, что с лихвой компенсировало невозможность все видеть своими глазами. Ленка с мамой издевались над Ильей с Денисом, ожидаемо выбранным в свидетели, с рвением инквизиторов, дорого продавая каждый шаг от калитки. Вопросы из разряда «какого цвета у невесты глаза» показались им слишком простыми, поэтому их заменили на «в каком возрасте она села на горшок» и «какого цвета был первый лифчик».

Я краснела и бледнела, сдавленно хихикая от натужного скрипа извилин в результате напряженного мыслительного процесса парней. Про трехлитровую банку с водой, на дне которой одиноко плавал ключ от входной двери, песни, анекдоты и скороговорки, даже упоминать не стоило. Хотя песня меня впечатлила…и не только меня. С соседнего участка хриплым воем откликнулся старый кобель, который еще года два назад оглох на одно ухо.

В общем, когда Ленка зашла в дом, запуская изрядно помятого и раскрасневшегося Илью, ее таз был наполнен с верхом. На дне были деньги, от бумажных до десятикопеечных монет, несколько яблок, конфеты в количестве двух коробок, бутылка шампанского, справочник автомобилиста и, вишенкой на торте, стояли новые мужские туфли. При виде последнего я удивленно округлила глаза, но подруга уже пронеслась мимо с таким видом, что было понятно — туфли можно будет вернуть только через ее труп. И то не факт.

Саму церемонию я помнила плохо. В красивой беседке, давая стандартные клятвы, я видела только темные глаза напротив, без слов говорившие о любви. И эта любовь переполняла нас, и была так же необходима, как дыхание, как непрерывное биение наших сердец. И уже намного позже, когда отзвучали десятки тостов за молодых с криками «горько», была похищена и торжественно возвращена туфля невесты, и метко запущен букет, приземлившийся на макушку Ленки, мы, наконец-то, удрали с Ильей в дом его родителей. Наскоро содрав с себя одежду, мы покинули дом через черный вход, никем не замеченные.

Черная тень, не видимая в сумраке ночи и деревьев. Белая тень, на шерсти которой серебрится лунный свет причудливыми узорами. Два таких разных, но таких необходимых друг другу зверя неслись по лесу, безмолвно рассекая ночной воздух шелестом травы под лапами. Неслись легко, но целеустремленно, периодически игриво толкая друг друга плечами, и отпрыгивая в притворном испуге. Чтобы через десяток минут оказаться там, где их ждал сам этот мир, чтобы засвидетельствовать соединение еще одной пары. На красивом холме, поросшем молодой травой с россыпью мелких голубых и желтых цветков, мы сидели друг напротив друга, глядя в глаза. Безмолвно признаваясь в любви и верности. Давая клятвы друг другу и самим себе.

Над нами расстилалось иссиня-черное небо, такое загадочное и недостижимое, призванное быть свидетелем. А большая круглая луна с незримым благословением смотрела на нас, принимая клятвы. И даже легкий ветерок не осмелился нарушить этот момент, будто само мироздание замерло и остановилось.

И вот он, миг откровенности и обретения. Двойная волчья песня разрезала тишину этой ночи, возвращая все на круги своя. Песня, в которой нет нас по отдельности, только мы, только вместе. Песня, наконец-то сменившая одинокий тоскливый вой, терзавший меня по ночам столько лет.

И впереди было наше «долго и счастливо». Да и как могло быть иначе?



Конец
Фото от Пинтерест