Предыдущая публикация
💜 «Мы Диму забираем, даже диагнозы нам не озвучивайте, это наш родственник!
»
«Первым звоночком для меня (в смысле задумки принять ребёнка в семью) стала лишняя порция супа. Разливаю на обед, допустим, на нас с мужем, и ещё одна порция остаётся — ни туда, ни сюда, — рассказывает Елена Фролова, — Я-то с самого начала нашей с мужем совместной жизни высказывала мысль о приёмном ребенке, но муж был категорически против: “Не буду чужого воспитывать!” Запомним эту его фразу. Поскольку Ангел за его плечом так и записал: “Ага, чужого не надо”. Но мы тогда этого не знали».
Супруги прошли школу приёмных родителей и онлайн-курс фонда «Измени одну жизнь» «Тест-драйв приемного родительства», собрали необходимые документы и подготовили список ребят 4–10 лет, распечатали 10 страниц. Когда оператор показывала Фроловым анкеты детей и называла их имена, Елена и её муж вдруг услышали фамилию своего родственника, 10-летнего Димы.
«Дима — младший сын двоюродного брата моего мужа, — говорит Елена. — Мальчик потерял родителей. А у нас не было связи с семьёй, ни один телефон не отвечал, никто не знал, где их разыскать. Нас как будто молнией обоих пригвоздило.Нас как будто молнией обоих пригвоздило. Переглянулись мы и говорим: “Мы Диму забираем, даже диагнозы нам не озвучивайте, это наш родственник!”»
У Димы тогда была сломана нога, всё своё время он проводил в медицинском изоляторе учреждения, в котором жил. «Мы встречались 5 раз по 20-30 минут, нам разрешали водить его на прогулку во двор детского дома. Всегда покупали ему мороженое и лимонад. Очень он ему нравился. Дима залпом выпивал всю бутылочку».
В кровной семье развитием Димы, увы, почти не занимались: он практически не говорил, у него была сильная педагогическая запущенность.
Вот уже год Дима живёт в семье: «Знал только алфавит — научился читать и писать. Считал до 10 — научился решать задачи и примеры. Не умел держать в руке карандаш — научился рисовать и раскрашивать. Еле ходил — научился бегать, приседать, кататься на самокате и даже велосипеде».Елена искренне рассказывает и о своих ошибках: через две недели после того, как Дима переехал домой, вся семья отправилась на море: «На третий день нашего отпуска Дима с утра, как проснулся, начал рыдать. Ничего не говоря и не отвечая на вопросы. Просто молча плакал. Довольно долго. Я уже не знала, что с ним делать.
И только потом он признался, что ему было страшно. Какая адаптация? Нет, не слышали… Потащили за тридевять земель ребёнка какие-то незнакомые люди, ходят на какой-то пляж, неизвестно, чего от них вообще ждать? Вот что было в голове у сына. Это нам двойка как родителям».
Вот уже год Дима живёт в семье: «Знал только алфавит — научился читать и писать. Считал до 10 — научился решать задачи и примеры. Не умел держать в руке карандаш — научился рисовать и раскрашивать. Еле ходил — научился бегать, приседать, кататься на самокате и даже велосипеде».И только потом он признался, что ему было страшно. Какая адаптация? Нет, не слышали… Потащили за тридевять земель ребёнка какие-то незнакомые люди, ходят на какой-то пляж, неизвестно, чего от них вообще ждать? Вот что было в голове у сына. Это нам двойка как родителям».
Сейчас Дима учится в обычной школе, хотя начинал с коррекционной, занимается музыкой: играет на аккордеоне, выступает с хором.
Регулярно проходит реабилитации. Он всё лучше говорит, многому учится, обожает готовить вместе с мамой и считает дни до моря. Теперь-то он обожает такие путешествия.
Следующая публикация
Комментарии 7