Наверное, многие, кому интересна альтернативная история (да и просто история) не раз читали всевозможные варианты развития событий летом 1941 года о том, как если бы Красная Армия нанесла удар по Вермахту первой. Этой темой занимались многие, от, не к ночи будь помянутых, Резуна-Суворова, Бунича и им подобных, и до вполне серьёзных авторов. Я и сам не раз писал статьи об этом, даже роман есть целый под названием «Освобождение-2». Однако, как мне кажется, все предлагаемые версии объединяет одно общее — они как бы зеркально отображают события и исходят из того, что если РККА начнёт первой, то и её действия будут аналогичны Вермахту. То есть также успешны. Советская авиация нанесёт внезапный удар по спящим немецким аэродромам, пока немцы пытаются занять оборону, лавины советских танков уже рванут в рейд по тылам, создавая котлы, в которых окажутся целые группы армий. Ну и в результате через несколько дней будет взята Варшава, через месяц-полтора Кенигсберг, через несколько месяцев — Берлин. И не исключено, что этим советское наступление не закончится. Я всегда соглашался с подобным взглядом на события, хотя считал и считаю, что полностью зеркалить ситуацию нельзя, и наступление РККА отнюдь бы не было столь успешно и неотвратимо. Изучение же сегодняшней ситуации в мире, где, судя по тому, что мы знаем, картина очень-очень близка к году 41-му. Причём именно к тому самому альтернативному варианту, когда РККА, в полном соответствии с предвоенными планами, наносит упреждающий удар по ударным группировкам Вермахта, развернутым на наших границах. И день сегодяшний лишний раз даёт повод вернуться к тому, наиважнейшему в нашей истории, лету 41-го года. Давайте ещё раз попробуем кратко рассмотреть, как бы могли развиваться события, если бы руководство Третьего Рейха перенесло начало операции «Барбаросса» на несколько дней. Согласно справке Ватутина от 13-го июня, войскам требовалось 10-13 дней для завершения переброски. Как мы знаем сейчас, сроки эти были явно ошибочны. То есть, если бы ориентировались с началом наступления на 26-27 июня, то пришлось бы начинать его до полного сосредоточения всех сил. И это момент важный, на который стоит обратить внимание. Ибо подавляющее большинство операций РККА в ходе войны начиналось не полностью подготовленными из-за сжатых (часто нереальных) сроков подготовки. Главным козырем все справедливо считают внезапность. Даже если бы руководство Вермахта получило информацию о начале советского наступления, кардинально бы это едва ли что-то изменило. У немцев всё равно не было подготовленных оборонительных рубежей вдоль границы, не было планов обороны, ударные группировки превратить в оборонительные не так просто, как кому-то может показаться. Но. Из имеющегося последующего опыта мы знаем, что немцы отлично вели маневренную оборону. Как только советские войска переходили в наступление (а делали они это весь 41-го год, не говоря уж про последующие), немцы тут же занимали оборону, выставляли противотанковые части и, увы, весьма успешно жгли наши танки и уничтожали пехоту. Кроме того, по опыту последних лет войны, немцам удавалось весьма быстро закрепляться и на неподготовленных рубежах, скорыми темпами создавая там сильные оборонительные позиции. Что касается действий Красной Армии, то рассматривать их по аналогии с наступление Вермахта в Прибалтике и Белоруссии, конечно, можно. Но стоит напомнить, что опыт наступательных операций РККА включает и боевые действия под Демянском, Ржевом, Синявиным, Сталинградом, Витебском. Которые показывают, что даже создав значительное преимущество в силах и средствах, решать поставленные наступательные задачи не всегда удавалось. Давайте посмотрим на карту, где отображён план от 15-го мая 1941 года и попробуем понять, насколько он может быть реализован.

Главный удар наносят с Львовского выступа основные силы Юго-Западного фронта. Силы огромные — в составе только 6-й, 21-й и 26-й армий получается 27 стрелковых, 2 кавалерийских, 5 моторизованных и 10 танковых дивизий, до 3500 танков. Этого вроде бы должно хватить, чтобы окружить с юга немецкие войска на Люблинском выступе, совместно с ударом 5-й армии и силами Западного фронта с севера. Однако, сразу на ум приходит сражение в районе Дубно — Луцк — Броды, где с нашей стороны приняло участие примерно такое же количество танков тех же самых мехкорпусов. А со стороны немцев та же 1-я танковая группа. Результат этого сражения, был для нас печальным, 2648 танков безвозвратно утеряно. Аналогичное сражение вполне могло произойти в районе Жешув – Замосце с близким результатом. Удар со стороны Бреста на Люблин тоже не обязательно должен быть удачным. Равно как и рывок 10-й и 13-й армии Западного фронта на Варшаву мог вполне мог не дать ожидаемого результат — к Висле бы вышли, но польскую столицу не взяли. Что касается наступления на Восточную Пруссию, то тут, как мне кажется, шансы минимальны. Просто сил мало для успеха. Таким образом, у командования Вермахта остаётся вариант удерживать за собой весь Люблинский выступ, заняв там оборону и всячески её укрепляя. Либо отвести войска за Вислу, что для нас наихудший вариант. Поскольку у немцев будет шанс создать оборону, опираясь на весьма сложную для форсирования реку. И успеть подтянуть значительные резервы из Франции, с Балкан. Благо Второй фронт англичане при всём желании открыть не смогут, да и не факт, что такое желание будет. Результатом для Красной Армии будут огромные потери в живой силе и вооружении, плюс потеря темпа. Конечно, ситуация сильно лучше, чем в реальном 41-м. Тогда десятки дивизий погибали полностью, вместе со штабами, тылами и знамёнами. В результате приходилось спешно, с нуля формировать новые десятки дивизий, и бросать неподготовленные войска на фронт. При рассматриваемом варианте маршевые пополнения заполнят потери в пехоте, благо не только штабы и тылы сохранятся нетронутыми, но большая часть специальных войск — артиллеристы, связисты и т.п. Пушки, танки, самолёты и боеприпасы, естественно, тоже будет проще производит, раз Вермахт нашу территорию не занимает. То есть Вермахт в любом случае обречён, ибо мобилизационные возможности Советского Союза в разы больше. А поддержка как оккупированной, так и независимо-нейтральной Европы, скорее всего будет значительно слабее. Но Красной Армии ещё нужно будет набраться боевого опыта, который, увы, достигается только большой кровью, научиться воевать, как рядовым бойцам, так и командному составу всех уровней. И если нашей армии не будет как-то неестественно везти на поле боя, наступление до Берлина может очень сильно затянуться. А уж продвижение далее в Европу выглядит совсем маловероятным. Тем более, если Красная Армия будет наступать слишком медленно, то и в Европе могут начаться большие перемены. Вплоть до создания какого-нибудь общеевропейского антибольшевистского фронта во главе с Великобританией. При этом ещё и власть в Третьем Рейхе может смениться, и вместо Гитлера и его команды, будет кто-то более политически подходящий. Господин Клаус Филипп Мария Шенк граф фон Штауффенберг же в то время был ещё вполне себе здоров и бодр, глаз и руку он потеряет в 1943 году. Напомню, что в 1941 году ещё никто не говорил о страшных преступлениях против человечества, не были уничтожены миллионы евреев. Так что союз с некой обновленной Германией не выглядел бы морально неприемлем уж точно. Если мы представим себя в году 1941-м наблюдающими за развитием событий, с учетом возможностей сегодняшних информационных технологий, то мы бы видели донесения об успешных ударах по врагу, которые бы могли порой даже сменяться отступлением на отдельных участках. Быстрые броски наших войск первых дней сменялись медленным продвижением, прогрызанием вражеской обороны. А то и просто ситуацией, когда части РККА упирались в непреодолимую оборону. Всё бы это как-то объяснялось соответствующими службами, создающими оптимистичную картину. И при этом параллельно шли слухи, дескать не всё так хорошо, потери больше чем сообщают, наступление идёт не по плану и т.п. Наверное, кому-то покажется, что я выбрал для рассмотрения наиболее пессимистичный вариант. Но мне кажется, что это как раз та самая здоровая середина между крайностями. Тем более, что победа, в самом пессимистичном варианте, оставалась бы за нами. Во всяком случае над Вермахтом.