РЕАНИМАЦИЯ
Закончил я Тверской Медицинский Колледж в 2007-м году. Ах, студенческие годы... они были лучшими в моей жизни. В голове была романтика работы на скорой, а я представлял, как буду спасать людей, видеть благодарные взгляды пациентов. Ну, медик меня поймет. Реальность же оказалась куда суровей.
Когда перешел на подстанцию, то меня поставили к врачу, у которого были проблемы с алкоголем, а также очень низкий порог чувства ответственности. В результате собачились мы с ним каждую смену, доходило даже до того, что кляузы катали одну за другой. Он на меня, а я на него. Так продолжалось месяцев восемь. Руководство, видя это, не спешило нас разводить по разным бригадам.
Иногда мне кажется, что их просто это забавляло, такие своеобразные гладиаторские бои в условиях одной бригады. В общем, работал я, считай, за двоих. Этот, с позволения сказать, врач мог свободно прозевать пневмонию у человека, поставив диагноз ОРЗ или ОРВИ, а когда я ему говорил, что у пациента половину легкого не слышно при аускультации, звука нет при перкуссии, он затыкал мне рот.
- Закрой свой рот, щегол! Я на скорой работал, когда ты еще пешком под стол ходил и титьку мамкину сосал, - говорил он тогда.
Понимаете, да? В общем, собачились мы сильно. Подстанция, видя такую обстановку, давала нам плевые вызовы в основном. Ну, максимум пневмонию могли получить, гипертонический криз, ну, еще бабушку, которая хотела с кем-то поговорить, еще алкаши и наркоманы. Далеко это все было от моих мечтаний о скорой помощи до одного момента.
Уж не знаю, что там случилось - сдох последний медведь в лесу, или где-то родил мужик, но диспетчерская отправила нас на аварию. Прилетели мы минут за семь, выскочили из машины, а там мясо – мотоциклист на большой скорости врезался в жигули четырнадцатой модели. Ну, конечно, мой врач с ходу поставил диагноз – труп. Даже не осмотрев парня. Конечно, тут я его сильно судить не мог, потому что у парня явно была сломана шея, правая рука была вывернута в неестественном положении, а из раны торчал обломок лучевой кости. Шея тоже была вывернута крайне неестественно, поэтому, в принципе, можно было понять, что перед нами труп. Но я был бы не я, не проверив это наверняка.
Я подошел к парню и склонился прямо к грудине, чтобы удостовериться, что отсутствует дыхание, а грудина не поднимается. И сначала мне так и показалось, но это только сначала! Так как голова его была в шлеме, который уцелел при ударе, а стекло даже не разбилось, то ни его лица, ни глаз, ни носа я, конечно, не видел. И, понимая, что шею трогать опасно, склонился очень осторожно, а каково было мое удивление, когда грудина стала подниматься медленно, гораздо медленнее нормы - всего 8-9 вздохов в минуту. Но это означало, что он жив!
Я подозвал своего горе-врача, который уже достал бумаги для оформления трупа.
- Он живой, есть ЧД - 8-9 в минуту. Надо реанимировать.
Догадались, что было дальше?
- Сейчас живой, через десять минут не живой. Не отвлекай, он все равно покойник.
Нет комментариев