Малышка-4.

Пустота. Глава 4. часть 2
Пару лет назад над порогом квартиры я подвесил забавную звенящую композицию – стайку колибри, кружащихся вокруг букета
экзотических цветов. Когда входная дверь отпиралась и запиралась, приводился в действие простенький механизм, заставлявший стеклянных птичек постукивать друг о друга и приветственно звякать. Мне казалось, это может взбодрить маму, но она, видимо, даже и не замечала перемен. Думаю, если бы я привёл домой
тираннозавра, она скучающим тоном указала бы мне, где уложить его спать и чем накормить на завтрак.
Поэтому, когда через неделю после знакомства с
Алёшей и Алисой, я впервые предложил новым друзьям прийти ко мне в гости, то очень удивился, что мама вышла на звон стеклянных колибри, вытирая руки полотенцем. Выглядела она куда лучше, отметил я, переступая порог – из-под глаз
исчезли мешки, мертвенная бледность сменилась лёгким румянцем, да и волосы были собраны в аккуратный пучок. Но это все мелочи – когда я увидел, что мама, наконец, улыбается, мое сердце исступленно забилось в радостном предчувствии.
— Привет! – сказал я, жестом подзывая товарищей, стоявших позади. – Мам, это мои друзья, Алёша и Алиса.
— Здравствуйте, Марина Николаевна, — вежливо произнесла Алиса.
— Добрый день, — вторил ей брат.
— Как замечательно, что ты привел ребят, — мама немного удивилась. – Что ж, проходите. Покажешь им свою комнату, Антош?
— Да, конечно, — я проводил приятелей в детскую, после чего вернулся на кухню в надежде урвать что-то сладкое. Мне неожиданно
повезло – на столе лежал уже початый шоколадный торт. Из глазури торчали две чайные ложки.
— Я положу вам по кусочку, — мама вынула блюдца
с чашками из серванта. За её спиной на подоконнике я увидел прелестный букет жёлтых тюльпанов, подошёл к нему, вдыхая немного терпкий, но приятный аромат.
— Нравятся? – мама поставила блюдца с тортом на поднос, разлила в чашки мой любимый ананасовый сок. – Чем займётесь?
— А откуда цветы? – полюбопытствовал я. Спустя
долгих три года в кухню вернулись оттенки прежнего уюта, и мне совсем не хотелось уходить отсюда. Может быть, мама все-таки преодолела кризис – или как там говорил нам психолог... Во всяком случае, теперь всё казалось к месту: и солонки в виде уточек, выставленные на виду, и начищенные до блеска ложки, и даже этот внезапно оказавшийся на подоконнике букет тюльпанов. Серые тучи, набегавшие в мою голову на протяжении последних лет по приходу домой, унесло
свежим и прохладным ветерком, на его место приплыли беленькие чистенькие облачка.
— А, тюльпаны… — мама немного замялась, потом
улыбнулась и потрепала мои волосы. – Подарили, сынок. Бегите, развлекайтесь. Если чего надо, я буду здесь.
Перед ней на разделочном столе лежала развёрнутая книга «Тысяча и один секрет домохозяйки». Я вспомнил эту книгу – еще маленьким, я пытался приготовить по ней печенье, чтобы удивить маму, которая должна была вернуться с роддома вместе с Наташей. Конечно, тогда у меня вышла такая нелепая мазня, что мама и папа, уложив Наташу в детской, хохотали, как проклятые, держась за стенки и чуть не падая на колени. Это воспоминание вызвало невольный смешок.
Сейчас меня радовало хотя бы за то, что мама больше не проводит дни перед телевизором, как это бывало раньше. В конце концов, новое блюдо обещало оказаться вкусным сюрпризом. От сковороды пошёл
пряный мясной аромат, и мама, не желая раскрывать секрета, выпроводила меня из кухни.
— Как будет готово, я вас позову, — подмигнула она и, напевая, вернулась к плите. Я с подносом добрался до детской, ногой
толкая перед собой дверь.
Алиса и Алёша уже расположились в комнате. Портфели были аккуратно уложены друг на друга слева от входа, возле шкафа с моей одеждой – раньше там стояла Наташина кроватка. Я подумал, что так уложить их могла только Алиса – братец её особой аккуратностью
не отличался. Они сидели за столом, окружённые учебниками, и ждали меня.
— Ух ты, — Алёша хлопнул в ладоши, завидев торт. Его сестра закатила глаза.
— Тебе лишь бы брюхо набить.
— Да ладно, угощайтесь, — я дождался, пока Алиса уберет книги и поставил поднос перед друзьями. Лёшин кусок торта исчез примерно
за полминуты, я ещё даже не успел воткнуть ложку в свою долю.
— Веди себя культурно! — возмутилась девочка, немного отодвигаясь от нарочито громко чавкающего брата. Наши локти
соприкоснулись, и сердце моё глухо ухнуло, наращивая темп. Я так
переволновался, что съел торт, не ощутив вкуса, и очень удивился, увидев перед собой пустую тарелку. Ребята тоже доели. Мы отставили поднос с грязной посудой и снова разложили книжки, а Алиса села все так же близко, касаясь меня локтем.
Рука девочки подрагивала – она что-то начала писать в тетради. Только сейчас я заметил, что Алиса – левша, хотя в школе я
сидел позади и, наверное, должен был бы увидеть. Но, когда я сказал ей об этом, девочка рассмеялась.
— Я амбидекстр, — пояснила она и, заметив, что я
сконфужен, пояснила. – Одинаково владею правой и левой руками. Вот, смотри, — она взяла ручку в правую кисть и точно таким же почерком, как за минуту до этого, вывела новое слово.
— Я не знал, — поражённо произнёс я.
— Ты ещё много чего…ум-м…о ней не знаешь, — подмигнул мне Алёша, и сестра толкнула его в бок.
— Всё, рты на замок, делаем домашку, — Алиса склонилась над тетрадью и своим витиеватым почерком записала дробные примеры,
требующие решения.
Примерно полчаса ушло у нас на математику, учитывая то, что мы трое понимали дроби, как никто другой, и чуть больше – на
географию. Алёша трижды напортачил в контурных картах, и трижды сестра заставляла его зарисовывать реки и горы заново.
— Как можно не знать планету, на которой живёшь? – сетовала она.
Потом с кухни донеслось протяжное мамино «Анто-о-ош», и я отправился туда, чтобы отнести посуду и помочь. Как выяснилось, нужно было подержать над кастрюлей маленькое ситечко, пока мама
сливает через него бульон в ёмкость побольше. Вернувшись к друзьям, я застал их сидящими на моей застеленной кровати и листающими старый дневник, вести который я забросил пару лет назад.
Сперва я бросился к ним, чтобы отнять блокнот и
избежать насмешек, но, как оказалось, ни тени улыбок на лицах ребят не было.
— Это так горько, — губы Алисы чуть дрогнули.
Я взглянул на страницу, которую разглядывали двойняшки. Последнюю запись я сделал, когда я начал безуспешные поиски женщины
в красном. Даже не читая собственных слов, я прекрасно помнил по-детски наивную клятву, данную мной в дневнике. «Клянусь найти и уничтожить женщину в красном платье, которая убила папу, и из-за которой чуть не умерла от горя мама, и из-за которой больше нет Наташи…», а потом, помнится, я со всей силы запустил
дневник в угол.
— Без комментариев, — только и произнёс я, присаживаясь рядом с Алёшей.
Алиса зачитывала некоторые записи вслух, водя по маленьким страничкам пальчиком.
— Пятьдесят второе июля? – она подняла она на меня глаза. – Ты серьёзно?
— Мне всегда нравилось думать, что я подстраиваю время под себя. Не хотелось приближать август и школу. Так что да, у всех на
календаре значилась середина августа, а у меня – июль.
— «Сегодня мама напилась. Её привезла тётя Света на своей странной маленькой машине, и у мамы в руке болталась бутылка с этим самым зелёным змием, или как его там...». «Сегодня я
обнаружил в кладовке петлю. Я думаю, мама готовила её, чтобы…». «Сегодня я осилил первый том романа Толстого, и, конечно, ничего не понял, как меня и предупреждали. Зато потом, в школе, мне придётся читать на том меньше, так-то…».
Девочка отложила дневник в сторону и задумчиво посмотрела на меня.
— Как думаешь, откуда нам стоит начать? – спросила она, и я не сразу понял, о чём идёт речь.
— С парка, — решил Алёша, нахмурив брови. – Если в первый раз ты встретил её именно там, значит, она может оказаться там снова и
снова…
Теперь я догадался, и в словах приятелей определённо был смысл – в тот самый несчастливый парк я больше не совался ни ногой, хотя иногда очень хотелось. Особенно, когда у меня водились карманные
деньги, и жутко манило прокатиться на карусели или «чёртовом колесе». Вновь ощутить овевающий лицо ветер, посмеяться над людьми-муравьями, ползающими внизу, почувствовать фантастическую магию высоты… Но каждый раз меня останавливало что-то. Наверное, я просто боялся на минуту забыться, представив,что мама с папой и Наташей стоят внизу, в толпе людей, терпеливо ожидая пока я накатаюсь. Ну что ж... может быть, поход в парк с двойняшками позволит мне ненадолго забыть о прошлом?
— Итак, сегодня пятница, и завтра у нас выходной,
— подытожила Алиса. – Сейчас доделываем уроки, чтобы не пришлось беспокоиться о них до понедельника, и отправляемся на поиски.
— А ваши родители не будут против? – засомневался я.
— Мы им позвоним, — решительно сказала девочка,
доставая телефон из кармашка. И, пока мы с Алёшей настраивали на моём маленьком телевизоре старую приставку с видеоиграми, она уговорила маму отпустить их с братом ко мне в гости с ночёвкой. Я, конечно, немного удивился, но точно знал, что моя мама согласится, как и оказалось в итоге. Она даже обрадовалась, ведь
ей предстояло работать в ночную смену и не хотелось оставлять меня одного. Алиса быстро познакомила наших родителей между собой по телефону и уладила все вопросы.
— Ну как вы тут? – зашла мама в комнату, протягивая Алисе телефон, по которому она разговаривала с родителями двойняшек.
Мы с Алёшей как раз рубились в гонки, прикусив нижние губы и сосредоточенно выворачивая рычажки на джойстиках, а Алиса решала
за троих особенно сложный пример в восемь действий, заданный дополнительно на выходные. – Кушать хотите?
— Хотим! – закивали мы, и мама внесла на широком
блюде аккуратно порезанный жареный стейк с пряностями, обложенный со всех сторон тушеными овощами и щедро политый кетчупом. Мне показалось, мама несёт его целую вечность, и, запуская зубы в сочное мясо, я был счастлив до одурения.
Существенное различие между двойняшками в этот раз увидел не только я, но и мама. Уперев руки в бока, она ласково смотрела на Алёшу, поглощавшего еду с рвением узника концлагеря, и Алису, педантично делящую кусочек мяса на десяток кусочков поменьше.
— Что ж, приятного аппетита, я пойду доваривать себе суп на работу, — подмигнула она и закрыла за собой дверь.
— Тоха, — промычал Лёша. – Твоя мама – супер.
Алиса кивнула, показывая, что с братом она солидарна.
А я просто ел, набивал щёки, помышляя лишь о том, что какой-то месяц назад я и не надеялся когда-либо обрести подобное счастье. И, конечно, я и не догадывался, что на сегодня сюрпризы отнюдь не
закончились.
Получив от мамы пару купюр на сладости, и пообещав, что буду дома ровно в девять, я вышел из квартиры. На лестничной площадке меня поджидали Алиса и Алёша, успевшие сходить домой и переодеться в
лёгкие летние вещи – вечер выдался очень тёплым. До девяти у меня было целых три часа, но я знал, что мама уедет в восемь, и, конечно, я мог слукавить, затянув прогулку часов этак до десяти, а то и до одиннадцати.
Я надел джинсовые бриджи и чёрную футболку с красным пауком – мне всегда казалось, что это лучший мой наряд, мужественный и
модный. Алиса осталась верна собственным традициям и облачилась в розоватое платьишко, Лёша же, всем видом показывая пренебрежение к выбору сестрой цвета платья, для пущего контраста напялил абсолютно чёрные джинсы с футболкой. Втроём мы вошли в лифт и спустились вниз. Алёша ещё предложил как следует
прыгнуть, чтобы проверить, застрянет лифт или нет, но взгляд сестры мгновенно заставил мальчика умолкнуть.
Светили фонари, и стемнело на удивление быстро. Топая по сухому, в трещинах, асфальту, я подумал, как же скучно было раньше
одному. Вообще, как я мог обходиться без друзей? Прошлая жизнь представилась чёрной и унылой, в то время как реальность заиграла яркими красками. Сейчас мы подшучивали друг над другом, заходили в магазины игрушек и долго обсуждали, что бы купили, будь у нас миллионы, прилипали носами к витринам модных бутиков.
Указав на одну нелепую шляпу-котелок, я пошутил, что Лёше с его черным нарядом она была бы весьма к лицу, несмотря на то, что его голова утонула бы в ней на три четверти, и Алисе это показалось невероятно смешным. Я раздулся от гордости, наслаждаясь её заливистым смехом.
— Нам туда, — я указал пальцем на широкую аллею,
уходившую вглубь центрального парка, венчавшуюся большими воротами, открывавшими портал в совершенно иной мир – мир аттракционов, радости и веселья. Мы проходили мимо снующих взад-вперёд мамочек с колясками, мимо засевших на скамейках мужичков, вооружившихся алкоголем, мимо группы хиппи-музыкантов, которых я раньше не видел. Двое парней с дредами и молодая девушка играли на барабанах, что-то пели утробными голосами и предлагали купить
записи их завываний.
Не купив билетов, ведь мы пришли не для развлечений, мы прошли через ворота, и я явственно ощутил предвкушение
праздника, охватывавшее меня в детстве, как только мы с семьей приходили в парк. Если бы не спутники, я рванул бы вперёд, бегая от аттракциона к аттракциону, просто наслаждаясь видами… Забывая, зачем я пришёл сюда на самом деле.
— Где ты встретил её в прошлый раз? – спросила Алиса, озираясь.
— На этой тропинке, — я показал дорожку, уходящую вдоль гаражей, где хранился инвентарь и инструменты. – Она тогда шла
навстречу, — растерянно добавил я.
Но сейчас тропа пустовала. Да и, честно говоря, я не думал, что женщина в красном платье приходила сюда так уж часто. Послушно
следуя за Алёшей и Алисой, я почему-то ни на что особо не рассчитывал, в глубине души не веря в успех этой затеи.
— Как вкусно пахнет, — Алиса украдкой покосилась
на торговца сахарной ватой, и я уже готов был бежать к нему сломя голову, чтобы купить большое сладкое розовое облачко на липкой палочке, но она покачала головой. – Давайте сначала прочешем парк, а потом можно съесть по мороженому в кафе.
— По большому мороженому, — скромно добавил её брат.
В ответ я лишь повёл плечами, мол, как скажете, хотя купюры, зажатые в кармане, уже неистово горели, требуя, чтобы их потратили.
— Я сюда раньше не ходила, — говорила девочка, идя первой. – Никогда.
— Да я тоже, — хихикнул Алёша. – Родители нас если куда и водили, так на набережную. Кстати, можно прогуляться туда завтра.
Я не возражал.
— Может, и на женщину наткнёмся, — добавил я. – Не думаю, что сегодня мы её встретим.
Внимательно рассматривая разношерстную толпу людей, мы обошли весь парк. Конечно же, женщины в красном нигде не было.
— В прошлый раз… — Алиса повернулась ко мне, что-то обдумывая. – Ты говорил, что сразу увидел её с чёртова колеса.
— Ну… — протянул я, вспоминая. И да, это было так. Даже с высоты яркое красное платье отлично различалось на фоне остальных.
— Нужно тогда с высоты и проверить. Может, нам и не стоило ходить по парку? – хлопнула в ладоши девочка и, не дожидаясь нашего
согласия, устремилась к колесу, огибая павильоны.
Они с Алёшей заняли очередь, которая сегодня была не такой уж и большой, а я слетал в кассу, купив три билетика того же
самого ядовито-зелёного цвета, что и всегда.
— Приятного отдыха, — пожелала мне на прощание кассирша.
— Ага. И вам, — кивнул я, только через минуту
осознав, что сидение целый день в закрытом помещении под шум и крики снаружи вряд ли можно назвать приятным отдыхом, но меня это уже не волновало.
— Не люблю я высоту, — пробормотал Алёша, когда пришла наша очередь садиться в кабинку.
— Ребят, вы не слишком ли… — сомнительным тоном произнёс работник аттракциона, оглядывая нас. – А взрослые с вами есть?
— Нет, — честно признался я, но тут же соврал. – У меня сегодня день рождения. Пожа-а-алуйста!
Двойняшки сделали жалобные глаза, ну точь-в-точь щенята или котята, и это было одной из немногих деталей, которые действительно
делали их похожими друг на друга, как две капли воды. Работник шутливо поднял руки, сдаваясь.
— Начальства уже нет, поэтому пущу. Вас в отдельную кабинку?
Отдельная – это даже лучше. Мужчина оторвал половинки билетиков, вручил нам остатки и, закрепляя цепочку на краю кабинки,
подмигнул мне.
— С днём рождения, парень. Оторвись хорошенько.
Мне было немного неловко за враньё, но я решил, что это совсем не страшно, если никто никогда не узнает, что ты соврал.
Тем временем мы медленно плыли по воздуху, и лица двойняшек сразу же стали абсолютно разными. Алиса, прикрыв глаза ладонью,
как если бы их нещадно слепило солнце, вглядывалась в каждый квадратный метр парка, во всяком случае, того пространства, которое она могла охватить взглядом. Алёша же вёл себя примерно, как я сам, когда в тот роковой день сел на колесо к незнакомым людям.
— Торт просится наружу, — он слабо ударил себя в грудь и сглотнул. Его сестра закатила глаза, но ничего не ответила.
— Что-нибудь видите? – спросил я, перегибаясь через цепочку. Земля отдалялась, люди становились всё более маленькими, а
колесо тяжело скрипело, точно тщедушный старик, разминающий старые суставы. Я пожалел, что не купил попить. Водичка была бы кстати для медленно зеленеющего Лёши.
— Нет, пока ничего, — хмуро ответила Алиса.
— Ребята, не меня не рассчитывайте, — просипел её брат. – Я думал, что… Неважно...
Он закрыл глаза и, видимо, попытался отрешиться от происходящего. Я отвернулся от него и начал разглядывать парк, все его
закоулки, тропинки, павильоны. И пусть дух захватывало от нарастающей высоты, но я оставался сосредоточен, как никогда, и думал о том, что теперь понимаю чувства сокола, выглядывающего аппетитного грызуна в высокой траве.
***
— Мама, — Наташа стянула с Катерины одеяло. – Ты опять за своё.
Недовольная маленькая девочка обычно выглядела ужасно мило, но не в этот раз. Женщина медленно потянулась, заставила себя сесть.
— Я совсем забыла, — протянула она.
— Ты и неделю назад забыла, — завредничала Наташа. – Мы когда-нибудь вообще сходим отдохнуть? Я хочу мороженого!
— Какая же ты… — сонно застонала Катерина, выползая из-под одеяла и широко зевая. – Приставучая…
— Но ты обещала, — расстроилась малышка.
— Всё, всё, видишь, я одеваюсь, — Катерина поднялась и решила, что для путешествия к месту назначения ей придётся вызвать такси, перспектива прогулки ее не прельщала.
Она бросила взгляд на тумбу, где лежал лист с новым недописанным стихом, пожалела, что не может сейчас заняться им, но мысленно пообещала клочку бумаги, что сегодня ночью они обязательно утрясут все личные дела. Как только уснёт Наташа.
Стоя перед шкафом, Катерина задумалась, глядя на платья. Загадочная женщина, пожирательница мужчин? В тонких руках её оказалось снятое с вешалки ярко-красное платье. Нет. Какие мужчины на прогулке с Наташей? Милая незнакомка, обольстительница и вамп? Она смотрела на бордовое, с оттенками умирающего заката. Тоже не подходит. Нужно что-то более повседневное. Вот, как
это розовое. Гм… Весёлая и приметная шутница? Нет, все не то.
Покачав головой, она с легкой улыбкой вернула наряды в шкаф. Сняла фиолетовое, неброское, платье. Скромного фасона по талии и с юбкой до колена. Совершенно обычное и не выделяющееся. Хоть повседневное, но элегантное.
— Сегодня я скромная мать-одиночка, — вздохнула Катерина, натягивая платье через голову. Потом посмотрела в зеркало, одёрнула наряд, слегка припудрила лицо, выравнивая тон, прошлась по губам бесцветной помадой. — Ничего больше не нужно. И так хорошо.
— Я готова, ма-а-ам, — Наташа нетерпеливо прыгала в коридоре, держа в руках любимого плюшевого слоника. Эту игрушку вместе с самой девочкой когда-то забрал из родного дома Максим. И это оставалось единственным напоминанием для Наташи и
Катерины о прошлой жизни малышки.
— Ну, тогда в бой, — Катерина погасила свет, заперла дверь на ключ и, держась за руки, обе они вышли наружу, где шумели машины, сновали люди и у подъезда ждало такси. Если вспомнить, по телефону диспетчер обещала подогнать синий «Опель». Что ж, с цветом они явно угадали, но старенькую «девятку» назвать иномаркой язык не поворачивался.
— «Опель», да? – улыбнулась Катерина, сажая Наташу первой.
— Сам удивляюсь, — хохотнул водитель.
Конечный пункт выяснился прямо в дороге, когда Наташа заявила, что хочет в парк.
— Ты разве не хочешь погулять вдоль берега? – удивилась Катерина. – Странно, в прошлый раз ты так туда рвалась…
— Это было в прошлый раз, — насупилась малышка. – А сейчас я хочу в парк. И всё.
— В центральный парк, — вздохнула женщина. Водитель кивнул и направил свою красавицу в ядро города, к старому скверу. Вдоль машины сверкали вспышки большого города, похожие на блуждающие огоньки, участвующие в соревнованиях по бегу, неоновые вывески зажигались повсюду — темнело очень быстро.
— Желаю вам хорошо отдохнуть, — на прощание таксист помахал рукой клиенткам, и они ответили тем же. Катерина сжала крошечную Наташину ладошку. Вместе они пошли по аллее, направляясь к воротам парка аттракционов. Миновали поющих
хиппи, и Наташа даже выпросила пару монет, чтобы кинуть в разноцветную шапочку, лежащую перед одним из музыкантов.
— С чего начнём? – спросила Катерина, вставая в очередь к кассе. — Хочешь на карусели? Или можем просто погулять и поесть мороженного.
Вместо ответа девочка упрямо потянула женщину к павильонам, и остановилась возле торговки эклерами. Захлебнувшись аппетитными ароматами, Катерина почувствовала урчание в животе.
— Ну вот, началось, — проворчала она. – Пойдём-ка, родная, слопаем для начала по шашлычку. Что скажешь?
Девочка отнюдь не возражала.
— Ура! Шашлык! – размахивая слонёнком, она помчалась к кафетерию и заняла место в самой гуще, за пластмассовым обшарпанным столиком, усыпанном крошками и залитом газировкой.
— Ну ты выбрала, конечно, — покачала головой Катерина. – Здесь же свинтусы сидели.
— Хочу тут, — надулась малышка.
— Как скажешь. Тебе что взять попить?
* * *
Тем временем чёртово колесо завершило свой круг и, пока я боролся с упрямой цепочкой, быстро сошедший на землю Алёша картинно
плюхнулся на колени и воздел руки к небу, вызвав смех у окружавшей их толпы.
— И снится нам не рокот космодрома, — шутливо пропел я, сойдя вниз. Друг повернулся, подмигнул.
— Нет, ребят, я ужасно рад, что снова стою на земле, и ужасно хочу кушать! Делайте, что хотите, но я куплю шашлык. Лиса, сколь у нас там денег?
— Не зови меня Лисой, — нахмурилась Алиса, доставая купюры.
Алёша заглянул в руки сестры:
— Как раз хватит, — прикинул он вслух.
— Ага, как же, — Алиса показала брату кукиш. – Нам ещё надо завтра хлеба домой купить, не забывай.
— Я угощу, — показал я им деньги. – Купим на всех, поедим, как следует.
— Вот это наш человек, — радостно закричал Алёша. В мгновение ока он очутился сбоку, приобнял меня за плечо и поволок к кафетерию. С направлением тут ошибиться было невозможно – манящий аромат мяса растёкся на весь парк. Мы увидели двух усатых грузин, хлопочущих над жарящимся на нескольких мангалах шашлыком. У меня невольно побежали слюнки, хотя совсем недавно мы уже кушали.
— Я могу купить, — протянул руку за деньгами Лёша.
— Деньги Антона, значит, Антон и купит, — возразила Алиса.
— Да ладно, — я отдал купюры товарищу, и тот, показав сестре язык, довольно резво помчался к кассе. Мы с Алисой заняли места
за отдельным столиком. Она поглядывала на меня с некоторой укоризной, но Алёше я вполне доверял, и поэтому лишь пожал плечами в ответ.
Вернулся он минут через пять, с тремя тарелками и тремя бумажными стаканами, наполненными колой.
— Прости, ушли все деньги, — виноватым тоном произнёс он, высыпая мне в ладонь остатки мелочи. – Зато порции вроде неплохие.
А пахнет-то как, м-м-м…
— Ну, приятного вам аппетита, — пожелала Алиса.
— А ещё та девочка под ноги полезла, чуть не сшибла, — с набитым ртом разглагольствовал Алёша. – Я, значит, возвращаюсь, все
руки заняты, иду как канатоходец, и тут под ноги слон падает!
— Слон? – иронично вскинула бровь его сестра.
— Плюшевый. Голубой такой, одноглазый. Я чуть не споткнулся, пришлось перепрыгивать, а тут эта девчушка несётся за своей
игрушкой. Выронила, видать…
Шмяк. Это мой стакан грохнулся набок, расплёскивая колу прямо мне на бриджи, но я не чувствовал этого. Меня словно током шибануло. В памяти моментально вырисовался голубой одноглазый слонёнок,
любимая игрушка Наташи, пропавший из квартиры в тот же вечер, что и сама девочка.
— Куда она пошла? – выпалил я.
— Ну, — Алёша, казалось, понял, к чему я веду. Он огляделся. – Вон за тот столик, если я не....
Я посмотрел в сторону, в которую указывал палец друга, и у меня перехватило дыхание.
Я узнал её. Узнал обеих.
* * *
— Куда ты запропастилась? – спросила Катерина чуть резковато. Наташи довольно долго не было, хотя обещала лишь мельком
глянуть на меню и проверить, есть ли в нём молочные коктейли.
— Я потеряла слоника, — захныкала девочка. – Зашла в толпу, и там было много людей, и все они двигались, и слоник потерялся…
— Да вот же он, твой слоник, — вздохнула Катерина, взяла у девочки игрушку и поджала губы, увидев, что слон весь испачкан грязью и пылью. – Конечно, придётся его выстирать.
— Мы будем купать Слоню? – с надеждой спросила девочка, заглядывая женщине в глаза.
— Слоню? – вскинула та брови.
— Это его имя, — насупилась Наташа, отбирая игрушку назад и прижимая к груди.
— Что ж, Слоня, так Слоня.
Катерина огляделась по сторонам. Нет, что-то не нравилось ей в сегодняшнем вечере. Странная пустота в груди словно неистово
вибрировала. У Катерины проснулась паранойя. Возникло ощущение, что за ними следят, но кто и откуда, она понять не могла.
— Солнышко, доедай и пойдём на аттракционы, — наклонившись к уху девочки, прошептала она. – Тут как-то нехорошо.
— А мне нравится, — зажмурилась от удовольствия Наташа, болтая ножками.
Катерина продолжала озираться. Опасность, о которой настойчиво заявляла прирученная, вскормленная женщиной в её груди
сущность, не была огромной или смертельной… Но все же чувствовалось в ней что-то неприятное.
«Надо больше спать», — покачала головой Катерина, потирая виски.
— Мам, болит голова? – забеспокоилась Наташа и тут же участливо предложила: – Может, мы домой пойдём?
Катерина открыла рот, чтобы сказать «Нет, всё хорошо», но вырвались оттуда другие слова. Сейчас действительно лучше было
соврать.
— Да, родная моя. Извини, но давай сейчас уйдем, что-то мне нехорошо.
— Хорошо, — кивнула малышка, спрыгивая со стульчика. Последний кусочек шашлыка она завернула в салфетку и сунула в карман, чтобы накормить позже Слоню.
— Мы придём сюда ещё разок на выходных, — Катерина взяла Наташу за руку. – На этот раз я обещаю.
— Честно-честно?
— Честно-честно.
Не переставая крутить головой по сторонам, Катерина повела малышку прочь из парка, намереваясь поймать такси и поскорее уехать домой. Не нравилось ей ощущение, что за ними наблюдают. Ох как не нравилось.
* * *
— Не вздумай, — если бы Алиса не ухватила меня за воротник, я так и рванул бы к Наташе, лопавшей шашлык совсем рядом с нами.
Наверное, я руководствовался отнюдь не здравым смыслом, а сердечными позывами – ещё бы, я ведь так долго ждал этого момента! – но после первой же фразы Алисы я сразу же назвал себя ослом за то, что сам не додумался до такой простой истины.
— Она же опять тебя очарует! – вскрикнула она, и люди за некоторыми столиками поблизости недоуменно посмотрели на нас. Впрочем, когда они решили, что мы просто играем, их интерес быстро угас.
Я сжал губы и кулаки. Несмотря на разумные доводы подруги, идея просто подбежать к сестре и, не глядя на женщину рядом с
ней, уволочь девочку в укромное местечко, казалась заманчивой. Конечно, я не предполагал, что она отдаст Наташу без сопротивления, но если использовать эффект внезапности…
— Это точно они? Ты уверен? – с некоторой тревогой произнёс Алёша. – Ничего себе, как нам повезло.
— А может, не просто повезло, пробормотал я. – Может, так всё и задумано.
— Кем задумано? – хором спросили двойняшки, но я и сам не знал. Мысль просто пришла и ушла, бесследно растаяв. Но на долю
секунды мне показалось, что всё предопределено, что таинственная незнакомка и я не случайно оказались в одном и том же месте этим вечером. А пока я над этим размышлял, столик, за которым удерживали мою сестрёнку, опустел.
— Где они? – зашипел я, водя по сторонам взволнованным взглядом.
— Да вон же, — показал пальцем Алёша. Женщина и маленькая девочка, нёсшая под мышкой грязного плюшевого слоника, быстрым шагом двигались прочь. Так быстро ушли. Неужто заметили меня?
— Надо подождать, пока Наташа останется одна, — посоветовала Алиса, выскальзывая из-за столика. – И тогда просто утащить её.
— Эх, жаль, что я не знал, что это твоя сестрёнка, когда мы с ней столкнулись, — почесал затылок Лёша. – Я бы сразу привёл её к тебе.
Я лишь махнул рукой. Мы огибали встречных прохожих, легко лавировали меж многочисленных колясок и старались не
показываться на свет, держась на расстоянии от Наташи, но и не теряя её из виду. Я подумал, что сейчас именно тот момент, чтобы вызвать полицию, но тут же вспомнил нотки насмешливого недоверия в глазах полицейского, записывавшего мои показания три года назад по делу об убийстве отца. Нет, никто мне не сможет помочь… Разве что двойняшки.
* * *
— Мам, вон машинка! – завидев жёлтые «шашечки» на черном «Ниссане», Наташа ткнула в него пальцем. Катерина улыбнулась и
поспешила к такси.
— Простите, я жду клиента, — развёл руками водитель.
— Да что ж такое! — недовольно возмутилась Катерина и повела Наташу дальше по улице, не выпуская её ручонку из своей
ладони. Чувство тревоги вовсе и не думало отпускать, продолжая яростно верещать, напоминая о слежке. Улица, по которой двигалась Катерина, была наводнена людьми. Если б дело происходило на пустынном проспекте, можно было бы сразу определить наблюдателя. Нужно спрятаться. И чем скорее, тем лучше.
Голова начала гудеть на самом деле. Сказались и недосып, и волнение. Катерине до ужаса хотелось растянуться на мягкой перине, взять в руку листок и писать, писать, писать… А ещё хотелось секса. И желание
это так сильно отозвалось в низу живота, что женщине даже пришлось сделать паузу и на пару секунд остановиться.
— Что с тобой, мамуля?
— Всё хорошо, я просто… — Катерина облизнула сухие губы. – Проголодалась.
— Надо было доесть шашлык! — поучительно ответила Наташа. — Может, зайдем сюда? — она кивнула на торговый центр, мимо
входа в который они только что прошли.
— Нет, милая, пошли домой. Мне нехорошо. Я лучше оставлю тебя с няней и приготовлю себе что-то.
Катерина почти не врала. Сущность, обосновавшаяся в груди, просила еды, но не изысканных яств и лакомств, а чьих-то эмоций, любви, наслаждения. Она продолжила путь, уже раздумывая над тем, как оставит Наташу с Надей, сможет надеть одно из красных платьев и прогуляется по ночному городу. Уж кто-нибудь да клюнет на столь аппетитную наживку.
Сжимая руку Наташи, Катерина думала о блаженстве. О том, как мужские руки этой ночью будут бродить по её гладкой коже; об аромате мужского тела; о глазах, из которых она почерпнёт то, что ей нужно, пока мужчина будет думать только о том, как бы оттрахать её… Она хотела насытить то, что жило внутри, и это желание затмило всё, даже призывы к осторожности.
— Извините, — кто-то одёрнул её за край платья, выдернув из собственных мыслей и опустив взгляд, Катерина увидела двоих
ребятишек, смущённо и будто бы испуганно смотревших на неё снизу вверх.
— Что такое? – грубовато спросила она.
— Вы не могли бы нам помочь? – попросил мальчик, который был толще девочки, но при этом по лицам их Катерина сразу поняла, что
перед ней двойняшки.
— Нам нужно срочно позвонить домой, — затараторила девочка. – Чтобы мама нас забрала. Но у него сел телефон, — она
показала на брата.
— Мне некогда, — покачала головой Катерина, но Наташа громко произнесла, обращаясь к ней:
— Мама, ну давай поможем!