И вырастет из бога человек

Утро началось с привычного ворчания бабушки.
– Спишь, малой, спишь, а мамку опять пропустил провожать, все спит он… — Мальчонка лет трех сладко потянулся под тяжелым пуховым одеялом, открыл глаза и мир засиял утренним светом. – А, ну коль проснулся-то, вставай давай, – бабушка поцеловала внука в лоб и прошелестела старыми тапками на кухню.
Мир оказался не только светлым, но и холодным. Поеживаясь, мальчик влез в тапочки, спасаясь от ледяного пола. Затем с трудом справился со свитером и в таком виде – в свитере, трусах и тапочках на босу ногу – прошлепал в туалет.
– Умыться не забудь да зубы почистить! – раздалось из кухни.
– Бе-бе-бе, – про себя пробурчал малой, корча рожицу, которую, впрочем, бабуля не увидела.
Умываться он, понятное дело, не стал, лишь мокрыми руками провел по глазам, чтобы бабушку обвести вокруг пальца. Бабушка не обвелась, но промолчала.
Мир вокруг сиял, особенно замечательно сияли горячие, с пылу с жару, оладушки, что ждали на столе.
– Ваньк, ты давай завтракай поскорей, да пойдем с тобой по магазинам. Сегодня папка приезжает! Папка твой! Надо бы рыбы купить, котлет его любимых накрутить, да пирог испеку.
– С мясом?
– С рыбой, дурачок. Как папка твой любит.
Ваня сморщил носик. Он-то рыбу не любил. Сегодня что-то шло не по плану. Обычно рыбой его никто не кормил. Впрочем, все еще можно исправить.
– Ба, а сладкий пирог будет?
– А ты что, Вань, думаешь, с рыбой будет мало?
– Мало, бабуль, – авторитетно заявил парень.
– Ишь ты! Мало ему! Сам вон, без штанов тут сидит, а ему все мало!
Бабушка расхохоталась. Ее всегда умиляло, когда внук, еще такой маленький, а вел себя как сердитый взрослый. Ребенок же любил ее смех и старался порадовать бабушку своими выходками.
Мама, как обычно, уже была на работе. Она всегда на работе, просто всегда. А приходит — сразу спать ложится. Бабушка ее жалеет, а у мамы уже вон какое пузо выросло. Бабушка говорила Ваньке, что если много есть и ничего не делать – вырастет пузо. Что ж такое получается – мама ничего не делает, что ли? И с ним при этом играть не успевает? Непорядок! Надо что-то такое-эдакое придумать… Вот если бы папа был рядом… Парень привычно вздохнул. Папу он не видел так давно, что уже почти забыл, какой он. Хотя нет, конечно, он помнил. Большую густую бороду, жесткие ладони и запах… Запах какой-то такой, такой… Когда-нибудь и он, Ванька, будет так пахнуть. Да, если бы папа был рядом, он бы понял. Он бы кулаком по столу – бух! И мама сразу с ним играла бы. Нет, ну а что? Ваня же совершенно точно знает, что и как нужно делать. Просто почему-то не всегда его слышат. Ну ничего, надо будет просто погромче требовать.
Мальчик сидел на кровати с наполовину надетыми колготками и размышлял.
– Ты чегой-то застыл, как изваяние? Собирайся скорее, а то с пирогами не успеем!
– Так мама же придет поздно?
– Так папа же приедет!
– Папа?!
– Да я ж тебе уже говорила! Вот окаянный, ты только про пироги слышишь? – бабуля опять рассмеялась, а Ванька вообще перестал понимать, что происходит.
– Колготки натягивай, ирод! И поскорее!
– Ба, помоги! Они застряли.
– У меня спина болит, ты ж умеешь уже все. Ладно, давай свои ноги, – и бабушка, с кряхтением согнувшись, стала натягивать колготки на вертлявого парня, – да успокойся ты! Чего заполошный такой?
– Папка едет! Папка! Заживе-е-е-м! – закричал вдруг во весь голос Ванька.
С горем пополам они собрались и вышли на улицу. Ваня шел, высоко задрав нос, и даже пару раз из-за этого поскользнулся и упал. Но этого, к счастью, никто не заметил. Зато каждый должен был увидеть, каков теперь Ванятка – мир его расширился до почти бесконечности, а с папой он будет самым лучшим на свете! Теперь и мама с ним играть будет (и пузо ее исчезнет, уж Ванька постарается – и на горки она с ним пойдет, и на каток, и белок кормить, и взапуски бегать станут!), и бабушка не станет его по утрам кашей кормить, а станет как сегодня – оладушками, а еще они салют пойдут смотреть, а папа его на плечи посадит и будет Ванька выше всех, почти у самого неба!
Еле-еле Ванька пережил этот день, извелся весь от ожиданий, а еще пришлось следить, чтобы ба про сладкий пирог не забыла, а то виданое ли дело – ребенка рыбным кормить! Ужас! Умаялся, бедный, так что пришлось снизойти и поспать днем. Конечно, не мужское это дело – днем спать. Но что поделать, раз жизнь такая сложная штука.
Когда Ванятка проснулся, первым звуком, который уловило его ухо – был низкий раскатистый смех отца.
– Приехал! Папка приехал! – босиком, в одних трусах и майке, Ванька бросился на кухню. Там сидел, улыбаясь в бороду, огромный мужчина со смеющимися глазами, – Папка!
– Куда босиком?! Застудишься! – тут же заворчала бабушка.
– Да он мужик, надо закаляться! – довольно рассмеялся отец, подхватывая сынишку на руки. Тот заливался счастливым хохотом, болтая ледяными босыми пятками в воздухе.
– Ну все, брат. Я вернулся, теперь здесь работать буду. На вахту больше не поеду. Будем с тобой вместе на рыбалку ходить, научу тебя на велосипеде ездить. А то ишь – еще немного и четыре года будет, а на велосипеде не умеешь.
* * *
Они сидели всей семьей на тесной кухоньке. Мама со своим пузом вжалась в уголок, папка взял Ваньку на руки, а бабушка то присаживалась с краю, то подскакивала еще что-то достать, принести, кому-то что-то налить да положить.
– Сиди, мать, сиди. Все хорошо. Не суетись, – отец встал, сняв себя мальчонку, и посадил бабушку на свое место. Пришлось Ваньке пристраиваться на табуретке на самом уголке – папа занял все место у края стола.
– Значит, так. На вахту, как я уже сказал, больше не пойду. Не дело это – дитям без отца расти. Заработал я неплохо, на первое время будет нам поддержка. А я уже с Михалычем договорился, он меня на старое место возьмет, а через пару месяцев, глядишь, и на место Ван Ваныча поставит – тот на пенсию собрался ужо. Так что будем все вместе, все будет хорошо. Ты, Катерина, на работе скажи, что останешься дома с маленьким на все полгода. Ничего, подождут. Ребенку мать нужна.
“Ага, я же говорил, говорил! Приедет папка, мама слушаться будет, со мной играть будет! Полгода! Мамочки дорогие, надо пистолетов у папы попросить, в войнушку ее научу, вот здорово будет!” – радостно начал думать Ваня, опять переставая слушать взрослых.
– Ну что, сын, готов становиться мужчиной? – папа прервал его сладкие мысли о новых пистолетах.
– Да, пап! – радостно отрапортовал Ванька.
– Ну вот, Катерина, а ты все боялась, что не будет рад.
– Да как же ж не буду?! – возмущенно воскликнул Ванятка, сурово сдвинув брови. Бабушка почти рассмеялась, мама напряглась, а вот отец почему-то замолчал. Посмотрел на Ваньку каким-то другим взглядом.
– Ты чего это так говоришь, а?
– Как – так?
– Невежливо говоришь!
– Да ладно тебе, Мишенька, малой играет просто, – вдруг засуетилась бабушка.
– Играть-то можно, заигрываться нельзя.
Атмосфера на кухне стала неуютной какой-то, неприятной. Ванька посмотрел по сторонам да и сбежал в комнату. Следом за ним пришла мама.
– Ванюш, ну ты чего? Ты не рад братику или сестричке? – женщина устало присела на кровать, обнимая сына.
– Какому еще братику?!
– Ну, может и сестричке… Скоро уж будет, – мама погладила свой живот.
– Там… там… там кто-то есть?! – с ужасом Ваня соскочил с кровати, заметался по комнате и рванул в ванную, где и заперся в темноте.
– Это что ж у нас сын, слепой, что ли? Или так от него скрывали? – папа расспрашивал маму и бабушку.
Точно. Слепой. Как он мог быть таким слепым! Братик или сестренка! И будет, как Ромка на площадке рассказывал – по первому писку к мелкому, а ему, Ваньке, только указания давать – пеленку принеси, соску помой… Ванька тихо сполз по стенке, глотая горькие слезы. Слепой. Да. Но не глухой. Он отлично слышал, как папа тихо, но уверенно объясняет маме, что все будет хорошо, что он сделает из Вани человека, и что парня должен воспитывать отец, а он был на вахте. И что он еще маленький, поэтому все будет хорошо. Еще вырастет из него отличный старший брат, защитник, мужчина.
Вечером, лежа в кровати, он продумывал, как бы так сделать, чтобы вновь оказаться главным. Маленький бог не хотел терять свои позиции. Но в силу малого опыта он еще не знал, что уже проиграл. Боги не сопротивляются – сопротивляются люди.
#АннаФилипович