ЧАСТЬ ПЯТАЯ

продолжение
(Сказка о Саше.)
1.
В одной далёкой, никому неведомой стране, на высокой скале стоял замок…
(Василиса сама удивилась, как одинаково с прошлыми историями начала рассказывать Митеньке историю о Саше).
Когда-то в замке и вокруг него жил весёлый и сильный народ. Но однажды вдруг подули злые ветра, загремели грозы, загорелись леса; наводнения затопили все поля в округе. Люди как могли, боролись с невзгодами, но они оказались бессильными перед разбушевавшейся стихией, а потому решили покинуть родные края.
Так получилось, что перед самым уходом пропал их правитель принц Александр. Исчез, словно его и не было. Народ понял, что он их покинул в беде и в расстроенных чувствах и обиде, решил как можно быстрее тоже покинуть своё, прежде процветающее королевство. И никто не знал и даже не догадывался, что одним бурным вечером, когда погода была особенно ветреной, с дождями и грозами, принц уснул в одной из самых далёких комнат дворца.
В тот последний вечер перед уходом, многие видели, как на крыше самой высокой башни замка стояла фигура девушки, почти девочки, в короне, а вокруг неё носилась и нападала на неё темная тень.
- Это госпожа Домнелла! - шептали все. – Это она разорила наш край. А сейчас хочет погубить эту, никому неизвестную, девочку!
И вот в какой-то момент этого сражения, девочка вытянула в сторону Домнеллы, руку – что-то блеснуло на ней, и сильный луч света ударил в нападавшую на девушку ведьму! Она закувыркалась в воздухе, но не упала – её подхватили руки русалий, что летали вокруг сражающихся, и унесли в тёмные тучи. Луч света погас и девочка исчезла, словно её там никогда не было.
Народ, после всего, что им было увидено в тот вечер, окончательно убедился в том, что этот несчастный край придется всё-таки покинуть.
На следующее утро ни в городе, ни в округе, не осталось ни одной живой души – все ушли.
И вот уже сто лет замок стоял пустой. Изредка в него наведывалась госпожа Домнелла и её прислужницы русалии. Но их прилёт не оживлял замок, а казалось наоборот, приводил его в ещё больший упадок. Его стены серели, ветры трепали и ломали редкие деревца, заносили дороги серым песком. Так продолжалось сто лет…
Но в эту неделю, Домнелла почти не покидала замка. Она чего-то ждала и к чему-то готовилась.
Она часто сидела у ложа, на котором спал принц Александр, в самой далёкой комнате старого замка.
Темные своды комнаты едва угадывались в высоте.
Когда-то играющие живыми красками гобелены на стенах, едва различались в полутьме. Их ясные и четкие прежде картины, едва были различимы и сюжеты их угадывались, и не столько глазами, сколько воображением дорисовывающим их.
В кресле стоящем рядом с ложем принца, спала Домнелла. Последнее время она часто проводила тут почти каждую ночь и утро, словно караулила сон принца. Но она караулила не его сон, а его пробуждение.
Русалии пели за окном заунывные песни. И вдруг их пение на какой-то момент, умолкло. Домнелла резко проснулась, встряхнула головой, прогоняя дрёму. Она даже встала и прошлась по комнате, выглянула, отодвинув штору, в окно – там едва теплился рассвет.
Домнелла подошла к кровати спящего принца, нагнулась над ним, внимательно посмотрев на него, и произнесла:
- Всё спит. И спит и спит! Прямо беда какая-то. А пора бы уже и проснуться. Сегодня предпоследнее утро. Не проснешься сегодня, ну, в крайнем случае, завтра, ещё сто лет будешь спать. Ещё сто лет ожидания, - Домнелла тронула принца за плечо:
- Эй, насупа, просыпайся уже!
И вдруг принц что-то промычал.
- Неужели дождалась! Где корона?
Домнелла схватила корону с прикроватной тумбочки, надела себе на голову, и опять уселась в кресло, внимательно глядя на принца.
- Ну, я готова! – прошептала она. – Просыпайся, принц, твоя принцесса тебя заждалась.
Но принц продолжал спать. Домнелла нетерпеливо стала его тормошить:
- Просыпайся, просыпайся, просыпайся…
Принц и правда пошевелился, даже открыл глаза и обвел комнату взглядом.
- Ах, принц, вы проснулись! – воскликнула Домнелла притворным и сладким голосом. – Как долго я этого ждала, сидя у вашей постели.
И тут за окном опять уныло запели русалии – принц посмотрел на Домнеллу, невидящим взглядом.
- Как темно, чуть слышно произнёс он. – Всё ночь и ночь. И этот ветер всё воет и воет…
- Какая ночь? – дрожа и еле сдерживая себя от возбуждения, громко зашептала Домнелла. – Уже, давно утро!
Домнелла побежала к окну и раздёрнула шторы. Сумрачный, холодный рассвет проник в комнату. Сквозь черные тучи едва пробивалось красное зарево то ли всходящего солнца, то ли далекого пожара.
- Какое тяжелое небо, - прошептал принц. – Какое унылое утро. Какую тоску, какой тяжёлый сон навевают это пение и вой ветра. Голова принца упала на подушку, глаза закрылись, и он опять уснул.
- Не спать! – почти закричала Домнелла. – Кому я сказала – не спать!
Но принц спал. Спал непробудным сном.
Домнелла в отчаянье, упала в кресло.
- Спит! Опять спит! Неужели, это ещё на сто лет?
И, словно догадавшись о чем-то, она резко вскочила, подбежала к окну:
- Наверное, это русалии - их пение не дало ему сегодня как следует проснуться? Это надо взять на заметку – когда русалии поют, принц спит особенно крепко, – и, успокоившись, произнесла:
- Ладно, потерпим до завтра. А тем временем я могу, смело отправится по своим делам. Сегодня мне, как раз надо облететь полсвета, как следует развеяться от этой тоскливой скуки ожидания.
Домнелла сняла корону, хотела поставить её н тумбу, что стояла у кровати, но передумала:
- А корону я пока спрячу. На всякий случай. Но так, чтобы она была под рукой.
И недолго думая она сунула корону под одну из подушек, лежащих горой, в головах принца, после чего подошла к окну:
- Ну, а теперь, можно и размяться! - Домнелла взлетела на подоконник и крикнула:
- Эй, русалии, слуги мои верные! Кто полетит со мной?
Пение русалий оборвалось – сильный порыв ветра всколыхнул шторы:
- Не все, не все, - довольно засмеялась Домнелла. – Кому-то придется остаться тут, чтоб напевать колыбельные песни нашему принцу. Мало ли что может случиться, пока мы резвимся. Остаются тоскливые ветры. Буйные ветры летят со мной. Всё понятно? – Домнелла распростерла руки и воскликнула:
- Так дуй же, ветер, сильнее! Смейся вместе со мной и хохочи. Подхвати меня своими упругими крыльями, неси меня под облаками и в облаках. И пусть там, где мы промчимся над землей, ликуя и веселясь, пусть там нас сопровождают войны и болезни, пусть там бушуют ураганы, бурлят наводнения, грохочут землетрясения!
Подхваченная буйными ветрами, Домнелла улетела. Тут же окно с треком закрылось, шторы упали на нём. Комната погрузилась в мутный полумрак.
2.
И в этом полумраке нарисовались три фигуры.
В тишине послышался короткий диалог:
- Темновато, однако.
- ведьмы нет?
- Никого нет. Улетела…
Три темных фигуры приблизились к постели принца.
Слабый свет от не до конца опущенных штор высветил Магистра, Бедного рыцаря и гнома.
- Спит?- спросил рыцарь Магистра, склонившегося над принцем.
- Спит!
- Просто беда какая-то! – подал свой голос гном. – Домнелла улетела. Скоро прилетит Александра, а он спит! Будто за сто лет не выспался.
Рыцарь подошёл к окну, поднял штору. За окном царил кроваво-ржавый полумрак.
- Интересно, тут когда-нибудь светит солнце?
Гном уселся в кресло:
- А чем вам это утро не нравится?
- Всем. В такое утро совсем не хочется просыпаться.
Рыцарь обернулся к друзьям, и задал вопрос который, конечно же, относился прежде всего к Магистру:
- А я одного не пойму – почему, если мы смогли сюда попасть при помощи одного щелчка пальцами…
- Раз и готово!
- Именно. Почему тогда бедная девочка должна сюда лететь на драконе сквозь эти мрачные тучи и холодный ветер?
- Сам не знаю, - пожал плечами Магистр. - Так ей было предначертано сто лет назад…
- Кем предначертано? Оракулом?- хмыкнул гном.
- А хоть бы и им. Ведь тогда он не был таким маразматиком и знал, что говорил.
- Что-то не верится.
- Верится, не верится, а предсказания надо исполнять – иначе они не сбудутся – всё должно быть как по писаному.
- Всё равно, как-то это не по-рыцарски, - вздохнул Бедный рыцарь. - Мы уже тут, а она там, на ветру, под дождем...
- Знаете, мы гномы очень чутки к металлам, - словно переводя разговор в нужное русло, произнес гном. – Но я тут не чувствую золотой короны. Только железо.
- Это, наверное, вы чувствуете мой старый ржавый меч.
- Нет, ещё я чувствую камень! Это черный лабрадор.
- Вы точно его чувствуете?- встрепенулся магистр.
- Я его не просто чувствую. Я его вижу на среднем пальце у принца.
Все склонились над спящим принцем, рассматривая кольцо.
- Это точно оно? – спросил рыцарь.
- Оно, - подтвердил Магистр. – Это Домнелла надела его на палец принца. Значит, она ждала его пробуждения. А корону, видимо, унесла с собой.
- Может быть, снять кольцо?
- Ни в коем случае. Оно напрямую связано с короной. Его тянет к ней как… - Магистр замялся, подыскивая сравнение…
- Как железо к магниту, – подсказал рыцарь.
- Сильнее. Как жертву к жертвеннику.
- Вы сами-то поняли, что сказали?- поднял на Магистра глаза гном.
- Не совсем. Но сказано красиво. Пульхрум ест дихит!
3.
Тут за их спинами с треском распахнулось окно, раздались хлопки могучих крыльев и в окне показался улыбающийся дракон, а по его шее в комнату, как с горки, съехала Саша. Дракон же, как самолет после дозаправки в воздухе, исчез из зоны видимости окна.
Магистр поклонился Саше.
- Мы рады видеть вас, ваше высочество, живой и невредимой.
Саша с недоумением глянула на него, сморщила нос и чихнула.
- Будьте здоровы! – одновременно пожелали ей Бедный рыцарь и гном.
- Спасибо! – ответила она и шмыгнула носом. – Кажется, я опять простудилась. Нет, летальный исход мне точно обеспечен.
- Довольно капризов, ваше высочество! – строго произнёс Магистр. – Вы сегодня уже налетались. Лучше подойдите к камину и согрейтесь.
Рыцарь и гном с удивлением посмотрели на него – камин был холоден как склеп. Дрова, лежащие в нём, не знали огня видимо не один десяток лет.
- Игнис! – воскликнул магистр и щёлкнул пальцами. – Раз-и-готово!
Дрова вспыхнули в камине, освещая комнату и согревая её.
Саша протянула руки над пламенем:
- Так это и есть замок принца?
- Он самый.
- А в постельке, как я понимаю, сам принц.
- Собственной персоной.
- Ну, а как ваши персоны попали сюда раньше меня?
- Это всё Магистр, - развел руками, оправдываясь гном. – У него ведь всё просто – раз и готово…
- А я значит, в это время на драконе, парила под облаками, над облаками, в облаках: наперегонки с ветром, верхом на ветре, дрожа от страха и холода. Ой, я это, кажется, уже от кого-то слышала?
- От госпожи Домнеллы в самом начале нашей истории, - Магистр был невозмутим, словно обвинения Саши касались кого угодно, но только не его.
- Да, точно! – воскликнула Саша и, взглянув в сторону спящего принца, продолжила шёпотом:
- Ой! Что же я так кричу – принц же спит…
- Спит, - поддакнул ей гном. – Как сурок. Я думаю, что настала пора его будить?
Магистр тронул принца за плечо:
- Эй, вставай, лежебока! Вставай!
- Проснитесь, принц, не то вы проспите свое счастье! – поддержал его рыцарь.
А Гном добавил:
- Вставайте, если не хотите ещё сто лет провести в этой постели! – он подошёл к постели, взял принца за плечи и молча встряхнул его.
- Осторожнее! – крикнула Саша от камина. – Разве так можно. Вы же сделаете ему сотрясение мозга.
Гном бесцеремонно опустил голову принца на подушку:
- Хорошо если этот мозг ещё остался в его голове, после такого продолжительного сна.
Саша подошла к постели, чтобы поправить подушку:
- О, смотрите, что я нашла, – корона!
- Эх вы, кладоискатель! – укорил Магистр гнома.
И тут, вдруг, принц завозился в постели, и что-то забормотал.
- Надевайте скорее корону, ваше высочество, и садитесь в кресло, - забеспокоился Магистр.
И тут же он сам выхватил корону из Сашиных рук, водрузил её Саше на голову, и толкнул её в кресло.
- Ну, что? Просыпается? - почему-то опять шёпотом спросил гном.
- Хочет, но, кажется, ему что-то мешает, - нетерпеливо потирая руки, ответил рыцарь. Он подошёл к окну. – Это русалии. Их заунывное пение мешает ему проснуться.
Гном тоже выглянул в окно:
- Что же нам делать? Мы против них бессильны.
- А дракон! – воскликнул магистр. - Пусть он погоняет их как следует. Тогда им будет не до песен! – и обратился к Саше. – Ваше высочество, позовите его…
Однако Саша словно не слышала его. Она сидела у постели принца и задумчиво смотрела на него.
- Принцесса Александра-Вторая!
- А, что?
- Налюбуетесь принцем потом, когда он проснется. А сейчас зовите дракона.
- Как это сделать?
- Вот так… - и рыцарь, высунувшись в окно, пронзительно свистнул.
- Я так не сумею…
- Что там уметь? – Магистр подтолкнул её к окну. – Сложили губы и дуй - раз-и-готово!
- Ну, ладно, попробую…
Саша высунулась в окно и свистнула. Свистнула так громко и оглушительно, что все присели.
А в окне появилась голова дракона.
- Дорогой дракон, вы бы не могли сделать так, чтоб русалии перестали петь, - попросила Саша.
Дракон непонимающе фыркнул.
- Что тут непонятного? – как всегда сердито сказал гном. – Погоняй их как следует! Чтоб им было не до колыбельных песен.
Дракон радостно заверещал и нырнул в облака. Тут же заунывное пение русалий превратилось в нестройный визг испуганных девчонок, постепенно удаляясь, и умолкая.
- Молодец, дракоша! – крикнул в окно гном. – Так их сладкоголосых!
- Осторожнее бы он с ними – всё-таки они женщины, - пробормотал рыцарь. А Магистр самодовольно произнёс:
- Ну, вот, а вы говорили – зачем нам дракон, зачем нам дракон?..
И в этот момент за их спинами раздался голос:
- Что тут происходит, господа?
Все резко обернулись и увидели, что принц сидит в постели, и внимательно смотрит на них, ожидая ответа.
- Доброе утро, ваше высочество! – поклонился Магистр. – Вот вы и проснулись. Мы так долго этого ждали. А вы всё спите…
- Да, - поддакнул Магистру гном, так же склонясь в поклоне. – Вы всё спите и спите, а в мире так не хватает крепкой мужской руки…
- Доброй и справедливой, - добавил рыцарь.
Пока все раскланивались, Саша успела незаметно спрятаться за штору и оттуда подглядывала за происходящим.
Магистр приблизился к постели принца, на которой тот сидел:
- Я вижу у вас кольцо с черным лабрадором…
Принц встал перед магистром, и опять строго спросил:
- И что?
- Надеюсь вы знаете, что этот камень в молодых руках, да при горячем сердце его обладателя… Как бы это сказать?
- Может такого натворить, что потом всем миром не разгребешь, - подсказал гном!
Принц пожал плечами:
- Не понимаю, к чему все эти разговоры?
- А позвольте, ваше высочество, - вскричал магистр, – представить вам принцессу царства Добра Александру-Вторую…
И Магистр широким жестом указал в сторону окна. Все расступились – но Саши за их спинами не оказалось.
- Ваше высочество, вы где? – с растерянной улыбкой, позвал Сашу Магистр.
- Здесь, - послышался тихий голос Саши.
Гном в раздражении, хлопнул себя по бедрам:
- Что вы там прячетесь в этой столетней пыли? Выходите сейчас же!
- Мне так стыдно…
Все переглянулись. Рыцарь с улыбкой произнес:
- Ребенок… Это так естественно.
- Именно – естественно. Выходите! – приказал Магистр.
Саша, понурив голову, вышла из-за портьеры:
- Мне очень жаль, но я… потеряла корону.
- Как?- вскричал Магистр. – Когда вы это уже успели?
- Она свалилась у меня с головы… Вниз… Когда мы смотрели в окно на дракона... Простите…
- Ну, начинается...
Все, кроме принца и Саши, бросились к окну, но не успели к нему подбежать, как в него, во всей своей красоте и с короной на голове, влетела Домнелла.
4.
Она, растолкав всех, кинулась к принцу, присела перед ним в реверансе:
- Ах, мой дорогой принц! Я так долго ждала вашего пробуждения, сидя днями и ночами рядом с вашим ложем в этом неудобном кресле.
- Вы кто? – едва взглянув на неё, спросил принц.
- Я ваша невеста, мой принц. Принцесса Добра и… - на этих словах Домнелла поморщилась, но взяла себя в руки и продолжила, - принцесса Добра и Света!
Принц ничего не ответил.
- Видите на мне корона?
Наконец принц обратил на неё внимание:
- Ах, да… Корона… - он подошёл к Домнелле, и та даже склонила перед ним голову, стараясь продемонстрировать не столько свою покорность, как показать корону.
И тут, к её изумлению, принц снял корону с её головы.
- Что вы делаете? Отдайте мне мою корону.
- Эта корона принадлежит не вам.
- Не мне? Но тогда кому?
- Принцессе Александре-Второй.
- Нет! Нет! Нет! - почти завизжала Домнелла и у всех на глазах превратилась из стройной и утончённой с виду дамы, в смазливую бабенку с рыжими волосами, больше похожую на неопрятную ведьму.
- Э, милочка, как вас жизнь-то поистрепала! – ехидно заметил Магистр.
- Что ж вы так? – с укором произнес гном. – Следить надо за собой.
- Хамы! Вы ещё обо мне узнаете!
- Мы и так достаточно о вас знаем.
- Я этого так не оставлю! - продолжала брызгать слюной Домнелла.
- Знаете что, мадам, нам сегодня не до вас… - поморщился Магистр. – Ите, мисса эст!
- Что?
- Что, что! Валите отсюда! Неужели непонятно? - перевёл с латинского гном. – Заходите как-нибудь лет через сто…
- Что-о!
- Мадам, хватит вам уже тут брызгать слюной. Ваше место на свалке нашей длинной истории. В Древнем погосте, например, – и магистр щёлкнул пальцами. – Раз-и-готово!
И Домнелла исчезла, словно её тут никогда и не было.
5.
И тотчас же небо, под озорной шум ветра очистилось от черных туч, и сияющее солнце, впервые за много, много лет осветило мир.
Принц подошёл к Саше и, надев ей на головку корону, взял за руку...
- Ну, а теперь, как говориться, веселым пирком, да за свадебку! – наверное, впервые за время из знакомства, воскликнул весело, без всякого сарказма, гном.
- Э, э!.. Какую еще свадебку?! – испугалась Саша, и выдернула свою руку из руки принца. – Какую свадебку? Мне ещё в школу целый год ходить и ходить. А потом в институт. Какой-нибудь.
Принц, как и положено всем принцам, встал перед Сашей на колено:
- Ничего, я подожду. А пока не соблаговолите ли показаться своим подданным?
- Не соблаговолю. Я им уже показывалась – они меня не признали.
- Это потому, что вы были без короны, - напомнил ей Магистр.
Саша решительно сняла с головы корону и протянула её Магистру:
- Вот вам ваша корона – покажите её вашим подданным. .
- Не моим, а вашим!
- И моим тоже можете показать.
- Какой характер, - рыцарь даже зааплодировал.
- Да! – поддержал его гном. – Вылитая Александра-Первая.
Корону у неё никто не принял. Более того, принц положил ей в руку кольцо с черным лабрадором:
- Берегите это кольцо – когда-нибудь я за ним приду..
Саша взглянула на него, и произнесла умоляющим голосом:
- Я хочу домой! У меня тонзиллит, у меня горло болит.
- Домой, так домой! Воскликнул Магистр. – Как вам будет угодно, ваше высочество. Дело-то плевое: Раз-и-готово! – и он щёлкнул пальцами.
И опять мир перед Сашей перевернулся.
6.
Солнце так много дней не показывавшееся над миром, из-за снежных туч, заглянуло в окно Сашиной комнаты и осветило её спящую на старинном бабушкином диване.
Сашу разбудил звук открываемой двери. И после недолгого топтания в прихожей и ванной, в комнату вошла мама.
- Спишь, соня?
- Я не Соня, я Саша, - потягиваясь, ответила она. – С добрым утром, мамочка.
- С Новым годом, деточка.
Мама поцеловала Сашу:
- Температуры, вроде, нет…
Саша улыбнулась и, не открывая глаз, - обвила маму за шею:
- Ой, мамочка, а мне такой сон снился…
Саша села, откинула одеяло и увидела корону, спрятавшеюся под ним, удивлённо взяла её в руки.
- Так, так… - мамин голос стал строгим. – Без спросу взяла.
- Разве? Не помню, - пробормотала Саша.
- Заспала всё, - мама забрала корону из Сашиных рук, направилась к комоду, чтобы спрятать туда корону.
- А кольцо где? Сейчас же положи его на место, - приказала мама и вышла из комнаты.
Какое-то смутное видение из сна мелькнуло в Сашиной голове – прекрасный принц, протягивает ей кольцо, стоя на коленях.
Саша пошарила руками под одеялом, надеясь нечаянно обнаружить кольцо, как обнаружила корону. Но кольца не было.
И тут раздался телефонный звонок.
Саша почему-то с испугом посмотрела на телефонный аппарат. Телефон зазвонил опять.
- Саша, возьми трубку, - крикнула из соседней комнаты мама.
Саша потянулась к телефону, но не успела снять трубку, как телефон зазвонил опять.
- Саша, я переодеваюсь, возьми трубку.
- Уже беру… Алло!
- Доброе утро, ваше высочество! – ласково прошелестел мужской голос в телефоне.
- Доброе, а вам кого?
- Вас, ваше высочество.
- Вы кто?
- Великий магистр, первый министр, самый главный президент всего Необозримого Будущего. Правда, только в царстве Света и Добра. В вашем царстве, ваше величество!
Саша потерла висок:
- Кажется, сон продолжается.
И тут вошла мама:
- Кто там?- спросила она.
Саша быстро положила трубку на рычаги:
- Никто. Ошиблись номером.
- Кольцо на место положила?
- Кольцо?..
- Кольцо в вашем левом тапке, под диваном, произнес тот же голос.
- Точно, вот оно, обрадовалась мама. - Ох, ты и растеряха! – и тут же недоуменно произнесла:
- Подожди, кто это сказал?
- Великий магистр, первый министр, самый главный президент всего Необозримого Будущего, в моем царстве Света и Добра.
- Александра! – одернула её мама. – Не дури мне голову!
И тут, снимая ненужное напряжение между матерью и дочкой, раздался звонок в квартиру.
- Кто там в такую рань? – удивилась мама и пошла в коридор, открыть дверь. Положи в шкатулку…
И опять в голове Саши прозвучал тот же голос:
- Это ваши подданные, ваше величество, пришли справиться о вашем здоровье. Примите их по-простому…
Мама закричала из коридора:
- Саша, к нам ребята из твоего класса тебя, проведать пришли. Вставай, будем гостей встречать! Новый год, всё-таки...
7.
Василиса замолчала.
- А что дальше было? – спросил её Митенька.
- Всё – тут и сказочке конец, а кто слушал – молодец!
- А как же принц?
- А принц потом нашёл её. Они жили долго и счастливо, и умерли в один день, - беспечно сказала Василиса, но от этого привычного окончания сказок о всех принцессах и принцах, её вдруг бросило в жар: ей вспомнились её прабабушка Александра и прадедушка Александр – они тоже умерли в один день…
«Неужели? – подумала она. – А хоть бы и так, что теперь? А ничего».
Василиса посмотрела на Митеньку:
- Время позднее - все, наверное, угомонились – веди, показывай, где там сорока нас ждет.
Они прошли почти через весь дворец. Комната, в которую привёл её Митенька, была небольшой. Стены не были ничем украшены, даже, как показалось Василисе, чересчур выцветшими. Это Василису удивило: солнца в царстве под багровым небом нет, а стены потускневшие, словно солнцем вылизанные – ни одной яркой детали. Василиса прикоснулась к стене, провела по ней рукой – вроде ничего особенного, вот только… Василиса опять окинула комнату взглядом, и не заметила в ней ни одной деревянной детали. Двери и переплет окон железные. Стол, стоящий ровнехонько в центре помещения, тоже из железа. А вот клетка на нем… Василиса подошла ближе, пригляделась – кажется золотая?
Митенька, увидев её удивление, прошептал:
- Тут жар-птица жила, это её клетка.
- Понятно… Интересно, где она теперь?
Митенька пожал плечами, мол, не знаю.
Он подошёл к окну, осторожно, чтобы не греметь железом, открыл его, тихонечко свистнул.
И тут же на подоконник села, сорока.
- Где пропадали? Еле дождалась вас. Ну, говорите, как вы тут живете? Кощей не обижает? Очень бабушка о тебе переживает…
- Передай бабушке, что бы не волновалась за меня, - перебила Василиса сороку, так как если её не остановить, она будет тут трещать без умолку. – А как вы там живёте?
- Мы? – удивилась сорока. – А что нам будет – живем, как всегда жили…
- А как Иван?
- Иван? Иван к Окиян-морю пошёл. На Буян-остров хочет попасть, что бы добыть там смерть Кощееву...
Василиса хотела было сказать, что зря они это затеяли, что дело это мало того, что бесполезное, но и совсем не нужное, что с Кощеем надо договариваться, а не воевать его. Что Кощей стал совсем не таким, как его в сказках описывали – ощущение, что он после заточения переродился… Но как это объяснишь сороке? Она же об этом и слушать не станет, и бабушке Яге всё шиворот- навыворот перевернет: мол, Василису Кощей прельстил, раз она за него заступается…
- Вот что, - сказала Василиса. – Я бабушке письмо напишу, а ты передашь. Прилетай завтра…
- Пиши, - прострекотала сорока. – Сегодня пиши, а Маленький злыдень пусть мне его тотчас же принесёт. Буду ждать.
- Сделаю. А ты не зови его больше злыднем. Я его Митенькой называю.
- Митенькой? Мило, очень мило…
8.
Всю оставшуюся ночь Василиса писала письмо. Оно получалось у неё большим и подробным. Исписала целых два листа. Потом поняла, что получается громоздко и, сократив свою эпистолу втрое, а то и вчетверо, уместила её в пол-листа. Оставила только то, что она жива и здорова, что слушала разговор слуг про мертвую воду, что помогли прежней Василисе, спеленать Кощея; что Ивана надо вернуть из похода, ибо это бессмысленно, и что мертвую воду ей присылать не надо, так как она ею ни когда не воспользуется…
«Вот теперь точно подумают, что Кощей её чем-то очаровал», - подумала она, и в конце письма написала, как она по всем скучает, а особенно по Ивану.
Сложив письмо в маленький квадратик, проткнула его иголкой и продернула нитку, связав её в колечко, что бы надеть сороке на шею. После чего разбудила Митеньку, спавшего, свернувшись калачиком тут же в кресле, и отдала ему послание для сороки. Митенька долго не мог понять, что от него хотят. А когда, стряхнув сон, понял, схватил письмецо и тихо исчез за дверью.
9.
Естественно за завтраком она выглядела сонной. Кошей внимательно на неё посматривал – удивительно, подумала она, почему-то он сегодня без книги?
- Не выспалась?
- Да, плохо спалось.
- Мешал кто?
- Нет. Просто голова болела.
- С чего бы это?
- Так, думы разные одолевали…
- Это что же за думы такие, от которых может голова заболеть?
- Думы и думы. Ты разве ни о чём не думаешь?
- До такой степени, что бы голова болела - нет
И, что бы перевести разговор на другую тему, неожиданно для самой себя, спросила:
- А кто такая госпожа Домнелла?
- Кто? Домнелла? А-а, это та ненормальная, которая хотела править сразу в двух мирах – темном и светлом? Та дура, которая так и не поняла, что это невозможно. Госпожа Домнелла! Надо же, я уже и забыл о ней. Теперь, как мне сказали, она ведьма. Сидит в одном из Древних погостов, без входа в него и без выхода. А ты почему спрашиваешь?
- Да так – интересно…
- Так это ты о ней, что ли всю ночь думала? - Кощей внимательно посмотрел на Василису, но ничего более не сказав, молча, положил перед собой, так, чтобы Василиса видела, белый бумажный квадратик, прошитый черной ниткой.
Внутри у Василисы всё похолодело: это было её послание, которое Митенька должен был передать сороке. Только сейчас она поняла, почему его не было среди слуг. А она-то думала, что он просто проспал.
- Что с мальчиком? – спросила она.
- Не знаю, - равнодушно ответил Кошей, и, обернувшись к старику вурдалаку, спросил:
- Где он?
- В его каморе заперли…
- Он ни в чем не виноват – это я его заставила…
- Конечно, не сам же он до такого додумался.
- А сорока?
Кощей пожал плечами:
- Улетела, - и, взяв письмо в руку, спросил:
- Можно прочесть?
Тут уж и Василиса только плечами пожала, мол, как хотите.
Кощей развернул письмо, и молча стал его читать. Василиса внимательно смотрела на него, пытаясь понять его настроение – но на челе его высоком не отражалось ничего.
Кощей, прочитав послание, положил его на стол, прижал ладонью и посмотрел на Василису.
- Кто те, что говорили о мёртвой воде?
- Не знаю. Я их только слышала, но не видела.
Кощей помолчал.
- А что же ты мне не сказала, что хочешь к Яге вернуться? Давно бы сказала, я бы тебя отпустил?
У Василисы даже сердце забилось:
- А разве так можно было?
- А почему нет? Худого ты про меня ничего не замышляла. Горыныч принес тебя из Забытого королевства сюда. Я думал, тебе тут комфортнее будет Ивана дожидаться – могла бы давно сказать...
- Как я – пленница – о таком подумать могла?
- Пленница? – удивлённо посмотрел на неё Кощей. – Разве пленники так живут? Так ли?.. - и он засмеялся неестественным смехом, словно копируя кого-то.
«Это же из арии Кончака текст – удивилась Василиса – Откуда он такое может знать?»
И тут же вспомнила, что не раз заставала его в Каменном саду с нотными клавирами. Видимо он мог их читать и слышать в самом себе. Но откуда он их брал? А откуда он брал другие книги и вещи? Значит у него связь с тем, её миром, не порвана…
Всё это промелькнуло в голове Василисы в одно мгновение.
- Вы, правда, можете отпустить меня к бабушке?
- Почему нет? А-то дождись Ивана тут, и я вас сразу в Явь отправлю…
Василиса молчала, обдумывая сложившуюся ситуацию…
- А этот поход Ивана к дубу на Буян-остров за моей смертью, пустое дело. Её там нет, и никогда не было…
- Где же она?
Кощей рассмеялся:
- Да, ты не прежние Василисы, хитрить не умеешь, напрямую спрашиваешь. На это и я тебе прямо отвечу: а я сам не знаю, где она. Не знаю, почему я бессмертен. Не знаю, зачем всё это я раньше творил? Может быть от скуки многовековой… Осерчал я на род людской… Почему осерчал – не помню… А теперь вижу, не сердится на вас надо, а жалеть. Хотя, опять же, за что вас жалеть? Вы столько зла друг другу делаете, что мне с вами и не сравниться, - Кощей умолк.
Молчала и Василиса. Молчала и прислуга, стоящая у стенок кругом стола.
- Может, все-таки тут Ивана подождешь? – наконец прервал молчание Кощей.
- Если это можно, я бы всё-таки у бабушки пожила – эти багровые небеса из меня всю душу высасывают…
- Это да, - это они могут, - покивал Кощей в знак согласия. – Это их предназначение… - и, через паузу добавил: - Так и быть – собирайся. А ты, - обернулся он к старику-вурдалаку, - ты скажи Горынычу, чтобы он к полёту готовился.
- Что ему готовится-то? Крыльями махнул, да полетел. А тебе и крыльев не надо… - зачем-то добавил он, выходя из комнаты.
Василиса поклонилась Кощею и уже дошла до двери, как вспомнила про Митеньку:
- А Митеньку можно я с собой заберу?
- Куда? – изумился Кощей. – В Явь?
- Нет, конечно. К бабушке Яге – ему там веселее будет, просторнее…
- Забирай, конечно.
- А ещё, - попросила Василиса смущенно, - Ваню, как придет за мной, - не обижай…
Кощей грустно вздохнул:
- Не обижу, иди…
Василиса благодарно поклонилась ему – знала, что он слово своё сдержит – и радостная вышла из обеденной комнаты.
Ближе к полудню Василиса и Митенька взгромоздились на Горыныча. Счастье Василисы было неизмеримо. Огорчало её только одно: Кощей так и не вышел, чтобы с ними попрощаться.
КОНЕЦ ПЯТОЙ ЧАСТИ
продолжение следует
Владимир Илюхов
#ЗаГранью