— Митя! Митя, вставай! — услышал я шёпот.
Кто-то легонько тряс меня за плечо. Ещё в полудрёме я удивился: почему Митя? Никто не звал меня так, кроме бабушки. Хозяйке я назвался Димой.
Я открыл глаза. Была ещё ночь, и свет луны по-прежнему заливал комнату, а мне казалось, что прошло по крайней мере несколько часов.
— Кто здесь?
Возле дивана стояла согнувшись бабушка Зоя, и её доброе лицо с выпуклой родинкой у рта было встревоженным. Я почему-то не испугался, хотя сразу узнал бабушку, умершую давно, когда я только пошёл в первый класс.
— Баб, ты же умерла… — пробормотал я.
— Митя, уходи отсюда поскорее. Уходи, слышишь?
— Но куда же ночью-то?..
— Не перечь, — нахмурилась бабушка, — поднимайся, давай-ка помогу.
— Не надо, сам.
— Ты в угаре, Митя, просыпайся и уходи.
— Ухожу, ухожу… — пробормотал я и… проснулся.
«Значит, это был сон», — подумал я, щурясь от яркого солнца. Оно слепило, и я не сразу смог разглядеть комнату. А когда разглядел, то охнул.
Это была совсем не та комната и не тот дом, в котором мы ночевали, а какая-то заброшенная хибара с заляпанными стенами и грязными полами, со старым пустым сервантом с осколками разбитых стёкол и валяющимся у порога поломанным табуретом.
Я рывком обернулся: на старом диване с распоротой обивкой лежал скорчившись Андрей в трусах и майке. От страха мне показалось, что он мёртв.
— Андрей!
Я коснулся его плеча — оно было тёплым. Чернявый шевельнулся, открыл заплывшие веки. Слава тебе, живой.
— Ты чего разорался? — заворчал Андрей. — Я не глухой и слышу прекрасно.
— А видишь ты тоже прекрасно?! Где мы вообще?!
С полминуты Андрей таращил глаза, открывал и закрывал рот, как рыба без воды.
— Что за фигня, Димон? Как мы тут оказались?
— Откуда я знаю? Сам ни черта не пойму, но знаю, что надо валить отсюда. Где Рыжий?
— У меня спрашиваешь?
Мои джинсы и рубашка висели на кособоком венском стуле, все в пыли, паутине и мелком соре. Я схватил их и стал торопливо натягивать на себя, не попадая в штанины, прыгая босиком по грязному полу. Какая-то туманная, очень нечёткая мысль появилась в голове, но требовалось время, чтобы обдумать и сосредоточиться, и, главное, не такая обстановка.
Кое-как одевшись и обувшись, мы с Чернявым сунулись к выходу и очутились в маленькой кухне с развороченной печкой. Посередине стоял стол с останками какой-то посуды и несколько табуретов. Рыжего нигде не было.
— Серёга! — закричал я. — Рыжий!
Из боковой комнаты, которую я сперва не заметил, послышался скрип пружин, кашель и недовольный голос Серёги:
— Что случилось? Зачем так орать?
Мы с Андреем ринулись туда и застыли в дверях, как будто нас ударили кувалдой по голове. Эту картину я не забуду никогда, как бы мне ни хотелось её забыть.
В пустой комнате стояла старая железная кровать, какие обычно бывают в больницах, и на этой самой кровати, прямо на панцирной сетке без матраса, лежал голый Серёга и обнимал ощерившийся скелет. Рука Рыжего покоилась на выпуклых белых рёбрах. Череп скелета был повёрнут к нам, и я не мог отвести взгляда от его пустых глазниц.
Серёга поднял голову и разглядел, с кем спал в обнимку, и закричал. Мгновенно вскочил, схватил в охапку одежду.
— Это что за дебильные выходки?!
— Потом разберёмся! Валим, валим, парни!
Мы бросились прочь и снесли с петель гнилую дверь, пролетели мимо пустой собачьей будки с ржавой цепью. Этот дом тоже находился недалеко от железной дороги, мы быстро шли, почти бежали, и остановились, когда злополучная хибарка осталась далеко позади.
— Это чё было, а? — тяжело дыша, спросил бледный Рыжий. Майку он надел наизнанку и не обратил на это внимания. — Это ваши шутки?
Чернявый сплюнул, посмотрел исподлобья.
— Серёга, ты дурак? По-твоему, мы перенесли тебя в этот бомжатник, подложили скелет, а сами спрятались, чтобы насладиться эффектом? Мы сами ничего не понимаем!
— Тише, тише, — вклинился я. — Сейчас разберёмся. Мы пошли спать, и всё, больше ничего не было. А ты что помнишь?
Рыжий сглотнул слюну.
— Ну что… Мы с Танькой ещё посидели… Вижу: девка готова, ну я её подтанцевал к кровати, и до утра мы… Она супер, короче. Потом мы уснули. Вот и всё.
— Получается, что она нас чем-то одурманила и потом с сообщниками перенесла в хибару.
— Стойте… — задумался я.
— И так стоим.
— А вам не кажется, что это один и тот же дом? Только первый был жилым, а этот — как будто лет пятьдесят прошло. Ну, вспоминайте!
— Вроде да, — неуверенно сказал Чернявый, — хотя такие дома все одинаковые. Сервант как будто тот же, только старый.
Рыжий раздражённо отмахнулся:
— Да мало ли одинаковых домов и сервантов! К чему ты клонишь, не пойму.
— Ладно, плевать на это. Кто-то по-идиотски пошутил. Мы сейчас идём на станцию, садимся на электричку и едем домой. И никому об этом не рассказываем, лады?
— Почему? — вытер покрасневшее лицо Андрей.
— Да потому что там труп! Ну, не совсем труп, скелет уже, но всё-таки! Тебе хочется в милицию ходить как на работу? Мне — нет.
Серёга меня поддержал:
— И мне не хочется. Давайте свалим отсюда и будем считать, что нам всё это приснилось. Фу… что-то мне нехоро…
Не успел он договорить, как согнулся пополам в приступе рвоты.
— Как будто земли нажрался, — с трудом сказал Рыжий, вытирая рот.
Потом плохо стало и Андрею. Я же чувствовал себя вполне сносно, не считая пережитого страха, и невольно подумал, что мои приятели вчера ели то, что было на столе, а я в расстройстве из-за потерянного аккумулятора к угощенью не притронулся.
— Угостила вас деваха отравой какой-то, — решил я и хлопнул по карману джинсов. И задохнулся: телефона там не было.
Лихорадочно ощупал все карманы — мобильник пропал.
— Ребят, я, кажется, сотовый там уронил, когда одевался, — пробормотал я. — Точно, слышал ведь стук, но не до того было, чтобы смотреть.
— Тьфу! — рассердился Рыжий. — Что ж не следишь за своими вещами? Я туда больше не вернусь.
— Тебе напомнить, почему мы отстали от электрички? Молчишь? Вот и молчи… А ты, Андрюх?
Чернявый опустился прямо на насыпь и смотрел под ноги. И молчал.
Я с досадой махнул рукой:
— Ясно всё с вами, один пойду. Я не оставлю там дорогую вещь. И к тому же милиция по сим-карте сразу отыщет меня.
Я развернулся и побрёл назад.
— Дим, погоди, мы с тобой! — раздался крик.
Мы пошли вместе.
Ещё издалека стало понятно: это тот самый дом, в который мы просились на ночлег, только старый: доски трухлявые, крыльцо поломано, в окнах почти ни одного целого стекла, стены разрисованы. Рядом торчали ещё два похожих домишки.
Я посмотрел на Серёгу и Андрея.
— Подождите здесь, я зайду, заберу телефон — и назад. Всего минута. В спальню заглядывать не буду.
Сергей замялся, а потом сказал за двоих:
— Да нет уж, вместе пойдём. Мы не трусы.
Двери у дома больше не было: мы неосторожно сорвали её со ржавых петель, когда убегали.
Вошли. Телефон я увидел сразу, он лежал на грязном полу на пороге самой большой комнаты, где ночевали мы с Андреем. Я быстро поднял мобильник, с облегчением сунул в карман.
— Нашёл, уходим.
— Подожди…
Серёга медленно подошёл к двери в боковую комнату. Я заглянул ему через плечо. Пустая кровать, и больше ничего.
— Глюки, — сказал Андрюха, дыша мне в затылок.
Рыжий вздрогнул:
— Идёмте отсюда.
Мы отошли от дома шагов на двадцать, и дёрнуло же меня обернуться! Точнее говоря, не дёрнуло, а как будто кто-то настойчиво шептал на ухо: «Оглянись, посмотри! Тебе же интересно!» И я оглянулся. И вскрикнул.
На целом крыльце стояла вчерашняя Таня в той же одежде и косынке, лежащей на плечах. Около Таниных ног сидела лохматая собака. В открытых окнах трепетали занавески, и стены дома были выкрашены ярко-синей краской.
— Серёженька, не уходи! Не бросай меня! — донеслось до нас.
— А-а-а! — заорал Рыжий, и мы побежали изо всех сил, как будто за нами гнались волки.
Станция оказалась совсем рядом, вчера мы не дошли до неё буквально километр.
Мы молчали, сидя в электричке, смотрели в пол и боялись поднять друг на друга глаза.
— Парни, что это вообще с нами было? — наконец спросил Серёга.
Я засмотрелся в окно. Здесь, среди людей, всё произошедшее в доме казалось страшным сном.
— Кажется, это был призрак, — неуверенно сказал Андрей.
— Чепуха, я не верю в призраков.
— Зато они верят в тебя.
Сергей промолчал.
— Парни, пообещайте, что никому не расскажете, — попросил он потом. — Мы словили какую-то галлюцинацию, будем так считать. И лучше не вспоминать об этом. Хорошо?
Мы с Чернявым переглянулись и кивнули. Для нас всех лучше будет помалкивать. Попытались поговорить о чём-то отвлечённом, но не вышло, разговор не клеился. У меня перед глазами стояла Таня, Рыжий на панцирной сетке со скелетом в обнимку.
***
Мы вернулись домой. Аккумулятор отец купил новый, и мобильник заработал, к счастью. Я переживал, что при падении его нежные внутренности пострадали.
Про ту несчастливую ночь я никому не рассказывал, но и забыть, конечно, не мог, хотя очень хотелось. Жаль, что не изобрели такого лекарства: выпил таблетку — и всё нехорошее забыл. Как бы она мне сейчас пригодилась!
В летней суете я потерял из виду Рыжего и Андрюху, а в конце июля позвонил Серёга. Мы поболтали ни о чём. Я чувствовал, что Рыжий позвонил не просто так. Ну не для того же, чтобы узнать, ездил ли я с отцом на рыбалку. С чего бы он стал ею интересоваться, если карася от окуня не отличал. Я оказался прав.
— Ты знаешь, — перешёл Серёга в самому важному, — она меня всё время зовёт.
Сказал и замолчал.
— Кто? — спросил я, уже догадываясь, что ответит Рыжий.
— Она. Таня.
— Во сне? Брось, мне тоже, бывает, всякая ерунда снится.
— Да не во сне, — потерянно сказал Рыжий, — не только во сне. Говорит, что я ей обещал жениться, что нельзя вот так бросать девушек, такое не прощают. Что она ждёт меня в нашем доме у железной дороги.
— Серёг, это уже серьёзно. Никто тебя не ждёт, её вообще не существует. Обещай пойти к врачу, — заволновался я.
Послышался тяжёлый вздох.
— Я даже знаю, чем закончится мой визит к врачу. Психушкой. Нет, к врачу не пойду.
— Зря. Тогда прими хотя бы пустырник.
Рыжий пообещал скупить в аптеке весь пустырник с валерианой и положил трубку. Я долго сидел в смятении.
Прошла неделя, а потом Серёга пропал, и нам с Чернявым пришлось нарушить своё обещание молчать.
***
От вентилятора толку было мало: он гудел, гоняя горячий воздух. Когда его головка повёртывалась ко мне, я чувствовал, как шевелится на макушке вихор.
Лейтенант, молодой ещё человек, машинально вытер лоб и продолжил читать мои показания.
— Вы с Сергеем Бессоновым и Андреем Черновым сорвали стоп-кран из-за потерянного телефона. Так?
— Так... То есть стоп-кран я один сорвал, они ни при чём.
— И потом вышли искать мобильный телефон и отстали от электрички.
— Отстали, — подтвердил я.
— Между Кузовлёво и Озёрным?.. Расскажите ещё раз, что случилось.
— Мы услышали вой волков и испугались. Случайно увидели заброшенный дом и решили остаться там до утра. Когда вошли, обнаружили в доме девушку, Таню.
— Как она там оказалась?
— Тоже отстала от электрички. Мы переночевали и утром ушли.
— А Таня была в доме утром?
— Н-нет, — запинаясь ответил я, — наверно, ушла ещё раньше. Мы её больше не видели. Но Сергей говорил, что эта Таня ему... звонила. У неё были серьёзные намерения.
— В каком смысле — серьёзные?
— Хотела с Сергеем встречаться. Он ей понравился.
— Так... — сказал лейтенант. — Значит, Бессонов дал ей свой номер телефона?
— Получается, что дал.
Лейтенант помолчал.
— Мы проверили и нашли между Кузовлёво и Озёрным бывшие домики обходчиков. Там сейчас никто не живёт, разумеется. Похоже, ваш друг там появлялся недавно: в доме обнаружена сумка Бессонова, мать её опознала. Следов пребывания девушки нет. Почему вы думаете, что она назначила встречу в этом заброшенном доме?
— Сергей упоминал об этом.
— Странный выбор для романтического свидания. Да ещё и в доме с такой репутацией.
Лейтенант покопался в папке и достал отпечатанный на машинке бумажный лист.
— Нашлось в архиве. Самоубийство на почве несчастной любви. Некая Татьяна Соломатина повесилась в этом доме, тридцать лет назад. Очень жаль. Молодая, красивая.
Он спрятал документ в папку, и я на секунду увидел чёрно-белый снимок молодой женщины. И похолодел: это была Таня, которая приютила нас той ночью. Её глаза, лицо сердечком, брови как крылья чайки.
Я ушёл из милиции на подгибающихся ногах.
Сергея так и не нашли. Но его тела тоже не нашли, поэтому мы с Андреем верим, что однажды Серёга позвонит или появится. Взлохматит рыжие волосы и скажет: «Привет, парни! Скучали без меня?»
Автор Ольга Пустошинская.
#мистическиерассказы