Эту историю, произошедшую в середине семидесятых годов, мне рассказала моя лучшая подруга Лена Горелик. В те застойные времена трудилась она в профсоюзной библиотеке швейной фабрики. Работа как работа, не хуже других. Платили, правда, мало, и коллектив был – увы! – женский, идейно выдержанный. Друга жизни в таком окружении найти было практически невозможно, разве что среди читателей-мужчин, да и тех, в связи со швейной фабрикой, числилось чуть более десятка.
Когда Лене исполнилось двадцать пять, двоюродная тётка, которой никак не удавалось пристроить племянницу в надёжные руки, сказала, поджав губы:
– Поздравляю, теперь ты у нас старая дева.
Коллеги по работе и соседки, проводящие свой досуг на лавочке у дома, тоже считали, что у Лены нет никаких шансов на скорое замужество.
– Мужик нынче никудышный пошёл, вот Ленка-то носом и крутит, – вздыхали они и качали головами. Жалели Лену.
Сама же Лена не обращала на это ни малейшего внимания. Она вообще была очень жизнерадостной и надежды на изменения в семейном положении не теряла. Именно поэтому она не пожалела пятидесяти рублей (половина её зарплаты!) и купила у спекулянтки красивые… нет, не так: необыкновенной красоты туфли из мягкой замши золотисто-коричневого цвета с очаровательными бантиками, похожими на маленьких бабочек. Одним словом, made in Австрия. Ножки в таких туфельках выглядят стройными и соблазнительными, и ни один мужчина не в силах обойти их своим вниманием.
Через месяц, а может быть, и два, набойки на каблучках новых туфелек поизносились. Как говорится, пришло их время. И немудрено, ведь Лена не держала, как некоторые, туфли в шкафу: на выход или на чёрный день, а носила их и в театр, и на семейные торжества, и даже на работу. Ей хотелось выглядеть настоящей леди. А разве настоящая леди может носить туфли фабрики «Скороход»? В лучшем случае она согласится на чешские «Цебо».
Но вернёмся к нашим набойкам. Лена, не долго думая, (хотя я на её месте подумала бы трижды) отнесла своё австрийское чудо в ближайшую сапожную мастерскую при доме быта. С этого момента, обратите внимание, начинается новая глава в нашей истории.
В тот день, когда Лена явилась забирать туфли из ремонта, над городом повисла огромная, во всё небо, тяжёлая туча. Дородная приёмщица (она же «выдавальщица») в едва сходящемся на груди замызганном халате нервно пошарила по полкам, но ничего там не нашла. Тогда она, всё более раздражаясь, (вероятно, под воздействием магнитных бурь) заглянула в шкафчики, в стол, в коробки, в какие-то пакеты и, наконец, встав на табуретку, вытащила откуда-то сверху замшевую туфельку с бантиком.
– Ваша? – спросила приёмщица. Вид у неё был растерянный.
– А где же вторая? – удивилась Лена.
– А вторая, видно, не готова. Пройдите к мастеру, дамочка.
Сапожник, ремонтировавший Леночкину обувку, оказался глухонемым. Он горестно мычал и трагически закатывал глаза. В пропахшей кожей каморке Лена нашла бригадира. Тот разводил руками, цокал языком и высказывал свои версии случившегося:
– Это Васька-глухарь виноват. Небось шандарахнул молотком по каблуку, а каблук-то импортный, нежный, он и раскололся надвое. А Васька, скотина, извиняюсь за грубость, туфлю эту и выбросил, наверно. Мол, на «нет» и суда нет. Да вы не беспокойтесь, гражданочка, мы у него вычтем.
– А мне что же делать? – чуть не плакала Лена.
Смотреть на одинокую, сиротливо лежащую на столе туфельку, было выше её сил. Лучше бы обе пропали. С концами – и всё.
– Эту туфлю вам придётся оставить у нас, – проскрипела приёмщица.
– Что?! Это ещё зачем? – выдохнула Лена. Обида жгла горло.
– Дамочка, так положено. Для выяснения обстоятельств. Для расследования, – пояснила приёмщица и на всякий случай отодвинулась от сердитой клиентки.
Глаза Лены засверкали, как у Жанны Д’Арк перед битвой. Она вцепилась в свою туфельку и прижала её к груди.
– Нет! – завопила Лена, хотя всегда была сдержанной и рассудительной девушкой. – Я не отдам её вам! Мне всё понятно! Я догадалась о ваших махинациях! Немедленно сообщите мне, где ваше начальство!
Лена жаждала мести. О, они у неё попляшут, эти сапожники! С туфелькой в руке она ворвалась в кабинет к начальнику обувного цеха, словно Золушка, которая, не дождавшись принца, явилась в его замок сама – требовать обратно свой хрустальный башмачок.
Начальник Валерий Михайлович Шор полгода назад окончил Одесскую техноложку. Был он высоким, некрасивым, но умным. Увидев разъярённую Лену, он мгновенно оценил ситуацию.
– Не волнуйтесь, – сказал он Лене и взял её за руку. Лена удивлённо посмотрела ему прямо в глаза.
А потом произошло вот что. Валерий Михайлович предложил ей пошить (силами обувного цеха, разумеется) модельные туфли из лучших образцов кожи, а потом назначил Леночке свидание. Наверно, для того, чтобы лично снять мерку с её ножек. Через три дня пропавшая туфелька нашлась как бы сама собой, а Валерий Михайлович познакомил Лену со своим папой.
Спустя два месяца я гуляла на свадьбе у своего соседа Валерки. Жених был неотразим, а невеста… На ногах у невесты непорочной белизной сияли редкой красоты туфли из лучших образцов кожи «шевро» – изделие обувного цеха городского дома быта...
/Паулина Чечельницкая/
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Комментарии 4