СТРАННЫЙ ПАЦИЕНТ

- Доктор, вы здесь одна? - спросил мужчина пенсионного возраста, замерев на пороге медицинского кабинета. - Почему вы спрашиваете? - удивлённо посмотрела на него Вера Семёновна, специалист - отоларинголог. - Потому что мне нужно остаться с вами наедине, - хмуро сообщил этот странный пациент. - Что значит, наедине, мужчина? – ещё больше удивилась специалист. - Вы по записи? - Да, я по записи, но мне нужно, чтобы кроме нас с вами в кабинете никого не было. - Что ещё за прихоти такие? - недовольно спросила Вера Семёновна. - Вы сюда явились с какой проблемой? - С проблемой слуха.

О том, КАК ПОЛЕЗЕН БЫВАЕТ КАЖУЩИЙСЯ БЕСПОЛЕЗНЫМ ЧЕЛОВЕК...

Старушка, что называется, зажилась. До последнего у себя в селе вставала с петухами, возилась по дому и возле дома и только с наступлением холодов позволяла внукам забрать себя на зиму в город. К концу поста городская квартира уже мучила её, хотелось на воздух, к земле, к своей хатке, которую перед Пасхой нужно было и проветрить, и убрать, и украсить. Но этой весной домой её не отвезли. Ослабла бабушка. Ослабла вдруг сразу, как будто сила ушла из неё так, как уходит воздух из развязанного надувного шарика. Сначала она вставала и ходила по квартире, в основном до туалета и обратно. Затем и этот путь стал для неё непосильным. Маленька

Володю Белинского связывала с Сергеем Петровичем довольно странная дружба..

В своё время он встречался с девушкой по имени Марина – симпатичной, весёлой, не очень строгой в смысле близких отношений. После месяца встреч, они с ней поняли, что эти самые отношения себя исчерпали, и ни он, ни она не горят желанием их продолжать. Ребята сохранили приятельские отношения, и Володя продолжал приходить к ним в гости. Но уже не к Марине, а к её дедушке – очень непростому человеку, то ли бывшему разведчику, то ли КГБ-шнику, то ли ещё какому-то «бывшему», которые, как говорят, бывшими не бывают. У них с Мариной, когда они ещё встречались, существовала довольно странная система свиданий, особенно для н

ДРУГ ДЕТСТВА

- Деда!!! Дед!!! - Настя, растрепанная и мокрая, босая, с грязными, перепачканными песком ногами, вбежала в комнату. - Деда.. Губы ее дрожали, по лицу размазана грязь, слезы в глазах. Николай Дмитриевич, вскочил увидев внучку, книжка выпала из рук. - Васька кажись утоп... Николай Дмитриевич едва удержался на ногах. - Как? Утоп? Да что ты такое говоришь? Идем! Идем скорее на речку. У нас река то не глубокая. Что ты, что ты Настенька, разве ж может быть такое??! Утоп?? Ну что ты говоришь??? Настя бежала вперед, то и дело оглядываясь на деда. - Они с мальчишками играли. Ныряли и с тарзанки в воду. Нас же много там. А потом хватились а его нет. Деда, мы кричали, ор

ОБЕЗЬЯНА

Михаил не любил обижаться на судьбу. Чего на неё, бестолковую, губы дуть? Поскачет вокруг тебя, подразнится, да и присмиреет. Куда ей с человеком спорить? Только придерживаться таких мыслей удавалось не всегда. Особенно когда негодница ухитрялась-таки подставить подножку и уронить носом в чавкающую грязь. А потом смеяться и показывать пальцем. Выкусил? Загордился? Решил, что у тебя всё хорошо? А зря.

ЛИЛИЯ

1952 год Лиля стояла у свежей могилы и тихо плакала. Все уже покинули кладбище, а она не решалась уйти, ноги будто приросли к земле. - Мама, мамочка моя... Ну как же я без тебя?.. Зачем ты сама себя в могилу свела? - шептала она сквозь слезы. - Идем, милая, помянуть надо с людьми, - соседка, тетя Глаша, ласково взяла её за руку и повела в сторону дома. Лиля шла, спотыкаясь, всё намереваясь обернуться, но Глаша не позволила: - Нельзя оборачиваться на кладбище, примета плохая. - А что хуже может быть? - Ой, девка, не гневи Бога. Знаешь, какие он порой испытания людям даёт? Уж я знаю, знаю... У Глаши Великая Отечественная забрала четверых сыновей, при ней только две дочки остались, они

ТАНЬКА-ЛОШАДЬ

Я запомнила этих сестер на всю жизнь. И хотела бы не возвращаться к тем дням, но как? Память сама регулирует, что надо оставить в архивах и периодически доставать, стряхивая пыль времени, а что забыть.

МИТРИЧ

Унылый летний день клонился к закату. Такой же холодный, как все остальные. Митрич тяжело перешагивал через хрустящие под ногами ветки. Он возвращался. Идти было еще часа два. "Чего днем пошел? Нужно было на рассвете идти, уж вернулся бы". Да утром дождь моросил, а сабельник нужно в сухую погоду собирать, иначе толку не будет с него, сгниет, не засушишь. От суставов хорошо помогает. Больно ноют суставы-то. Было бы сухо – другое дело. Митричу летом всегда облегчение. А все льет и льет, конца не видать. Но сегодня хорошо. Солнышко выглянуло. Митрич поднял седую бороду к небу и прищурился, прикрыв глаза козырьком из сухой, как его травы зимой, ладони. Взбитые верхушки облаков уже окрасил

ВАЛЮХА

Над Валей в училище посмеивались все. На физкультуре полноватая, рыхлая девушка не могла ни гимнастические упражнения делать, ни по канату лазить, ни бегать. Всё её тело бунтовало против спорта: смешно колыхался живот, ноги не слушались, а движения были не скоординированными.

НЕ НЕМАЯ

Михаил поставил ведра с водой на скамью в сенях Агафьи и хотел удалиться, но бабуля схватила его за рукав - дала знать, чтобы шел за ней в хату. Он присел на широкую лавку около двери и ждал дальнейших ее распоряжений.

ПИОНЕРКА ЖЕНЯ

Звонок прозвенел, а класс гудел, как улей. Дверь открылась, кто-то крикнул: - Русичка! – Но вместо учителя русского языка, вошла завуч Людмила Геннадьевна. Шестой класс сразу притих, стоявшие у окна мальчишки, шмыгнули за парты. В это время Жене прилетела тщательно свернутая в трубочку записка. Шестиклассница Женя Прохорова успела развернуть ее, пробежав глазами : «Никому ни слова, я тебя люблю», - было написано в записке печатными буквами. Она повернулась, заметив взъерошенного Вовку, который опустил глаза, как ни в чем не бывало. Последние два дня он останавливал взгляд на однокласснице, важно проходил мимо, а однажды выхватил ее портфель и побежал с ним, желая привлечь вним

- А невеста-то порченая, замараться успела, а жениха не проглядела... приведет Антипка порченую.

- Ты что, Ермошка, белены объелся? Мели языком, да не все подряд, а то бока намну.

НЕСВЯТОЕ ЖИТИЕ

Утром отец сказал сыну, - Собирайся, поедем свататься. Жениться тебе пора, 19 лет исполнилось. - Феофан молчал, понимал, что с отцом спорить бесполезно. - Погодить бы маленько надо. Парень ещё не отъелся, как следует. Только домой возвернулся. Аль ты позабыл в каком виде он домой-то заявился? Кожа да кости! А к кому надумал свататься? - осмелилась вступиться за сына мать. - Поедем к Логину, у него две девки подоспели, выбирай любую, - ответил отец. - Акулину будут наперёд толкать. Она в девках засиделась. Страшная она, горбоносая... Всю нашу породу спортит. У нас-то парни все красивые, - огорчилась мать. - На Акулине не женюсь. Сразу сбегу, - предупредил отца Феофан. - Ц

НАЙДЁНЫШ

- Ты зачем, Тихон, домой его приволок? Беда с тобой! Куды вон нам ещё один рот? От тебя никакого толка нет так ещё и мальца приволок! Говори, ирод, где ты дитё взял? Ой, Божечки! А ты его случайно не покрал где? Только этого мне не хватало! - Не покрал, маменька! - Тихон отрицательно покачал головой, - Он, ребёночек этот, на берегу реки лежал! Вот прямо вот так! Лежал и всё!

СЕРЁЖКА

- Ииика! Иика! – Сережка ныл, дергая старшую сестру за рукав ветровки. Вика лихорадочно пыталась доделать рисунок, который начала. Завтра последний срок сдачи, Ольга Михайловна ждать не станет. - Сейчас, Серенький, подожди, мне чуть-чуть осталось! Утром она сказала маме, что идет в парк, чтобы закончить работу. Ива над прудом давно просилась на холст, а тут как раз тема для контрольных работ в художке именно о природе. - Замечательно! Возьмешь с собой Сережу, пусть воздухом подышит. - Мам, - робко возразила Вика, - я же не гулять, мне работу завтра сдавать. Сережка мне не даст рисовать, ты же знаешь. - Ничего страшного! Не делай из всего проблему. Ты порисуешь, он погуляет. Тол

БАБУШКИНА КВАРТИРА

Со стороны могло показаться, что мамы у Виолы и Эдика не было - так часто они жили у бабушки, Зои Станиславовны. Как только папа Вениамин скрылся за горизонт, Лариса тут же начала искать ему замену, на что тратила всё свободное время. Бабушка очень"удачно" вышла на пенсию, едва Виоле исполнился год, а Эдику - шесть, и с этого дня почти всё время их воспитывала не мать. Нет, она не жаловалась, пока была в силах, только пыталась образумить свою дочь-эгоистку. – Лариса, опомнись, - говорила она, – Дети без матери растут, что ты творишь? Дочь, подправляя макияж перед очередным свиданием, отвечала: – Мам, как ты не поймёшь? Пока я молода и интересна мужчинам, нужно использо