— Вас растить нам никто не помогал, — отрезала мать, — вот и вы не имейте привычки на кого-то рассчитывать. Родили? Сами и занимайтесь!


— Должны помогать, — злилась я, — просто обязаны! Это ведь не только наш с тобой сын, это — их внук в первую очередь! Неужели меня никому не жалко? Я семь месяцев уже не сплю нормально. Ни деньгами, ни временем — ничем делиться не хотят! Моя мать еще ладно, кровать купила. А твоя? Горшок приволокла!

***

Рассвет только занимался, а мне до сих пор не спалось. Я лежала, уставившись в потолок, и думала. Думала о том, как быстро пролетело время с тех пор, как мы с Димой, моим мужем, решили связать свои жизни. Два года встреч, скромная роспись, и вот — съемная квартира, наша первая совместная обитель, и… беременность.


Дима засопел рядом, перевернулся на другой бок, сонно пробормотав:


— Доброе утро.


— Доброе, — ответила я, поворачиваясь к нему.


Он приобнял меня, уткнувшись носом в мои волосы.


— О чем задумалась с утра пораньше?


Я вздохнула.


— Да вот, думаю… Как родителям сказать?


Дима зевнул.


— Так сказали уже, вроде. Чего опять думать?


— Ну да, сказали… Только как-то… спокойно они отреагировали, ты не заметил?


Он пожал плечами.


— А чего им фейерверки устраивать? Взрослые люди все-таки. Рано или поздно это должно было случиться.


Я отстранилась от него.


— Ну как же так, Дим? Это же их первый внук! Или первая внучка! Разве это не повод для радости?


Он сел на кровати, почесывая затылок.


— Ну, может, они просто не умеют показывать свои эмоции. Знаешь же, какие у нас родители.


Я знала. Наши мамы и папы встретились всего один раз — на нашей регистрации. Разговор как-то не склеился — интересы разные. И после росписи каждый вернулся в свой привычный мир. Даже новость о нашей свадьбе они восприняли как… должное. Молодые люди, решили пожениться, что тут такого?


Я встала с кровати и пошла на кухню, ставить чайник.


— Может, позвонить им? Спросить, как они… как они себя чувствуют в роли будущих бабушек и дедушек?


Дима вошел следом за мной.


— Ну не знаю… Может, не стоит наседать? Сами позвонят, если захотят.


Чайник закипел. Я налила две кружки чая, одну протянула Диме.


— Понимаешь, мне кажется, что им просто все равно. Как будто это не их дело.


— Не говори глупости, — Дима взял меня за руку, — конечно, им не все равно. Просто они не знают, как себя вести. Может, им тоже страшно?


— Страшно? А мне, значит, не страшно?


Я вздохнула и отпила глоток чая.


— Ладно, ты прав. Может, я просто накручиваю себя.


Вечером я все-таки не выдержала и позвонила своей маме. После обычного обмена любезностями я решилась спросить:


— Мам, как ты себя чувствуешь? В новом статусе?


На другом конце провода воцарилось молчание. Затем мама ответила:


— В каком статусе?


Я закатила глаза.


— Ну, как бабушка будущая.


— А, это… Нормально себя чувствую. Что я должна чувствовать? Я же не рожаю.


Я почувствовала, как во мне закипает обида.


— Мам, ну хоть какая-то радость есть? Волнение?


— Радость… Ну, конечно, радость. Внуки — это хорошо. Но ты же понимаешь, сейчас время такое, сложное. Чем вы ребенка кормить будете? Где жить? Квартира съемная…


— Мам, это уже наши проблемы! Мы справимся! — выпалила я, чувствуя, как в горле встал ком.


— Да я не сомневаюсь, что справитесь. Просто… нужно думать головой. Детей сейчас дорого растить.


Разговор с мамой не принес никакого облегчения. Наоборот, стало еще хуже. Я рассказала Диме, что мама сказала. Он обнял меня.


— Ну, ты чего расстраиваешься? Мама у тебя прагматичная женщина. Просто она волнуется о вас.


— А я хочу, чтобы она радовалась! Чтобы она была счастлива за нас! — я заплакала.


Дима гладил меня по голове.


— Ну, не плачь. Позвоним моей маме. Может, она порадует нас более позитивной реакцией.


Мы позвонили его маме на следующий день. Разговор пошел по похожему сценарию.


— Мамулик, здравствуй! Как ты себя чувствуешь? — начал Дима.


— Привет, сынок. Все хорошо. Работаю, как обычно.


— Ну, а как насчет… скорого прибавления в семействе?


— А, это… Ну, хорошо. Поздравляю вас.


— И все? — не выдержал Дима. — Никаких эмоций?


— А какие эмоции я должна испытывать? Я рада за вас, конечно. Но я же не могу сейчас бросить все и прыгать от счастья. У меня работа, знаете ли.


— Ну, хоть что-нибудь! — я вмешалась в разговор, — может, вы уже представляете, как будете с внуком или внучкой гулять, играть?


— Ну, вы сначала родите. А потом уже будем думать, как гулять и играть. Сейчас у меня нет на это времени.


Я положила трубку, чувствуя, как по щекам текут слезы.


— Им действительно все равно, — прошептала я.


— Не говори так, — Дима обнял меня, — они просто… не умеют выражать свои чувства. Может, они боятся брать на себя ответственность? Боятся, что не смогут помочь?


Я уткнулась лицом в его плечо. Я просто хотела, чтобы они разделили с нами нашу радость. Чтобы они были счастливы за нас. Неужели это так много?


— Все будет хорошо, — успокаивал меня Дима, — мы справимся. Мы сами создадим нашу счастливую семью. И наши родители… Может, со временем они изменятся. Может, когда увидят своего внука или внучку, они растают.


Я надеялась, что он прав. Надеялась, что когда-нибудь наши родители поймут, как много для нас значит их поддержка и любовь. А пока… Пока мы будем идти вперед, вместе, навстречу нашему будущему, втроем.

***

Живот уже мешал сидеть, да и спина ныла к концу дня, но я упорно продолжала работать. Декрет — это хорошо, конечно, но деньги сейчас нужны как никогда. К счастью, муж меня поддерживал, брал подработки, крутился как белка в колесе.


— Скоро отдохнешь, любимая, — говорил он, целуя меня в макушку, — вот родится наш карапуз, и ты будешь заниматься только им.


А пока приходилось экономить на всем. Съемная квартира, растущие цены, да и приданое для малыша требовало немалых затрат. Хорошо, что бабушки обещали помочь. Правда, я и представить себе не могла, как именно они видят эту помощь.


В один из вечеров, когда я валилась с ног после работы, раздался звонок в дверь. На пороге стояла моя мама, с сияющим лицом и огромной коробкой в руках.


— Доченька, вот, привезла! Выбирала самое лучшее! — радостно воскликнула она.


Я впустила ее в квартиру и помогла донести коробку до комнаты. Внутри оказалась шикарная кроватка — с балдахином, резными ножками и мягкими бортиками.


— Мам, спасибо огромное! Она просто волшебная! — я была искренне тронута.


— Ну, я же говорила, что помогу! — довольно улыбнулась мама, — это тебе от меня и от папы.


Мы долго рассматривали кроватку, мама давала советы по выбору матраса и постельного белья. Я была благодарна ей за заботу и внимание. Но радость была недолгой. Через несколько дней, когда я была на работе, позвонил муж. В голосе его чувствовалось недоумение.


— Тань, тут мама приходила… С подарком, — начал он.


— И что подарила? — с любопытством спросила я, — что-нибудь для малыша?


— Ну, да… Для малыша. Горшок, — ответил Дима.


Я замерла. Горшок? Сейчас? Зачем?


— Вот и я не понял, — вздохнул муж, — принесла такой… Пластмассовый, с наклейками. И сказала, что это от нее с отцом.


Вечером, когда я вернулась домой, увидела этот злополучный горшок, стоящий посреди комнаты. Он смотрелся как-то нелепо рядом с новенькой кроваткой. Я позвонила свекрови, чтобы выразить благодарность и заодно узнать, чем была продиктована такая странная покупка.


— Тетя Галя, спасибо за подарок! Только… Зачем он сейчас? Нам же еще рано о горшке думать, — вежливо спросила я.


— Как зачем? — удивилась свекровь, — он же все равно рано или поздно понадобится. Я была в магазине, увидела его, он мне так понравился. Думаю, дай, сделаю подарок. Что, зря покупала?


— Да нет, не зря, конечно… Просто немного неожиданно, — промямлила я.


— Ну, и хорошо. Главное, чтобы внуку пригодился, — бодро ответила свекровь и попрощалась.


Я повесила трубку, чувствуя себя немного растерянной. С одной стороны, было приятно, что бабушки помогают с приданым. С другой — выбор подарков казался мне каким-то странным и нелогичным.


— Как думаешь, они что, соревнуются между собой? — спросила я Диму, когда он вернулся с работы.


— Может быть, — пожал он плечами, — у них же свои отношения, ты знаешь. Может, твоя мама решила купить что-то дорогое, чтобы показать, что она лучше заботится о внуке. А моя решила подарить что-то практичное, чтобы показать, что она более хозяйственная.


Я задумалась. В словах Димы была какая-то логика. Моя мама всегда стремилась к роскоши и старалась купить все самое лучшее для меня. А свекровь, наоборот, была очень экономной и практичной женщиной. Возможно, они действительно подсознательно пытались превзойти друг друга в заботе о будущем внуке.


— Ладно, не будем гадать, — решила я, — главное, что они хотят помочь. А как они это делают — это уже не так важно.


Но в глубине души я все равно чувствовала какую-то тревогу. Ведь можно было бы просто спросить, что нам нужно, и купить именно то, что пригодится в первые месяцы жизни малыша. Но, видимо, у каждой бабушки было свое представление о том, как нужно помогать молодым родителям.

***

Время шло, живот рос, а вместе с ним росло и мое волнение. Я чувствовала себя уставшей и немного растерянной. Декрет приближался, и я понимала, что впереди меня ждет много нового и неизведанного. В один из вечеров, когда я сидела в кресле и разговаривала с сыночком, ко мне подошел Дима.


— Знаешь, о чем я подумал? — сказал он, присаживаясь рядом, — может, нам стоит поговорить с нашими родителями? Рассказать им, что нам действительно нужно, а что нет?


Я задумалась. Это была хорошая идея. Может, если мы объясним им, что нам важно, они перестанут делать нелогичные подарки и начнут помогать нам более эффективно.


— Хорошо, — согласилась я, — давай попробуем. Но не знаю, что из этого получится.


На следующий день мы пригласили обеих бабушек к нам в гости. Рассказали им о своих планах, о том, что нам нужно для малыша, и о том, как они могли бы нам помочь. Разговор получился довольно откровенным. Мы объяснили, что нам важна их поддержка, но не в виде странных подарков, а в виде реальной помощи. Например, они могли бы присмотреть за малышом, когда нам нужно будет отлучиться по делам, или помочь нам с покупками.


Бабушки слушали нас внимательно. Казалось, они впервые задумались о том, что мы действительно чувствуем и что нам нужно. В конце разговора моя мама сказала:


— Вы знаете, я никогда не думала об этом с вашей точки зрения. Я всегда считала, что самое главное — это купить все самое лучшее для внука. Но теперь я понимаю, что важнее ваша поддержка и помощь.


А свекровь добавила:


— И я тоже. Я думала, что самое главное — это практичность. Но теперь я понимаю, что вам нужна не только практичная помощь, но и моральная поддержка.


Я почувствовала облегчение. Казалось, мы наконец-то нашли общий язык с нашими родителями! После этого разговора бабушки стали помогать нам более осмысленно. Моя мама стала приходить к нам по выходным, чтобы помочь с уборкой и готовкой. А свекровь стала приносить нам домашние заготовки и делиться своим опытом по уходу за малышом.


Я была благодарна им за это. И хотя горшок все еще стоял посреди комнаты, я уже не обращала на него внимания. Главное было то, что наши родители стали понимать нас и поддерживать нас в этот важный период нашей жизни. А остальное — приложится.

***

День выписки из роддома помню не очень хорошо. Яркое солнце, взволнованное лицо мужа, букет цветов в руках мамы, скромная улыбка свекрови. Все как в кино. Забрали наше сокровище, бережно усадили в автокресло, и вот мы уже дома.


Помню, как они все умилялись над крошечным комочком, как шептали что-то нежное, гладили по щечке. А потом, выпив по чашке чая, засобирались домой.


— Ну, вы отдыхайте, набирайтесь сил, — сказала мама, обнимая меня, — мы вам не будем мешать.


— Да, не переживайте, Танюша, — поддержала свекровь, — отдых сейчас самое главное. Мы позвоним.


И они уехали. Тогда я даже почувствовала облегчение. Хотелось тишины, покоя, побыть наедине с малышом.


— Здорово, что они понимают, — подумала я, укладывая сына в кроватку.


Но дни шли за днями, а звонки оставались единственным проявлением заботы. Два коротких разговора в неделю — и все. Никто не предлагал помощи, никто не приезжал навестить. Я пыталась убедить себя, что они просто заняты, что им некогда. Но обида росла с каждым днем.


Муж работал как проклятый. Подработки, сверхурочные — он старался обеспечить нас всем необходимым. Приходил домой поздно, уставший, молча ужинал и валился спать. Я понимала, что ему тяжело, и не могла его ни в чем упрекнуть. На работе у него большая ответственность, нельзя быть невыспавшимся и уставшим. А на выходных он вставал к сыну, давая мне возможность хоть немного поспать.


Я оставалась один на один со своей усталостью, бессонными ночами и бесконечными хлопотами. Кормление, пеленки, колики — все это выматывало до предела. Мне казалось, что я превращаюсь в тень, в бесчувственную машину, выполняющую одни и те же действия изо дня в день.


Как-то ночью, когда сын не спал уже несколько часов подряд, я не выдержала и разрыдалась. Слезы лились ручьем, я ревела навзрыд от усталости, от бессилия, от обиды. Мне казалось, что я никому не нужна, что меня бросили на произвол судьбы.


В тот момент мне больше всего на свете хотелось, чтобы кто-нибудь просто обнял меня, сказал, что все будет хорошо, предложил свою помощь. Но рядом никого не было. Только я и мой маленький сын, который, к счастью, наконец-то заснул.


На следующее утро я проснулась с опухшими глазами и ужасной головной болью. Смотря на себя в зеркало, я видела жалкое отражение той жизнерадостной девушки, которой была еще несколько месяцев назад. Я решила, что больше не могу так. Нужно что-то менять. Но что? Как? Куда бежать за помощью?


Как раз позвонила мама.


— Привет, доченька, как дела? Как внук? — спросила она бодрым голосом.


— Нормально, — сухо ответила я.


— Что-то голос у тебя какой-то грустный. Что случилось? — забеспокоилась мама.


Я не выдержала и выпалила все, что у меня накопилось на душе.


— Мам, почему вы не приезжаете? Почему не помогаете? Я одна не справляюсь! Дима работает, как вол, я совсем из сил выбилась! Неужели вам все равно?


На другом конце провода воцарилась тишина. Я уже пожалела о своих словах, но было поздно.


— Танюша, — наконец сказала мама, — я… я не знала. Я думала, что вам лучше одним, что вы хотите побыть с ребенком. Я не хотела вам мешать.


— Мешать? — с сарказмом переспросила я, — да вы вообще не появляетесь! Звоните два раза в неделю — и все! Это называется не мешать?


— Я понимаю, что ты обижена, — тихо сказала мама, — я виновата. Я обещаю, что буду приезжать чаще. Я буду помогать тебе. Только скажи, что нужно.


Я молчала, пытаясь сдержать слезы.


— Мам, мне просто нужна помощь, — наконец сказала я, — мне нужно, чтобы кто-то хоть иногда побыл с сыном, чтобы я могла немного отдохнуть, выспаться. Мне нужно, чтобы кто-то просто поговорил со мной, поддержал меня.


— Я все поняла, доченька, — ответила мама, — я приеду завтра. И больше не буду оставлять тебя одну.


После разговора с мамой мне стало немного легче. Но обида на свекровь осталась. Почему она не видит, как мне тяжело? Почему не предлагает свою помощь?


Вечером позвонила свекровь. Разговор был похож на разговор с мамой. Она тоже говорила, что не хотела мешать, что думала, что мы хотим побыть одни. Я высказала ей все, что у меня накопилось, и она обещала, что будет приезжать чаще и помогать нам.


Не знаю, что изменилось в их головах после моих слов. Может быть, они действительно не понимали, как мне тяжело. Может быть, они просто боялись навязаться. Но главное, что они услышали меня.


На следующий день приехала мама. Она привезла с собой пирожки, суп и кучу полезных вещей для малыша. Она взяла сына на руки и сказала:


— Ну, здравствуй, мой маленький! Давай знакомиться!


Я наблюдала за ними и чувствовала, как на душе становится теплее. Мама действительно старалась помочь. Она играла с сыном, кормила его, меняла пеленки. А вечером, когда Дима вернулся с работы, она осталась у нас ночевать. А на следующий день приехала свекровь. Она тоже привезла с собой еду и игрушки для малыша. Она рассказывала мне о своем опыте воспитания детей, давала советы по уходу за сыном.


Я видела, что обе бабушки искренне любят нашего малыша и хотят нам помочь. И хотя я все еще чувствовала обиду за то, что они не пришли раньше, я была благодарна им за то, что они наконец-то услышали меня.

***

Месяц. Ровно месяц продлилась «благотворительная акция», а потом все вернулось на круги своя — к двум-трем звонкам в день. Обида грызла меня изнутри так сильно, что словами не передать. Я понимала, что рождение ребенка — это наша с Димой ответственность, но надеялась на поддержку родных, особенно на первых порах. Ведь это же и их внук, единственный! Но вместо помощи мы получили отказ, холодный и безучастный.


— Ну, почему они так? — спрашивала я Диму, укачивая плачущего сына.


Бессонные ночи, колики, постоянная усталость — все это давило на меня, а отсутствие поддержки добивало окончательно.


— Я не знаю, Тань, — вздыхал он, — они как будто принципиально не хотят вмешиваться. Может, боятся что-то сделать не так?


Я закатывала глаза.


— Неужели так сложно просто подержать малыша, пока я схожу в душ, или приготовить обед? Неужели это такая непосильная задача?


Решившись, я затеяла разговор с мамой. В третий раз, наверное.


— Мам, ну, хотя бы иногда приезжай к нам. Помоги с сыном, я совсем не успеваю, — просила я, стараясь говорить спокойно.


— Доченька, ну, ты же знаешь, у меня работа, дача, подруги… Я не могу постоянно сидеть с ребенком, — отмахнулась мама, — мы своих детей сами растили, нам никто не помогал. Сами справляйтесь.


Ее слова прозвучали как удар под дых. Я ожидала чего угодно, но только не этого. Получается, я должна пройти через все трудности в одиночку, потому что так было принято в ее поколении?


— Но, мам, это же твой внук! Ты же его любишь? — пыталась я достучаться до ее сердца.


— Конечно, люблю, — ответила она, — но это не значит, что я должна бросить все свои дела и сидеть с ним целыми днями. У тебя есть муж, вот он и должен помогать. Я ведь помогала, чем могла.


Я не стала продолжать этот бессмысленный разговор. Поняла, что от мамы помощи не дождусь. Решила поговорить со свекровью — ей набрала.


— Тетя Галя, нам очень тяжело сейчас. Дима постоянно на работе, я одна с ребенком. Не могли бы вы нам иногда помогать? — обратилась я к ней, — ну, как раньше?


— Танюша, вы родили — вы и занимайтесь, — отрезала она, — это ваш сын. Мы уже своих детей вырастили, теперь ваша очередь.


Я не могла поверить своим ушам. Как можно так говорить? Это же не просто наш сын, это их внук! Единственный!


— Но, тетя Галя, это же и ваш внук. Разве вам не хочется с ним пообщаться, помочь нам? — попыталась я уговорить ее.


— Конечно, хочется, — ответила свекровь, — но у меня свои дела, свои заботы. Вы молодые, справитесь. Нам в свое время тоже не помогали, и ничего, вы же выросли.


После этих слов я окончательно потеряла надежду на помощь бабушек. Они жили в каком-то своем мире, где внуки — это просто приятное дополнение к жизни, а не повод для заботы и поддержки. Обида переполняла меня, но я старалась держать себя в руках. Не хотела, чтобы Дима видел мои слезы и переживания. Ему и так было тяжело, он работал на износ, чтобы обеспечить нас всем необходимым.


В какой-то момент я просто смирилась. Не хотят помогать — и не надо. Буду справляться сама. Слава Богу, муж меня поддерживал, хотя и уставал на работе.


— Мы справимся, Тань, — говорил он, обнимая меня, — мы сильные, мы все преодолеем. Сами вырастим нашего сына.

***

Семь месяцев пролетели, как один миг — с бессонными ночами, коликами, первыми улыбками и первыми переворотами. Но вместе с радостью материнства пришла и страшная усталость. Малыш требовал постоянного внимания, особенно сейчас, когда начал активно ползать и изучать мир вокруг.


Теперь не достаточно просто положить его в кроватку или на коврик — нужен глаз да глаз, чтобы не залез куда не следует и не поранился. Домашние дела тоже никто не отменял: уборка, стирка, готовка — все это лежало на моих плечах. Часто приходилось выкручиваться, как могла. Бывало, качаю коляску в комнате, а сама в это время на кухне режу лук или картошку. Слезы текут в три ручья, и от лука, и от усталости.


Сын был очень капризным, хотел все время быть на руках. Стоило мне только отойти от него, как начинался громкий плач, который прекращался лишь тогда, когда я снова брала его на руки.


Я чувствовала себя измотанной до предела. Порой казалось, что сил больше нет. Хотелось просто лечь и уснуть, но я не могла себе этого позволить. На мне лежал маленький человечек, который полностью зависел от меня.


— Тань, ты вся какая-то измученная, — как-то сказал Дима, глядя на меня с тревогой, — ты совсем не отдыхаешь. Может, нам стоит что-то придумать?


— Я не знаю, что можно придумать, — вздохнула я, — я не могу оставить его ни на минуту. Он сразу начинает плакать.


— Может, няню попробуем? — предложил Дима, — хотя бы на пару часов в день. Чтобы ты могла немного отдохнуть и заняться своими делами.


Я задумалась. Няня — это, конечно, выход, но где взять деньги? Мы и так платили немало за съемное жилье, и каждая копейка была на счету.


— Я не знаю, Дим, — ответила я, — няня — это дорого. Мы не потянем.


— Мы попробуем, — сказал Дима, — я возьму еще одну подработку. Главное, чтобы ты отдохнула и пришла в себя. Ты же у меня совсем истощена.


Мы стали искать няню. Разместили объявление в интернете, опросили знакомых. Нашли несколько кандидаток, но все они просили слишком много денег. В конце концов, нам повезло. Нам посоветовали молодую девушку, студентку педагогического колледжа, которая была согласна работать за небольшую плату.


Мы встретились с ней, поговорили, и она нам понравилась. Она была доброжелательной, ответственной и, самое главное, умела ладить с детьми.


— Я очень люблю детей, — сказала она нам, — я буду заботиться о вашем сыне, как о своем собственном. Не переживайте, пожалуйста.


Мы решили попробовать. Договорились, что она будет приходить к нам на два часа в день, три раза в неделю. В первый день, когда пришла няня, я чувствовала себя немного неловко. Как будто я перекладываю свою ответственность на чужого человека. Но когда я увидела, как она играет с моим сыном, я успокоилась.


Она быстро нашла с ним общий язык. Они вместе играли в игрушки, читали книжки, гуляли по комнате. Сын смеялся и улыбался, глядя на нее. Впервые за долгое время у меня появилось свободное время. Я могла спокойно посидеть, выпить чашку чая, полистать журнал. Но вместо этого я решила заняться делами, которые давно откладывала.


Сначала я сходила в душ. Я стояла под струями горячей воды и чувствовала, как напряжение покидает мое тело. Потом я сделала маску для лица и немного полежала, расслабившись. Затем я решила сходить в парикмахерскую — мои волосы давно нуждались в стрижке и покраске.


Я смотрела в зеркало и видела, как преображается мое лицо. Я чувствовала себя помолодевшей и посвежевшей. Наконец-то я смогла сходить к врачу и вылечить зуб, который беспокоил меня уже неделю. Боль прошла, и я почувствовала себя намного лучше.


После всех дел я вернулась домой. Меня встретили няня и мой сын. У них все было отлично. Я была счастлива. Я впервые за долгое время почувствовала себя отдохнувшей и полной сил. Я поняла, что няня — это настоящее спасение для меня.


Теперь я могла уделять больше времени себе, своему здоровью и своим интересам. Я могла снова чувствовать себя не только мамой, но и женщиной. Мы с Димой были очень благодарны няне за ее помощь. Она стала для нас настоящим другом и членом нашей семьи.


Я надеялась, что мы сможем продолжать пользоваться ее услугами и дальше. Хотя бы на пару часов в день. Этого было достаточно, чтобы я могла немного передохнуть и набраться сил для заботы о своем любимом сыне. А бабушки… Ну, бог им судья. Когда придет время, я отплачу им той же монетой — я им тоже откажу!
#ЖитейскиеИстории
источник