Аннотация: "Пожалуй, у каждого человека случаются события, после которых его жизнь меняется навсегда. Предотвратить или избежать этого невозможно, кроме того, быть готовым к такому трудно, а иногда и невыполнимо. Часто бывает так, что одно, казалось бы, незначительное событие оставляет в сознании неизгладимый отпечаток, и никакие мази и примочки неспособны его излечить. " Мистический рассказ с элементами ужасов. Текст: К читателю: Данный текст экспериментальный, поскольку рассказы я пишу крайне редко. Буду рада любым комментариям, даже критическим, если критика конструктивная. Приятного прочтения! I Пожалуй, у каждого человека случаются события, после которых его жизнь меняется навсегда. Предотвратить или избежать этого невозможно, кроме того, быть готовым к такому трудно, а иногда и невыполнимо. Часто бывает так, что одно, казалось бы, незначительное событие оставляет в сознании неизгладимый отпечаток, и никакие мази и примочки неспособны его излечить. Человек вмиг делается больным, буйно помешанным, лихорадочным, и всё на свете начинает казаться ему огромной многоголосой галлюцинацией, атакующей внезапно и хладнокровно. Эту коротенькую записку я пишу в стенах сумасшедшего дома в блокноте, одолженном у главного врача – добродушного седеющего мужчины, бессильного мне помочь и не подозревающего об этом. Он убежден, что я иду на поправку, однако мой врач глубоко заблуждается. Нет, я болен и болен весьма серьезно, хотя и приобрел вполне здоровый румянец на щеках и поправился на несколько килограммов. Не буду долго разглагольствовать и перейду сразу к сути. В настоящее время то, что меня окружает, составляет ярчайший контраст с тем, что засело у меня в голове. Светлая и чистая палата, куда проникает достаточно солнечного света сквозь большое прямоугольное окно напротив моей кровати. Я отчетливо вижу белые прозрачные занавески, гардероб и кровать, на которой сижу. Скудная обстановка не рождает ощущения пустоты и чего-то обнищавшего, а скорее говорит об ухоженности и благополучии. Несколько раз в день мне приносят еду на металлическом подносе, а также позволяют совершать ежедневную прогулку по прилегающей территории. Я делаю всё автоматически, моё тело послушно двигается, говорит и ест, как заведенная с помощью позолоченного ключика игрушка в руках энергичного ребенка. Жизнь моя не доставляет мне ни малейшего удовольствия, мне ничего не хочется, даже приближение ночи я воспринимаю покорно, словно заслуживаю эти кошмарные невообразимые сновидения, терзающие мой и без того многострадальный разум. Право, не знаю, зачем это описывать. Мой возможный читатель, кем бы он ни был, с высокой вероятностью не поверит ни единого моему слову, тем более, что я упоминал, что пребываю в доме для сошедших с ума несчастных. Однако же я думаю рассказать здесь всё, как есть, и, кто знает, быть может, моя печальная и полная мистицизма история будет поучительна для будущих поколений. Однажды весьма ветреным и пасмурным днем я прогуливался в одном из центральных районов столицы мимо дорогих бутиков. Я разглядывал витрины с любопытством, словно богатый ассортимент мог ещё чем-то удивить меня, заядлого транжиру и постоянного клиента подобных заведений. В самом деле, я очень часто заходил в магазины с разнообразной продукцией, оставляя в кассах кругленькие суммы. Частенько приобретал приятные презенты для своей малолетней племянницы (своих детей я не имею), а некоторые любопытные вещицы оставлял себе, очень уж меня привлекал их невероятный блеск и изящество. В своём пылком воображении я наделял их трепетными душами, представлял, как они радуются мне. По вечерам, когда приходил в свою одинокую квартиру, я разжигал огонь в камине, и, когда тот начинал радостно трещать, озаряя комнату теплым светом, я доставал из коробки купленную игрушку и клал её в кресло напротив себя. Ах, эта привычка не довела меня до добра! Но вернемся к повествованию. В тот ничего не предвещающий день, идя мимо магазина под названием «Куклы сэра Ивэла», я вдруг заметил, что на меня смотрит одна маленькая, но очень занятная кукла. Она действительно смотрела на меня совсем как живая своими большими синими глазами навыкате с длинными завитыми ресницами. Её вздернутый носик и легкая, как мне показалось, издевательская ухмылочка бледных губ заставили меня порядком удивиться. Кому нужно создавать такое странное и нетипичное для игрушки лицо? Зачем мастер придал ему столь зловещий оттенок? Между тем кукла глядела мне прямо в глаза, как будто читая все мои мысли. Думаю, она уже тогда знала, что я её куплю. С огромным трудом я отвел взгляд и собирался было пойти дальше, но вдруг не смог сделать шаг: ноги не отрывались от земли, и я продолжал стоять как вкопанный, мешая новоприбывшим прохожим и затормаживая движение. В этот момент зазвенел колокольчик и мне навстречу вышел хозяин лавки. Мы были знакомы, я у него частенько отоваривался, и он был весьма ко мне расположен. Мистер Ивэл взял меня под руку, как старого приятеля, и мои ноги чудесным образом вновь стали меня слушаться. Я собирался было сказать, что спешу, но хозяин начал настойчиво предлагать мне зайти, и было бы грубостью отказать ему после его столь вежливых слов. Магазин так и пестрел всевозможными новинками. Игрушки занимали каждую плоскую поверхность, свисали с потолка на невидимых ниточках, прикреплялись к стенам. В дальнем конце комнаты разместилась игрушечная железная дорога с движущимся поездом. Из открытой шкатулки раздавалась однообразная мелодия необычайной красоты. - Позвольте кое-что показать вам, - произнес, улыбаясь, мистер Ивэл. Я стал было отказываться, что-то мямлить по поводу того, что не расположен ничего покупать, однако в эту секунду хозяин лавки осторожно обеими руками поставил передо мной ту самую куклу, которая столь не понравилась мне. Почему-то я так опешил, что у меня сперло дыхание. Я надеялся, что мы больше никогда не увидимся, ибо это маленькое существо внушало мне острую неведомую ранее никогда неприязнь. - Взгляните, какая искусная работа, - сказал мистер Ивэл, - Это немецкая кукла, сделанная по особому заказу и каким-то чудом попавшая ко мне в магазин. Настоящий эксклюзив! Признаться, мне бы не хотелось, чтобы эта вещица попала в руки капризного ребенка, который быстро испортит данное произведение искусства. Уж лучше она достанется такому утонченному коллекционеру, как вы, - начал откровенно льстить мне мистер Ивэл, - Ну же, решайтесь! Эта кукла преобразит вашу жизнь! Он не вкладывал в свои слова никакого смысла, но как же верны они оказались впоследствии! Сказать честно, я никогда не умел отказывать, тем более таким подкованным в своей работе людям, как хозяин той лавки. Мне всегда тяжело сказать нет твердо и решительно, раз и навсегда, чтобы пресечь любые уговоры и увещевания. Я лишь беспомощно взглянул на куклу, словно ища у неё поддержки, но она, казалось, на время потеряла ко мне интерес и глядела словно бы сквозь меня. Скрепя сердца я согласился. Мистер Ивэл тут же засуетился, достал огромную картонную коробку, упаковал моё новое приобретение, перевязав коробкой атласной лентой и гордо сунув мне в руки. Расплатившись и тяжело вздохнув, я, чувствуя себя размазней и неудачником, побрел домой. II Когда я свернул с многолюдной улицы в узкий проулок, ведущий к моему дому, начал накрапывать дождь, примерно такой, который, хотя и не наносит особого вреда и неудобств, но однако же вызывает мерзкое ощущение тоски на душе, когда хочется поскорее вернуться с улицы и накрыться тёплым пледом. Квартира встретила меня тишиной, несмотря на то, что ночь ещё не опустилась на город, в комнатах было так темно, что я еле разглядывал очертания мебели, почти на ощупь продираясь в гостиную. Здесь я зажег пару свечей, сбросил намокшее пальто, налил себе вина и уселся в любимое кресло, собираясь немного согреться. После нескольких глотков крепленой жидкости я почувствовал себя намного бодрее, чем час тому назад. Случай в лавке мистера Ивэла уже не казался мне столь ужасным и тягостным, я метнул взгляд на картонную коробку, лежащую теперь на столе и представляющую неясное белое пятно. С каждым глотком вина разум мой прояснялся, впечатления сглаживались, постепенно я смягчался и в какой-то момент вместо неприязни и страха вдруг почувствовал к кукле детское любопытство и наивный азарт малолетнего ребенка. В два шага я приблизился к столу и резко сдернул ленту с упаковки, в которой лежала немецкая кукла, ожидая первого свидания со своим новоиспеченным владельцем. Маленькое изящное тельце куклы, её кружевное бледно-голубое одеяние, завитые песчаного оттенка кудри, длинные изогнутые ресницы и крошечный ротик не вызывали никакого удивления. Воистину, на прилавках магазинов стоят тысячи подобных искусно сделанных созданий, ожидая своего часа. Но была в этой фарфоровой незнакомке одна странная деталь, которая сразу бросилась мне в глаза. Наверняка более толстокожему читателю она покажется несущественной и даже глупой, но я, будучи человеком тонко чувствующим и наблюдательным, заметил эту деталь. В неверном свете свеч глаза куклы… Словом, мне почудилось, что они наполнены слезами гнева и бессилья. Да, именно эти чудовищные эмоции отражались в её синих глазах. После этого мне стало не по себе, вы скажете, что я трус, но мне стало боязно находиться с нею в одной комнате. Напомнив себе, что имею дело всего лишь с игрушкой, я поставил куклу на стол, взял в руку свечу и отправился в спальню, чтобы поскорее лечь в постель. В тот момент мне это казалось наилучшим решением. Довольно долго я лежал в темноте, не в силах уснуть. По натуре я человек нервный и впечатлительный, кроме того, меня просто сжирало нехорошее предчувствие. Что-то было не так в этой немецкой кукле, невыразимо красивой и запредельно зловещей. Наконец, я начал проваливаться в сон, тело моё расслабилось, и постепенно я погружался в сладкую негу ночных сновидений, где человек не обременен дневными неурядицами и заботами. Внезапно до меня донесся какой-то звук. Я мгновенно широко раскрыл глаза в темноте, сердце бешено заколотилось, я ведь находился один в квартире, а мои соседи, добропорядочные пенсионеры, были самыми тихими и спокойными стариками из всех, кого я когда-либо знал. Между тем звук нарастал. Он был каким-то потусторонним, очень высоким, напоминающим утонченную сирену, то звучащую не переставая в течение целой минуты, то вдруг прерывающуюся на несколько томительных секунд. Наконец, я понял: это пение. Несколько мгновений я раздумывал, откуда оно могло бы доноситься в столь поздний час, и вдруг внезапная догадка пронзила меня: пела кукла. Воображение нарисовало картину, как она стоит на обеденном столе в кромешной темноте и издает высокие звуки, напоминающие пение сирен. Однако в ту же секунду я понял, что голос (можно ли назвать это голосом?) приближается, становится громче и отчетливей, и наконец я услышал его прямо у своей неплотно запертой двери. Тут-то я обнаружил, что существо поет на немецком языке, и, хотя я изучал его в школе в своё время, должен признаться, я никогда не был особенно прилежным учеником. Мгновенно поднявшись с постели, я стал раздумывать, что делать дальше. Пение выводило из себя и не давало сосредоточиться. Слова были какими-то однообразными, напоминающими древнее заклинание, ритуальное произведение с повторяющимся мотивом. Я сейчас передаю ровно то, что слышал, не пытаясь анализировать это, смея надеяться, что среди моих читателей найдутся люди более сведущие и разбирающиеся в данном вопросе. Чтобы открыть дверь в мою спальню, необязательно поворачивать ручку, ибо дверь открывается, если легонько толкнуть её, что, видимо, и сделала незваная гостья. Я малодушно издал короткий крик ужаса, возможно, был бы я более собран, мне удалось бы бежать, однако я совершенно потерял способность двигаться и прирос к месту. Кукла сумела воспользоваться моим замешательством: - Du wirst sterben. (Ты умрёшь – нем.) – сказала она звонко и издала короткий издевательский смешок. В тот момент я не понял, что она сказала, но почему-то смысл прекрасно дошёл до моего сознания, и я приготовился обороняться. В мгновение ока существо запрыгнуло мне на грудь, как бешеная кошка, и стало подбираться к моему горлу, обхватив его своими тоненькими ледяными ручками, оказавшимися на удивленье цепкими. Проделывая это, она беззаботным голосом ворковала со мной на немецком, словно мы не боролись за мою смерть, а устроили дружеское чаепитие при полной луне. Кстати говоря, именно полная луна явилась моей спасительницей, так что я упомянул её в своём рассказе неслучайно. В ту минуту, когда я уже был почти на том свете, из-за тяжелой шторы выглянула луна. Безусловно, я не обратил на это внимание, чего, впрочем, не скажешь о кукле, которая в ту же самую секунду оторвалась от моей шеи и уставилась куда-то позади меня. Как раз там и находилось окно. Не став ждать второго шанса, я изо всех сил ударил её головой о стену, потом ещё, ещё и ещё. До тех пор, пока голова чудовища не превратилась в жалкую кучку осколков. После этого босиком и в домашнем халате, не осознавая, что делаю, я выбежал из квартиры и долгие часы скитался по ночному городу, пока не завалился где-то на самой окраине возле зловонного мусорного бака. Меня нашли какие-то люди и вызвали врачей. Ноги мои были изранены осколками бутылок с мостовых, на шее присутствовали следы удушья, вдобавок я заработал себе пневмонию, поскольку был очень легко одет. В руках у меня было маленькое тельце, одетое в бледно-голубое кружевное одеяние. Я по рассеянности взял его с собой и как безумный сжимал в руках. В больнице мне сказали, что себя я изранил самостоятельно, что у меня давно были расстроены нервы и соседи неоднократно жаловались на странный шум, доносящийся из моей квартиры за много месяцев до этого, что я сейчас не в себе и мне нужно как следует отдохнуть. Что ж, кто я такой, чтобы отрицать слова настоящих профессионалов? Так, жалкий помешанный, коими напружена наша столица. Но, может быть, кто-то из вас, добрых и чутких читателей, повинуясь светлому порыву души, вдруг поверит мне? Ведь не всё в этом мире можно объяснить слабой нервной системой. Ведь не всё в этом мире понятно и правильно. Ведь остались ещё уголки, неподвластные человеческому разуму, и, кто знает, может быть, эта жуткая немецкая гостья – живое тому доказательство? #МистическиеИстории