Предыдущая публикация
БЕЗ НОШИ ПРОШЛОГО НА СВОИХ ПЛЕЧАХ
— Ты пойдешь с нами!
И это был не вопрос. Это была констатация факта. Поэтому я поддалась, согласилась.
На целых почти две, а то три недели я тогда ушла, как мы выражались с подругами, «в затвор». Не хотелось ни с кем общаться, не хотелось ничего делать. Всё было в тягость, даже собственные мысли. Скорее, они и были главной тяжестью.
Тогда я чувствовала себя брошенной в едва начавшихся отношениях, уволившейся с работы «сдуру» без всякой страховки на будущее, а моя лучшая подруга с десятилетним стажем перестала ею быть. И вот я «в затворе».
Иду как приглашенная на казнь прямо в Купальскую Ночь. Эта тёплая вода в темноте, эти прыжки через костер, эти хороводы, эти песни, эти хождения по углям в первый и, возможно, не в последний раз (как я тогда решилась?)…
И вот я открыта к новым предложениям. Уже другая моя подруга зовет отправиться в поход в этот же день. С утра зарядил мелкий дождь, а нас, разгоряченных бессонной ночью и природными празднествами, ничуть это не останавливало.
Поехали в горы. На подальше. На безлюдье.
Только было одно условие. От подруги. Взять как можно меньше вещей. Не брать с собой лишнего.
Ну, думаю, наверное, попрёмся куда-то круто наверх, не иначе… Но что делать: хотелось двигаться, хотелось размять в себе желание жить после мало и почти неподвижного бытия.
Нет, мы отправились по вполне себе равнинной местности. А вещей нужно было взять мало, потому что …
Ещё в начале пути подруга предложила присоединиться к её походному ритуалу: как только вспоминаешь во время ходьбы что-то неприятное, нерешенное, трудное — бери камень размером с твою боль, размером с твою проблему. И клади в рюкзак.
— И что с этим ходить что ли? — недоумевала я, вернее, возмущалась.
— Как хочешь.
Подруга только пожала плечами. А потом, она шла впереди меня, неожиданно оглянулась и добавила:
— А можно и решить внутри себя вопрос, очиститься на этом пути, понимаешь?
— Как?
— Как-то. Как получится.
Ничего не понимаю, но очень интересно.
Я сразу же подняла четыре камня.
Подруга улыбнулась.
— Вот видишь, у тебя всего четыре проблемы. Не вся жизнь под откос. Тебе нужно принять всего четыре решения. А это не сорок. Не четыреста. А меньше. Уж поверь мне, математику.
Мы расхохотались.
Что ж, попробую.
Во-первых, идти с этими найденными наобум камнями было крайне неудобно. Но какое-то время я упрямо шла. Потому что в голову, ну, ничего, абсолютно ничего не приходило. Были одни обиды и вопросы. Одно сплошное: да пошло оно всё, и раньше как-то жила, и раньше как-то всё обходилось.
А потом эта тяжесть стала невыносимой. Не физически. Я поняла, что готова хотя бы что-нибудь сделать, хоть какой-нибудь шаг к исцелению, пусть даже чисто условный, — в виде допущения, что меняться нужно мне. Как-то. Как получится.
И я начала рассказывать подруге о своих неудавшихся отношениях. А она говорит:
— И ты разве не благодарна?
— За что это?
— Хорошо, что сейчас всё это решилось, как говорится, на берегу. И как бы из этого выкарабкивалась позднее? Ты же пришиваешься к людям намертво. Впрочем, как и я. Так что перестань носить его.
— Кого его?
— Да парня этого. Перестань носить его на своей шее, на своей спине.
Я особо тогда её не до конца поняла. Но почувствовала. Каааак психанула... Засопев от злости на себя дурынду, сняла рюкзак и выбросила камень. Почему я носила эту боль до сих пор? Ведь ни он, ни я ни в чем не виноваты, мы просто не друг для друга.
И я как закричу-закричу:
— Бууудь счастлив!
Нет, я не была в одночасье исцелена. Это было бы неправдой такое сказать. Но я была освобождена от ноши. Мне ещё предстояло доделать операцию по отрыванию от себя ожиданий, но было уже терпимо жить. Даже очень терпимо.
Второй камень — работа.
Тут до меня как-то само собой дошло. Она не моя — эта работа. Уже не моя. И я сейчас иду по лечащему пути именно потому что со всем этим покончено. Я выбросила камень, достала небольшой блокнотик (кто я без блокнотиков и листочков?) и впервые за несколько лет стала писать. Не планы. Какое-то стихотворение. Простенькое. Потому что разучилась ловить поток вдохновения.
Подруге пришлось вернуться ко мне и спросить: чего творишь?
Я посмотрела на неё, как на крайне ненормальную, и отвечаю:
— Что-то!
Она засмеялась:
— Уж лучше психуй, чем сиди в доме с закрытыми дверьми и задёрнутыми занавесками.
Пришлось опять расхохотаться.
Я выбросила и третий камень — желание кому-то угодить. И четвертый — камень обиды и гордыни, когда считаю только себя правой.
Идти было легко, весело, быстро, живенько.
Я заметила, что камни собирала только я, а значит, всё это ритуальное мероприятие в тот мелко-дождливый день было придумано исключительно для моей хандры.
А подруга? Она получала удовольствие, потому что с её озорниками-абитуриентами-школьниками-студентами (она репетитор) особо не попоходничаешь.
С тех пор еще не раз отправлялась в подобное путешествие.
Чаще всего оно было внутренним, когда я заранее считала в своём мысленном рюкзаке камни, называла их по именам: чувство вины из-за того-то, неуверенность в том-то, обида на того-то, страх чего-то.
А потом шла, шла, шла, жила, жила, жила, чувствуя, когда придёт то самое оно: готовность.
И начинала разбирать завалы:
— чему это меня учит;
— для чего лучшего это произошло;
— за что я благодарна;
— кого или что нужно просто отпустить;
— какое решение принять;
— что я могу сделать, а что мне ещё не по силам.
И становилось так легко, весело, быстро, живенько идти дальше. По жизни.
Без ноши прошлого на своих плечах.
Желаю вам счастья!
Нина Сумирэ
Следующая публикация
Комментарии 2