— Автобус дальше не идёт, просьба покинуть салон, — холодно сказала миловидная девушка-кондуктор.

Я посмотрел на неё и подумал: ей ведь совсем не место в этом зачуханном обтянутом какой-то бархатной портянкой сиденье. Ей бы с такой внешностью на сцене театра Офелию играть, а не оглашать полусонную толпу звонким «вошли — за проезд рассчитываемся».
— А почему такой холодный тон, красивая? — не удержался я. — Такие грустные новости пассажирам надо сообщать осторожно, бережно, боясь обидеть.
Красивая посмотрела сквозь меня светло-голубыми глазами, соскользнула с кресла, над которым в помятой мультифоре корчилась угроза «место кондуктора не занимать», и пошла в сторону водительской кабины.
— А иначе что? — спросил я, зачем-то двинувшись за ней.
— Что?
— Место кондуктора не занимать, иначе что?
— А ты попробуй, займи, — она неожиданно резко обернулась и глянула небесно-голубыми глазами на этот раз чётко на меня.
Я слегка опешил, но вызов принял. Опёрся ладонью на бархатную обшивку, изящно подпрыгнул и опустился на место кондуктора. «Надо же, какое тёплое место», — восхищённо сказала моя задница. Пожалуй, единственное тёплое в этом промозглом авто… Всё, случившееся дальше, произошло в долю секунды. Хрупкая на вид ясноглазая девица крепко схватила меня за шкирку и с неожиданной для такого небесного создания силой сдёрнула с кресла, направленным движением отшвырнув в середину салона.
— Сумасшедший! Это может плохо кончиться! — закричала она.
— Но ты же сама сказала…— поднимаясь, отряхиваясь и потирая ушибленное колено, растерянно пробормотал я, — сама сказала: попробуй, мол.
— А ты всегда делаешь то, что тебе говорят? Какой хороший мальчик.
— Так что было бы?!
Над городом сгущались сумерки. Третий час мы бродили с Кариной по Калининскому району, заглядывая в узкие, заросшие кустами сирени дворы, стреляя у прохожих сигареты и иногда заскакивая в попадавшиеся по пути кофейни сначала с той самой целью, с которой люди обычно заходят в кофейню, а потом — потому что кофе попросился на выход. Карина оказалась прекрасной. Что может быть прекраснее, чем потрясающе красивая девушка, которая хохочет над той же ерундой, что и ты?!
Карина рассказала мне всё: о том, как чуть не вылетела с третьего курса строительного института, о том, как её, пьяно танцующую в клубе, приметил немолодой мужчина, позвал работать в театр и, что удивительно, оказался действительно режиссёром и действительно предложил ей роль. Под действием щедро налитого недрогнувшей рукой весёлого бариста ликёра в картонный стаканчик с ванильным латте, Карина даже упомянула не к ночи упомянутых бывших, особенно въевшихся в её мозг своим поразительным идиотизмом. В общем, ближе к ночи я мог бы сказать, что знаю о прелестной кондукторше всё, если бы к тому времени мне была раскрыта тайна, что же всё-таки будет, если занять место кондуктора.
— «С театральных подмостков — в кондуктора», — в …цатый раз подталкивая барышню к интересующей меня теме, бодро сказал я, — именно так будет называться материал, который буквально завтра я опубликую на местном новостном портале, если ты наконец дашь мне интервью и расскажешь, что было бы, если бы.
— Ты журналист?
— Да.
— О, как завидую! Я в детстве мечтала…
— Карина!
Моя спутница тяжело вздохнула. Быстро зыркнула по сторонам, будто бы нас могли подслушать. Будто вот прямо сейчас она открывала мне тайну века.
— Это портал.
— Что? — хихикнул я.
— Портал.
Мы зашли в мрачный дворик облезлой пятиэтажки и сели на полуразвалившуюся лавочку, вытянув ноги.
— Это было в феврале, — тихо заговорила Карина, не глядя на меня, — я тогда ехала в театр с тремя тяжеленными костюмами. Наша труппа в тот день начинала репетировать мюзикл, и я везла платья из химчистки. Мне было тяжело и холодно. Свободных мест в автобусе не было, и уступать мне никто, разумеется, не собирался. Чехлы с костюмами оттягивала плечо, я еле стояла на ногах. И тут я увидела место кондуктора. Такое, знаешь… Уютное. Мягкое. С этой дурацкой спутанной бахромой. Ну ты же сам всё знаешь. Они манило меня. Кричало мне: «Сядь, Кариночка, сядь!» Мой взгляд упал на предупреждающую надпись «место кондуктора не занимать». Что-то внутри меня будто подсказывало мне, что этого делать не нужно, но силы покидали меня, и я всё же села.
Она понуро замолчала, тихо шевеля носами бледно-розовых кед. Я боялся поторапливать её: вдруг замолчит. Хотя, она и так уже молчала. Ну что ж за манера обрывать рассказ на самом интересном?! Я выразительно уставился на неё.
— А потом… Я ощутила удивительное обволакивающее тепло. Оно словно окутывало меня с головы до ног. Точнее, не с головы, а с… того места, на котором я сидела. Ещё секунда — и я почувствовала, как меня опутывают тонкие щупальца. Они обвивали моё тело, проскальзывая в вены, становясь частью меня. Это было омерзительно и приятно одновременно. Как секс с парнем лучшей подруги. Кстати, у меня один раз…
— Карина!!!
— В общем, я будто была в забытьи несколько секунд. А когда очнулась, на коленях у меня вместо чехлов с костюмами лежала чёрная кожаная сумка со скрученной в рулетку лентой билетов и мой рот моим голосом произносил фразу «вошли — за проезд рассчитываемся».
— А предыдущий кондуктор?
— Исчез.
— Ну хорошо. Ты отработала смену, уехала домой, так? Что мешало тебе на следующее утро поехать в театр, извиниться, что прогуляла репетицию и продолжить играть на сцене?
— Думаешь, всё так просто? Я же говорю: это портал. Каждый раз, когда я выходила из дома с намерением отправиться в театр, я снова и снова оказывалась на долбаном кресле кондуктора с рулеткой билетов в руках. Что я только ни делала. Выскакивала на ближайшей остановке. Ела билетики со счастливыми номерами, загадывая желание вернуться к своей прежней жизни. Однажды прихватила из дома зажигалку и ритуально сожгла рулетку билетов прямо посреди салона. Ох и визгу было! Но после каждого моего импульсивного действия по итогу я снова оказывалась в этом долбаном автобусе на этом долбаном сиденье.
— И что же, никак тебя не расколдовать?
— Есть только один способ.
— Какой?
— Это место должен занять кто-то другой. Из клана кондукторов можно выйти, только усадив на трон преемника.
— Так чего же меня сдёрнула?!
— Пожалела.
Потрясённый её благородством, я слегка приобнял её за плечи. Девушка положила мне голову на плечо и тихонько вздохнула.
«Автобус номер 73 празднует свой юбилей: вот уже десять лет он возит горожан по привычному маршруту. Сегодня и в ближайшие три дня в автобусе проходит необычная акция: каждый, занявший место кондуктора, имеет шанс выиграть приз: хоккейный свитер с номером 73. Торопитесь испытать удачу, количество призов ограничено!»
— Володя, это что за хрень? — воззрился на меня редактор поверх очков. — Я не буду это публиковать.
— Паша, пожалуйста.
— У тебя колонка о спорте.
— Поэтому хоккейный свитер.
— Володя!
— Паша! Я куплю тебе круассан с варёной сгущёнкой!
Через месяц мы с Кариной, держась за руки и весело смеясь над очередной ерундой, влетели в уже закрывающиеся двери 73 автобуса. Раскрасневшаяся Карина, проталкивая меня поглубже в салон, ежесекундно спрашивала:
— Ты слышал, как они нам аплодировали? Ты слышал? Три раза вызывали на бис! Боже, Володя, это успех!
— Вошли — за проезд передаём, — уныло пробубнил мужской голос.
Я порылся в кармане, достал мелочь, поднял глаза и удивлённо уставился на знакомое лицо. Передо мной в хоккейном свитере с номером 73 стоял наш уже бывший мэр.
Следующим утром я спешил в редакцию, весело размахивая прозрачным пакетом с круассанами. Паша заслужил ещё один подгон. Всё получилось даже лучше, чем я ожидал.
Автор: Евгения Черданцева
#авторскиерассказы