— Вы ночевали на цветочных клумбах? Вы ночевали на цветочных клумбах? — Я спрашиваю. — Если ночевали, Какие сны вам видеть удалось? © Л.Мартынов

Ты относишься ко мне, Как к полям. Ты относишься ко мне, Как к лесам. Ты относишься ко мне, Как я сам Относился бы к волне, К парусам. И тебя я не виню, - Ты проста. Так относится к огню Темнота. Так относится костер К темноте. Так относится простор К тесноте. © Л.Мартынов. Посвящение Аде Якушевой

Сонм мотыльков вокруг домовладенья Порхал в нетерпеливом хороводе. Но, мотыльков к себе не допуская, Домохозяин окна затворил, И мне, судьбой дарованному гостю, Открыл он двери тоже неохотно. Я понял, что ночное чаепитье Организовано не для меня. Я это понял. Что же было делать? Вошел я. Сел к столу без приглашенья. Густое ежевичное варенье Таращило засахаренный глаз. И пироги пыхтели, осуждая; И самовар заклокотал, как тульский Исправник, весь в медалях за усердье, Как будто б я всё выпью, всё пожру. - Она приехала! – сказал художник. И вот я жду: поджавший губки ангел, Дыша пачулями, шурша батистом, Старообразно выпорхнет к столу. Но ты вошла… Отчетливо я помню, Как ты вошла – не ангел и не дьявол, А теплое здоровое созданье, Такой же гость невольный, как и я. Жена ему? Нет! Это толки, враки. Рожденному в домашнем затхлом мраке – Ему, который высох точно посох, Вовек не целовать такой жены! Я это понял. Одно лишь только Не мог понять: откуда мне знакомы Твои лицо, твои глаза и губы, И волосы, упавшие на лоб? Я закричал: - Я видел вас когда-то, Хотя я вас и никогда не видел. Но тем не менье видел вас сегодня. Хотя сегодня я не видел вас! И повторяя: - Я вас где-то видел, Хотя не видел… - Чаю? - Нет, спасибо – Я встал и вышел. Вышел на веранду, Где яростно метались мотыльки. Ты закричала: - Возвратитесь тотчас! – Я на веранду дверь раскрыл широко, И в комнату ворвалось сорок тысяч Танцующих в прохладе мотыльков. Те мотыльки толклись и кувыркались, Пыльцу сшибая с крылышек друг другу, И довели б до головокружения, Когда б я не глядел в твои глаза. Не собирался он писать картину, А вынул юношеские полотна В раздумьи: нельзя ль из них портянки Скроить себе? И тупо краску скрёб. Затем его окликнули соседи. Надевши туфли, он пошёл куда-то, Оставив полотнище на мольберте И ящик с красками не заперев. Заманчивым дыханием искусства Дохнули эти брошенные вещи, И я – хотя совсем не живописец – Вдруг ощутил стремленье рисовать. Тут маковое масло из бутыли Я вылил, и на нем растер я краски, И, размягчив в нем острый хвостик кисти, Я к творчеству бесстрашно приступил. Тебя я рисовал. Но вместо тела Изобразил я полнокровный стебель, А вместо плеч нарисовал я листья. Подобные опущенным крылам. И лишь лицо оставил я похожим У этого бессильного подобья – Прекрасного, но пленного растенья, Ушедшего корнями в огород. И хрен седой растет с тобою рядом, И хнычут репы, что земля на грядах Черна. И всех своим нехитрым ядом Перетравить мечтает белена. И солнца нет. За облаками скрыто Оно. И огородница подходит, Морщинистыми, дряхлыми руками Схватила за прекрасное лицо… Художник тут вбежал, Он крикнул: - Кто вам позволил рисовать? - Идите к чёрту! – ему я сдержанно сказал И тотчас Покинул этот серый, пыльный дом. - Вы ночевали на цветочных клумбах? Вы ночевали на цветочных клумбах? – Я спрашиваю. - Если ночевали, Какие сны вам видеть удалось? Покинув дом, где творчество в запрете, Весь день метался я, ища квартиру, Но ни одна квартирная хозяйка Меня не допустила ночевать. Они, крестясь, захлопывали двери И плотно занавешивали окна Дрожащими руками. Слишком страшен Был вид и взгляд мой… Наступила ночь, И сумрачно постлал я одеяло Меж клумб под сенью городского сада. Но сон не брал. И травы щекотались. И вороны рычали с тополей. Так ночь прошла. Рассвета не дождавшись, По улицам сырым, туманным, серым Я вышел за город. В глазах двоились Тропиночки, ведущие в поля. И был рассвет! Земля порозовела. В ней зрели свеклы. Я стоял, вдыхая Все запахи земли порозовевшей. Рассвет прошел. И день настал в полях. Я не стоял – я шел вперед, вдыхая Медвяный запах длящегося полдня. Ища чего-то и не находя. Но голоса растений властно шепчут: «Ищи, ищи!» И вдруг на перекрестке Дорог, ведущих в будущие годы, Ты появилась, как из-под земли. Ты закричала: - Где вы ночевали? Чем завтракали? Сколько беспокойства Вы причинили мне своим уходом! Вторые сутки, как я вас ищу! Всё кончилось… На розовой поляне Пьём молоко, закусываем хлебом, И пахнет перезрелой земляникой Твой теплый хлеб… Июльская земля Нам греет ноги. Ласкова к скитальцам Всезнающая, мудрая природа. Подсолнух! Из чужого огорода Вернулся ты в родимые поля. © Леонид Мартынов. Подсолнух 1932 #ДеньРожденияПоэта