ПОСТПЕРЕСТРОЙКА
В 90-х кое-кто стал сжигать свои партбилеты. А мой отец говорил: «Я свой партбилет никогда не сожгу. Я был коммунистом, им и останусь». И за это я его глубочайшим образом уважаю. От партии отец никогда ничего не требовал, и никаких материальных благ не имел. А вот я очень рано начал понимать, что существует две правды. Одна – это та, о которой нам рассказывали в школе. Совсем другую правду мы видели в реальной жизни. Я говорю о воровстве и коррупции тех времен. Впрочем, может быть, в большей степени эти слова применимы к нашему времени. Конечно, сейчас это мало актуально, но моя будущая жена в начале восьмидесятых работала во Внешторгбанке на Кузнецком. В обеденный перерыв она зашла в «Пассаж», а там выкинули финские мужские сапоги – с молнией, остроносые, со скошенным каблуком. Ей написали номер на руке, и после работы до самого утра она простояла в очереди. А на дворе была зима, стоял страшный мороз, и она бегала в жилой дом греться. Все это ради того, чтобы купить мне эти злосчастные сапоги. За которые я ей очень благодарен.
Мой отец жил ради идеалов. Ради страны, работы, семьи и своего сына. Несмотря на это мы всю жизнь не понимали друг друга. Только потому, что мы слишком разные люди. Вот вам и конфликт «отцов и детей». Я человек другого времени, а отец этого времени не ощущал и не мог понять. К сожалению, мы никогда с отцом откровенно не разговаривали, у нас были очень сложные отношения. Представьте – я рок-музыкант и он – инженер-технолог. К сожалению, только теперь я осознаю, как отец меня сильно любил. Очень жаль, что до конца его жизни мы оставались родными, но такими абсолютно разными людьми.
ТУШИНО – КРУЧЕ ЛЮБЕРЕЦ
В юности мне говорили: «По тебе, парень, тюрьма плачет». Впрочем, я не считал себя хулиганом. Блатная романтика детства – это часть моей жизни. Многие из моих друзей тогда сидели или собирались сесть, и все мы очень гордились тем, что живем в Тушино – первом районе по преступности. Нас это грело. В старом Тушино порядки были простые: двор – на двор, улица – на улицу. Кто-то сел. Кто-то вышел. Самая красивая девочка гуляла с самым опасным человеком в твоем районе, а ты в это время был в нее влюблен. Абсолютно шестидесятнические истории. Как отец видел мое будущее? Твердая зарплата, постоянное место работы, квартира, по выслуге лет пенсия. Меня не взяли в девятый класс школы, и отец хотел, чтобы я пошел в железнодорожный техникум. А мне в мои пятнадцать лет было все равно. Я не мог сопротивляться, пока не стал взрослым человеком и не сказал: «А пошли вы все». Отец умер в прошлом году 29 мая, а 24 родилась моя дочь Настя. К счастью, он успел увидеть ее фотографию. Мне кажется, что отец внутренне гордился мной, но, думаю, что до конца своих дней относился к тому, чем я занимаюсь, как к чему-то несерьезному.
Комментарии 5