севрыбхолодфлот

ОХ УЖ ЭТИ ЭКОНОМИСТЫ...

"Согласно исследованию, самые востребованные специалисты в российской экономике — это не станочники, инженеры производства, а айтишники, специалисты по ретейлу и маркетингу. Они более востребованы, чем сотрудники машиностроительных предприятий. В нашей стране много денег благодаря тому, что большие бюджетные расходы. Эти расходы попадают в карман людей, народные массы идут тратить эти деньги. В магазинах нужны люди, которые занимаются закупками товаров, раскладкой, организацией ретейловых розничных сетей, и люди, которые умеют продвигать товары. В инженерах потребность есть, но она меньше, чем потребность в специалистах по раскладке товаров в магазинах. Это любопытный продукт нашей современной экономики." - заявил Зубцов.

О монополизме

#экономика Продуктивным способом отвлечения внимания обывателей от ГЕНОЦИДОГЕННОЙ сущности монополизма является огульный подход к восприятию экономических признаков империализма, сформулированных Лениным. Забывается, что работа Ленина определена им самим как «популярный очерк» и, что «брошюра писана для царской цензуры. Поэтому, — пишет Ленин, — я не только был ВЫНУЖДЕН строжайше ограничить себя исключительно теоретическим — ЭКОНОМИЧЕСКИМ в особенности — анализом, но и формулировать необходимые немногочисленные замечания относительно ПОЛИТИКИ с громадной осторожностью, намеками, тем эзоповским — проклятым эзоповским — языком, к которому царизм заставлял прибегать всех революционеров, когда они брали в руки перо для «легальных» произведений. Тяжело перечитывать теперь, в дни свободы, эти искаженные мыслью о царской цензуре, сдавленные, сжатые в железные тиски места брошюры». За прошедшие после написания этой книги десятилетия, многие так и не поняли, что Ленин в своей популярной работе разжевывал для умственно ленивых индивидов вопрос «об экономической сущности империализма» не ради самого этого вопроса, а потому, что без понимания экономической сущности империализма «нельзя НИЧЕГО понять в оценке современной ВОЙНЫ и современной ПОЛИТИКИ». Сосредоточив все внимание на первых трех экономических признаках империализма, многие относятся к последним двум признакам не как к сущности более высокого порядка, а как к признакам с более высокими порядковыми номерами. На самом же деле в двух последних экономических признаках империализма Ленин доходит до ПОЛИТИЧЕСКИХ обобщений: «4) образуются международные монополистические союзы капиталистов, делящие мир», и 5) закончен территориальный раздел земли крупнейшими капиталистическими державами». Иными словами, если раньше имперскую политику захватов территорий проводили все-таки государства, чаще всего монархи и по своему разумению, то в конце XIX века имперскую ПОЛИТИКУ начинает проводить узкий слой богатейших предпринимателей — сами МОНОПОЛИСТЫ. Действительно, сущность монополизма заключена не столько в абсолютной величине капитала, и даже не в его доле в данной отрасли (это лишь объективная предпосылка к возникновению монополии), а в политической ДИКТАТУРЕ конкретной группки субъектов (ничтожной по количеству), над ВСЕМ, некогда свободным МИРОВЫМ рынком. Тем не менее, в среде политических литераторов до сих пор можно слышать утверждение, что монополий в современной экономике не существует, поскольку монополиями следует называть только те предприятия, которые выпускают 100% продукции данного наименования. Это только с чисто формальной стороны, монополистами можно назвать предпринимателей, которые безраздельно владеют целыми отраслями экономики или у которых размер ЛИЧНЫХ бюджетов, площадь земель, количество эксплуатируемых работников, купленных министров, журналистов, футболистов и охранников лишь незначительно уступают государству. Например, экономика «Мицубиси» больше экономики всей Индонезии. Но отождествление размеров капиталов с сущностью монополий является следствием примитивной методологической подготовки. Дело не в том, какой процент производства отрасли захвачен олигархом, а в непреодолимом, для мелкого и среднего капитала, АБСОЛЮТНОМ РАЗРЫВЕ между величиной капитала олигарха и всеми остальными «капиталами» на рынке. Легче пролетарию высокой квалификации пробиться в число бизнесменов, чем бизнесмену пробиться в число современных магнатов-миллиардеров. Монополизм, с точки зрения факта, РЕАЛЬНО начинается там и тогда, где и когда вместо соревнования цен на рынке устанавливается ЦЕНОВАЯ ДИКТАТУРА группы предпринимателей, и все попытки остальных предпринимателей противостоять этой диктатуре уже не имеют ни экономических, ни, тем более, ПОЛИТИЧЕСКИХ предпосылок для успеха. Причем, абсолютно неважно высоки или низки монопольные цены. Важно понять, что пропорционально темпам становления крупного капитала институт стихийного ценообразования фактически уничтожается, и ценовая политика, чем дальше, тем больше превращается в составную часть имперской политики ГРУППЫ предпринимателей. Периодические понижения цены вовсе не указывают на то, что монополизм в этот период идет на убыль. Напротив, понижение цен одновременно на заметном рыночном пространстве свидетельствует как раз о сговоре группы монополистов с целью переманить покупателей к себе и, тем самым, задушить другую группу монополистов или аутсайдеров, не имеющих в данный момент возможности торговать по демпинговым ценам. После краха фирм-конкурентов, монополии-победительницы начинают «взвинчивать» цены. Таким образом, и понижение, и повышение цен является элементами ценовой политики монополий, но определяющую роль играет, разумеется, политика повышения цен, иначе не существовала бы перманентная инфляция. Рост цен обеспечивает рост монопольной прибыли стабильнее любого другого ухищрения, даже при застое производства, что позволяет покупать интеллектуальную элиту и чиновников, т.е. способствует укреплению диктата монополий в научных средах, в образовании, технологии, культуре, в СМИ и, наконец, в силовых структурах. Так монополисты превращаются в типичных ИМПЕРАТОРОВ, узурпировавших власть, но позволяющих избирателям раз в 4 года потешиться, — испытать дурацкое удовлетворение от запихивания бумажки с именем очередного «козла отпущения» в коробочку со щелочкой. Аппарат насилия, т.е. государство эпохи свободной конкуренции являлся выразителем интересов ВСЕЙ национальной буржуазии в борьбе против остатков внутреннего и внешнего феодализма. Так было во времена Кромвеля, в период антифеодальной освободительной войны Северной Америки против Англии, Великой буржуазной революции во Франции. Но с появлением капиталистов-монополистов демократическое государство вновь встает на службу, прежде всего, охраны… феодальных привилегий, но уже не «князей» по крови, а финансовых олигархов. Современные государства развитых рыночных стран есть наиболее гадостная разновидность преторианства. Весьма симптоматично, что для характеристики роли, исполняемой на «свободном» рынке предпринимателями-монополистами, в научной литературе в самом начале ХХ века, задолго до Ленина, стали применяться выражения: «спичечный король», «керосиновый король», «автомобильный магнат», «финансовый олигарх», «империалист» и т.д. Т.е. даже холопствующая официозная наука тех времен почувствовала в монополизме тенденцию возвращения к «ценностям» времен рабовладельческого, феодального империализма и абсолютизма. Фрагмент статьи В. Подгузова "Рынок и проблема общественной безопасности" - http://www.proriv.ru/articles.shtml/podguzov?market_and_security

Сталинский опыт защиты ленинизма

#статья , #история
Несмотря на то, что эпоха Сталина давно закончилась, споры об ее значении для России и мира не утихают и по сей день. Потоки лжи и грязи, перманентно выливаемые на жизнедеятельность и взгляды грузинского большевика сигнализируют, с одной стороны, о неувядающей актуальности его идей, а следовательно, и о серьезной опасности, которую они представляют для капитализма, с другой — о необходимости для современных его последователей мобилизовать всю свою волю, все свои знания для защиты доброго имени Гения.
Вокруг Сталина создаётся огромное количество разнообразных исторических мифов, опаснейшим из которых является тезис о том, что Сталин как политическая фигура и теоретик противостоял Ленину и марксизму. Пытаясь отделить Сталина от Ленина и от марксизма, антикоммунисты всех сортов не останавливаются ни перед чем. Линия теоретических заграждений, оберегающих столь наглую ложь, выстраивается сразу по нескольким фронтам, однако господствующими направлениями являются правое (буржуазно-патриотическое) и левое (троцкистское).
Так, буржуазные патриоты видят в Сталине крепкого государственника и русского националиста, отказавшегося от идеи мировой революции и играющего роль марксиста тогда, когда это было выгодно; эффективного менеджера-патриота, беспощадно расправившегося с «пятой колонной» в лице якобы марксистов, ленинцев, троцкистов и глобалистов (что для «патриотов» зачастую одно и то же) и создавшего «красную империю» (на обломках царской); главнокомандующего, пусть и с большими потерями (куда же без сказок о 27 миллионах погибших), но выигравшего самую страшную войну в истории.
Троцкисты видят в Сталине невежественного, но хитрого «политикана», посредственность, выражающую коллективную волю бюрократии и умело использующую партийные механизмы для захвата единоличной власти, для ликвидации демократии в партии и стране. Сталин для них — душитель свободы, национал-патриот и тоталитарный диктатор, ради власти готовый физически уничтожить «ленинскую гвардию».
Стоит отметить, что обстоятельства истории классовой борьбы последнего столетия, включающие в себя успешный опыт сталинского СССР и безуспешный опыт троцкистской р-р-революционной деятельности, вынуждают многих последователей Льва Давидовича занимать половинчатую позицию: они призывают к «объективному» (на самом деле объективистскому, то есть антикоммунистическому) анализу внутрипартийной борьбы, пытаясь свести принципиальные, научно-теоретические противоречия ленинизма и троцкизма к маловажным (и продиктованным зачастую личными мотивами) тактическим разногласиям, носящим характер межличностной склоки; они признают ошибки не только Сталина, но и Троцкого, стремясь при этом (следуя догматам забытого многими Шапинова) усомниться в актуальности и целесообразности противопоставления двух направлений в «социал-демократии» (оппортунизма-троцкизма и марксизма-ленинизма) — им кажется, будто бы противостояние между сталинизмом и троцкизмом представляет из себя давно устаревший схоластический спор о догматах: мол, современных марксистов должна интересовать современная политика, то есть протесты, профсоюзы и выборы, а не малозначимые и пропахшие нафталином разногласия «давно минувших дней».
Однако в одном все упомянутые категории левых и правых похожи — все они так или иначе пытаются отстоять одну из форм лжи: либо Сталин не поддерживал Ленина, либо он делал это непоследовательно и плохо.
Буржуазия поддерживает и питает все антисталинские течения. Причиной этому служит зоологический страх, который мерзавцы испытывают по отношению к Великому Сталину и его достижениям. Очевидно, что сталинская практика строительства коммунизма нанесла сокрушительный удар по всей мировой системе империализма и колониализма, что сталинское теоретическое и практическое наследие — это не столько прошлое, сколько будущее человечества. Буржуазия, осознавая это, цепляется за все попытки каким-либо образом очернить Сталина, переврать его биографию, приписать ему взгляды, которые настоящий Иосиф Виссарионович критиковал.
Между тем Сталин — это гениальный ученик гениального учителя, верный последователь и соратник Ленина, знаток, защитник, пропагандист марксистско-ленинской теории, внёсший в неё значительный вклад. Все попытки очернить Сталина или «объективно осмыслить» (на самом деле, полив грязью исторических фальсификаций) его вклад в сокровищницу марксизма представляют из себя более или менее скрытую форму антикоммунизма. Вся история партии большевиков свидетельствует о том, что Сталин во всех важнейших и сложнейших ситуациях поддерживал Владимира Ильича. Дискуссия об экономизме и хвостизме, о первом пункте устава партии и централизме, о тактике в ходе первой русской революции, о ликвидаторстве и отзовизме, о тактике в революционном процессе 1917 года, об октябрьском вооруженном восстании, о Брестском мире, о возможности революции в одной, отдельно взятой стране и т. д. и т. п. — везде и всегда (где это позволяли обстоятельства) Сталин был рядом со своим наставником и старшим товарищем, твердо держась единственно верной ленинской линии. Авторы «Прорыва» не раз подчеркивали важность борьбы за историческую истину, за истинного Сталина, однако многие начинающие марксисты, к сожалению, до сих пор массово попадаются на удочку бессовестных интерпретаторов сталинских теории и практики, доверяя лживым пасквилям и хитрым манипуляциям заинтересованных лиц антимарксистской ориентации, попадаясь, например, на удочку мифа о «большом терроре».
Правый и левый антисталинизм соединились в едином антикоммунистическом порыве, стремясь разными способами достичь общей цели — отделить Сталина от Ленина и от марксизма. Именно поэтому одной из приоритетнейших задач современных марксистов является изучение и пропаганда сталинского опыта защиты ленинизма.
ЧИТАТЬ СТАТЬЮ ДАЛЕЕ - https://prorivists.org/92_stalin-leninism/

С праздником 1 Мая

Предлагаем отметить праздник чтением, в библиотеке Прорывиста, кроме работ классиков марксизма, можно найти популярные брошюры, исторические документы, мемуары, биографии, худлит - https://prorivists.org/bibliotheca/ Поддерживайте газету финансово, оформляя подписку - https://prorivists.org/subscription/ Заказывайте брошюру Редина "Причины реставрации капитализма в СССР" - https://prorivists.org/buy_reason_of_counterrevolution/