Он вышел из дверей, а Чак вышел следом и остановился, глядя на его удаляющуюся спину. Легкие шаги совсем рядом.
— Что случилось?
Возле крыльца стояла Маша, сжимая на груди края пальто, небрежно накинутого на плечи.
— Я видела как он к вашему дому пробирался.
— Все нормально. Он уже уходит. — Чак окинул взглядом ее растрепанную головку и бледное лицо. — Иди домой, здесь холодно.
— Что это?! — ее голос звонко прозвучал в тишине. — Это кровь?!
— Ничего страшного, всего лишь царапина. — Чак взялся за ручку двери, намереваясь войти в дом. — Спокойной ночи.
— Ну уж нет! Это вы из-за меня пострадали, позвольте теперь мне помочь! — не успел Чак опомниться, как она проскочила под его рукой и оказалась в доме. Ему ничего не оставалось, как последовать за ней.

Когда он вошел в комнату, девушка уже сидела на диване и ее глаза быстро бегали по монитору ноутбука — она читала статью о ведьмах.
— Интересуетесь? — она подняла взгляд, в котором сквозило любопытство и живой интерес.
— Да как-то на глаза попалось…

Чак ругал себя, что не закрыл крышку компьютера. Хотя откуда он мог знать?
— Верите в ведьм? — вдруг спросила она и ему на минуту показалось, что она знает о его присутствии на озере и что он оказался нечаянным свидетелем ее «купания».
— Нет. — ответил Чак и поморщился от неприятных ощущений в плече. — Не верю.
— Давайте я все таки вам помогу. — Маша подошла к нему совсем близко и взялась за край футболки. Сначала он не понял, что она хочет, но потом неловко приподнял руки, сдерживая стон боли. Девушка сняла с него пропитанную кровью тряпку, став на носочки и касаясь своей теплой, мягкой грудью его твердой, мужской груди. Чак прикрыл глаза, чтобы не застонать, но уже не от боли…

— Рана не очень глубокая, — сказала Маша, разглядывая порез. — Но ее нужно лечить, чтоб заражения не началось.
— Не знаю, есть ли в этом доме аптечка… — Чак пожал плечами. — У меня-то точно ничего нет. А мазь, которую ты для пса давала, не подойдет?
— Подойдет. — рассмеялась Маша. — Но мы обойдемся без нее…
Она вдруг дунула себе в ладошку, сложив ее лодочкой и осторожно, словно боясь перелить драгоценную жидкость, приложила ее к ране. Чак изумленно смотрел на ее манипуляции и вдруг почувствовал жар, исходящий из ее ладони и разливающийся в его крови. Будто быстрые, муравьиные лапки забегали под кожей, подбираясь к ране и ему стало щекотно.
— Вот и все. — она отошла от него, любуясь своей работой. — Осталось только кровь смыть и майку постирать.

Чак с недоверием разглядывал свое плечо, на котором даже следа не осталось от ножевого ранения. Лишь кожа была на этом месте ярко-красной и чувствительной.
— Ее выкинуть нужно…она уже не подлежит реставрации… — ответил он на Машины слова, не понимая как вообще может разговаривать после такого, да еще и обсуждать изрезанную майку…

Она же присела на высокий стул и задорно наблюдала за ним, отлично понимая, что он сейчас чувствует. Чак наконец собрался с мыслями и осторожно спросил:
— Как ты это сделала?
— А вы статью почитайте, — улыбнулась она. — Может там, что объяснят…
— Так ты ведьма? — Чаку казался этот разговор нелепым до безумия, но чудесное исцеление говорило само за себя.
— Она самая. — Маша легко согласилась с этим определением. — Теперь верите?

Он пожал плечами, не в силах переварить эту информацию. — Так значит правда, что Володькина мать говорила про тебя? — спросил он, не совсем понимая зачем это ляпнул.
— О том, что я ее сына присушила? Не правда.
— А можешь?
— Конечно. Раз плюнуть. — Маша посмотрела на него своими гречишными глазами, в которых плескалось удивление от его слов. — Только зачем? Чтоб вот это терпеть?
-А почему же ты силой своей не воспользуешься и не накажешь их, чтоб не повадно было? — это действительно, искренне удивляло Чака.

У него сила была в кулаках и он с удовольствием ею пользовался когда было нужно.
— Не буду я этого делать. — в ее глазах мелькнула печаль. — Я людям плохого не желаю. Даже думать об этом не хочу.
— Ты что же, и убить себя позволишь? — у Чака внутри все задрожало от сказанного вслух.
— Позволю. — теперь и в ее словах прозвучала печаль. Светлая и немного безысходная. — Нельзя мне зло делать. Да разве меня кто убить захочет? Зачем? Володькина мать со зла грязь льет…

Чаку стало не по себе, будто в его сердце повернули нож. Несколько раз. Но он не мог иначе. Не мог!
Маша пристально посмотрела на него, золотистые искорки в ее глазах погасли.
— Пойду я. Отдыхайте. Еще наговоримся…
Она легко встала, накинула пальто и потрепала Сыча по загривку. — Как назвали его?
— Сыч…
— Ну точно! Молчун и ворчун еще тот! — она посмотрела на Чака. — А вас как зовут?
— Дима. — Чак выдавил из себя улыбку. — Так может будем на ты, Маша?
— Спокойной ночи…Дима.
Она пошла к дверям, а он стоял застывшим куском камня, не в силах сделать и шагу…

(автор Анна Порохня)

#АвторАннаАнатольевна