В советское время вряд ли в стране был человек, не знавший про крейсер «Аврора». Боюсь, что сейчас даже не все жители Питера могут про него рассказать. А зря, потому что это корабль с уникальной историей, в которой его участие в революции лишь небольшой эпизод. Поскольку наш пионерский отряд назывался «Аврора», то историю корабля мы знали лучше других: и на самом крейсере бывали, и с членами экипажа встречались, и, конечно, посещали поселок Можайское, где стоит памятник артиллеристам «Авроры», погибшим при защите Ленинграда в 1941 году.

Слушали рассказ о том, как моряки революционного крейсера, в трудный час сняли свои пушки, которые ещё по Зимнему стреляли в октябре 17-го. Как геройски отбивались они от немецких танков, и все погибли, взорвав свои пушки. А тех, кто тяжело раненым попал в плен, фашисты жестоко казнили. Стоя у памятника авроровцам, хорошо представлялись идущие на них армады танков. Вид действительно там очень подходящий для батальных съёмок, до сих пор это место является одним из моих любимых для прогулок.

Артиллеристы, как и все, кто, не щадя жизни, стоял у самых стен Ленинграда (и это не метафора для многих из нас), — это герои, и в этом сомневаться нельзя. И от того, что подлинная история авроровской батареи может кому-то показаться не столь героической, не думаю, что их слава померкнет. А правду знать надо, и есть на то немало причин. В сентябре 1941 года, собственно никакого крейсера «Аврора» уже не было. Или ещё не было, потому что имя это было присвоено уже заложенному в Ленинграде легкому крейсеру типа «Чапаев». Сам же учебный корабль Балтийского флота «Аврора» превратили в несамоходную базу подводных лодок и поставили на стоянку в порту Ораниенбаума. Десять 130-мм пушек с корабля сняли, из них одну поставили на бронепоезд «Балтиец», а девять пошли на вооружение батареи специального назначения «А». Разумеется, эти пушки не имели ничего общего с теми, что стояли на крейсере в 1917 году, это и по калибру видно. Что касается личного состава, то фамилии их до сих пор неизвестны, но среди тех, кого знают, далеко не все были с крейсера «Аврора». Что и понятно, поскольку большая часть экипажа была отправлена в другие места. А это важно для тех, кто до сих пор ищет своих пропавших дедов и прадедов. Кто станет искать своего деда, среди артиллеристов «Авроры», если он к флоту отношения не имел? А мог бы оказаться и на батарее «А». Батарею разместили в районе Дудергофских высот: одно орудие поставили у подножья горы Ореховой, одно между высотами, ещё пять у подножья горы Кирхоф (она же Лысая) и ещё два в стороне от главной позиции на Киевском шоссе. Задачей батареи была поддержка войск Красногвардейского УРа. Батарея входила в состав дивизиона, где кроме неё была ещё и батарея «Б». Батарея «Б» располагалась на Пулковских высотах, в ней было десять пушек, тоже калибром 130 мм, но другой модели. Так что, на том месте, где стоит памятник, находилась не сама батарея, а лишь одно орудие. Позицию ещё одного орудия можно легко найти, там теперь установлен мемориал «Взрыв».

Самым странным в расположении батареи было то, что её не прикрывали никакие пехотные части, все орудия располагались у подножья, а на вершинах Дудергофских высот не было даже наблюдательных пунктов. А это, между прочим, самая высокая точки Ленинградской области. Но там даже артиллерийских наблюдателей не посадили, для корректировки огня. Большинство исследователей считают, что имела место несогласованность действий: батарея подчинялась флоту, а вокруг были сухопутные войска, и многие армейские начальники про батарею могли просто не знать. В боях батарея «А» приняла участие с 6-го сентября, ведя огонь по дальним целям в районе Кипени. Вступать в бой с немецким танками, артиллеристам не пришлось. Собственно, огромные морские пушки меньше всего приспособлены для стрельбы прямой наводкой по таким целям как бронетехника. Даже несмотря на то, что перед позициями пушек открывались огромные поля, на которых видно далеко и укрыться негде. А во-вторых танки на них просто не выходили. Пока шли упорные бои за Красногвардейск (ныне Гатчина) и батарея «А» вела огонь по немцам в том районе, 10-го сентября немцы подошли к Дудергофским высотам с запада. На батарее слышали звуки близкого боя, но сделать ничего не могли — пушки находились у подножья другого склона. Части 36-й моторизованной дивизии немцев овладели поселком Дудергоф и к вечеру 10-го сентября поднялись на Воронью гору, затем и на Ореховую, после чего сообщили, что видят Ленинград. Город с этих высот в ясную погоду отлично виден. Ну а находившиеся у подножья пушки практически беззащитны. 36-я моторизованная дивизия своих танков не имела, но ей была придана танковая рота 1-й танковой дивизии, в это время штурмовавшей Красногвардейск. 11-го сентября немцы атаковали практически беззащитные против них пушки батареи «А». Без поддержки пехоты артиллеристы не могли ничего сделать, кроме как героически погибнуть. Что толку в мощных пушках, бьющих на много километров, если противник совсем рядом, атакует сзади и сверху...

Два орудия на позиции у Киевского шоссе не были атакованы и вели огонь до 13-го сентября, пока не кончились снаряды. После этого орудия взорвали. Уцелевшие бойцы отходили на позиции батареи «Б». Из 165 человек личного состава батареи уцелело 26 человек, но обе эти цифры могут быть не точными. В короткой статье не изложить всего того, что известно про этот бой, тем более, что погибли не все и было кому рассказать. Антонина Павлушкина был врачом на батарее «А», там она вышла замуж за командира орудия лейтенанта Алексея Смаглия, с которым там же и познакомилась. 10-го сентября приняла на себя командование одним из орудий, 11-го сентября она стала вдовой. Именно благодаря её усилиям удалось поставить памятники погибшим артиллеристам, хотя и не все из запланированных. К сожалению я уже плохо помню эту женщину, прошло много больше сорока лет с тех пор, как она приходила к нам и рассказывала про тот 41-й год.

Такой вот маленький эпизод, великой битвы. Все великие битвы состоят из эпизодов и в каждом есть свои герои, заслуживающие, чтобы их знали и помнили.