Предыдущая публикация
Почему Гималаи становятся следующим полем битвы
Aug 6, 2025 CaspianReport https://www.youtube.com/watch?v=InwVO9qBjqsВ Гималаях растёт инфраструктура двойного назначения. Раз за разом это выглядит как развитие, но если отойти в сторону, становится ясно, что меняется баланс сил.
«В этих тибетских горах есть что-то особенное…»
Giulio Barbonari #GiulioAnselmohttps://x.com/GiulioAnselmo/status/1953315226826289495
Одна из самых отдалённых и негостеприимных территорий на Земле преобразуется во что-то новое. Это происходит тихо, методично и целенаправленно. Вдоль Гималаев появляются дороги там, где их раньше не было. Взлётно-посадочные полосы расширяются на экстремальных высотах. Реки, которые раньше текли свободно, теперь перекрываются дамбами и перенаправляются. При рассмотрении каждого случая отдельно это выглядит как развитие.
Таким образом, создавая инфраструктуру двойного назначения — объекты, которые кажутся гражданскими, но имеют стратегическое значение, — Пекин ясно демонстрирует свои намерения. Расположение этих объектов само по себе говорит то, что не выражается словами. Они расположены достаточно высоко, чтобы контролировать остальную часть Южной Азии.
Тибет также богат минералами, такими как хром, медь, литий, бура и другими. Но в наши дни настоящим переломным моментом является уран. Даже технологические гиганты, такие как Microsoft, Nvidia и Meta, делают свои шаги.
Здесь на сцену выходит наш сегодняшний спонсор — F3 Uranium. Обратите внимание на тикер на экране. В последние годы F3 Uranium совершила одно из крупнейших открытий высококачественного урана в Канаде.Благодаря новому финансированию от Denison Mines, F3 Uranium быстро продвигается вперёд и остаётся сосредоточенной. Таким образом, в условиях глобального перехода к ядерной энергетике для питания искусственного интеллекта, центров обработки данных и обеспечения энергетической безопасности, F3 Uranium занимает выгодную позицию для участия в решении этой задачи. Ознакомьтесь с их тикером на экране и узнайте больше, перейдя по ссылке в описании. Только не забудьте провести собственное исследование.Таким образом, создавая инфраструктуру двойного назначения — объекты, которые кажутся гражданскими, но имеют стратегическое значение, — Пекин ясно демонстрирует свои намерения. Расположение этих объектов само по себе говорит то, что не выражается словами. Они расположены достаточно высоко, чтобы контролировать остальную часть Южной Азии.
Тибет также богат минералами, такими как хром, медь, литий, бура и другими. Но в наши дни настоящим переломным моментом является уран. Даже технологические гиганты, такие как Microsoft, Nvidia и Meta, делают свои шаги.
Китай строит быстрее, чем реагирует мир. С 2020 года он запустил более 300 новых инфраструктурных проектов в Тибете. Шоссе G219 было расширено и укреплено. То, что раньше занимало недели, теперь позволяет перебрасывать бронетанковые колонны из Синьцзяна в Тибет за дни. Аналогичные модернизации проводятся на шоссе G315 и G318.
Гражданский аэропорт превращается в военный хаб, способный поддерживать операции на больших высотах вдоль западного гималайского фронта. Аналогичные проекты расширения ведутся в аэропортах Шанъань-Лунси и Нари-Гунса. Последний находится всего в 200 километрах от озера Пангонг, где в последние годы китайские и индийские силы вступали в рукопашные столкновения.Тем временем на севере Китай расширил аэропорты Шаси-Ярканд, Юйтянь-Ванфан и Нгарибуран. Каждый из них теперь способен обслуживать как гражданские, так и военные операции. Эти улучшения дополняют существующую сеть военных авиабаз в Лхасе-Гонгаре, Дамчуне, Нинчи-Майнлинге, Чэнду-Бангде, Хотане-Кунгане и Ташкиргане-Кунджарабе.
Оборудование может быть переброшено через 1600 километров пересечённой местности. Более того, дорога будет разветвляться на меньшие пути, которые подведут ещё ближе к индийской границе. Да, Китай был весьма занят, но проекция силы — это не только ракеты и самолёты. Иногда она выглядит как дамбы и турбины. Поэтому многие инфраструктурные проекты Китая в Тибете напрямую связаны с гидроэнергетикой.
Реки, такие как Ярлунг Цангпо, Меконг и Салуин, являются жизненно важными для стран ниже по течению. Имея это в виду, Китай сейчас строит крупнейшую в мире дамбу в отдалённом районе Гималаев на реке Ярлунг Цангпо. Проект, известный как мегадамба Медог, оценивается примерно в 137 миллиардов долларов и, возможно, станет крупнейшим инженерным проектом в истории.
Тем временем на западной оконечности Гималаев Китай тихо работает над второй мегадамбой на реке Мабджа-Зангбо. Технические детали, такие как высота, длина или мощность, не были обнародованы, но всё в этом проекте указывает на его огромный масштаб. Однако, как и в случае с инфраструктурой двойного назначения, стратегия здесь глубже, чем просто производство электроэнергии.
Регионы Аруначал-Прадеш и Ассам, а также большая часть Бангладеш зависят от этих рек. Аруначал-Прадеш — особенно чувствительная точка конфликта. Китай считает его частью Южного Тибета и, следовательно, законно претендует на него. Однако Индия контролирует этот регион. Таким образом, продвигая строительство мегадамб на тибетских реках, Пекин не только производит энергию, но и приближается к гидро-гегемонии в Южной Азии. Это не без прецедентов.
Почему это всё происходит сейчас? Спрос на энергию находится на историческом максимуме. Бум искусственного интеллекта запустил глобальную технологическую гонку, подпитываемую данными и процессорами. Обучение моделей ИИ требует огромной вычислительной мощности, а это означает огромные центры обработки данных. Эти центры потребляют колоссальное количество электроэнергии.
В то время как производство электроэнергии в США остаётся почти неизменным с 1999 года, Китай увеличил свою мощность более чем в четыре раза и теперь стремится сохранить этот импульс. Здесь Тибет играет ключевую роль в энергетических планах Китая. Его реки текут стабильно в течение всего года, а их высокое расположение обеспечивает естественную гидроэнергетическую мощь.
Несмотря на весь свой масштаб и размах, строительство Китая в Гималаях может быть не тем, чем кажется. Хотя внешне это выглядит как агрессия, мотивы могут быть связаны с чем-то другим. Сдерживанием. Стратегический фокус Пекина сосредоточен на восточном побережье, а не на индийской границе. Тайвань занимает центральное место в планах Китая, но любой конфликт там почти наверняка привлечёт иностранные силы.
Претензии в Аксае Чин. Для контекста, Аксай Чин — второй крупный спорный регион между Китаем и Индией. Он контролируется первым, но на него претендует вторая. Даже без действий в Аксае Чин, Индия могла бы пошатнуть позиции Китая, усиливая давление на Пакистан, ключевого регионального союзника Пекина. Если китайские силы будут заняты на востоке, Пакистан может оказаться без жизненно важной логистической и военной поддержки.
Баланс сил.Кстати, чтобы быть ясным, это видео не является политической рекомендацией, это наблюдение. В геополитике нет хорошего или плохого, есть только реальность. Отвлечённый Китай фактически дал бы Индии свободу действий для атаки либо на Аксай Чин, либо на Кашмир. В геополитике такие возможности появляются нечасто. И так, с точки зрения реальной политики, милитаризация Гималаев КитаемЗапад. Логика соответствует базовому военному мышлению. Хорошая инфраструктура выигрывает время. С надёжными дорогами, железными дорогами и аэропортами Пекин сможет реагировать быстрее. И хотя война на два фронта маловероятна, восприятие готовности может быть достаточно, чтобы полностью её предотвратить. Однако восприятие работает в обе стороны.
Но когда дело доходит до авиации, разрыв трудно игнорировать. Китай не только имеет количественное преимущество, особенно в боевых самолётах, но и обладает явным качественным превосходством. Он массово производит истребители пятого поколения и разрабатывает модели шестого поколения, в то время как Индия всё ещё пытается производить надёжные самолёты четвёртого поколения без действующего прототипа пятого поколения. Технологический разрыв огромен.
Китай имеет полное право строить всё, что считает нужным, в пределах своих границ. Тем не менее, стремясь предотвратить будущую войну, Китай может невольно подталкивать Индию к её началу.
Я был вашим ведущим Ширваном из CaspianReport. Если вам нравится то, что мы делаем, пожалуйста, оставьте комментарий, нажмите кнопку "лайк" и, возможно, поделитесь видео. В любом случае, спасибо за ваше время и Sağol.
Гражданский аэропорт превращается в военный хаб, способный поддерживать операции на больших высотах вдоль западного гималайского фронта. Аналогичные проекты расширения ведутся в аэропортах Шанъань-Лунси и Нари-Гунса. Последний находится всего в 200 километрах от озера Пангонг, где в последние годы китайские и индийские силы вступали в рукопашные столкновения.Тем временем на севере Китай расширил аэропорты Шаси-Ярканд, Юйтянь-Ванфан и Нгарибуран. Каждый из них теперь способен обслуживать как гражданские, так и военные операции. Эти улучшения дополняют существующую сеть военных авиабаз в Лхасе-Гонгаре, Дамчуне, Нинчи-Майнлинге, Чэнду-Бангде, Хотане-Кунгане и Ташкиргане-Кунджарабе.
Оборудование может быть переброшено через 1600 километров пересечённой местности. Более того, дорога будет разветвляться на меньшие пути, которые подведут ещё ближе к индийской границе. Да, Китай был весьма занят, но проекция силы — это не только ракеты и самолёты. Иногда она выглядит как дамбы и турбины. Поэтому многие инфраструктурные проекты Китая в Тибете напрямую связаны с гидроэнергетикой.
Реки, такие как Ярлунг Цангпо, Меконг и Салуин, являются жизненно важными для стран ниже по течению. Имея это в виду, Китай сейчас строит крупнейшую в мире дамбу в отдалённом районе Гималаев на реке Ярлунг Цангпо. Проект, известный как мегадамба Медог, оценивается примерно в 137 миллиардов долларов и, возможно, станет крупнейшим инженерным проектом в истории.
Тем временем на западной оконечности Гималаев Китай тихо работает над второй мегадамбой на реке Мабджа-Зангбо. Технические детали, такие как высота, длина или мощность, не были обнародованы, но всё в этом проекте указывает на его огромный масштаб. Однако, как и в случае с инфраструктурой двойного назначения, стратегия здесь глубже, чем просто производство электроэнергии.
Регионы Аруначал-Прадеш и Ассам, а также большая часть Бангладеш зависят от этих рек. Аруначал-Прадеш — особенно чувствительная точка конфликта. Китай считает его частью Южного Тибета и, следовательно, законно претендует на него. Однако Индия контролирует этот регион. Таким образом, продвигая строительство мегадамб на тибетских реках, Пекин не только производит энергию, но и приближается к гидро-гегемонии в Южной Азии. Это не без прецедентов.
Почему это всё происходит сейчас? Спрос на энергию находится на историческом максимуме. Бум искусственного интеллекта запустил глобальную технологическую гонку, подпитываемую данными и процессорами. Обучение моделей ИИ требует огромной вычислительной мощности, а это означает огромные центры обработки данных. Эти центры потребляют колоссальное количество электроэнергии.
В то время как производство электроэнергии в США остаётся почти неизменным с 1999 года, Китай увеличил свою мощность более чем в четыре раза и теперь стремится сохранить этот импульс. Здесь Тибет играет ключевую роль в энергетических планах Китая. Его реки текут стабильно в течение всего года, а их высокое расположение обеспечивает естественную гидроэнергетическую мощь.
Несмотря на весь свой масштаб и размах, строительство Китая в Гималаях может быть не тем, чем кажется. Хотя внешне это выглядит как агрессия, мотивы могут быть связаны с чем-то другим. Сдерживанием. Стратегический фокус Пекина сосредоточен на восточном побережье, а не на индийской границе. Тайвань занимает центральное место в планах Китая, но любой конфликт там почти наверняка привлечёт иностранные силы.
Претензии в Аксае Чин. Для контекста, Аксай Чин — второй крупный спорный регион между Китаем и Индией. Он контролируется первым, но на него претендует вторая. Даже без действий в Аксае Чин, Индия могла бы пошатнуть позиции Китая, усиливая давление на Пакистан, ключевого регионального союзника Пекина. Если китайские силы будут заняты на востоке, Пакистан может оказаться без жизненно важной логистической и военной поддержки.
Баланс сил.Кстати, чтобы быть ясным, это видео не является политической рекомендацией, это наблюдение. В геополитике нет хорошего или плохого, есть только реальность. Отвлечённый Китай фактически дал бы Индии свободу действий для атаки либо на Аксай Чин, либо на Кашмир. В геополитике такие возможности появляются нечасто. И так, с точки зрения реальной политики, милитаризация Гималаев КитаемЗапад. Логика соответствует базовому военному мышлению. Хорошая инфраструктура выигрывает время. С надёжными дорогами, железными дорогами и аэропортами Пекин сможет реагировать быстрее. И хотя война на два фронта маловероятна, восприятие готовности может быть достаточно, чтобы полностью её предотвратить. Однако восприятие работает в обе стороны.
Но когда дело доходит до авиации, разрыв трудно игнорировать. Китай не только имеет количественное преимущество, особенно в боевых самолётах, но и обладает явным качественным превосходством. Он массово производит истребители пятого поколения и разрабатывает модели шестого поколения, в то время как Индия всё ещё пытается производить надёжные самолёты четвёртого поколения без действующего прототипа пятого поколения. Технологический разрыв огромен.
Китай имеет полное право строить всё, что считает нужным, в пределах своих границ. Тем не менее, стремясь предотвратить будущую войну, Китай может невольно подталкивать Индию к её началу.
Я был вашим ведущим Ширваном из CaspianReport. Если вам нравится то, что мы делаем, пожалуйста, оставьте комментарий, нажмите кнопку "лайк" и, возможно, поделитесь видео. В любом случае, спасибо за ваше время и Sağol.
Следующая публикация
Нет комментариев