Когда сбываются мечты

Он защищал докторскую по гравитации, а я смотрела на него, открыв рот, и не видела никого и ничего кроме...
Как? Как этот молодой мужчина с чуть сбитым на сторону красным галстуком, с ясным взглядом, в идеально сидящем костюме, с приглаженными волосами был тем Альбертом, которого я знала с детства? Немыслимо!
Он всегда ходил в растянутых свитерах, всклокоченный, угрюмый, он совсем не умел мечтать — так всем казалось. Но я знала, что это напускное.
Наши родители были дружны с детства, учились и работали вместе, потому часто оставляли нас вдвоём. Мы даже почти не реагировали, когда нас дразнили женихом и невестой. Никто ведь не знал, что было на самом деле, потому пусть говорят...
Впервые он рассказал мне о своей мечте, когда нам было по семь. Его родители подарили сборник легенд прошлого столетия, где на обложке парили киты. Альберт принёс эту книгу не в сумке, не в руках, а под свитером. Весь дрожа, достал её, положил на стол.
— Смотри! Киты летают! — с восторгом выкрикнул он.
— Это ведь сказки, — ответила я.
— Ты разве не хочешь увидеть парящего кита? — с недоверием спросил он. — Я вот — хочу!
— Только если он будет прям как на картинке, — я пригляделась внимательней, поискала в сети и рассмеялась: — И вообще это не кит! Это кашалот! Белый кашалот, которого несут красные птицы.
Альберт схватил книгу и убежал. Обиделся. Назавтра вернулся.
— И пусть кашалот! — пробормотал он и протянул мизинчик в качестве примирения. — Главное: летит!
— Пусть, — улыбнулась я и обхватила его мизинчик своим.
Мы много времени проводили в интерактивных музеях и знали, что одно время на нашей планете была повальная мода изображать морских животных парящими в небе. Эдакий перевёрнутый мир, где громадное соседствует с малым в безопасных условиях. Потом эта мода прошла, и всё превратилось в сказку. Не знаю, чем тронула Альберта именно эта иллюстрация, ведь в сети их было полно, но... Мне так нравилось смотреть на него в эти минуты.
Мы повзрослели. Много переездов спустя, подсчитав, что выгоднее снимать вместе, раз учимся на одном факультете, мы съехались. Родители всё ещё доставали своими шутками про жениха и невесту, но из-за расстояния казалось, что не так часто. Иногда, проходя из своей комнаты мимо Альбертовой, я слышала, как он говорил по телефону, уверяя родителей, что пока не исполнит свою мечту, даже и помыслить не может о свадьбе. Я даже пыталась познакомить его с сокурсницами и подругами, но он всё отмахивался, запирался в своём логове, которое звал кабинетом, всё больше учился и почти перестал со мной говорить. Но иногда, когда дверь была приоткрыта, я видела, как Альберт глядел на ту книгу сказок с белым летающим кашалотом. Мечтал.
И вот — докторская. Альберт был красив и уверен в себе, настойчив, открыт. Совсем не такой, как было раньше. И я восхищалась им каждую секунду! Как же я им восхищалась! Потому даже не поняла, что случилось, почему всё в зале переменилось, почему люди смеялись, почему дверь захлопнулась за Альбертом.
— Чушь! — кричали зрители. — Киты не летают!
— Это не кит! — сквозь хохот повизгивали из конца зала.
— Это кашалот! — хрюкали с другой стороны.
— Тем более! — икая, горланил первый. — Они же вымерли почти сто лет назад!
Я побежала.
Я побежала так быстро, как только могла. Туда! За Альбертом, куда бы он ни ушёл!
С туфлями в руках я догнала его на парковке. Альберт ослабил галстук, посмотрел на меня сверху вниз, а я задыхалась от долгого бега, уперевшись руками в колени.
— Ты веришь в меня, Грета? — лишь спросил он, открыв двери авто. Не отвечая, я села на пассажирское.
Мы уехали. Завели бизнес-другой. Подкопили денег и взяли кредит на исследования. Много лет, печалей и радостей, много открытий спустя мы нашли себя стариками. Вдвоём. Но уже не в маленькой детской, а в большой лаборатории. И хоть вокруг было много людей, которые вверили себя в руки нам, мы с Альбертом были вдвоём.
Хотя мы живём в прогрессивное время, ещё не все доживают до ста, а уж о крепком здоровье, когда тебе слегка за девяносто, можно лишь вспоминать с грустной улыбкой, листая вечерами интерактивные фотоальбомы. И потому никто не удивился, что я заболела. Альберт всё время проводил за исследованиями, а я уже полгода не принимала в них участия — перестала верить... Наверное. Нет! Я верила в Альберта, но не в то, что ему удастся запустить в небо того, кого больше нет.
Ещё полтора года... Но не радостных, наполненных жизнью лаборатории, а печальных и долгих в стенах лечебницы прошагали вместе со мной. Альберт приехал за мной. И я вместо приветствия, вместо всех заготовленных фраз и вопросов ляпнула первое, что пришло на ум:
— Не видела тебя в костюме с той кандидатской! Что-то случилось?
— Ты веришь в меня, Грета? — спросил Альберт, открывая мне пассажирскую дверь.
— Конечно! — удивилась, возмутилась я, отметая все его сомнения, и поправила сбившийся на сторону красный галстук. Альберт благодарно улыбнулся.
Мы приехали в лабораторию, которая стояла на взморье. Высокая аллея отделяла вид на воду из окон, и мы с этим почти смирились. Надвигался шторм, но по прогнозу обещался добраться не ранее следующего утра, и Альберт предложил прогуляться на пляж.
Мы медленно шли. Я опиралась на Альберта. Он — на трость. Песчинки и мелкие камешки скрипели под ногами, волны вторили нашим шагами получалась такая музыка, да музыка, какая бывает в начале неспешного доброго кино, когда всех неизбежно ждёт счастливый финал.
— Смотри, — указал Альберт куда-то на воду.
Я вгляделась, но не поняла, на что показал. Четыре года назад в этом месте мы выращивали фитопланктон, и я подумала, что ещё остались садки и капсулы, но нет, песок под прозеленью вод был гладкий, серовато-жёлтый, ребрился от течения. Но тут я заметила нечто красное, присмотрелась. И ещё, и ещё... Не на песке. В отражении. В воздухе. Я подняла голову.
Стая красных птиц несла кашалота. Белого. Как на картинке в той книге сказок. И я стояла и слова вымолвить не могла.
Альберт же, напротив, сказал:
— Увидеть летающего кита или кашалота было моей второй мечтой. И я обещал себе тогда, в семь лет, когда родители подарили книгу сказок, что как только сбудется эта мечта, я осмелюсь исполнить первую. Грета, ты выйдешь за меня?
— Да.
#ТатьянаКлявина