- Ты старая уже, нашему сыну нужна молодая мать,а не бабушка! Ухожу и забираю ребёнка!–заявил муж...

Заявление мужа прозвучало, как гром средь ясного неба. Рита прижимала к груди своего сына и испуганно смотрела на Семёна. Этот ребёнок был поздним, но таким долгожданным. О наступившей беременности Рита узнала в тридцать семь. Она уже почти потеряла надежду, а тут столь радостная новость. Обрадовалась не только Рита, её супруг летал от счастья. Он говорил, что теперь семья, наконец, станет полноценной. Рита ни в чём не знала нужды. Муж делал всё, чтобы его беременной жене было комфортно. Лучшие врачи, всё только самое лучшее, и вот малыш появился на свет. В день выписки Семён вёл себя как-то

ЗУБЫ

У пожилого мужчины проблемы с зубами. Впереди остались, справа – немного, а левого ряда уже нет – все выпали. Есть можно, конечно, потихоньку, а улыбаться нельзя. Дыру показывать неудобно. Дочь говорила, что ничего страшного, потому что на работу ходить не надо. Все свои – никого отец не смутит. А посторонним все равно, пусть совсем зубов не будет. Он и сам так думал: на голове волос мало, зубов почти не осталось. Ничего не поделаешь – возраст. Надо его принять, смириться надо. Денег подкопил – некая сумма на счете. А жил скромно – на пенсию. И вдруг его, как говорится, растащило. Виной всему – реклама. А еще увидел по телевизору пожилого иностранца. Веселый иностранец – всё смеетс

Притча: «Никогда не спорь с ослами»

Ослик сказал тигру: — Трава синяя. Тигр ответил: — Нет, трава зеленая! Вспыхнул спор, и они пошли ко льву – лесному царю, чтобы разрешить свои разногласия. Еще до того, как они добрались до места в лесу, где лев сидел на своем троне, ослик начал кричать: — Ваше Величество, а правда ли, что трава синяя? Лев ответил: — Да, правда, трава синяя. Осёл обрадовался и продолжил: — Тигр со мной не согласен, спорит и раздражает меня. Пожалуйста, накажите его. Царь зверей объявил: — Тигр будет наказан 5 годами молчания. Осёл радостно подпрыгнул и пошел дальше, довольно повторяя: — Трава синяя, трава синяя... Тигр, приняв свое наказа

НЕНУЖНЫЙ

В ординаторскую заглянула медсестра, - Юрий Михайлович, там это...бомж очнулся. - Доктор поспешил к больному. Он его оперировал, сложная черепно-мозговая травма, не считая перелома руки, двух рёбер, многочисленных синяков и ушибов. - Как самочувствие? А ещё хотелось бы узнать Ваше имя, фамилию? Нам необходимо Вас как-то записать, - обратился он к пострадавшему. Пациент пытался сфокусировать взгляд на окружающей действительности, а потом с трудом прошептал, - Я не помню, не знаю... Надо у мамы спросить. Мама знает, мама вчера пекла блинчики, и мы ели их с молоком. - Доктор понял, что в данный момент больной больше ничего не скажет, и оставил его в покое. Пациент много спал. Во

А давай-ка пожарим картошечки!

Позабудем обиды и ссоры... И сметём со стола все-все крошечки Злых, обидных, пустых разговоров. Мы достанем огурчик, селёдочку, И лучок пошинкуем меленько... Я - винца чуть-чуть, а ты - водочки За столом со скатёрочкой беленькой. Посмеёмся с тобой и поплачем. На плечо твоё склоню голову... Как ты много в моей жизни значишь... И как много мы делим поровну... "Цветет сирень" споёшь мне душевненько, И обнимешь нежно и сильно... Ты всегда был моим волшебником, Я - всегда - твоей самой красивой. Рядом быть - вот и всё, что нам хочется. Жизнь течёт не спеша, понемножечку... Жаль, что вечер этот закончится. Ох, и вкусной была картошечка! Автор:

ОТ ТЕБЯ ОНА УМЕРЛА...

Ночью маму на скорой помощи увезли в больницу, плохо с сердцем. Для Платона это был удар. С утра, как всегда, болела голова, а похмелиться не на что. Стал ходить по квартире, в поиске, чтобы продать. Ничего не найдя, открыл мамин шкаф. На полках было какое-то бельё. «Старое, - оценил Платон. – Тётка Пелагея такое не возьмёт». Открыл другой отдел. Какие-то сумки. Расстегнул замок на самой большой из них. Сверху записка: «Платон, сынок, когда я умру, здесь всё на мои похороны». Он представил это и стало страшно. Застегнул сумку. За сумкой стояли тарелки. Новые и красивые. «Эти возьмут! А что мамке скажу? Куплю ей что-нибудь в больницу». Аккуратно, чтобы не разбит

НЕДОРАЗУМЕНИЕ...

- Марья! Да что ж это такое делается! Марья! Иди сюда! Ирина замахнулась на соседскую козу и тут же попятилась. Рога у Зорьки были будь здоров-подвинься! Саданет в бок, так мало не покажется! Сколько раз уж просила Михаила заделать дырку в заборе, а ему все недосуг! Вот и приходится с соседкой ругаться чуть не каждый вечер. Почему вечером? Да потому, что Мария работает в магазине и, когда ее нет дома, хозяйничает ее дочка – Варвара. А что с ребенка взять? Варька – девка, конечно, ладная. Шесть годов всего, а уже умненькая да хозяйственная. И кур покормит, и поросят обиходит. Только с Зорькой справиться у нее не получается. Но, там и Марья сама не ладит. Эта окаянная коза по

СТРАСТИ - МОРДАСТИ

Летним вечером хозяйки, управившись со скотиной, как обычно вышли на улицу. Имеют и они право отдохнуть, посидеть на лавочке возле дома, пообщаться с соседками, обсудить деревенские новости. Только в тот злополучный вечер спокойного отдыха не получилось. По единственной деревенской улице в противоположную от своего дома сторону, мчался во всю прыть молодой мужик Борис. Из одежды на нём были только трусы в горошек. За ним, с дикими воплями, бежала разбитная девка Зинка, совсем без одежды, в чём мать родила. Галина, жена Бориса, преследовала их. В руке она сжимала нож, которым мясные туши разделывают. Она выкрикивала такие смачные ругательства, каких в их деревне сроду

СЕМИКАТОВО

Егор с силой ударял цепом по лежащим ровными рядками колосьям. яндекс картинки - Егор Иваныч, ты с такой силишшой-то, зараз всю пашеничку в муку перебьёшь, мне и закрывать придётся мельницу -то, кха-кха. Егор поднял голову, в расписном возке сидел мельник, Антип Поликарпович. -Здорово Поликарпыч. -Здорово, Егорушка, чего ты так усердствуешь? -Мария рожает. -Ааа, ты сбежал сюды на ток? -Но. -Кого ждёте? -Да икто будет. -Ну оно тако же, ну давай, Егорушка, робь, не буду отвлекать. *** -Что, Егор Иваныч, Мария рожает? -Но. - Я и вижу, цепом-то, цепом как сноровисто бьёшь, опеть поди пацан, скоко мы с тобой раз уже тут встречаемся? -Да почитай седьмой... - Плодовит ты,

Тяжелый звонок

Муж проводил жену на работу, вернулся домой, дочь разбудил, завтрак разогрел – ей в школу пора. Проследил, чтобы ничего не забыла. Ему некуда спешить, потому что отпуск. Лениво полежал на диване, взял со столика журнал, отбросил в сторону – неинтересно. Надо жене помочь, пока дома. Может, щи сварить? В холодильнике, кроме квашеной капусты, ничего не было. И когда успели все съесть? Придется топать в магазин. Соображал, что для щей требуется. Купил курицу, надо еще картошку. Нужно еще молоко и сметану, хорошо, что про хлеб вспомнил. На кухне возился с курицей, приятно думать, что на работу идти не надо. Жизнь так быстро летит, что не замечаешь. Вот уже половина дня пролете

Котят разобрали быстро. Даже деньги платили и кстати немалые. Говорили – британцы, потому что.

Остался один. Черный. Он уже давно перерос время, когда раздают котят. Поэтому бедняга получал по шее от собственной мамаши. Ему хотелось ещё немножко под её тёплый и мягкий живот, но...

СЕРЫЙ

Сергей давно уже жил один. Так давно – как будто всегда. Хотя в армию когда-то ушел из большой и дружной семьи, а вернулся другим человеком. Это война вывернула наизнанку все представления о жизни, развернула зеркало другой стороной. Какие мелочи трогают и раздражают людей в обычной жизни… Всё время после армии он жил в постоянном удивлении. Нормально общаться мог только с двумя армейскими друзьями – они понимали друг друга без слов. Вместе с ними приехал жить в небольшой город в средней полосе – шумная родительская семья осталась на севере. Друзья быстро обзавелись своими семьями, а он не смог адаптироваться к мирной жизни и предпочёл одиночество. Прошло уже десять лет, жизнь вош

Витька Бобров стеснялся своей фамилии ещё со школы, где его дразнили, конечно же, бобром.

Он был скромным, даже чересчур застенчивым, к шестнадцати годам вымахал выше всех ростом в классе, стал долговязым, с узкими плечами, и был рад поскорее окончить школу, чтобы не слышать насмешливое: «Привет, Бобёр». Но непонятным образом кличка переехала с ним и в техникум, а потом и в институт. И вот только теперь, когда он работал в музейном комплексе, его называли все по имени-отчеству, среди интеллигентного персонала так было принято, и Виктору это нравилось. В коллективе подавляющее большинство составляли женщины. Они по-доброму относились с Виктору Сергеевичу, приглашали его на чай в обеденный п