Коралина должна быть счастливой

Он звался Нейт Мар, а её называл своей Коралиной. Шептал нежности на непонятном языке. Дарил сладости, мрачных кукол, драгоценности и просил ни за что не заглядывать в зеркала. Был нежен, ласков и никогда не делал ей больно. Оставлял порой одну, но был рядом с самого начала, сколько Коралина себя помнила.
Возвращаясь оттуда, откуда никогда не рассказывал, Нейт обязательно приносил подарки, но никогда – новости. Зачем забивать голову беспокойством о внешнем мире? Главное, что дома всё хорошо.
Нейт не позволял Коралине делать что-то, что заставило бы её хоть немного утомиться или обеспокоиться. «Для меня важна лишь радость моей Коралины. Будь счастлива, милая, – это твоя единственная и прямая обязанность!» — любил повторять он, нежно обнимая за плечи. И Коралине казалось, что это правильно. Тёплый плед, уют и вечное счастье – словно сбывшаяся мечта любой девушки. В стекло этой правильности тщетно бились всякие мелочи, вроде вопросов «кто я?», «откуда?», «всегда ли так было?». Но зачем это всё, когда рядом есть Нейт? А она, несомненно, его Коралина. Только его. Только так.
Коралина не знала, что находится за пределами её уютного мирка – дома, количество комнат в котором Коралина никак не могла сосчитать, да и не особо пыталась. В детстве хвасталась подружкам, как много у неё в квартире комнат, а сейчас даже вспомнить не могла ни квартиры, ни подруг. Это всё было так не важно и так прочно забыто – как маленькая паутинка на потолке, которую и заметишь-то краем глаза, когда сквозняк забежит.
Двери в некоторые из комнат были заперты на ключ, а другие, казалось, появлялись и исчезали. Окон практически не было – их заменяли витражи и полотна с живописными, будто живыми, пейзажами. Великолепные цветные стёкла показывали чудесные сказочные картины, но не давали и шанса увидеть, что находилось за ними. В доме было тепло, уютно и неизменно. В единственное окно, что находилось в их спальне, всегда светила одинаковая лимонная долька Луны (которую иногда пытались закрыть облака) на старой люстре никогда не догорали свечи, а пыль совсем не накапливалась.
И ни в одной комнате не было зеркала... Коралина даже и не задумалась бы о них, если бы не та странная просьба Нейта. Однажды она спросила:
— А как они вообще выглядят, эти зеркала? Для чего они?
— Они показывают настоящее и прошлое. Показывают горе и страдания, летопись которых отпечатывается на лицах.
— Что такое «прошлое»? И что за «страдание»? Ты ведь говорил, что не позволишь мне страдать, это чтобы боли не чувствовать, да?
— Страдание – это пыль на душах людей. Не нужно оно тебе, моя Коралина. Ты должна быть счастливой, только счастливой! Иначе и незачем быть! — последние слова показались тогда Коралине странными, но она пропустила их мимо ушей, не пытаясь вникнуть.
Зато были в доме часы – прямо над входной дверью, из которой всегда неслышно появлялся Нейт. Обычные круглые часы с позолоченными стрелками и римскими цифрами. Отчего-то Коралина даже помнила, как ей пришлось учиться читать с таких время – она всё ещё упорно считала их жутко неудобными. Они ведь так громко и противно тикали! Тик-так, тик-так! Коралина ненавидела это тиканье всей душой, но Нейт не разрешал от них избавляться. Да и чем их заменить — Коралина всё не могла вспомнить.
Потому в доме для неё существовало лишь два запрета: смотреть в зеркала, которых не было, и разбивать проклятущие часы, которые, к сожалению, были. Свою страшную нелюбовь к первым Нейт объяснял тем, что однажды по неосторожности разбил подарок мамы – старинное зеркальце. А часы остались в наследство от бабушки. Очень трепетно Нейт относился к семье. Коралине он не рассказывал почти ничего, лишь обмолвился, что они погибли.
Коралина же не знала, что такого особенного в этих часах, но они будто пробуждали в ней ощущение чего-то забытого. С каждым новым «тик-так» казалось, что «вот-вот», но заветная ниточка всё не проскальзывала в игольное ушко, и девушка отвлекалась на новый подарок любимого, так ничего ине вспомнив.
Коралине порой снился сон: седая женщина в пёстрой одежде торопливо отдаёт часы темноволосому мальчику с большими чёрными глазами, совсем как у Нейта. Комната наполнена дымом. Снаружи слышатся крики – сухие и злые, как пистолетные выстрелы: «Сдохни, грязная ведьма! Цыганское отродье в этом городе больше не будет пачкать кровь нашей расы своей примесью!.. Здесь ты спрятала мелкого ублюдка?!» Старушка открывает люк в дощатом полу, помогает спуститься ребёнку и говорит сквозь слёзы и кашель: «Эти часы остановят для тебя время на сколько пожелаешь... Будь счастлив, пожалуйста! Будь счастлив, и пусть все, кто с тобой, будут счастливы тоже...» Слышится хруст – будто кто-то наступает на стекло. Люк закрывается.
Удивительно, но это был единственный сон, который Коралина вообще видела. Он повторялся множество раз, но в нём ничего не менялось. Как ничего не менялось и вокруг.
Так бы и протекала спокойная жизнь райской птички в золотой клетке, если бы не мысль затеять уборку. Коралина не знала, почему ей так захотелось навести порядок в и без того безупречном жилище, но... ей так захотелось. Возможно, это желание было навеяно подаренной книжкой с картинками, где розовощёкая женщина в чепчике убиралась в доме, а возможно, сказалось чисто человеческое – склонность что-то изменять под себя. Привести мысли в порядок, наводя его вокруг. Ведь обычное дело для обычной хозяйки — уборка. Что может пойти не так?
Разве что... Блеск в пепелище потухшего камина, который никогда не прекращал гореть. (Просто Коралина решила, что его тоже нужно почистить.) А там... Небольшой серебристый осколок зеркала, в котором отражалась вовсе не Коралина, возлюбленная Нейта, нет. И именно это ужасало. Хуже всего было, что она знала, кого увидела перед собой. Теперь в её памяти появилось давно забытое собственное имя – Лили Рэй. И самым страшным оказалось то, что именно Лили была настоящей. Не Коралина, фото которой она видела на столике у кровати. Та была такой же темноволосой и кареглазой, как и Нейт.
Лили с недоверием трогала свои светло-русые локоны и не узнавала их. Словно только проснувшись, проводя по всклоченной и непослушной шевелюре. И глаза в отражении были такими голубыми и напуганными, что пришлось срочно приходить в себя.
В ту секунду Лили ощутила, будто часики, прежде размеренно тикавшие, ускорили свой бег, неумолимо приближая приход хозяина. Что Нейт уже спешит возвратиться, – с каждым шагом секундной стрелки он приближается к дому и к своей пленнице.
А его Коралина сидела и глядела зачарованно в осколок зеркала. Видимо, того самого...
Теперь Лили вспомнила свою жизнь. По песчинке. Всегда грустную маму, что постоянно выглядела уставшей и осунувшейся. Ленивого, но очень худого кота Баську, ластившегося к ней по утрам. Свой дом, большой, но очень потрёпанный. Пол, просевший в нескольких местах. Пьяного отчима, который не стеснялся отвесить ей тумаков за нерасторопность. Свои руки в синяках...
В этот момент Лили взглянула на свои пальцы, сжимающие осколок зеркала. Прошлась взглядом, оглядывая своё тело. Оно впервые на её памяти было таким чистым и светлым: ни гематом, ни ссадин. Пожалуй, из той жизни она добровольно предпочла бы убежать в сон.
И теперь она вспоминала Нейта, превратившего это желание в реальность. Страх, который постепенно исчез вместе с памятью. Он пришёл к ней однажды ночным кошмаром, но обернулся приятной иллюзией, которая длилась как будто вечность. Вот только Коралина должна быть послушной...
Неотвратимость беды пронзила сознание Лили: «Опасно! Если он узнает, поймёт... Я должна быть счастливой... Этот дом подчиняется только ему. И время. Как жаль, что я не разбила эти часы раньше! Уже слишком поздно».
Большая стрелка замерла на восьмёрке, а минутная оказалась на двенадцати. Дверь медленно открылась – и если раньше это всегда приносило счастье, то сейчас... Лили в панике замерла. Показалось, что её заморозили, даже холод начал разливаться по грудной клетке от самого сердца, что сейчас громко стучало, заглушая даже тиканье часов. Шаги Нейта же были беззвучны, как и прежде. Войдя он пристально посмотрел на свою пленницу. И на удивление ничего устрашающего не сказал, лишь поприветствовал, как и всегда:
— Как ты, моя Коралина? Соскучилась? А я к тебе сегодня очень спешил...
От этого стало лишь более жутко. Из ослабевших рук выскользнул заветный осколок. Но не разбился окончательно, нет. Просто упал к ногам, поскользив немного по мягкому, пушистому ворсу ковра. Вот только отражение Нейта в нём было далеко от человеческого. Привычный силуэт любимого окутался дымом, который начал расползаться по комнате.
Девушка бросилась бежать, но двери или захлопывались перед ней, или вновь приводили в прихожую...
— Н-нейт! — дрожащим голосом произнесла Лили, едва сумев разомкнуть онемевшие губы.
— Я просил лишь о двух вещах, Коралина. Всего о двух. Я дал тебе всё, чего ты так хотела... — с каждым произнесённым словом тёмная фигура приближалась к ней.
Ужас сковывал всё сильнее, и, когда Нейт подошёл совсем близко, Лили лишь трусливо зажмурилась. Она ощутила, как что-то холодное обволакивает её шею и сжимается, не давая больше вдохнуть.
— А несчастной маленькой Коралине пора уснуть, — прошептала поглотившая её тьма.
* * *
«Сенсация! Новая жертва Мары! Кто следующий? Это уже шестой случай остановки сердца во сне за последние три года. В этот раз жертвой стала недавно отчисленная студентка по имени Лили Рэй. Местные жители связывают происшествие с легендой о демоне...»
«Молодая девушка скончалась в своей постели. Следов преступления не обнаружено. Однако родные настаивают на экспертизе. Отчим отказался давать комментарии. Мать госпитализирована в связи с резким ухудшением самочувствия...»
«Наконец установлены личности погибших! Кости, найденные три года назад в сгоревшем доме принадлежали старой гадалке и её внуку. Мать мальчика погибла в концлагере, как и многие другие цыгане в те годы».
Город гудел и жаждал сплетен. Кто-то рассказывал о самоубийстве из-за приставаний отчима, кто-то о беременности девушки от молодого преподавателя (хотя в институте те были, как на подбор, стариками), кто-то о демоне, убивающем молодых горожанок во сне...
И только в ночи звучал тихий голос:
— Я приду за тобой, моя Коралина. Я найду тебя. И ты обязательно будешь счастлива…
Соавтор: Юджин Хайвер
Evgenia Rylskaya
#авторскиерассказы