— Что привело вас к приёмному родительству?

После двух неудачных попыток ЭКО мы решили, что пойдём другим путём. Так появилась у нас долгожданная Екатерина, ей сейчас уже 21 год. Катя — взрослый, самостоятельный человек, живёт отдельно.

Она росла как обычные дети, со временем ей захотелось сестру. Так было принято решение о втором ребёнке. Мы пересмотрели много анкет и нашли девочку в Магнитогорске. Выбирать детей по фотографиям трудно, всё равно выбираешь сердцем.

Оказалось, что девочка не одна, у неё есть сестра. Возникли сомнения. Мы планировали принять только одного ребёнка. Тогда малышке было 3 года, её сестре — 6 лет. Приняли решение забрать обеих. Так у нас появилась Юлия (ей сейчас 19) и Диана (ей 16).

Юля учится в педагогическом колледже. Диана подала документы в Уральский институт физкультуры.

— Когда вы забирали первых детей, школы приёмных родителей ещё не существовали?

— ШПР тогда не было. Мы обратились к психологам и прошли тестирование. Честно говоря, смешно, когда перед тобой сидит психолог гораздо моложе тебя. Он не был женат и обременён детьми.

Он тебя пытается протестировать и решить, сможешь ты стать приёмным родителем или нет. Приёмные мамы и папы знают: за конфетно-букетным периодом следует адаптация, раскрываются все тайны личности…

— Как ваш муж отнёсся к тому, что вы стали приёмной семьёй? Не было ли у вас разногласий в этом вопросе?

— Мы с мужем единая команда! Все планы и мечты у нас обоюдные.

— Вы стали родителями троих дочерей. А как в семью пришли другие дети?

— Жили мы дружно и счастливо, но в какой-то момент нам показалось, что чего-то опять не хватает. Начали просматривать анкеты детей в базе данных и увидели двух замечательных девочек.

На тот момент одной было 6 лет, другой 9. Они жили в Троицке. Полину и веронику мы взяли на гостевой режим. Полине сейчас 16 лет, Веронике 12. Старшая закончила 9 класс отдала документы в техникум. Младшая продолжает учиться в школе.

У нас были одни девочки, хотелось принять в семью мальчика. Нашли анкету, но оказалось, что у паренька есть две сестры. Вот так в семью пришли Маргарита (16 лет) Ангелина (12 лет) и Владимир (13 лет). Дети жили в учреждении города Карабаша.

— Не было страха, когда приняли в семью двух девочек, а вместе с мальчиком — и его сестёр?

— Нет. Хотя после появления первых двух девочек возникло опасение, что финансово мы не справимся. Вот и всё.

— Можете поделиться историями детей, как они оказались в системе?

— Катерину мы нашли в Челябинске, ее отец умер, мать лишили прав. У Кати двое братьев, детей отправили в детский дом. Бабушка с дедушкой хотели детей забрать к себе, но не сложилось. Бабушка забрала только мальчиков, а Катю не забрала, ссылаясь на то, что мальчики взрослее, с ними легче. Катерине в тот момент было три года.

Юлия и Диана из Магнитогорска. Когда мы приехали знакомиться с Юлей, её не оказалось в детском доме. Она была в больнице, первое знакомство у нас произошло именно там. Мы приехали её навестить. Смешная такая, жизнерадостная. Мы забрали её в гости. Юле было 6 лет, Диане — три с небольшим.

Полина и Вероника. Поле было 9 лет, Веронике 6. Девочки жили в Троицком детском доме. Кровная мама сама отдала туда дочерей из-за каких-то трудностей. Навещала, но так и не забрала домой. Она не выходит на связь. По последним данным, сейчас отбывает срок.

Маргарита, Ангелина, и Вова из Челябинской области. Мы их анкеты тоже увидели в базе данных. Мать лишена родительских прав. В тот момент она потерялась, ввела асоциальный образ жизни. Так дети оказались в системе.

— У кого-то из ребят есть видеоанкета? Возможно, она помогла вам при выборе ребёнка?

— Видеоанкеты очень удобны, позволяют потенциальным приёмным родителям видеть живого ребёнка. В общении, в движении. Это очень много значит.


— Очень радостно осознавать, что видеоанкеты помогают детям находить родителей. А какие способности у ребят открылись в семье?

— Катерина с детства была очень позитивной, я бы даже сказала звездой. Все внимание приковано к ней. Она пела, танцевала, легко шла на контакт со всеми, оставляла массу положительных эмоций, занималась русскими народными танцами. В подростковом возрасте занималась в студии балета «Тодес».

Юлия тоже позитивный человек. Она худенькая. Моя мама всё время говорила про Юлю, что это «тонкая кость, голубая кровь». Она как статуэточка, как балерина. Любит животных, в детстве перетаскала домой всех котят и щенков. Они её кусали, мы даже ставили Юле уколы от бешенства, кошки заражали её лишаем. Вот такой спасатель у нас вырос. Юля стала взрослой, завела собаку и кошку, на этом успокоилась.

Диана с детства обладала спортивными качествами: выносливая, активная. С детского сада пробовала себя в разных видах спорта. Диана хотела заниматься волейболом, но у нас не было такой секции для девочек. В итоге выбрала бокс и больше пяти лет занималась в школе олимпийского резерва. Сейчас поменяла бокс на стрельбу из лука. Диана — волевая, жизнерадостная, позитивная, с ней очень легко общаться.

Полина — скромная, тихая. Посещала разные кружки, нашла себя только в рисовании. Во всём, что касается рукоделия, она мастер. Поля может изготовить всё, что угодно: от рисунка до вышивки и аппликации. Она вяжет детские игрушки, сумки в виде лягушек для телефонов и планшетов.

Что сказать о Вове? Нам всегда говорили, мол, у нас одни девочки, нам не понять, что такое мальчик. Так вот, Вова — настоящий мальчик. К нам приходили с жалобой, что Вова с другом кидали камни, разбили лобовое стекло маршрутки, а мы должны компенсировать ущерб… При этом Вова ответственный. Если его о чем-то попросить, он все сделает. Я поставила в комнате цветы и попросила поливать. Он всё выполнял. Вова занимается в секции самбо второй год. Теперь уже не до прогулок с друзьями, нет времени. Каждый день распланирован: репетитор, спорт, секции.

Есть проблемы с поведением в школе. Вова дома спокойный, адекватный ребёнок, а в школе привлекает внимание, смешит всех на уроке. Мы обратились к психологу. Специалист помог, и в конце учебного года поведение выправилось, к счастью.

Маргарите сейчас 16 лет, Ангелине 12. У обеих — ментальная инвалидность. Легкая умственная отсталость. Поначалу мы испытывали трудности, поскольку не было опыта взаимоотношений с такими детьми.

Маргарита увлекается аниме, учится играть на гитаре, но терпения пока не хватает. Мы начинаем и бросаем, начинаем и бросаем. Ангелина посещает кружок рисования, замечательно рисует, делает аппликации.

— Все дети разные, как вы справляетесь?

— Адаптация, конечно, неизбежна. Иногда она протекает мягко, иногда бурно. По профессии я воспитатель. Я понимаю, что когда научишься организовывать троих детей, то с остальными легче справляться.


Расписать день, кто чем занимается, устроить в кружки секции, дополнительно нагрузить конкурсами, расписать обязанности по дому. Некогда будет заниматься ерундой.

— Общаетесь ли вы с кровными родственниками детей? А сами дети?

— Полина пришла в нашу семью в 9 лет. Сейчас ей 16. Этим летом отправили её к родной бабушке на выходные в другой город. Она с особой теплотой отзывалась о бабушке и тёте. Мы спросили, хочет ли она с ними увидеться? Полина ответила: «Да».

И мы организовали поездку. Хочу подчеркнуть важность этого момента! Он поднимает самооценку и расправляет ребёнку крылья.


Но Полина, скорее всего, исключение из правил. Остальные дети не хотят общаться с родственниками. Хотя некоторые их находили в соцсетях. Но долгого общения не случилось. Каждый удовлетворил своё любопытство и разошлись, как в море корабли.

— Как дети дружат между собой, есть ли ревность?

— Ревность есть у маленьких детей и подростков 12–13 лет в силу возраста и незрелости психики. Старшие дружны между собой. Мало того, у них есть отдельный чат. И это помимо нашего общего чата «Семья».

— Расскажите об адаптации в семье и принятии друг друга.

— С кем была долгая адаптация, тот сейчас самый любимый. Шутка, но в ней есть доля правды. Мы любим всех, но трудно было принять детей с ментальными трудностями. Речь о Маргарите и Ангелине. Мы не планировали, но судьба так распорядилась. Мы справились и адаптировались.

Маргарита окончила спецшколу и поступила в специальный техникум им. И. И. Шуба. Страшно представить, что было если бы она осталась в детдоме.

— Как вы считаете, сколько детей может быть в семье, как рассчитать свой ресурс?

— Рецепт индивидуален для каждой семьи.

— Кто вам помогает, где находите поддержку, чтобы избежать выгорания?

— В первую очередь, поддерживаем себя сами. Чувство юмора облегчает тяжелые дни! А ещё группа и чат с такими же приёмными родителями.


— Какая самая сложная область развития и воспитания ребёнка, на ваш взгляд? Школа, кружки, семья? Где особенно много сил и внимания требуется от родителей?

— И школа, и кружки, и семья. В таком деле необходим огромный родительский потенциал.

— Какие советы можете дать тем, кто принимает в семью ребёнка?

— Если вы хоть раз в жизни согрели чью-то душу и не дали ей пропасть, значит жизнь прожита не даром. Добро творите… Рук не опускайте… Цените каждый миг и каждый час… Живите радостно… И просто знайте: многое зависит лишь от нас!

— Какие ситуации были сложными, как выбирались из них? Были ли мысли о возврате кого-то из ребят в детский дом?

— Ситуаций было много, мы же все живые люди и нам свойственно ошибаться. Мысли возникали, не отрицаем, но они самоликвидировались.

— Почему, на ваш взгляд, дети не должны жить в детских домах?

— Перед глазами должна быть модель семьи, а не казённые стены и чужие взрослые. Детей должны любить. Они должны чувствовать, что у них есть дом, защита, опора.

Желаю каждому ребёнку найти свой дом, свою семью, своих значимых взрослых, которые будут его любить, несмотря ни на что.

Фото — из семейного архива Симоновых.