Я проснулась от порыва ветра, пропитанного гарью и гнилью — смесью прокисшего молока и разложившейся плоти.

Голова раскалывалась, будто в виски вбили ржавые гвозди.
«Неужели я напилась?» — мелькнуло, но мысль тут же растаяла. Алкоголь? Нет. Я помнила каждую рюмку за последние годы — их можно было пересчитать по пальцам одной руки.
Поднялась с трудом, опираясь на стену. В горле поднимался кислый ком — казалось, вот-вот из меня вырвется всё: внутренности, страхи, даже душа. Но лишь сухая горечь проступила на языке.
Здание вокруг выглядело выпотрошенным временем. Стены, покрытые тёмной плесенью, словно запёкшейся кровью, источали сырость. Сквозь трещины в потолке сочился тусклый свет, не похожий на солнечный — будто кто-то процеживал расплавленный свинец сквозь сито. Пыль висела густо, липла к горлу; я закашлялась, спотыкаясь о сломанные остатки мебели, напоминавшие кости исполинских существ.
На улице меня ждало зрелище, от которого кровь застыла в жилах.
Небо… Оно не было чёрным. Над головой зияла пустота — бездонная, ненасытная, как открытая могила вселенной. Но хуже были монолиты. Они вздымались к пропасти, широкие, словно башни, покрытые «чешуёй». Приглядевшись, я поняла — это были лица. Тысячи крошечных ликов, вмерзших в камень. Рты — раскрытые в беззвучном крике, глаза — пустые, как у выброшенной на берег рыбы.
Между монолитами парили обломки земли: корни, скалы, даже фрагменты зданий, скованные цепями. Те, что были ближе, я рассмотрела лучше: звенья толщиной с моё тело, усыпанные шипами. И они двигались. Извивались, словно живые, с хрустом вгрызаясь в камни.
Но самое чудовищное ждало впереди.
Гигантская цепь, толще железнодорожного туннеля, уходила вниз — в трещину, откуда лился фиолетовый отсвет, — и вверх, в ту самую пустоту. Её звенья, каждое размером с дом, были усеяны крючьями. На них болтались силуэты. Люди — обугленные, с вывернутыми суставами, пронзённые металлом. Ветер качал их, как марионеток, а снизу доносился гул — ритмичный, словно дыхание спящего титана.
Я потеряла счёт дням, проведённым в этом проклятом месте. Казалось, прошли годы с тех пор, как я бродила по бесконечным коридорам и ржавым лестницам, выкрикивая чужие имена в надежде на ответ. Но эхо возвращалось пустым, словно сама смерть выжгла здесь всё живое. В конце концов я сдалась и вернулась туда, где всё началось — в полуразрушенный сарай, где ветер выл, как голодный зверь.
У окна, заваленного пылью, я присела и уставилась на массивную цепь, вросшую в стену. Она тянулась вверх — в черноту колодца, и вниз — в пропасть, где шептались тени. Глаза слипались от усталости. На грани сна я прошептала:
— Это всего лишь кошмар… проснусь — и всё исчезнет.
Не знаю, сколько пролежала. Очнулась от ледяного инстинкта: за мной следили.
Сквозь треснувшее стекло, в кроваво-багровом свете заката, стоял Он. Противогаз с мутными линзами, словно глаза гигантского насекомого, упирался в раму. Тело вытянуто неестественно, будто кости ломали и сращивали заново. Длинные, узловатые пальцы царапали стекло, издавая скрежет. Рост — под три метра, голова почти касалась крыши.
— К-кто вы?.. — выдохнула я, сердце колотилось в груди.
Он молчал. Дверь с грохотом распахнулась, и существо вползло внутрь, скрючившись под потолком. Пахло сырой землёй и гнилью. Костюм, обвисший на костлявом теле, был покрыт плесенью, а из-под противогаза сочилась фиолетовая слизь. Я метнулась в угол, натыкаясь на ящики, но он лишь медленно повернул голову. Линзы противогаза мерцали пустыми дырами.
— Вы… видите меня? — прошептала я.
Я вжалась в стену, ладони дрожали. Воздух густел, пахнул гниющими цветами. Существо изгибало шею под неестественным углом, будто кости в нём были лишь декорацией.
— Где я? — осмелилась спросить, стараясь не смотреть на его пальцы — слишком длинные, суставчатые, словно склеенные из насекомых.
Оно наклонилось, и сквозь хрипящий респиратор донёсся голос — скрежет металла по стеклу:
— А как ты думаешь? Что видишь вокруг?
Я обвела взглядом пространство. Стены пульсировали жилками, как внутренности. Небо закручивалось чёрными спиралями, словно мазки кисти безумца. Пол под ногами был мягким, липким — будто натянутая кожа.
— Это… будто нарисовано безумцем, — прошептала я.
Существо замерло, потом издало булькающий звук — то ли смех, то ли хрип. Противогаз скрипнул, когда оно выпрямилось:
— Смешно. Другие кричат о демонах или о рае, а ты видишь иначе. — Оно коснулось стены, и та содрогнулась. — Мы зовём это Другой Стороной.
— Кто её создал? — я шагнула ближе, хотя каждая клетка тела вопила: «Беги!»
Существо склонилось. В щели противогаза мелькнули шевелящиеся тени вместо глаз. Долгая пауза. Потом голос прорезал тишину:
— Тот, Кто Спит. Он видит нас… даже сейчас. — Его рука дёрнулась к горлу, где темнели следы, будто от цепей. — Он скован. Но когда звенья падут… Он сойдёт. И вы узнаете, что такое настоящий кошмар.
Я отступила. Вдруг поняла: дело не в противогазе. Он скрывал не лицо, а то, что лицом больше не было. Тот, Кто Спит, лепил и своих стражей — из обломков безумия.
— Вы… все здесь сломаны, — прошептала я.
Существо расхохоталось, и от звука по коже побежал лёд. Смех растворялся в ветре, а я уже бежала — туда, где мерцал бледный свет. Луна? Или чей-то приоткрытый глаз?..
Я неслась, спотыкаясь о корни. В груди рвались лёгкие. Позади хрустели ветки. В голове звучал чужой голос:
«Напрасно, леди… Весь этот мир — моя шахматная доска. Ты уже проиграла».
Я обернулась — и увидела Его. Длинный силуэт, скрученный из теней. Противогаз с потрескавшимися линзами, за которыми горели два фиолетовых огня — немигающие, как глаза паука. Он не шёл, а плыл сквозь чащу, пальцы — ветви мёртвого дерева — тянулись ко мне.
«Стой», — прорычал голос в мозгу . Я вскрикнула от боли, ноги подкосились, но я рванула к обрыву.
Он возник впереди внезапно, как кошмар. Противогаз светился сиреневым заревом. Запах — сладкий, приторный, как гниющие яблоки, отдающие металлом. Земля под ногами осыпалась. Бездна дышала снизу ледяным ветром.
«Посмотри на меня», — прошипело в голове.
Он был совсем близко, снимая противогаз. Я зажмурилась — инстинкт орал, что зрелище сведёт с ума. Его пальцы коснулись моей щеки — липкие, холодные, как рыбацкая слизь.
Я шагнула в пустоту.
Падение длилось вечность. Ветер вырывал крик. И прежде чем тьма поглотила меня, я увидела вверху — сквозь слёзы и мрак — два фиолетовых огня. Они улыбались.
Автор: 砖头 瓦尔斯
#авторскиерассказы