Люди часто спрашивают, что означает на языке коренного населения название того или иного населённого пункта. Их интерес понятен: за названием обычно кроется описание местности или какая-нибудь яркая страница истории.

Время для чтения ~ 24 минуты

Взять, к примеру, Тарко-Сале, основанный в 1933 году у слияния двух важных для лесных ненцев рек — Пяко-Пура и Айваседа-Пура. Своё название посёлок получил от ненецкого «Талко саля» — «мыс на развилке». А откуда есть пошло название газовой столицы региона — Нового Уренгоя? Через два года город отметит своё пятидесятилетие. Хорошо бы к юбилею разобраться с происхождением этого громкого топонима.

Гиблое место или гиблая версия

Самая распространённая сегодня в народе версия перевода слова «Уренгой» — «гиблое место». Так якобы называли эту местность заключённые 501-го строительства полярной магистрали в 1949-1953 годах.

Версия не выдерживает критики, поскольку ещё в 1932 году «Уренгоем/ Уремнхоем» организаторы Пуровского района назвали основанную ими факторию на берегу реки Пур, в 80 километрах восточнее современного Нового Уренгоя. Надымский учёный Вадим Гриценко в книге «История Ямальского Севера в очерках и документах» привёл этому событию неопровержимые доказательства.

Фактория — учреждённый государством в отдалённых промысловых районах пункт для закупки добытых охотниками шкур ценного пушного зверя и снабжения охотников промысловыми орудиями, материалами, одеждой, продовольствием и предметами домашнего обихода.

Также посёлок Уренгой упоминается в документах 1944 года. Он должен был помочь изыскателям будущей магистрали.

Поэтому утверждения о том, что имя местности дали зэки, оказавшиеся здесь уже после Великой Отечественной войны, — глупость несусветная.

Интересно, что по имени посёлка Уренгой в 1940-е годы геолог Владимир Сакс предположил наличие в недрах Надым-Пуровского междуречья погребённого «Уренгойского хребта». В 1960-1970-х годах из посёлка Уренгой начинали поиск газа геофизики и геологоразведчики. Они и дали название огромному Уренгойскому месторождению. И уже оно в 1975 году дало своё новое имя маленькой промбазе и посёлку, который с 1973 по 1975 год назывался Ягельный. К слову «Уренгой» лишь добавили слово «Новый». От прежнего названия «Ягельный» руководители Тюменской области отказались, чтобы оно не напоминало об истории строительства сталинской трансполярной магистрали.

А ушкуйники здесь не проплывали?

Существует множество версий перевода слова «Уренгой» с разных языков. У этого вопроса уже имеются свои историография и эпос. Последняя большая дискуссия по поводу перевода топонима развернулась в 2005 году благодаря серии публикаций уренгойского любителя истории Ольги Парновой.

Она сначала добросовестно перечислила все известные версии. Затем развенчала самые одиозные и представила свою гипотезу. В ней происхождение слова «Уренгой» («Пуренгой») Ольга Парнова выводит от архангельского «Пур» — «туман». По версии Ольги, название этой местности дали поморы в XVII веке. Мы, несмотря на глубокое уважение к автору, её гипотезу принять не можем. Для закрепления топонима на местности необходимо длительное присутствие его носителей — ушкуйников и российских служилых людей. Только их долговременные контакты с коренным населением могли закрепить топоним «Уренгой» в языке аборигенов. Пока это предположение не подкреплено достаточным количеством источников.

Мало доверия у нас вызывают «двуязычные» гипотезы перевода слова «Уренгой». Например, когда первую часть слова «уры» некоторые авторы переводят с хантыйского, как «старица, старое русло реки», а вторую — «нго» переводят с ненецкого, как «остров». Некоторые горячие головы выводят «ур» даже от тюркского (!) «вышележащая часть», «постепенное возвышение», «холм», «гора». Другие от коми-пермяцкого «ур» — «белка». Слог «ур» есть во многих старых и даже очень-очень старых языках. Например, в древнешумерском. Но дело не в этом. Дело в том, что двуязычных конструкций в названиях точек пространства на Крайнем Севере и в Сибири очень немного. В XVI-XIX веках название места попадало на бумагу только после того, как его произносил местный житель, представитель конкретного народа, владеющий своим родным языком, в котором имелось чёткое и однозначное значение того или иного явления. Трудно себе представить, что в 1930-х годах ничем тогда не примечательный кусок лесотундры на берегу реки Пур имел сложносоставное наименование, а на вопрос русскоязычного изыскателя: «Что такое Уренгой?» местные ненцы отвечали так: «Вы знаете, этот термин имеет в своем названии две основы. Одна от нашего слова «нго», что означает «остров», а другая от хантыйского «старица». И название этому месту в давние времена совместно дали два наших народа. С тех пор так и называем». Правда, смешно?

Ну, очень многозвучная возвышенность…

Елена Сусой, Почётный гражданин Ямала, предлагала три варианта перевода слова «Уренгой»: «лысый холм», «холм, на котором растут лиственницы, пригодные для шестов чума», «холм, покрытый жёлтой травой».

Авторы книги «Земля Пуровская» пишут о том, что «ненецкая звуковая система отличается от русской фонетики количеством и качеством согласных и гласных звуков». Поэтому перевод ненецких названий на русский язык может быть только условным. Слово «Уренгой» на тундровом диалекте ненцев звучит как «Вырангой» и образовано из слов «Выра» и «хой». В языке лесных ненцев существует два варианта объяснения этого сложного топонима. Первое: слово «выра» обозначает черту характера человека, его «большое желание, стремление». При этом «хой» или «гой» — возвышенность. Второе связано с глагольной формой «вырнась» — скрипеть, издавать звуки «выр-выр». Это объяснение термина может быть переведено, как «возвышенность со звуками или звучащая возвышенность».

Знаток ненецкой культуры, заведующий музеем Городского Дворца творчества «Академия талантов» муниципального образования Новый Уренгой Наталья Яндо рассказала нам, что её отец — тундровый ненец Тазовского района — всегда говорил, что «Урехой» переводится, как «холм, обдуваемый ветрами».

Я знаю ещё пять версий перевода этого слова от уважаемых мной людей. Но.

Уренгой — это такое месторождение!

Пора нам ограничиться с перечислением гипотез. По той одной причине, что все мы искали «холм», «возвышенность» в ландшафтах современного посёлка Уренгой, совершенно не ведая, что делаем это напрасно. В 2018 году в таркосалинской газете «Северный луч» были частично опубликованы воспоминания Михаила Саргина, участника той самой советской Пуровской экспедиции 1932-1933 годов.

Вот что он писал: «Отплыв оттуда (Хальмерседе, ныне посёлок Тазовский), двигались (на юг. — Прим. автора) 10 дней (ночами стояли). Наступило резкое похолодание, начал пролетать снег, а дня через четыре поплыли льдинки. Видим, что до слияния рек (Пяко-Пур и Айваседа-Пур. — Прим. автора) нам не добраться, решили выгружаться. В одном месте на левом берегу реки нашли подходящий строевой лес, остановились. Объявили аврал, и через три часа весь груз был на берегу. Было нас около 30 человек. Сразу из веток построили временные шалаши, чтобы укрыться от ветра и снега, а через 2-3 дня прямо в яру вырыли землянки... Во второй половине ноября к нам приехали первые ненцы. Спросили их, как называется это место, они назвали «Уренгой». Позднее оказалось, что место выбрано неудачно, низкое, в весенний паводок сильно подмывает берег, но в то время у нас иного выхода не было. Сейчас Уренгой находится на правом берегу реки» (Память основателя. Интернет-сайт газеты «Северный луч» /mysl.info/pamyat–osnovatelya.html (дата обращения 06 мая 2020 г.).

Эта публикация говорит нам о двух важных вещах:

• Яр, то есть высокий берег, он же «холм, обдуваемый ветрами», он же «звучащая возвышенность» в 1932 году был. В нём устроили своё жилище первопоселенцы.
• Первое поселение устроителей Пуровского района — фактория Уренгой — первоначально была устроена на левом берегу Пура. То есть посёлок Уренгой, расположенный ныне на правом берегу реки Пур, как и город Новый Уренгой, получили своё имя «в наследство».

Подытожим. Топоним «Уренгой» не имеет никакого отношения к природно-географическим особенностям современной газовой столицы. И нет необходимости переводить его с языка коренного населения ЯНАО. Потому что, когда в 1970-х годах «Уренгой» стал известен повсеместно, это слово означало уже «самое большое газовое месторождение в мире»! Абсолютно прав был ямальский писатель Роман Ругин:

«Уренгой — что это значит в переводе?» —

У меня спросили раз–другой,

Но сегодня славится в народе

И без перевода Уренгой!»

Новый Уренгой — это прежде всего газовая столица нашей страны!

А кто здесь жил из века в век?

Новый Уренгой стоит в бассейне реки Евояха — левого притока реки Пур. Несколько веков он был местом пребывания крупных родов лесных пуровских ненцев — Айваседа и Пяк.

Айваседа (Нгэваседа) переводится как «безголовые» (нгэва «голова», седа «без»). В первой половине XVII — первой четверти XIX века они свободно кочевали по большой территории: на реках Таз, Пур и Енисей. Однако после эпидемии оспы в 1816 году практически весь род Айваседа перекочевал в лесную зону. С середины XIX века он закрепился на правой стороне реки Пур, который называется теперь Айваседа-Пур (Квашнин Ю. Н. «Названия родов в ненецкой топонимии»//Антропологический форум. № 14. 2011 (online). — С. 37-38 / cyberleninka.ru/article/n/nazvaniya-rodov-v-nenetskoy-toponimii (дата обращения: 24.06.2021)).

Основными брачными партнёрами Айваседа традиционно выступали лесные ненцы рода Пяк. О нём впервые упоминает «Книга большому чертежу», выполненная в 1627 году: «А за рекою за Обью 200 вёрст пала в море река Таз. А в Таз-реку пала река Пур... А по реке по Тазу Мангазея, Самоядь Пяки». Несмотря на то, что в исторический период Пяки кочевали свободно не только по лесной, но и по тундровой зоне, исконным местом их расселения был левый приток Пура — река Пякупур.

Кроме двух могучих летописных родов, на Евояху заходили роды Вануйто, Адер, Салиндер и ларьяхские ненцы Кунины (Интервью с Яндо Н. Т., 15.10.2020 года). Некоторые из этих родов относятся к тундровым ненцам, которые приходили сюда с севера. Сегодня в 80 км севернее Нового Уренгоя ведут своё хозяйство пуровские ненцы рода Панхи (подразделение рода Пяк), которые уверяют, что живут на этой территории давно (Информация получена 08.01.2021 г. от Дениса Пяка в г. Новый Уренгой во время мероприятия, организованного Сергеем Вануйто, заместителем председателя молодёжного отделения Ассоциации КМНС «Ямал — потомкам!»).

По словам Натальи Яндо, в район современной газовой столицы тундровые ненцы всегда приходили в конце октября-ноябре, когда замерзали речки, болота и торфяники. Здесь они жили зимой, а в начале апреля уходили на север к местам своего весенне-летне-осеннего пребывания. Всё зимнее время ненцы занимались охотой на пушных и копытных зверей, рыболовством. Оленеводство у них было отгонным, с полувольным выпасом стада. Западной границей их пребывания была территория современного месторождения «Юбилейное», находящегося в 60 км юго-западнее Нового Уренгоя, и речка Хабитасё. Дальше располагались кочевья надымских лесных ненцев, среди которых, кроме Пяк и Айваседа, выделялись ненцы рода Вэлла.

Здесь кто-то был — и каслал, и камлал…

Вообще, территория будущего города считалась у ненцев не самым благоприятным местом для проживания. Очень уж здесь задували холодные и сильные ветры, были резкие перепады температуры, а под ногами оленьих стад располагались коварные торфяники. Круглогодично и массово ненцы здесь не присутствовали. По этой причине дикий зверь чувствовал в этих местах себя спокойно, и ягеля здесь было много. Об этом говорит название реки Нядасовей (Ягельная), которая и могла в 40-х годах прошлого века дать название запланированной к постройке железнодорожной станции полярной магистрали.

Наверняка стойбища в районе современного Нового Уренгоя располагались в одних и тех же местах — удобных для размещения сезонного посёлка, в котором проживало 8-10 родственных семей из рода жены и рода мужа. Численность каждой из семей варьировалась, но в среднем составляла 10 человек. Вместе они обслуживали стадо численностью до 1000 голов.

Одно такое место старинного ненецкого стойбища Наталья Таровна нам указала, рассказав при этом интересную историю. В 1997 году она вместе с воспитанниками Детской экологической станции отправилась на натурное занятие. Дружный ребячий коллектив перешёл на северной окраине города мост через реку Евояха и направился по её невысокой левобережной террасе на восток. Там один из экскурсантов нашёл старинные бронзовые подвески. Все они связаны с проведением древних ритуалов. Бронза и медь у ненцев всегда считались священными металлами… Скорее всего, предположила Наталья Таровна, мешочек с подвесками выпал из нарт, или его вытащил ребёнок-несмышлёныш…

Предметы, обнаруженные детской экспедицией в 1997 году, доказывают нахождение на северной окраине муниципалитета старинного ненецкого стойбища, на котором мог жить шаман.

Легенды — страшные и достоверные

О том, что в давние времена ненцы жили на территории будущего города, свидетельствуют не только бронзовые артефакты, но и городские легенды.

Легенда 1. В 1970-х годах в районе современного комплекса жилых домов по улице. Губкина 21, 21а, 21б долгое время лежали перевёрнутые нарты. Первопроходцы, жившие на Севере не первый год, знали, что так ненцы обозначают захоронения взрослых. По словам Натальи Яндо, погребение принадлежало роду Нядонги, который сейчас кочует в Надымском районе. В 1980-х годах городские власти убрали нарты, а на том месте стали строить деревянные дома. Легенда гласит, что ненцы предупреждали строителей, мол, не надо строить дома для живых на пристанище мёртвых, но к их мнению никто не прислушался. Позже в тех домах случались и пожары, и разные несчастья. Мистически настроенные горожане также связывали с гневом духов регулярные ДТП на месте пересечения проспекта Губкина и улицы В. Я. Петуха в 1990-е годы.

Легенда 2. На восточной окраине современного города, в районе одного из садоводческих некоммерческих товариществ, на бугре пучения в стародавние времена находилось священное место рода Айваседа — «Айваседа-седа». В 1994 году в Новый Уренгой приехал последний представитель одной из семей этого рода — Ефим Айваседа. Он и рассказывал Наталье Таровне о том, что священное место оказалось в зоне современной городской застройки и стало считаться осквернённым. Отец Ефима перед смертью велел сыну взять с поверхности Айваседа-седа горсть земли и отнести её в любое другое место, далёкое от города и людей. Там нужно было вслух сказать, что это новое священное место рода Айваседа, и положить горсть земли на поверхность тундры. Таким несложным способом можно было передислоцировать родовую святыню. Если этого не сделать, говорил старик, то продолжения у рода Айваседа не будет.

Наталья Таровна не открыла нам место расположения Айваседа-седа, поскольку верит, что будить спящих духов священного места не нужно. Я с ней согласен.

Легенда 3. В районе современного жилого района Лимбяяха была когда-то старинная стоянка ненцев из рода Ядне. Легенды гласят, что здесь они промышляли орлов (или орланов), то есть брали их из гнезд ещё детёнышами и приручали. С помощью этих птиц впоследствии не только охотились на других зверей на манер известной соколиной охоты, но и, по словам Натальи Таровны, управляли (!) стадами оленей. Ещё 5-7 лет назад это звучало как сказка. Однако сегодня известны случаи управления стадами животных с помощью квадрокоптеров.

Легенда 4. По словам преподавателя Детской школы искусств № 3 Ирины Лавровой, в Лимбяяхе, на пустыре между учреждением культуры «Магистраль» и поликлиникой раньше находилось ненецкое кладбище. Место это тоже считается у местного населения не очень хорошим.

Легенда 5. По информации активного члена Отделения РГО в ЯНАО Галины Лоскутовой, «недалеко от Лимбяяхи, в тундре, когда-то находилось сакральное место ненцев, они там проводили обряды. И там иногда до сих пор можно услышать непонятные звуки».

Каждую из этих легенд нужно обязательно проверять, потому что не бывает дыма без огня. Все вместе они говорят нам о том, что бассейн реки Ево-яха не был безжизненной ледяной пустыней. Территория Нового Уренгоя до середины XX века находилась в системе многовекового природопользования тундровых и пуровских лесных ненцев. Здесь шла своя размеренная жизнь. Лесотундра кормила и поила столько населения и животных, сколько могла прокормить.

2:1 в пользу проверки сведений

В конце 2020 года я передал этот очерк знатоку истории города, старожилу Александру Рябову. Он прочитал, поблагодарил, но высказался против того, что на территории города и вообще на Ево-яхе когда-то жили ненцы: «Алексей, я много общался с тундровыми ненцами. У меня в тундре много друзей. Так вот, они своими кочевьями ближе чем на 40–50 километров к городу в 1970-е и позже не подходили и не подходят до сих пор. Знаешь, почему? В нашей лесотундре очень много раньше паслось диких оленей. Они уводили домашних. Ненцы про это знали и избегали проблем. Теперь понятно?». Счёт стал 1:1 в виртуальном матче за и против места ненцев в предыстории Нового Уренгоя.

В июне 2022 года я побывал в краеведческом музее посёлка Уренгой. Его главный хранитель, Екатерина Кондрашова, рассказала, что её предки — ненцы из рода Айваседа — кочевали в районе Нового Уренгоя ещё до прихода туда газодобытчиков. Так об этом говорили старики.

Другая родственница Екатерины — Марта Семеренко (Айваседа) — сообщила ей со слов дедушек и бабушек, что «в 1960-х годах в районе Нового Уренгоя на Ево-яхе находилось зимнее пастбище № 4, а в районе Лимбяяхи зимнее пастбище № 3 совхоза «Пуровский». В те годы зимние нарты оставляли в районе будущего Нового Уренгоя, а перекочёвку — каслание — продолжали на летних нартах. В зимних нартах ненцы оставляли зимнюю одежду, обувь, какую-то утварь. На зимовку приезжали на то же самое место, где уже было у них всё необходимое…

– Когда открыли скважину Р-2, давшую начало освоению Уренгойского месторождения, — сообщила нам Екатерина Анатольевна, — ненцы перестали прибывать на эти места. Приезжали позже, когда уже шло строительство города, за продуктами. Но то, что там раньше жили в зимний период, это правда. Даже троюродный брат моей мамы родился у Ево-яхи. Я у мамы уточнила.

Как быть, когда информаторы противоречат друг другу? Проверять их информацию ещё и ещё!

В ситуации счёта 2:1 в пользу «ненцев» стоило подтвердить или опровергнуть сведения Александра Рябова. Случай представился в сентябре 2022 года, когда нам довелось поговорить с Владимиром Верещагиным. Он был одним из немногих, кто жил на промбазе Ягельный, затем в посёлке Новый Уренгой и городе Новый Уренгой с января 1974 по 2003 год. Он сказал так: «Знаешь, Викторыч, я, пожалуй, соглашусь с Александром Сергеевичем — не было здесь ненцев в 1974-м, и позже не было. Не приезжали они к нам ничего менять, и в магазине не появлялись» (Интервью с Верещагиным В. И., 11.10.2022 года).

Счёт стал 2:2.

До получения новых данных сделаем пока одно предположение: до 1970-х годов тундровые ненцы всё же кочевали в эти места с севера. Здесь они зимовали, занимались охотой и заготовкой строительного леса. Лесные ненцы ранее сезонно проживали в бассейне реки Ево-яха, но к 1970-м годам эта территория окончательно выпала из маршрутов их хозяйствования. На бывших пастбищах началась напряжённая работа. Стране нужен был газ.

Текст: Алексей Матвеев

Журнал «Северяне», № 4, 2023 г.