Детки в клетке

Я помню из своего детства только высокий бетонный забор, обшитый колючей проволокой поверху, за которым прячутся деревья и бескрайнее голубое небо. Нас держали там. Держали, пока мы не выросли.
* * *
— Мама, я не хочу в садик! — сын капризничает и плачет. Он тоже видит этот высокий серый забор. Он не хочет туда.
— Солнышко, я буду приходить к тебе каждый день! — садясь на пол, говорю малышу. — Там безопасно. Там будут другие дети.
— Я! Не! Хочу! — кричит сын и убегает в свою комнату, хлопая дверью.
* * *
Мама рассказывала, что я тоже устроила истерику, когда пришло время меня отправлять в садик. «Недостаточно убедительно кричала», — став старше, думала я.
— Вырастешь, поймешь, Алена, — грустно говорила мама, собирая мои вещи и игрушки. — Там безопасно. Там будут другие дети. У тебя появятся друзья!
— У меня уже есть друзья, — кричала я, швыряя игрушки на пол.
— Ты поймешь потом, — увещевала мама, собирая их и откладывая сломанные.
* * *
За двадцать лет здесь ничего не изменилось. Облупившиеся здания, потрепанная детская площадка и второй забор по периметру садика. Окна зданий заделаны решетками.
— Мама, мне страшно! — шепчет сын, цепляясь за мою руку. — Я не хочу здесь оставаться!
— Я буду приходить к тебе каждый день! Буду приносить твои любимые вкусняшки. Милый, пойми, так надо!
Сын вытирает глаза и идет со мной ко входным дверям.
— Здесь безопасно, запомни. Я буду приходить каждый день! — Я обнимаю его и целую на прощание
Воспитательница внимательно смотрит на меня, а после закрывает дверь. Я иду прочь.
* * *
Когда начали пропадать дети, взрослые поняли, что в их городе появились новые жильцы. Не те бабайки и шишиги, с которыми умудрялись уживаться, а что-то новое...
Дети пропадали. На улице, на детской площадке, в магазине... Откуда-то издалека доносилась музыка, которую слышали только малыши. И тварь, которая их забирала, тоже видели только дети и душевнобольные.
Родители прижали местного дурачка к стенке, уже позвали местного же героя, чтобы выбить из него, где дети. Вот только недалекий, захлебываясь слезами и кровью, хлещущей из разбитого носа, рассказал, что тоже слышал музыку. И рад бы он пойти, да страшила не забирает его. «Не-вкус-ный я », — по слогам произнёс недалекий сосед.
* * *
— Мама, мама! Знаешь, я, пожалуй, здесь останусь! — радостно говорит сын, уплетая пирог. — Здесь хорошо!
— Солнышко, я же тебе говорила! — отвечаю я, гладя его непослушные волосы. — Ты, главное, не убегай от нянечек!
— Мама, я хороший! Буду слушаться воспитательницу, а не... — сын замолкает и продолжает жевать.
* * *
А потом дети начали возвращаться. За своими друзьями, братьями и сестрами. И ведь родители... родители сами их пускали.
Мама меня заперла в подвале и сидела со мной там несколько дней, сторожила. А потом отдала в детский сад.
Сначала на окна здания поставили решетки. Потом обнесли забором с колючей проволокой. И все равно тварь и обернувшиеся дети забирали малышей. Потом построили еще один забор, просыпав солью пространство между ними.
Твари пройти соляную защиту не могли, вот и звали малышей. Нянечки и воспитательницы отвечали за детей своей жизнью. Кто-то уже успел поплатиться за невнимательность.
* * *
— Здесь безопасно! — говорю я сыну, тайком вытирая слезу. — Слушайся нянечек!
Я ухожу домой и сажусь рядом с маленькой кроваткой. Достаю рисунок из-под подушки. На бумаге неумелой детской рукой нарисована я и моя дочь. И дети. Другие дети.
Мама была права: в саду безопасно. И если бы... если бы я тогда смогла успокоить свою дочь и отдать ее в сад. Если бы я была настойчивее.
— Мама! — с улицы доносится детский голос. В лунном свете во дворе стоит моя дочь.
#Шепот_потустороннего@diewelle0