V. Восхождение Иисуса на Голгофу и его оживление.
30. «Мы все по образу и подобию…» или сознательная жертва Иисуса.
Савл никак не мог успокоится…, так как его попытка захвата Саломеи не удалась. При этом арест Вараввы и его пытки также были прекращены по распоряжению первосвященника Каифы. Тот откуда-то узнал, что узник Савла является братом Иисуса и испугался последствий для него самого. К тому же оставалось только два дня до пасхи и Савлу срочно было нужно найти решение. Он просто был обязан унизить и тут же уничтожить Иисуса в глазах Пилата. Этим он смог бы не допустить его возвышения и притязания на царство. А пока Савл ждал Ииду в надежде, что тот ему поможет.
- Я уже здесь, - отозвался Иуда и тихонько, прошмыгнув в комнату, добавил, - Иисус в панике, а зелоты спешат освободить Варавву.
- Как? - удивился Савл, - он же в храмовом узилище и доступа к нему нет никому.
- Но я услышал, что у них есть свои люди в храмовой страже, - понизив голос, сообщил Иуда, - и они собираются проникнуть к Варавве этой ночью и вытащить его.
- Это очень хорошо, что ты меня предупредил, - задумался и кивнул Савл, - я неожиданно для всех сменю стражу. Однако зелоты не должны об этом узнать и тогда я их захвачу. А потом мне будет, что и кому рассказать, но этого мало. Нужно, чтобы они как-то зацепили римлян, тогда Иисуса уже никто и ничто не спасёт.
- Но сегодня вечером паломники из Галилеи начинают праздновать пасху, - вспомнил Иида, - и они всех угощают мясом и вином.
- Могут угостить и римлян, - стал медленно соображать Савл, - и не только угостить, а и подпоить, если в вино со снадобьем. Вот ты зелотам и подскажешь, как им усыпить римлян и внешнюю стражу, а уже внутри мы их и схватим.
- Но им нужна только храмовая стража, - подсказал Иуда, - а римляне им зачем?
- Римляне – это главное, - ответил Савл и вспомнил о вине, приготовленном им с этой же целью, - нужно, чтобы полегло несколько легионеров…
- Что? – обескуражено спросил Ииуда.
- Беспробудным сном, - пояснил Савл, - и ты их угостишь, если вдруг зелоты заартачатся. А вино с зельем я тебе дам, и ты уж постарайся, чтобы легионеры основательно его нахлебались. Но только кувшин обязательно вернёшь мне назад.
- Но меня сразу найдут и схватят, - испугался Иуда, - а затем казнят за отравление римлян.
- Не найдут и не казнят, - возразил Савл, - если всё сделаешь, как я скажу, а за это получишь щедрое вознаграждение.
- Какое? – не удержался Иуда.
- Вот кошель, - достал из-под полы одежд Савл, - в нём задаток – тридцать серебряников. А когда всё сделаешь получишь в два раза больше.
- Всё равно мне страшно, - пожаловался Иуда, но кошель взял и спрятал, - они мстительные.
- Глаза боятся, - согласился Савл и вручил Иуде кувшин с вином, - а руки делают.
Затем Савл выпроводил Иуду и потёр руки. Теперь всё складывалось как нельзя удачно, а ученик Иисуса, как бы по просьбе учителя и выручая брата, отравит римлян. Этого было бы больше, чем достаточно, чтобы Савл поведал Пилату, а тот разгневался и отрёкся от него. Но всё могло случится…
Всего от Савла ожидали и Иосиф с Саломеей, а Иисус никак не мог себе простить арест Вараввы.
- Я уже потерял одного брата Иоанна, - вслух посетовал он, - а теперь потеряю и Варавву, который пострадал из-за меня, защитив Саломею. Савл его не отпустит Савл, чтобы досадить мне.
- Его самого к Варавве не допустят, - возразил Иосиф, - учитель Гамалиил постарается…
- Не думаю, - неожиданно поддержала Иисуса Саломея, - Савл способен настроить стражу, ибо одного из них убил Варавва и ему нет надобности самому его истязать.
- Угроза над ним велика, - снова посетовал Иисус, - а потому медлить нельзя.
- Хорошо, - согласился Иосиф, - но вы с утра и до обеда останетесь здесь, а я пока приготовлю праздничную вечерю в Иерусалиме, а о Варавве я позабочусь и, если не спасу его, то не дам истязать.
- Постарайся ради меня и Саломеи, - попросил Иисус и взглянул на неё.
- Посоветуйся с Хузой, - подсказала Саломея, - он надавит на Каифу, чтобы его не трогали.
- Я всё сделаю, - ответил Иосиф и отправился к зелотам, а Иисус с Саломеей остались его ждать.
Они вместе хотели помочь Варавве, ибо Саломея явилась причиной его ареста.
- Мне нужно мне попасть к Пилату, - выпалила она Иисусу, - и всё, как было, ему рассказать.
- Или мне, - вдруг вставил Иисус, - он быстрее поверит или побоится возмущения.
- А может и наоборот, - возразила Саломея, - он скорее обвинит тебя в смуте, а с народом он запросто расправится. Ибо ему не очень нужен царь, который будет его пугать народом. Вот поэтому, если у Иосифа не получится, тогда идти нужно мне и говорить от себя. Так всё останется, как есть и у него не будет повода, чтобы в тебе сомневаться.
- Но у меня он останется, - грустно ответил ей Иисус, - и я стал пророком не для того, чтобы мои братья пострадали за меня. Иоанн сам подобно Иешуа пошёл на заклание и погиб, как праведник.
- Однако и его гибель не стала пробуждением для народа, - снова возразила Саломея, - и она лишь возвысила Иоанна в его глазах.
- Они с Иешуа лишь проторили мне путь, - неожиданно догадался Иисус, - и теперь я просто обязан явить миру пример того, что каждый может стать подобием Творца, но прежде ему нужно отречься от всего земного.
- Как отречься? – не поняла Саломея, - ты что откажешься от своей жизни?
- Нет, но отрекусь ценой жизни, - тихо проговорил Иисус, - как это когда-то сделал Иешуа, но о нём все забыли.
- Забудут и о тебе, - взволнованно возразила Саломея, - ведь память у народа короткая…
- Да, но нужно, чтобы не забыли, - задумался Иисус, - и событие это весьма будоражило и было очень памятным, как угрызения падшей совести, которые не дают покоя ни днём, ни ночью…
- А это значит, что вина за него должна лежать на народе, - догадалась Саломея, - и он постоянно будет каяться в нём. Но тогда каким же коварным способом этого можно добиться?
- Нет, ни коварным, - возразил Иисус, - а жертвенным, как овны, идущие на заклание…
- Что?! – вскрикнула Саломея, - какое заклание?!
- Моё, - тихо и ответил ей Иисус, - но лишь этого мало… и нужно, чтобы я умер, а потом ожил. Так поступил и Иешуа, но его не предавал народ, а предал его лживый священник на казнь. И потому народу не в чем было каяться, а о его смерти постепенно забыли, как и о том, что он чудом ожил.
- Но чудеса творят маги и факиры, - возразила Саломея, - и с того света ещё никто не возвращался…
- Возвращался… Иешуа - ответил ей Иисус, - и я знаю, как…
- Как это возможно?! – недоумевая, спросила Саломея, - а тот случай с Иешуа… выдумали ессеи.
- Нет, - спокойно возразил Иисус, - ибо, когда я был на Тибете, там местные монахи даже закапывают себя надолго в землю. Это может показаться тебе невозможным, но им под силу себя едва поддерживать, чтобы, проведя в земле долгие часы и дни, затем снова вернуться к жизни.
- Это невероятно! – воскликнула Саломея, - но они этому научились, а ты Иисус?
- И я научился у них так задерживать дыхание, - кивнул Иисус, - чтобы почти остановились удары сердца. Однако потом нужен только тибетский монах, чтобы вернул меня к жизни.
- Но где же у нас его найти? – обескураженно спросила Саломея, - они же все на Тибете…
- Нет, - снова кивнул ей Иисус, - многие из них странствуют и наверняка кто-то будет на пасху в Иерусалиме или в Дамаске у ессеев. Их вполне может найти Иосиф, который со мной был на Востоке.
- Нет! Но всё это невозможно! – снова воскликнула Саломея, когда только представила к чему её готовит Иисус, - цена слишком велика, а народ слишком неблагодарен и снова забудет тебя, как когда-то Иешуа.
- А ты с Иосифом зачем? – неожиданно просиял Иисус, - а мои ученики зачем? Вы - станете провозвестниками моего нового мира!
- А ты?! – оторопело спросила Саломея, - и кому тогда достанется царство?
- А я буду тем пророком, - ответил Иисус, - который пришёл не только излечить свой народ, а и дать всем другим народам их Новый Завет с Творцом! А рай на земле со мною придёт от Отца Небесного!
- Но я люблю тебя, - воскликнула Саломея, - и моя жизнь уже немыслима без тебя.
- А моя без тебя, - тихо ответил ей Иисус, - но и без всех тех, кого я пришёл спасти, ради себя и тебя! Береги же меня в себе, и я навсегда буду с тобой!
После этих слов Иисус нежно обнял Саломею, ибо она затряслась и не могла никак успокоится.
- Но, когда ты собираешься идти к Пилату? – ещё не опомнившись, спросила она, - и, что заставит его пожертвовать тобой?
- Когда я ещё не знаю, - ответил Иисус, - и может ещё Иосиф выручит Варавву…, ибо тогда всё изменится. Ну а пожертвовать мной потребует от Пилата разочарованная толпа, ожидания которой я не оправдал. Она одинаково прославляла и будет проклинать меня.
- Пусть всё изменится, - умоляюще произнесла Саломея.
- Пусть! – согласился Иисус, - ибо всё будет по воле Творца.
При этом он показал Саломеи на дверь, в которой показался ученик, посланный Иосифом. Он предупредил, что трапеза приготовлена и Иисус с учениками может отправляться в Иерусалим. Они тут же проследовали в город и там нашли дом, на пороге которого, как знак, стоял кувшин с водой.
- Моё время совсем близко, - на пороге дома провозгласил Иисус, - здесь я совершу пасху с учениками моими.
Он зашёл в большую горницу, которую отвёл им хозяин дома. Она была устлана и там была приготовлена пасха. В ней Иосиф рассадил учеников и затем вышел с Иисусом за её порог, чтобы рассказать, что с его братом Вараввой.
- Зелоты готовы его вытащить, - поведал Иосиф, - но я пойду раньше, чтобы всё получилось. А с ними пойдёт Иуда, ибо он знает, чем усыпить стражников, чтобы вывести Варавву.
- Но ты только сразу дай мне знать, как всё получится, - попросил Иисус и отпустил Иосифа, а сам вернулся в горницу.
- Я очень желал есть с вами эту пасху прежде нежели всё сбудется, - с порога произнёс он, - ибо уже не буду более есть ее, пока всё не сбудется. И не стану я пить от плода виноградного, доколе всё не сбудется, но буду пить новое вино в мире новом, когда придёт рождение нового винограда и к нему мы все с радостью приобщимся.
При этом Иисус вспомнил, что, когда Иосиф рассаживал учеников, то они поспорили о старшинстве и о том, кому и где возлежать за столом. Он также вспомнил обычай, когда перед вечерей слуги обыкновенно умывали ноги, и решил показать своим ученикам пример смирения. Позвав Иуду, Иисус вышел с ним из горницы. Там он с его помощью налил воду в умывальницу, а затем обратился к нему.
- Ты уходишь с зелотами спасать моего брата, - сказал Иисус Иуде, - но немедля вернись ко мне с известием свободен или нет. Однако, если не получится освободить его, то сам приведи стражников, чтобы я пошёл с ними и выручил его.
- Но учитель, - робко попробовал возразить Иуда, - я не могу тебя предать.
- Не предать, - сразу возразил Иисус, - а выручить моего брата, который уже пострадал и будет казнён за меня. Исполни всё, как я тебе говорю, ибо знаю, что я смогу выручить его и тебе нечего переживать за себя.
- Как скажешь, - быстро согласился Иуда, ибо он и так уже помогал Савлу арестовать Иисуса.
А Иисус, отдав умывальницу Иуде, вернулся с ним в горницу и при общем недоумении учеников снял с себя верхнюю одежду, чтобы она не мешала. Затем он, препоясав тунику полотенцем, взял у Иуды умывальницу и стал, исполняя обязанности слуги, омывать ноги своим ученикам, отирая их полотенцем. Так на изумлённых глазах у всех Иисус безмолвно совершил наглядный завет смирения и служения настоящего учителя перед своими учениками и без всякого превозношения одного над другим. Но, когда он подошёл к Симону Скале, который не был первым, кому Иисус омыл ноги, тот воспротивился, ибо был поражен невообразимыми действиями своего учителя.
- Не умоешь ног моих вовек! – воскликнул Симон и подобрал свои ноги.
- Доколе ж ты будешь упорствовать, - покачал головой Иисус, - и доколе твой разум будет превосходить душу? Бойся потерять её!
- Ой! Учитель! Омой не только ноги мои, - испуганно ответил Симон, - но и руки и голову.
- Нет, - возразил Иисус и улыбнулся, - руки и голову умой сам. Всё Творец отдал вам и от Него человек изошел, и к Нему отходит. И вы чисты теперь, но не во всём. Однако с любовью служите друг другу и никакого труда не считайте для себя унизительным, а ещё не гордитесь друг перед другом. И ещё запомните только одному из вас будет дано раскрыть меня.
- Что значит раскрыть? – зашептались между собой ученики, а Иуда знавший о чём идёт речь спросил, - не я ли?
- Ты сказал, - улыбаясь ответил Иисус, переводя всё в шутку, - а раскрыть – значит узнать меня, когда другие онемеют.
- Что все? – громко спросила Саломея, которая ближе всех на вечери возлежала возле Иисуса, а затем уже совсем тихо и серьёзно переспросила - кто он?
Так как по обычаю, у возлежащих за трапезою лицо и грудь были обращены к трапезе, левая рука опиралась локтем на подушку, правая была свободна и могла протягиваться к пище, а их ноги лежали наискось, в сторону от трапезы. Поэтому следующий возлежащий находился головой не у ног, а у груди первого.
- Я ему, омочив, подам хлеб, - тихо ответил Иисус Саломеи и подал его Иуде, а затем также тихо добавил на ухо ей, – а, кто со мной одновременно опустит руку в блюдо потом трижды от меня отречётся.
- А пока делайте всё то, что было положено и задуманно…, - уже громко произнёс Иисус.
В его руках был особый хлеб и его на пасхальной вечери, обычно обмакивали в особый соус из фиников и смокв. Его куски Иисус раздавал ученикам в знак своего особого внимания и тем самым он еще раз хотел пробудить в них взаимное их почитание.
- Пришли и едите, - продолжил говорить им Иисус, а затем, указав на кусок, добавил, - сие есть тело, ибо хлеб этот нарочито не пресный и Иосифом особо приготовлен для этой вечери. Его назначение в том, что он как бы живой, в противоположность хлебу пресному и неживому.
- Неужели хлеб на самом деле это есть плоть? – смутились ученики, - а тогда вино – кровь?
- Да, - ответил Иисус и взял чашу, - пейте от неё все, ибо сия есть Кровь Нового Завета. Она за многих истекаемая во оставление грехов… Да и вино нельзя разделить, как был разделен хлеб. Чаша едина, как и мы с вами и должна передаваться из рук в руки. Пейте от нее все и всё! Ибо завет – это мой договор с вами о Добро во Свете Творца!
Затем Иисус передал чашу и, когда она обошла всех, у последнего она оказалась у Иуды. И тот, выпив остаток, поперхнулся и быстро вышел из горницы. А Иисус лишь, сочувствуя, кивнул ему.
- Ныне всё раскроется, - произнёс он, - и проявится во всём! Мы дети Творца и вам всегда быть с Ним! И мне с вами! Поэтому заповедь новую даю вам. Любите друг друга, как и я возлюбил вас и даже когда отойду от вас…
- Куда отойдёшь? – не понял сказанного Иисусом Симон Скала, - зачем?
- Отойду на время, - ответил Иисус, - чтобы посмотреть на всех вас, и чтобы не рассыпались вы по дороге, как пшеница из дырявого полотна. И о тебе пекусь Симон, ибо ты имеешь характер пылкий. А, когда свяжут меня тяжкими хлопотами, чтобы не отрёкся ты от меня.
- Учитель, как я смогу жить после такого? – возмутился Симон Скала, - тому не бывать!
- Того не надо предрекать, - остановил его Иисус, - ибо у каждого бывают минуты слабости. Поэтому главное самому не упасть и другого поддержать. Вот так и вы, когда я посылал вас без мешка и без сумы, и без обуви, имели ли в чем недостаток? Нет! Вот и далее да не смутятся сердца ваши, когда придут за мной или вами…
- Вот, здесь два меча, - ответил Симон Скала, но Иисус остановил его рукой.
- Довольно, - ответил он ему, - если вы узнали меня, то узнали бы и Творца, а узнав не стали бы мечи доставать. Новый мир не на мечах, а на любви зиждется.
- Иисус мы не можем никак сообразить, - спросил ученик Фома, - куда ты собрался?
- Не я собрался, - ответил Иисус, - а по моему пути всем должно прийти к Творцу. Ибо мы и Отец Небесный – одно!
- Покажи нам Отца, - воскликнул ученик Филипп, - и довольно для нас!
- Он внутри вас, - пояснил Иисус, - поскольку Он и в помыслах, и в делах ваших, если вы через меня Его узнали. Творец и до меня посылал людям утешителя и учителя праведности Иешуа. Однако мир неверующих и враждебных ему людей, во всем чуждый и противоположный его духу утешения не принял его. А с вами, я очень надеюсь - утешитель будет пребывать во веки. Не оставлю и я вас сиротами и приду к вам! И вы будете живыми! Ибо мой мир отдаю вам!
С этими словами вечеря Иисуса с учениками закончилась и настало время оставить горницу. Ибо снаружи уже наступил мрак и нужно было возвращаться в Вифанию. При этом Иисус и так тянул время, чтобы дождаться Иосифа или Иуду. Один из них должен был принести вести о Варавве и попытке его освобождения. Их также сильно и трепетно ждала Саломея, которая надеялась, что от их утреннего разговора с Иисусом останется только воспоминание. Что ему не придётся идти на испытания ради того, чтобы спасти своего брата, который пострадал, но спас её. Её мысли сковывал страх перед мучениями, которые могли ожидать Иисуса, попади он в руки храмовой власти. Поэтому она неистово молилась, чтобы Варавву освободили. Но время шло и нужно было возвращаться… Поэтому Иисус и его ученики поблагодарили хозяев и пошли Елеонскую гору, где на её склонах росло много виноградников.
- Так и мы с вами есть истинная виноградная лоза, - произнёс Иисус, когда они подошли к горе, - а Творец - виноградарь. Он ниспослал нас на землю и насадил, как плодоносную лозу, чтобы другие одичавшие, больные и бесплодные её заросли, могли срастаться с нею. Они бы приняли от неё новые соки и сами стали бы плодоносными. Ну а иные ветви, не приносящие плода, отсекались бы виноградарем и засыхали, а затем бросались бы в огонь. Так и отвернувшиеся от Творца души очерствели и отмерли, а принявшие Его, принесли плоды и раздали их всем. Поэтому и вы, ученики мои, исполните всё, что я заповедую вам - возлюбите друг друга. Всё от Творца исходит и всё, что я сказал вам лишь для того, чтобы вы не соблазнились… И ещё многое хочу сказать вам, но вы теперь не всё можете вместить. Поэтому, когда я вернусь, то ещё наставлю вас. Вы вскоре опять увидите меня, и печаль вашу заменит радость. И никто не отнимет её у вас. Я лишь ненадолго отойду к Творцу, ибо от Него пришёл в сей мир и останусь с ним не от мира сего. А, когда придёт время, рассеетесь и вы каждый в свою сторону, но я не оставлю вас одних и будете вы иметь со мною новый мир.
Беседуя с учениками, Иисус дошёл до Кедронского потока и там перед переходом через него он обратился к Творцу, как перед своим самым важным решением.
- Отче! Пришел мой час! Так вразуми Своего сына, и я возблагодарю тебя! – воскликнул Иисус, - Ты дал мне власть над моей плотью, и я имел от Тебя прежде всё бытие мира сего. Но ныне не дай погибнуть ближнему моему. И будут все едины, как Ты, Отче, во мне, а я в Тебе. Так и вы, ученики мои, и он, брат мой и освободители его – все будут едины в новом мире, в который Ты ведёшь нас! Отче! Сбереги всех, кого приставил ко мне и, чтобы там, где они, и я был с ними, а Твой мир с нами!
После этого Иисус перешёл через поток, который звался «чёрным». Он наполнялся мутной водой только после сильных дождей, а в это время его русло было почти сухо. Иисус с учениками вошёл в Гефсиманский сад, в котором часто собирался с ними и потому решил там подождать Иосифа или Иуду.
- Посидите здесь, а я пока отойду ненадолго, - попросил Иисус учеников и взяв с собой Симона Скалу, Иакова и Иоанна вместе с Саломеей отошёл вглубь сада.
Затем он оставил и этих учеников, попросив, чтобы они бодрствовали и предупредили, когда, кто-то приблизится к ним. А сам с Саломеей отошёл ещё дальше в сад.
- Душа моя скорбит о брате смертельно, - вымолвил Иисус и, преклонив колени, прислонился головой к Саломеи, - устал я ужасаться и тосковать. Да минует меня, если ещё возможно, чаша сия, но не, как я пожелаю, а как будет с братом.
- С братом мы всё уладим, - попыталась ещё раз убедить Иисуса Саломея, - его спасут, а тебя нет! Ты сам придумал и сам решил, ну а я как же?
Иисус не ответил, но отнял голову от Саломеи и та увидела, как на его лбу выступил пот, смешанный с кровью. Он так появляется крайне редко и лишь при сильных страданиях. Его душевный страх испытаний был не о своей природе, а по долгу перед загубленным братом Иоанном и перед стоящим перед гибелью братом Вараввою.
- Я принял на себя смерть Иоанна, - тихо, но твёрдо Саломее проговорил Иисус, - и потому не допущу страдания и смерть Вараввы. Я могу и должен его спасти, поэтому меня уже не отвести от моего решения. А тебя я очень прошу принять его и встретить меня, когда я вернусь к жизни. Но твоя скорбь ещё более расстроит меня, ибо я и так не смогу более жить в сознании причастности к погибели братьев. Я, как и Иешуа, сознательно пойду на страдания… И меня, как и его, попытаются погубить, но он ожил, и я оживу. А каяться в этом будет весь народ, который приветствовал меня и кричал: «Осана!»
Вдруг Иисусу почудился шорох…, и он отошёл к оставленным невдалеке ученикам. Но вместо того, чтобы они бодрствовали, он застал их спящими.
- Бодрствуйте! - ещё раз громко наказал он им, - чтобы не впасть в искушение, ибо дух бодр, а плоть немощна.
Затем Иисус снова поспешил к Саломее, а она, бодрясь, прислонилась к его груди.
- Поступай, как решил, - едва выдавила из себя Саломея, - но и я поступлю по своей совести. Не будет больше места на земле Савлу и я его сама уничтожу.
- Остерегись! – лишь только предупредил её Иисус и услышал быстро приближающиеся шаги.
Это был Иосиф, который снова укорил заснувших учеников и подошёл к Иисусу.
- Нам нужно срочно покинуть сад и скрыться, - скороговоркой вымолвил он, - ибо сюда идут легионеры и храмовая стража. Зелотов кто-то предал Савлу и он успел сменить внутреннюю стражу, поэтому освобождение Вараввы сорвалось. Я попытался остановить зелотов, но они вместо того, чтобы уйти, кинулись на стражу и бились с ней пока почти все не полегли. Лишь двоих раненых из них захватили в плен. И к тому же, видимо, по распоряжению того же Савла отравой с вином опоили ещё и несколько римских легионеров. Вот Пилат и приказал прочесать все окрестности, чтобы найти виновников. Они вот-вот будут здесь и нужно срочно всех уводить.
- Ты и уведёшь всех, - твёрдо сказал Иисус, - а я пойду к ним и выручу брата.
- Это безумие! - вскрикнул Иосиф, - они тебя не казнят, если ты примешь всю вину на себя.
- Казнят! - ещё твёрже ответил Иисус, - но я оживу, как ожил Иешуа, и ты мне в этом поможешь!
- Что?! Что он удумал? - не унимался Иосиф и обратился к Саломее, - что он говорит?
- Я знаю, - едва ответила Саломея, - он выбрал свой путь, а иначе он поступить не может!
- Вы сошли с ума! - взмолился Иосиф, - нужно уходить и после идти к Пилату за спасением Вараввы.
- Нет! – жёстко ответил Иисус, - мы уже однажды не спасти Иоанна и поэтому, Иосиф, немедленно уводи Саломею. Я уже слышу шум и потому вас здесь не должно быть, ибо иначе и я не оживу.
Сказав, Иисус крепко обнял Саломею, которая едва не лишилась чувств. Затем он отдал её Иосифу и слегка подтолкнул его, а сам направился к вновь задремавшим ученикам.
- Восстаньте, идем, - громко им воскликнул Иисус, - моё время пришло!
Он видел сквозь мрачный свет ночного полнолуния, как на противоположном берегу потока показалась толпа с фонарями и факелами. В их свете отражались мечи, которыми были вооружены римские легионеры, и были видны тени от дрекольев в руках храмовых стражников. У перехода они остановились и прислушались, ибо точно после битвы с зелотами у храмового узилища, они ожидали серьёзного сопротивления. Но Савл подтолкнул Иуду и наказал ему пойти и указать страже на Иисуса. Ибо он опасался, что тот поднимет народное восстание. Но Иуда тоже испугался, но, выполняя данное ему Савлом поручение, он лишь поприветствовал, поцеловав, Иисуса, как они договорились накануне.
- Учитель..., - едва вымолвил он, но Иисус громко перебил его.
- Иуда, для чего ты пришел? - громко спросил Иисус, - и с чем?
- Радуйся, учитель…, - в растерянности ответил Иуда и отошёл к ученикам.
В это время стража и римляне перешли поток и приблизились к Иисусу учениками.
- Кого ищете? - громко спросил Иисус.
- Иисуса Галиленина, - закричали храмовые стражники, наученные Савлом.
- Это я, - громко ответил им Иисус
От неожиданности прямого ответа стражники онемели, так как ожидали отчаянного сопротивления, а пришедшие с ними римляне никак не могли понять, что же происходит?
- Кого ищете? - снова ещё громче спросил Иисус
- Иисуса Галилеянина, - оторопело повторили стражники.
- Я сказал вам, что это я, - ещё более громко воскликнул Иисус и указал на учеников, - и, если меня ищете, то их оставьте, пусть идут.
Спохватившись, стража направилась к Иисусу, но его ученики решили вступиться за него.
- Учитель, не ударить ли мечом? – воскликнул нетерпеливый Симон Скала и, не дожидаясь ответа, извлек меч. Он им ударил первосвященнического раба Малха и едва не отсёк тому правое ухо. Но Иисус тут же приложил свежий лист подорожника к ране, чтобы заживить её.
- Возврати на место меч твой, - потребовал Иисус, - ибо все взявшие меч, мечем погибнут! А «кто прольет кровь человеческую, того кровь прольется рукой человека», - сказано в писании. Иль ты думаешь, что я не могу теперь избавить себя от стражников? Но так должно быть! А вы на меня, как будто на разбойника, вышли с мечами и кольями… Но теперь ваше время и власть тьмы, а учеников моих отпустите.
Однако ученики не дождались этих слов Иисуса и сами разбежались в разные стороны. И только какой-то юноша, завернувшись в покрывало, следовал за отрядом, взявшим Иисуса. Его сочли весьма подозрительным, и стражники схватили юношу, но он вырвался от них и убежал, оставив своё покрывало в их руках. Он жил где-то недалеко, проснулся от шума, и не одеваясь, прикрывшись одеялом, поспешил выйти посмотреть, что происходит, но, попав к стражникам, сбежал. Но недалеко отбежав, вернулись Симон Скала и Иоанн, а также стали издали следить за отрядом стражников, взявшим Иисуса. Они пошли за ним в некотором отдалении, и дошли до Иерусалима, заметив, куда привели Иисуса. Остальные ученики так были потрясены и напуганы всем происшедшим, что спрятались и сидели у знакомых при закрытых дверях и несколько дней не выходили.
Тем временем Иосиф отвёл едва живую Саломею к Хузе, а сам поспешил к Гамалиилу.
- Он сам себя отдал храмовым стражникам и легионерам, - воскликнул Иосиф, едва появившись в покоях учителя, - чтобы погибнуть, а потом ожить.
- Этого следовало нам и ожидать, - грустно посетовал учитель, - Иисус весьма проникся историей Иешуа. Он, когда понял, что еврейского царства может не избежать, поступил, как настоящий пророк. К тому же его сильно тяготила казнь Иоанна и предстоящая расправа над Вараввой.
- Он мне сам сказал о своём суровом решении, - подтвердил Иосиф, - и я не смог его переубедить и удержать, ибо Саломея также покорилась ему.
- Она его любит, - кивнул Гамалиил, - а потому всегда будет на его стороне. Однако сейчас уже реально встаёт вопрос о его жизни и смерти. Ибо Савлу удалось из-за взбунтовавшихся зелотов доказать Пилату, что готовился мятеж с попыткой отравления римских легионеров. А двоих раненных зелотов, как и Варавву, теперь уже точно ожидает распятие. Это всё это и вменят в вину Иисусу, и он окажется среди распятых.
- Но я ни капли не сомневаюсь, что это Савл подстроил отравление римлян, - возмутился Иосиф, - только он мог придумать подобную подлость.
- Однако легионеры по сути не были отравлены, - уточнил Гамалиил, - а лишь опоены вином со снадобьями, которые не позволили их разбудить, что и вызвало подозрения их отравления. Но тот, кто это делал отлично понимал, что в случае гибели, его найдут. А так спишут на неразборчивость того, кто их угостил крепким вином. Но его поскорее тоже постараются извести ещё до того, как найдут.
- Я могу догадываться кто это, - предположил Иосиф, - с зелотами тогда пришёл ученик Иисуса Иуда. Но потом он исчез и его видели с кувшином вина, когда он угощал легионеров…
- Его, Иосиф, нужно срочно найти, - поручил ученику Гамалиил, - и отвести под охрану Хузе, а иначе с ним быстро покончат. Но с Иисусом всё гораздо сложнее и мне утром попасть к Пилату…
- Но Иисус сам стремиться быть казнённым вместо Вараввы, - напомнил учителю Иосиф, - и Пилат не будет ему препятствовать. Однако Иисус верит, что ему удастся ожить, как Иешуа, но только с покаянием всего народа.
- Эта история с Иешуа, - поделился с учеником учитель, - у меня всегда вызывала сомнение и тем более я никак не могу поверить, что оживёт сам Иисус.
- Но, когда мы с ним были на Востоке, - вспомнил Иосиф, - он практиковал там задержку дыхания и сердцебиения. В таком состоянии человек на долгие дни и часы становится как бы мёртвым. Но затем местные гуру его постепенно выводят из такого состояния, и он как бы оживает.
- Гуру я в Иерусалиме найду, - ответил Гамалиил, - и расспрошу их об оживлении, но он может не выдержать всех мучений, которым подвергнет его Савл, а он уж постарается.
- Значит нужно убрать Савла, - сообразил Иосиф, - и Саломея поклялась, что она с ним покончит.
- Не покончит, - засомневался Гамалиил, - но испугать и заставить убраться его из столицы может. Однако для этого нужно восстановить в правах Ирода уж коль Иисус от своего царства отказался. Не отдавать же его теперь Савлу, когда он сам в Иисусе не признал всенародного пророка.
- Я всё понял, учитель, - ответил Иосиф, - и немедля отправляюсь к Хузе, а потом найду Иуду.
- А я сейчас же найду Савла, чтобы он не глумился над Иисусом, - кивнул ученику Гамалиил.
Его попытка найти Савла оказалась весьма своевременной, ибо тот сразу после ареста отправил Иисуса в то же в подземелье, где тот находился, когда они встретились впервые. Савл также заковал Иисуса в цепи.
- Ну, что пророк? - съязвил Савл, - стал царём? А ведь я просил тебя только помочь мне, и ты даже согласился…
- Да! – смело ответил Иисус, - но ты убил моего брата Иоанна и всё подстроил так, чтобы казнить другого моего брата Варавву, который тебе не дал похитить Саломею.
- Твоего брата Иоанна погубила его настырное изобличение в прелюбодействе Иродиады, - едко ухмыльнулся Савл, - а я лишь подсказал ей, чтобы гадкая Саломея его не спасла…
- Ты этим убил его! – гневно воскликнул Иисус, перебивая Савла, - и его кровь на тебе!
- Я омылся, - злобно засмеялся Савл, - и ещё омоюсь, когда тебя римляне распнут. Но я очень постараюсь, чтобы ты до этого не дожил, а то мало ли, как обернётся и вдруг они передумают.
- Доживу! – грозно возразил Иисус, - но и не надейся, что избежишь своей мерзкой участи.
- Не забыл! Это ты в кандалах! – едко заметил Савл, - и я сам забью тебя до смерти...
При этом Савл остервенело схватил плеть с медными наконечниками, которые впиваясь вырывали кожу. Но ударить ему не пришлось, ибо пришёл слуга и попросил его явиться к Гамалиилу…
- Жди, - рявкнул Савл Иисусу и отбросил на пол плеть, - она тебя скоро кончит!
https://youtu.be/Rp0eiogLNXQ Голодные альпинисты Полтавщины берут грузовики с продуктами…
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Нет комментариев