В этом году исполняется 62 года как отошел ко Господу монах Филарет Карульский /1872 – 1962/

Старец Филарет был одним из начальников афонского монастыря Ставроникита, но ушел оттуда, чтобы обрести больше безмолвия и мира душевного.
В миру получив хорошее образование, он стал монахом уже в зрелых летах, сознательно выбрав монашество и отказавшись от супружеской жизни, которая причастна многим попечениям и волнениям, и зачастую отдаляет от Бога. Он ушел в Пустыню, в Карулию, и поселился в уединенной пещере.
На Карули, где жил отец Филарет, с древних времен подвизаются самые строгие монахи-отшельники, ищущие спасения в уединении и молитве. Их келии лепятся к вертикальной поверхности скал на небольших каменистых уступах и в скальных расселинах.
Пещеры находятся примерно на 75-метровой высоте над уровнем моря, туда легко долетают только птицы, а человеку приходится добираться с трудом. Голые отвесные скалы над морем оканчиваются пропастью. Чтобы не сорваться вниз, к скалам прибиты цепи, на перепадах обустроены веревочные лестницы.
На Карули, в пещере, старец прожил много десятилетий. Ложем ему служили ветви, воду, капающую с крыши пещеры, он собирал в ямку и пил.
Все убранство пещеры - каменный алтарь и одна поврежденная икона. Старец находился в постоянной молитве и достиг высокой степени духовного совершенства.
Отец Филарет был большой постник, спокоен, говорил очень мало, был очень внимателен к себе, всегда хранил непрестанную молитву, неустанно изучал Священное Писание и писания святых отцов.
Чтобы искупить свои грехи страданием, старец Филарет никогда не носил ботинок или иной обуви. Даже зимой на обледенелых скалах Карули он скользил босиком. Совершенно босой на ледяных скалах!
Его ноги, так часто ударявшиеся о камни, а также по причине обжигающей жары, свирепствующей в летнее время в этих краях, загрубели и уподобились панцирю черепахи.
Много раз ему приходилось притворяться юродивым и выслушивать безчисленные насмешки. Он делал это настолько естественно, что многие монахи в простоте души, действительно, считали его ненормальным.
Многие над ним глумились, презирали и даже оскорбляли его. Он радовался и чувствовал удовлетворение, когда многие братья обличали его в безумстве. Ведь это защищало его от гордыни!
Однажды один монах из кельи Данилеев пришел к отцу Филарету и сказал:
- Брат, ты меня прости, но ты - лжец и лицемер. Ты ходишь зимой обнаженный и босой для того, чтобы мы и все почитали тебя святым?! Ты, брат, за кого нас принимаешь?! Ты думаешь таким образом уверить людей в своей святости, чтобы тебя почитали как подвижника?!
Э-эээ... Нас ты не проведешь! Ты сам обманываешься всеобщим почитанием и исполняешься от этого гордыни и тщеславия. Безумный! Опомнись, ты не представляешь, куда ниспал. Ты дошел до такого, что смущаешь братий!»
Отец Филарет положил поклон гостю и попросил прощения... С тех пор, когда он приходил на службу в келью Данилеев причащаться, приносил в своей торбе старые негодные ботинки. Когда он подходил к их келье, то надевал ботинки и входил к ним обутый.
На засохших клочках земли, которые он возделывал сам, старец сажал картошку, которая от нехватки воды вырастала мелкой, но очень приятной на вкус.
Отец Филарет раздавал ее всем подвижникам в округе, говоря, что в этом году Бог благословил, и ее уродилось много, и поэтому он не может съесть ее сам, тогда как в действительности не оставлял себе ни клубенька. Он хотел, чтобы от его трудов вкусили все, и он соделался причастен их награде.
То же самое он делал и с овощами, редькой, салатом-латуком: все, что вырастало, раздавал отцам.
Его же обычной едой, был плод кактуса нопал, который в изобилии водится в Карулии, потому что, кажется, был посажен очень много лет тому назад и так размножился, что заполонил все скалы. Отец Филарет брал плоды, свежие или сухие, раздавливал их, как они были, с колючками... смешивал с отрубями и ел их, когда сырыми, а когда вареными.
За несколько лет до отшествия старца Филарета из мира сего один человек украл у него все, что было ценного в каливе, то есть все книги святых отцов, которыми он владел и которые читал.
Органы полиции задержали вора с книгами в городе Салоники. Чтобы выкрутиться перед полицией, вор сказал, будто купил книги у старца Филарета, живущего в Карулии.
И полиция обвинила отца Филарета в незаконной торговле антиквариатом, в продаже книг, считающихся безценным наследием. Стали приходить повестки, и старец Филарет вынужден был предстать перед судом в качестве обвиняемого.
Братия, узнав об этом печальном событии, позаботились о том, чтобы он оделся в более приличную одежду, снял с себя рваные и залатанные, хоть и чистые лохмотья, в которых ходил. Наконец, один из братий сопроводил его в салоникский суд.
Тогда можно было откупиться, заплатив штраф, но старец решил ехать. В суде произошел такой диалог:
- Батюшка, ты как – будешь платить-то? Иначе тюрьма… - спросили его в суде.
Предпочитаю тюрьму. Я монах. Денег у меня нет. В любом случае, мне тюрьма не помешает: так я смогу через настоящее страдание избежать будущего. Судьи были потрясены... Впрочем, кажется, что для отца Филарета тюрьма, после его пещеры, показалась бы курортом.
В конце концов, верующие узнали и выкупили старца, заплатив за него штраф. Старец вернулся на Святую Гору. Встретили его радостные отцы. Он же был крайне недоволен:
- Мне не повезло, я избавился от земной тюрьмы, но теперь не знаю, я убежал от страданий, теперь как бы мне не попасть в вечную тюрьму ада…
А далее он поразил отцов еще больше! Отцы спросили его:
- Отче, как тебе было в Салониках, ведь ты не был там 50 лет! Как тебе показались современные люди?!
- Отцы, что вам сказать? Я потрясен! Все люди, все вокруг, гонятся за своим Спасением… Только я один оказался там нерадивым и невнимательным к своему уму. Больше ничего не сказав, он замкнулся в себе.
Отец Филарет имел великую любовь к Божией Матери. Даже когда он просто слышал имя Пресвятой Богородицы, то слезы непроизвольно начинали течь из его глаз.
Когда он слышал церковные песнопения, особенно «Достойно есть», то начинал плакать, и сердце его преисполнялось радости и веселия.
Он говорил: - Я чувствую грехи свои и рыдаю, потому что не могу петь Господу вместе с безплотными ангельскую песнь чистых сердцем.
Переступив 80-летний рубеж, старец Филарет после суровых подвигов ослаб телесно. Почувствовав приближение времени своего отшествия, старец Филарет попросил настоятеля братства Данилеев, преподать ему благословение и позволить монахам прийти в его каливу в Пустыне и пропеть ему, во славу Божию, несколько церковных песнопений.
Настоятель, зная духовное состояние отца Филарета, дал благословение отцам, и они, любя старца Филарета и благоговея перед ним, с радостью направились в пещеру в Каруле и с духовным чувством пропели ему «Пресвятая Владычице…», «Не ввери мя человеческой помощи…», «Пустыни Афонския отцы…» и другие прекрасные афонские песнопения, получив взамен его молитву и благословение.
От радости слезы лились из глаз старца Филарета, подобно двум ручьям. Он громко славил Бога, благодарил Пресвятую Матерь Христа и Богородицу Марию.
Завершив молитву, он стал учить о Божественных прозрениях и залогах добродетели. Старец сказал еще и многое, чего братия не в силах была запомнить, ибо то были откровения и смыслы весьма высокие, которые они недостаточно хорошо понимали и все дивились, говоря про себя: «Какое духовное сокровище скрывается возле нас!»
Он обнял пришедшую к нему братию, преподал целование во Христе и пророчески сказал:
– Братия мои и ангелочки Пресвятой, я больше никогда не увижу вас телесными очами, ибо призвал меня Бог, ходатайством Пресвятой и отцов-святогорцев, чтобы забрать меня в селения небесные.
И после всего этого провел всех до двери своей подвижнической каливы, а на следующий день, когда братия пошли проведать его и испросить молитв и благословения, нашли его навсегда покинувшим земную юдоль.
Он лежал на деревянной кровати со скрещенными руками и закрытыми глазами, словно уснул обычным сном, но душа его уже отошла на небеса.