Дом смеющихся лиц часть 3

Милана приехала уже после того, как я вернулся с тропического пляжа.
– Господи! Подонок, сука!.. Что же он с тобой сотворил-то! – возмущалась она, рассматривая мое изуродованное лицо. – Ненавижу его!
– Не переживай, – успокоил я. – Вот заживет все, и я обязательно надеру ему задницу. Даже в секцию по карате записался.
Улыбнулся, но шутки моей она не оценила. Возможно, еще и потому, что выглядел я и впрямь крайне плачевно. А ведь она меня час назад не видела – до того, как я пошел в океане купаться.
– Скотина, изверг, тиран проклятый! – кипятилась Милана. – Это я во всем виновата!
– Да ни в чем ты не виновата…
– Ведь давно уже бросить его хочу!
– Так брось, – хмыкнул я. – Что мешает?
Она растерянно посмотрела на меня.
– Так ведь это… Ну…
Насупилась и отвернулась.
«Угу, кто тогда побрякушки будет покупать», – не без злорадства подумал я, буквально пожирая взглядом ее аппетитную фигуру.
Какое-то время мы молчали, размышляя, что предпринять дальше. Благо, на этот счет у меня всегда имелась идейка.
– Иди ко мне, – позвал я Милану.
А вот целоваться было больно. Но я мужественно терпел…
Позже она легонько коснулась губами моего лба и выбралась из-под одеяла.
– Я в душ. Мне домой пора.
– Как скажешь, лапа, – пробормотал я, пребывая где-то между сном и явью.
Дом не шалил и покорно терпел Миланено присутствие. Никаких закидонов, за что ему отдельная благодарность.
Я же чувствовал себя хорошо: устал, тело приятно ныло, хотелось спать. Возможности шкафа невероятно радовали. Теперь, если дом не будет артачиться, можно и мир посмотреть…
В ванной послышалось бурление воды.
Эх, знать бы еще, как работает этот чертов портал! А то ведь соберешься куда-нибудь на Гавайи, тамошний пляжик потоптать, а тебя на Северный Полюс отправят. Так и помереть недолго…
Раздался один испуганный вскрик.
– Ох, дерьмо! – выдохнул я.
Вскочив с кровати, бросился в ванную: лишь теперь вспомнил, какой неприятной особенностью наделена моя ванна. Думать о твари в черной глубине не хотелось…
Дверь оказалась заперта изнутри.
– Милана!
Тишина.
– Милана, открой!
Ни единого звука.
Быстро оглядевшись, я рявкнул стенам и потолку:
– А ну немедленно отопри дверь, засранец!
Нехотя заскрипела задвижка, и дверь отворилась. Внутри было пусто.
– Твою ж за ногу, – прошептал я, приближаясь к ванне.
Разумеется, дна в ней не было, а из водной темени на меня с сытым видом таращилось кошмарное нечто.
Пошатываясь, я побрел прочь. Это уже совсем не смешно… Таких шуток я не понимал. И… что теперь делать?..
Во входную дверь постучали.
Ничего не разбирая перед собой, я щелкнул замком. На крыльце стояли четверо. Все знакомые лица.
– И снова здравствуй, – улыбнулся Серебров.
Меня толкнули в спальню и усадили на табуретку. Серебров и еще двое остались в комнате, третий из мордоворотов пошел искать Милану.
– Что ж ты непонятливый-то какой? – покачал головой Серебров. – Ведь все тебе до крайности довести надо. Неужто иначе никак?
Я исподлобья следил за его действиями, молчал. Толку отнекиваться? Машина его невесты припаркована у моего дома, ее одежда недвусмысленно разбросана по комнате, бюстгальтер вызывающе венчает ворох постельного белья. Тут все ясно как божий день.
– Ну, Саша, чего молчишь? – не унимался Серебров. – Скажи что-нибудь.
– Чего тебе сказать? – буркнул я.
Мордовороты сохраняли каменные выражения лиц, – хорошо хоть не лыбились. Настолько злой иронии я бы не вынес.
– Так на вопрос ответь, почему ты такой тупой? – горько усмехнулся Серебров. – Жить, что ли, надоело? Так мог бы просто себе вены вскрыть или с крыши сигануть. Зачем такую неприятную ситуацию создал?
Меня начинал бить озноб. По его надменной харе все было видно: до утра мне точно не дотянуть. А когда он вытащил пистолет и неспешно, насвистывая что-то себе под нос, начал прикручивать глушитель, я и вовсе затрясся. Вот, значит, как все будет. Культурно, блин.
Отвернулся – не хотелось смотреть на эти его приготовления. Палач распроклятый!
– Так что? Есть какие-нибудь светлые мысли на этот счет? – спросил Серебров.
Я не ответил.
Вернулся третий мордоворот.
– Никита Алексеевич, нету ее нигде, – рыкнул он.
– Хм, интересно, интересно… Везде посмотрел?
– Да, Никита Алексеевич. Странно тут все как-то…
– В каком смысле?
Мордоворот явно смутился.
– Там, в ванне… там это… песок.
Я шмыгнул носом. Серебров скосился на меня.
– Где Милана?
– Не знаю. Наверно, проветриться вышла.
Скажи я правду, он бы все равно не поверил.
– Без одежды?
И верно, вся ее одежда ведь прямо здесь, в комнате, на самом виду лежит…
Ну да и черт-то с ним, один хрен помирать!
– Может, и без одежды, – пожал я плечами. – Поди разберись, что у этих баб на уме.
– Резонно, – кивнул Серебров. – А если без шуток?
– Спал я, когда она ушла.
– Вон оно как… Ну-ну. Песок-то тебе зачем?
– Нравится, – огрызнулся я. – Песочные ванны принимаю. Для здоровья полезно. Да и ссадины быстрей заживают.
– Первый раз о таком слышу. И откуда только вы подобную чушь берете?
Он извлек из пачки сигарету. Я же внимательно следил за его действиями.
– Из телевизора.
– Телевидение есть величайшее зло нашего времени, – назидательно произнес Серебров и чиркнул фирменной бензиновой зажигалкой.
Сверху прилетела капля. Ровно на кончик сигареты – как и положено.
– Что за хрень? – Серебров осмотрел потолок. – У тебя, кажись, крыша течет.
– Не только течет, но и едет регулярно.
Из ванной послышался всплеск.
– Не понял, – нахмурился один из мордоворотов, после чего отправился проверять.
Серебров же вновь уставился на меня.
– Там ведь песок, – задумчиво протянул он. – Или… у тебя что – две ванны?
– Веришь, нет – я сам не в курсе.
Впервые за все это время я позволил себе улыбнуться. И что-то в моей улыбке заставило Сереброва вздрогнуть. Он крепче стиснул пистолет, но мне уже было не страшно. Без какой-либо видимой причины я вдруг успокоился: необъяснимая уверенность, что дом не оставит все просто так, росла во мне с каждой секундой.
– Там Милана? Или кто-то еще?
– Всякое может быть.
Серебров быстро утрачивал самообладание. Его глаза налились кровью, лицо перекосило, вся детскость мгновенно исчезла, словно то был Дориан Грей, к которому постепенно возвращались пороки, долгое время впитываемые заколдованным портретом.
– Лучше не шути со мной, – зашипел он.
– Я и не шучу, – отозвался я. – Здесь есть шутники похлестче.
Раздался душераздирающий крик, затем всплески воды, а потом громом грянул один-единственный выстрел.
Двое оставшихся мордоворотов переглянулись.
– Один туда, другой со мной остается, – распорядился Серебров. Все это время он не сводил с меня глаз. – Кто еще в доме?
– В доме? – Я с трудом сдержался, чтобы не рассмеяться. – Не знаю. Может, Джек Потрошитель?
– Все шутишь, да?
– А то!
– Повторяю: кто – еще – в доме?
– Только мы, – хохотнул я. – И дом.
Он направил на меня пистолет.
– Никита Алексеевич… – позвал мордоворот, и голос его заметно дрожал. – Никита Алексеевич!
– Да что?! – рявкнул Серебров.
– Тут… тут люди, Никита Алексеевич, – пролепетал мордоворот. – В коридоре… Тут такое…
И он опустил оружие, с удивлением годовалого ребенка открыв рот на представшую его взгляду картину.
– Чего? – Серебров посмотрел на него, затем на меня, снова на него. – Кто это такие?!
– Друзья, – больше не сдерживаясь, рассмеялся я. – Мои многочисленные друзья. У меня очень-преочень много друзей!
– Никита Алексеевич… – продолжал лепетать мордоворот. – Тут такое… они… они это… улыбаются!
Серебров подошел к нему и выглянул в коридор. Судя по изменившемуся выражению лица, то, что он увидел, ему не особо понравилось.
– Обалдеть! – выдохнул он.
Лишь теперь до моих ушей донеслись звуки большого города, шум машин, голоса, топот каблуков по асфальту, гул самолета где-то в вышине… А в комнату меж тем лился дневной свет. И это с тем учетом, что на улице царствовала глубокая ночь.
– Это невозможно! – Серебров повернулся ко мне. Он был бледен, в глазах отчетливо читался испуг. – Как ты это делаешь?
– Это все дом. Он любит шалить…
Без какого-либо логического перехода или предупреждения, Серебров вскинул руку и трижды в меня выстрелил.
Я зажмурился, а когда вновь открыл глаза, то увидел расплющенные пули, отпечатавшиеся в бронированном стекле. Лист этого стекла делил комнату пополам, полностью отрезая Сереброву доступ ко мне.
Дом меня защищал…
Мой дом меня защищал!
Серебров что-то прокричал и принялся палить в мою сторону. Я вздрагивал при каждом новом выстреле, но ни одна из пуль так и не смогла пробить стеклянную заслонку. Приплюснутые кусочки металла торчали тут и там, от них в разные стороны паутинкой расходились трещины. Но не больше.
Когда патроны у Сереброва закончились, он отшвырнул пистолет и подошел к стеклу вплотную. Со злостью и отчаянием он таращился на меня, но добраться никак не мог.
Я поднялся с табуретки и шагнул к нему. Нас разделяло только стекло, и мы молча смотрели друг на друга.
– Тебе все равно не жить, – прошипел Серебров. – И все эти фокусы тебе не помогут. Надо будет, я сожгу этот курятник дотла!
Зря он так.
Серебров стоял к шкафу спиной, последний же из мордоворотов и вовсе убрел куда-то в коридор. Никто из них не заметил, как неслышно отворилась дверь шкафа, и как оттуда вышел некто высокий, в черном плаще и цилиндре.
«Джек Потрошитель, – не сразу догадался я. – Это и вправду Джек Потрошитель!»
Этот жуткий тип по-дурацки улыбался, демонстрируя ровные острые зубы, и сжимал в руке длинный блестящий нож.
Видимо, Серебров таки уловил какую-то перемену в моем лице. Он резко обернулся, и в этот миг Потрошитель грациозно взмахнул рукой. Сверкнуло лезвие, и поток крови вырвался из рассеченного горла, забрызгав бронированное стекло, кровать, не пойми откуда взявшуюся картину на стене…
Я отступил, неотрывно следя за действиями убийцы. Тот, продолжая лыбиться, перевел взгляд на меня. Элегантно поклонившись, он тремя пальцами приподнял цилиндр, после чего поволок все еще вздрагивающего Сереброва обратно в шкаф.
И все, что я был в состоянии сделать, так лишь поднять кверху большой палец правой руки.
– Играть хотим! – хором заявили мужчины, глупо при этом улыбаясь.
– Убирайся к черту!
Яростно хлопнув в ладоши, я зажмурился. Когда снова открыл глаза, в комнате было пусто. С тоской поглядел на запекшуюся кровь – нет, сегодня определенно не то утро, чтобы играть. Тела вчерашних незваных гостей, кстати, я так и не нашел…
Что же будет дальше?
Я решил не думать об этом. Вместо этого разделся и подошел к шкафу.
– Хочу на пляж, – произнес, точно заклинание какое.
По ту сторону двери и вправду оказался пляж. Но уже другой, не тот, что был в первый раз.