"Чёртова лампочка!" Она меня просто бесила. Похоже, что-то нахимичили во время недавнего ремонта, и теперь лампочка в ванной периодически мигала. Конечно, в основном при Тане, но если ваша беременная жена нервничает, то вам от этого ещё хуже. Каким-то уму не постижимым образом мигание было связано с дверью — если она была открыта, лампочка спокойно себе горела. Прямо скажем, так себе ситуация, всё-таки принимать душ или полежать в ванной хотелось бы при закрытой двери. Вызывали электрика, но тот, обследовав стены в ванной каким-то прибором, только руками развёл — мол, всё у вас в порядке. Снова всё переделывать времени не было, наша дочурка должна была вот-вот появиться на свет, потому мы решили отложить работы и потерпеть.

— Коля! — как-то сдавленно вскрикнула жена.

Я бросил бритву и как был, с пеной на подбородке, заскочил в комнату. Таня стремилась дышать ровно, но было очевидно, что даётся ей это с трудом. Мы много раз обговаривали, что я должен делать, и я стал действовать по плану, в котором мне отводилась не такая уж большая роль — позвонил в "скорую" и Таниной маме.

Тёща прибыла первой и, заметив моё нервозное состояние, взяла всё дальнейшее в свои руки. Вообще, мне с нею повезло: Антонина Петровна была женщиной понимающей и деликатной. Да, было у неё странное увлечение мистическими штучками, но ведь у каждого есть право на небольшие странности. Это никому не мешало, ну и ладно.

Вскоре приехала "скорая", и Таню увезли, Антонина Петровна отправилась вместе с ней, а мне было наказано ждать звонка. Долгожданной фразы: "Поздравляем, папаша! У вас девочка!" пришлось ждать совсем не долго, и вот я уже мчусь в роддом с букетом цветов и сумкой с вещами, которые суеверная тёща не разрешила Тане взять с собой сразу. Роддом был экспериментальным, с самым современным оборудованием и новаторскими методиками, а ещё тут были отдельные палаты. И потому вскоре я уже обнимал жену, уставшую, но очень счастливую, а тёща в это время держала на руках самую большую драгоценность в этом мире — нашу с Таней дочь. Потом мне тоже разрешили подержать новорожденную, недолго, конечно. После чего строгая медсестра вежливо, но весьма настойчиво рекомендовала дать мамочке и ребёнку отдохнуть и выпроводила нас с тёщей за дверь.

Когда я уже выходил из палаты, моё внимание привлекла некая странность. А когда я понял, что это было, мне почему-то стало не по себе — одна из лампочек в палате периодически мигала. Я указал на это медсестре, и она сделала самую логичную вещь на свете — выключила капризный светильник. Однако это не помогло, теперь лампочка замигала в торшере. Медсестра нахмурилась и пообещала с этим разобраться. Я собирался высказаться по этому поводу, но Антонина Петровна тронула меня за руку и кивнула в сторону Тани. Моя жена и малышка уже успели уснуть, и мне ничего не оставалось, как отправиться домой.

Когда мы уселись в машину, тёща вдруг спросила, почему я так отреагировал на мигание света, и я рассказал ей про лампочку в ванной. К моему удивлению, она восприняла всё это очень серьёзно и попросила заехать сначала к ним домой — ей нужно было что-то оттуда забрать. "Что-то" оказалось обычной корзиной с каким-то, на мой взгляд рационального человека, барахлом. Но Антонина Петровна, заметив мой скептицизм, сказала, что всё может быть весьма серьёзно, и у нас может быть совсем мало времени. Я абсолютно не понял про серьёзность и время, но когда тёща, расположившись на полу у ванной, достала из корзины набор свечей разной толщины и цвета и начала их по очереди зажигать, мешать ей не стал.

Я очень удивился, когда зажжённая довольно толстая ярко-жёлтая свеча вдруг замерцала и погасла.

— Боже мой! — воскликнула тёща и посмотрела на меня с ужасом.

Я никогда не видел её в таком состоянии и сам испугался.

— Что? Что случилось? — пробормотал я, помогая женщине подняться.

Она, пошатываясь, дошла до кресла и как-то сжалась в нём. Однако через несколько минут она взяла себя в руки и решительно взглянула на меня:

— Коля, всё ещё хуже, чем я полагала. Думаю, кто-то хочет заполучить невинную душу — душу вашей дочери. И он уже начал ритуал, который свяжет его с нею. Но есть и один хороший момент.

Она задумалась, потом вытащила из корзины какую-то книгу и начала листать.

— Так какой момент хороший? — всё-таки решил уточнить я, не очень-то веря в услышанное.

Антонина Петровна оторвалась от странной книги.

— Злодей не учёл, что невинную душу не так просто украсть, все они находятся под защитой, — она многозначительно подняла глаза вверх.

"Дожились", — подумал я, но вслух ничего не сказал, конечно.

— И мы получили знак, предупреждение. То самое мигание лампочек. А значит, мы можем прервать чёрный ритуал, — продолжила тёща.

Я непроизвольно начал вспоминать все фильмы и книги по этой теме, в голову лезли образы зловещих людей в чёрных балахонах, приносящие кровавые жертвы тёмным божествам. Не знаю, что отражалось на моём лице, но тёща вдруг начала меня успокаивать:

— Коля, ты не волнуйся, у меня есть всё, что нужно. Ты присядь вот сюда, пока я всё подготовлю.

Она заботливо усадила меня на диван, а сама начала доставать из корзины какие-то фигурки и засушенные цветы.

Сверяясь с книгой, она разместила всё это вокруг той самой жёлтой свечи и потом подожгла её. Пламя то разгоралось ярче, то почти затухало. Антонина Петровна стала читать из книги какую-то абракадабру, и вдруг огонь стал красноватым. Тёща прошептала: "Попался" и принялась кидать в него цветок за цветком. Пламя поднималось всё выше, но в какой-то момент вдруг опало, приобрело обычный цвет и вскоре совсем потухло.

Я смотрел на всё это действо и старался поверить. Точнее, ребёнок во мне очень хотел поверить в реальность происходящего, но взрослый материалист сразу же стал искать научные объяснения. И вполне в этом преуспел — физику и химию ведь никто не отменял. Но тёще я про это опять-таки ничего не сказал. А она выглядела так себе, как будто только что действительно сражалась со злобным колдуном.

— Антонина Петровна, давайте я сварю кофе, — предложил я, зная, как она любит этот напиток. Мне хотелось порадовать женщину, которая, пусть и только в своём воображении, только что выиграла битву за душу внучки.

Вскоре мы пили кофе, и я вежливо слушал рассуждения тёщи о коварстве тёмных сил. Мы договорились ничего не рассказывать Тане, чтобы лишний раз не волновать молодую мамочку. Антонина Петровна заявила, что опасности больше нет, но она на всякий случай будет настороже. Потому велела и мне больше обо всё эдаком не беспокоиться и заниматься семьёй.

В этом я полностью был с ней согласен. Заботы о жене и дочери, работа и новые задачи поглотили всё моё время, и я почти выкинул произошедшее из памяти. Только одно мешало мне забыть обо всём окончательно — лампочка в ванной больше не мигала.

Автор: Нина Зорина
#мистическиерассказы