Потерянная дочь

Дверь резко и громко распахнулась и в кабинет буквально ворвался явно рассерженный мужчина.
От неожиданности Яна задела рукой кружку с растворимым кофе, только что залитым кипятком. Разумеется, кружка грохнулась, и всё её содержимое выплеснулось на стол и на саму девушку.
Яна вскрикнула от неожиданности, а потом буквально взвыла от боли - горячий кофе обжигал ногу через капроновые колготки.
- Ох, ты, боже ж мой... Ну, как же вы так?!
Мужчина подскочил к Яне, вытащил её из-за стола и, наклонившись, сильно дёрнул за тонкий капрон в месте попадания горячего кофе. Колготки разъехались, являя миру покрасневший участок кожи.
- Я сейчас, - виновник происшествия быстро скрылся за дверью, а Яна продолжала подвывать от сильной боли.
Из глаз текли слёзы, размывая тушь.
Только этого ей сегодня и не хватало! Последний рабочий день, называется...
На шум прибежали коллеги (теперь уже бывшие), с интересом и опаской поглядывали на Яну - может, у неё истерика из-за увольнения? Или из-за порванных колготок?
- Разойдись, народ! Отойдите, отойдите! Не мешайте!
Вернувшийся мужчина быстро подошёл к Яне, встал перед ней на одно колено
(зрелище весьма впечатляющее, если бы не обстоятельства!)
и начал пшикать на сильно болевшую ногу оранжевую пену из баллончика.
- Что это? - глотая слёзы, спросила Яна.
- Это средство от ожога. Первая помощь, так сказать. Всё, посидите спокойно, сейчас боль утихнет.
Коллеги шумели, наблюдая необычную сцену, и мужчина вдруг встал и закрыл дверь. Шум сразу стих.
Боль и правда стала уменьшаться.
- А теперь собирайтесь, поедем ко мне на работу. А то у вас тут слишком опасно оставаться. Вдруг вы на себя чайник уроните...
- Никуда я не поеду. Что это вы тут раскомандовались! Я вас знать не знаю!
Мужчина посмотрел на Яну сердитым взглядом.
- Вы тут знакомство разводить собираетесь или о здоровье всё же побеспокоитесь?! Я сказал, собирайтесь и поехали! Обратно вас привезу, не волнуйтесь.
Яна неожиданно для себя подчинилась этому незнакомцу и быстро сложила в сумку мобильник с зарядным устройством, планшет, косметичку и фотографию отца в стеклянной рамке. Больше на столе никаких её личных вещей не осталось.
- Обратно привозить не нужно... Но хотя бы скажите, куда вы меня везёте?
- Я непонятно сказал? Ко мне на работу.
Скажи Яне кто-то ещё недавно, что она поедет с незнакомым мужчиной в незнакомое место, она бы покрутила пальцем у виска.
...Машина остановилась возле большого серого здания городского медцентра.
- Приехали, - сказал мужчина.
За всю дорогу оба не проронили ни слова.
Яна от боли и неожиданности ситуации (ну, и от своего более чем странного поступка - поехать с незнакомцем!), а мужчина... он просто молчал, сжимал губы и хмурился.
Ну да, он же ворвался в её кабинет, чтобы поругаться! И не успел.
- Идёмте за мной, - буркнул он и зашагал к большой двери.
Яна поковыляла следом, гадая, кем он здесь работает. Наверно, врачом каким-то.
- Алина, проводите девушку к Зое Степановне. Пусть обработает и наложит повязку, - будничным тоном обратился незнакомец к невероятно красивой девушке за стойкой регистратуры. - А потом её ко мне приведёте.
Отдав распоряжение, мужчина быстро исчез в недрах здания.
Зоя Степановна оказалась врачом-травматологом - дамой средних лет, неразговорчивой и строгой.
Осмотрев приличного размера ожог, она провела какие-то манипуляции, наложила повязку и спокойно заявила, что до свадьбы всё заживёт и следа не останется.
- Свободны, - Зоя Степановна махнула рукой в сторону двери, и Яна поплелась на выход, гадая, где ж она теперь будет искать этого незнакомого доктора (ну, наверно, доктор, а кто ж иначе?).
Алина ждала её в коридоре.
- Пойдёмте со мной, Максим Петрович вас ждёт.
Ну, вот, теперь хоть Яна узнала, как зовут этого сердитого мужчину.
Они подошли к двери с табличкой "Главный врач", Алина постучала.
- Максим Петрович, я привела пациентку, оформила её как экстренную.
- Молодец!
Яна вошла в кабинет и огляделась - стильная обстановка. Сразу видно, что медцентр неплохо финансируется.
- Садитесь, Яна Леонидовна, - Максим Петрович указал на одно из кресел возле журнального столика. - Потолкуем в неформальной, так сказать, обстановке. Или хотите в вашем кабинете беседу составить?
Яна не удивилась, что он знает её имя - Алина забирала паспорт для оформления приёма у Зои Степановны.
Она осторожно устроилась в кресле, оберегая обожжённую ногу от резких движений.
- У меня, Максим Петрович, больше нет кабинета. Так что толкуйте здесь, если вам что-то нужно.
Максим Петрович внимательно посмотрел на Яну, словно сомневаясь в том, что она говорит правду.
- Вы агрессивно вломились в кабинет, значит, у вас ко мне какие-то претензии имелись. Так что я готова их выслушать.
Мужчина разочарованно покачал головой.
- Да не буду я вам ничего предъявлять. Опоздал. Опять... Извините меня, это же всё по моей вине, - он перевёл взгляд на Янину перебинтованную ногу. - Разрешите как-то компенсировать этот вред. Примете моё приглашение на ужин?
"Как банально, - подумала Яна, рассматривая Максима Петровича и отмечая, что разница в возрасте у них довольно большая. - Ужин, потом кофе в гостях..."
- Спасибо за предложение, но я, пожалуй, откажусь. У меня сегодня на вечер другие планы.
В глазах Максима Петровича мелькнула радость.
Или ей показалось?
- Ну, что ж... Не смею нарушать ваши планы, Яна Леонидовна. Ещё раз извините за это вот недоразумение... И если вам потребуется моя помощь, то пообещайте, что позвоните мне. Дайте шанс загладить свою вину.
Он протянул ей визитку.
Яна пообещала, что непременно позвонит (интересно, а какую помощь он может ей оказать?), и начала вставать, пытаясь вылезти из кресла.
Получилось как-то неуклюже, сумка упала на пол, всё её содержимое вывалилось.
Боль в ноге не позволила Яне быстро среагировать и запихнуть вещи обратно в сумку, поэтому Максим Петрович, к её досаде, принял активное участие в собирательстве.
- Это ваш муж?
Он держал стеклянную рамку с фотографией (хорошо, что не разбилась!).
- Это мой папа.
Максим Петрович удивлённо посмотрел на фотографию.
- Такой молодой?
Яна вдруг покраснела и почувствовала, как защипало в глазах от подступающих слёз.
- Мой папа погиб пятнадцать лет назад. Эта фотография сделана за несколько дней до его смерти.
Максим Петрович нахмурился.
- Я опять доставил вам неприятность... День сегодня какой-то... Дурацкий!
Он молча собрал оставшиеся на полу вещи, помог сложить их в сумку.
- Яна Леонидовна, я отвезу вас, куда скажете. И даже не возражайте!
Она и не думала. Пусть отвезёт.
Домой.
***
...Прошло несколько месяцев.
Они больше не виделись, и Яна успела забыть сердитого мужчину, главного врача медцентра, собиравшегося ругаться с ней в последний день её прежней работы.
Шрам от ожога был еле виден, и ничто не напоминало о том странном дне.
Близился Новый год - время, когда все ждут какого-то чуда.
И Яна тоже ждала. Она очень любила это ожидание праздника, украшенные окна, сверкающие мишурой магазины, ёлки...
Сам праздник Яна всегда встречала у бабушки в деревне.
Когда папа погиб в аварии, Яне было одиннадцать лет. Маму она совсем не помнила, её воспитывали папа и бабушка. Папа говорил, что мама умерла от болезни, а бабушка как-то проговорилась, что маму "бог покарал"...
После гибели отца Яна осталась с бабушкой.
И уже став взрослой, самостоятельной и образованной особой, имеющей (спасибо папе!) свою квартиру в городе, Яна спешила к бабушке в деревню.
Там было её детство.
И каждый Новый год они с бабушкой накрывали стол, звали соседей и праздновали. И каждый раз в их дом захаживал Дед Мороз и приносил подарки в большом красном мешке.
Яна прекрасно знала, что это дядя Витя, сосед бабушки, рядится в одежды кудесника. Но она вовлекалась в это действо, словно девчушка в детском садике...
Этот Новый год не отличался от предыдущих - такой же весёлый, щедрый на угощения, громкий от смеха и песен. В деревне любили веселиться.
Погода, правда, подвела - аккурат тридцать первого декабря весь выпавший снег начал таять. С крыш закапало, с неба заморосило, под ногами зачавкало.
А первого января бабушке стало плохо.
Поначалу она бодрилась, пыталась шутить. Но к обеду вдруг запросила местного батюшку.
Вместо батюшки Яна вызвала неотложку, клятвенно пообещав бабушке, что привезёт ей священнослужителя в больницу.
В больнице бабушку подлечили и через десять дней выписали.
- У кардиолога бы понаблюдать надо, - сказал лечащий врач, передавая Яне эпикриз. - Барахлит сердечко.
Но бабушка наотрез отказалась наблюдаться у кого бы то ни было.
- Домой - и точка! Там меня стены получше кардиолога подлечат. Да батюшка отмолит. Поехали, Януся!
Оставлять бабушку одну в деревне Яна побоялась, а потому она уговорила своё начальство предоставить ей отпуск вне графика.
И там, в деревенской тиши зимних дней, Яна вспомнила про Максима Петровича. И про своё обещание позвонить. В случае чего...
Наверно, это тот случай.
И она отыскала визитку в недрах своей сумки (той самой), набрала номер и с волнением ждала ответа.
- Слушаю, - голос незнакомый, сухой.
- Максим Петрович?
- Да, это я. Слушаю вас.
- Это... Это Яна... Яна Леонидовна. Ожог горячим кофе, помните?
- Конечно, помню. Что у вас случилось?
Яна удивилась - надо же, без лишних вопросов, сразу к делу.
- Бабушка у меня заболела, Максим Петрович. Врачи говорят, к кардиологу нужно. А она в поликлинику категорически не хочет идти. Говорит, там не врачи, а недоучки одни... Ой! Простите...
Максим Петрович рассмеялся.
- Бабушка-то, наверно, молитвами лечится?
- Ну да...
- Диктуйте адрес, Яна Леонидовна. Будет вашей бабушке кардиолог.
- Это за чертой города, Максим Петрович!
- Без разницы. Диктуйте!
Вечером в бабушкином доме появился гость - сам Максим Петрович.
Яна увидела совсем другого человека.
Доктор шутил с бабушкой, пока исследовал её сердечные ритмы, источал мужское обаяние, делал старушке комплименты.
Бабушка аж расцвела и покрылась румянцем.
- Правы доктора, милейшая. Барахлит ваше сердечко. Мы его подлечим, а пока вам нужен покой, - подытожил Максим Петрович свои исследования. - Через недельку настоятельно рекомендую прогулки. Не беганье по магазинам и по делам, не уборка во дворе - а прогулки! Понимаете? Ходьба неторопливым шагом.
Бабушка клялась и божилась, что никуда, кроме храма, ходить не будет, а прогулки станут её образом жизни...
- Януся, напои доктора чаем-то, - велела бабушка. - И угости мёдом с батюшкиной пасеки. Вкусный медок, доктор! Обязательно покушайте!
Максим Петрович пообещал отведать целебного мёду и пошёл мыть руки.
А Яна приготовила стол для чаепития.
...Бабушка крепко уснула после лекарств, а они всё сидели за столом и разговаривали.
Оказалось, им было очень интересно друг с другом разговаривать.
Максим Петрович показал Яне фотографию хорошенькой девочки.
- Это моя дочь, Вика. Мы не виделись с ней семь лет. Я пытаюсь её найти. Но у меня ничего не получается.