НЕ БУДИТЕ СПЯЩЕЕ ПРИВИДЕНИЕ (часть 4)

Постучав в дверь, Павел Олегович вошёл в комнату. Адела Францевна стояла у окна, спиной к нему. Он помедлил и подождал, пока она обернётся, но директор продолжала стоять, словно не замечая никого вокруг.
- Адела Францевна, - обратился он к ней, - я так понимаю, что вы в курсе, по какому вопросу я приехал? – не дожидаясь приглашения, он отодвинул стул и сел.
- Да, Павел Олегович, - после недолгого молчания произнесла директриса и повернулась.
Брови следователя удивлённо приподнялись – он-то думал, она сейчас начнёт отпираться.
- Вот как, - сказал он, - зачем же вы солгали нам вчера? Вы же не могли не понимать, что мы всё равно докопаемся до правды.
- Я подумала, что если вы спрашиваете у меня, значит, другие источники информации для вас не доступны, поэтому и не стала бередить прошлое. Давно это было.
- Семь лет назад.
Адела кивнула головой и, отойдя от окна, опустилась в своё кресло. В каком-то меланхоличном настроении она начала свой рассказ.
- Я была тогда директором школы только третий год. Моя работа всегда была безупречной в качестве учителя, и став директором, я продолжала исполнять свои обязанности с той же ответственностью и старанием. У нас сложился замечательный коллектив, состоящий из молодёжи и людей постарше, но мы всегда находили общий язык друг с другом.
- Роман Петрович Свиридов. Расскажите о нём.
- Молодой человек двадцати восьми лет, весёлый, озорной. Дети его обожали. Я понимала, что зарплата у учителя маленькая, поэтому старалась удержать молодёжь в нашей школе, давая им вести всяческие кружки, факультативы и замены.
- Мудрое решение, - сделал ей комплимент следователь.
- Спасибо, - директриса кивнула головой, принимая похвалу. – Роман был очень артистичным молодым человеком, он сам выступал на школьных концертах, великолепно играл на гитаре. Поэтому я и решила предложить ему вести драмкружок. Талантливых детей у нас в школе было множество, с набором проблем не возникло. Софья тоже записалась. Она хорошо училась, ей всё давалось легко, к тому же, она посещала музыкальную школу и отлично пела. Драмкружок ждал её. Роман сразу заметил артистичность Сонечки и поставил её на главные роли. Хочу отметить, что только в нашей школе была эта своеобразная театральная направленность в развитии детей. Мы страшно гордились этим. Даже дети из других школ стали проситься на занятия к Роману Петровичу.
- Он брал их?
- Он не смог отказать только двум мальчишкам из ближайших школ, уж очень те были талантливы, основной приоритет отдавался всё же детям из нашей школы. Они поставили несколько спектаклей, Софья почти во всех исполняла главные роли. Слава о нашем кружке разлетелась по всей области, Романа Петровича пригласили участвовать в областном театральном конкурсе. Нужны были серьёзные репетиции. Все очень старались. Они репетировали на переменах и после уроков. Я настаивала только на том, чтобы это было не в ущерб математике. Театр театром, но, прежде всего, школа – это учебное заведение, которое должно давать знания. Впрочем, я посетила несколько уроков Романа Петровича и лично убедилась в том, что математика не страдает от деятельности театрального кружка.
- Когда пропала Софья?
- Это случилось в январе месяце почти семь лет назад. Была пятница. Наша педагог-организатор решила провести новогоднюю дискотеку для ребят в стиле 80-х, знаете, это очень модно. Те ребята, которые были задействованы в спектакле, репетировали. Остальные же веселились на дискотеке. После репетиции юные артисты присоединились к танцам. Роман Петрович уехал домой.
- Софья тоже пошла на дискотеку?
- Да, она тоже была там, танцевала со всеми. Никто и не заметил, как она ушла. Танцы закончились, все разошлись по домам. А в восемь вечера её мать сидела в участке и, обливаясь слезами, просила найти дочь. Полиция сразу же приступила к поискам. Софья была единственной дочерью в семье, мать воспитывала её одна.
- А куда делся отец?
- Спился и замёрз зимой в сугробе, когда девочка была ещё совсем маленькой. Мать её больше замуж не вышла, растила дочь своими силами. Не передать словами, что она пережила за эти дни, пока шли поиски. Утром она пришла в школу и, рыдая, просила меня помочь. Мы организовали дополнительные поиски. Все были потрясены случившимся. Софья Коваленко – отличница с безупречной репутацией, никогда не замеченная ни в одной из дурных компаний, и вдруг пропала, исчезла. Роман Петрович руководил одной из групп ребят, отправившихся искать девочку. Её искали всюду – по замороженным стройкам, подвалам, показывали её фотографию всем, кто встречался по пути, но это ни к чему не привело.
- А что же полиция?
- Тогда это ещё была милиция, хотя название сути не меняет. За это дело взялись поначалу неохотно.
- Почему?
- Следователь решил, что девочка могла просто сбежать из дома. Знаете, как это бывает. Никто ничего не замечает, внешне всё может казаться благополучным, а потом ребёнок, никого не предупредив, пропадает. Мать Софьи ни на минуту не поверила в то, что её дочь могла сбежать. Она принялась писать жалобы во все инстанции, какие только знала, или ей подсказали добрые люди. Тогда это дело прогремело на всю область. А хуже всего было то, что мы попали в список подозреваемых. В чём нас только не обвиняли. И что мы могли плохо с ней обращаться, давили на неё морально, склоняли к каким-то криминальным действиям и даже накачивали наркотиками. Весь город стоял на ушах. Был грандиозный скандал. Я не знаю, как меня тогда не уволили. Но ведь я, и в самом деле, не была ни в чём виновата, Павел Олегович. Мы не меньше других переживали за Софью и надеялись на её возвращение. Если бы она только вернулась и рассказала, что с ней произошло. Все до последнего надеялись на чудо.
- Но чуда не произошло, - подытожил следователь.
- Вы правы, она так и не нашлась, - печально подтвердила Адела Францевна. – Тело так и не было обнаружено, и ни один человек не обратился в полицию с сообщением о том, что видел её где-то. Вот уже несколько лет она считается без вести пропавшей.
- Почему Роман Петрович уволился из школы?
- Разве это не очевидно? – горько усмехнулась директриса. – Во-первых, эти ужасные обвинения.
- Но ведь у него было алиби, как я понимаю?
- Да, было. Несколько работников техперсонала подтвердили, что он уехал домой ещё до того, как закончилась дискотека.
- А детей опрашивали?
- Конечно. Подруга Софьи рассказала, что после очередного танца та пошла попить воды и больше не вернулась. Девочка решила, что Соня по какой-то причине ушла домой и не придала этому никакого значения.
- А из сотрудников кто-нибудь видел, как она покидала здание школы?
- Понимаете, Павел Олегович, дискотека, большое количество детей. За каждым не уследишь. Ушла она или не ушла, никто не видел.
- А её вещи?
- Вещей в школе не было. Здесь всё обыскали, начиная от крыши и заканчивая подвалом.
- Понятно. У меня к вам ещё два вопроса.
- Конечно, спрашивайте.
- Какой спектакль они готовили на конкурс?
- Изначально хотели поставить «Гамлета», но сошлись на том, что это слишком сложная постановка для детей и заменили его на «Отелло».
- Я бы не сказал, что «Отелло» проще «Гамлета», - не удержался от замечания Карташов.
- Это не те постановки, которые идут на взрослой сцене, - улыбнулась директриса, - тексты были адаптированы для школьников.
- Понятно. И второй вопрос, точнее просьба: я хотел бы осмотреть школьный подвал.
Адела Францевна удивилась этой просьбе, но молча кивнула в знак согласия. Взяв связку ключей, лежащую на столе, она сказала:
- Пойдёмте, я вас провожу.
Павел Олегович встал со стула и последовал за директрисой. Они прошли длинным коридором и свернули под лестницу. Потянув на себя старую деревянную дверь, Адела Францевна первая спустилась вниз, Карташов повторил её путь.
- Здесь котельная, - она указала на ещё одну старую деревянную дверь, - а здесь комнаты или катакомбы, называйте, как хотите. Задумывалось это строение, как бомбоубежище, со временем оно утратило свою актуальность. Теперь здесь просто кладовки для хранения разного хлама.
- Здесь есть свет?
- В первой комнате есть, - он щёлкнула выключатель, - а дальше – нет. Проводка старая, у школы нет средств на ремонт, мы обрезали провода, и освещения там нет. Да, собственно, оно там и не нужно.
Павел Олегович машинально достал из кармана мобильный телефон и включил функцию фонаря. Яркий холодный свет прорезал густую темноту. Мужчина, посветив себе под ноги, прошёл во второе помещение. Оно было почти пустым, только в углу валялся какой-то хлам. Пройдя его, он уже собрался вступить во мглу третьей комнаты, когда его на мгновение остановил обеспокоенный голос Аделы Францевны.
- Павел Олегович, туда лучше не ходить, там полы плохие, могут не выдержать.
- Тут ниже уже падать некуда, - усмехнувшись, отозвался он, - не волнуйтесь.
Директриса прошла комнату и приблизилась к следователю.
- Мне страшно оставаться там одной, даже зная, что вы здесь. Могу я взять вас за руку? – попросила она.
- Да, конечно, - пришлось согласиться следователю. Отказать напуганной даме было бы верхом неприличия.
Вдвоём они прошли в третью комнату. Павел Олегович посветил фонариком. В углу он увидел дверь. Похоже, это та самая дверь, о которой рассказывала Камилла.
- У вас есть ключ? – спросил следователь, повернувшись к директрисе.
- Вы хотите туда? Вниз? – безмерно удивилась она. – Но там ничего нет, кроме старого хлама, а на ступеньках в темноте можно выломать себе ноги.
- Мне нужно всё осмотреть, - твёрдо произнёс Карташов.
- Ну, если вы так хотите. Посветите мне.
Следователь довёл женщину до двери и осветил фонариком замок. Выбрав из связки ключей один, она вставила его в замочную скважину и повернула. Дверь открылась достаточно легко, словно кто-то заранее смазал её. Карташов посветил вниз. Ступеньки.
- Я спущусь, - сказал он, - дайте мне ключ.
- Павел Олегович, - обиженно отозвалась Адела Францевна, - вы думаете, что мне захочется запереть вас в этом подвале, а самой остаться здесь в кромешной тьме? Я пойду с вами.
- И всё-таки, пусть ключ будет у меня.
- Как пожелаете, - надув губы, она протянула ему ключ.
Засунув его поглубже в карман, следователь стал осторожно спускаться вниз. Адела Францевна шла за ним. В отличие от верхних комнат, внизу было довольно холодно. Перед ними открылась небольшая комнатка, даже можно сказать каморка, с одной стороны полностью заваленная старой разломанной мебелью. Посреди каморки стояли брошенные школьницами стулья, с которых свисала спиритическая доска из картона. У стены валялись осколки разбитого блюдца.
- Как здесь холодно, - поёжилась Адела Францевна, - и страшно, - подойдя к Павлу, она вдруг прижалась к нему всем телом.
- Что вы делаете? – удивился он.
- Пытаюсь согреться и почувствовать дружеское плечо, - как ни в чём не бывало, ответила Адела.
- Пойдёмте наверх, - Карташов вдруг понял, что бояться надо ему. Сегодня в кабинете директрисы ему показалось, что она оставила свои заигрывания с ним, но, выходит, он ошибся. Она, словно змея, спряталась в нору и только ждала удобного случая, чтобы выползти и обвить его своими кольцами.
- Да, вы правы, пойдёмте, - она сделала шаг и вдруг громко охнула.
- Что такое?
- Я, кажется, ногу подвернула, - директриса потёрла щиколотку, - и не могу идти.
- Держитесь за меня, - Павел со вздохом подставил ей плечо, и Адела Францевна двумя руками обхватила его за талию. С трудом она дохромала до ступенек и вопросительно посмотрела на Карташова.
- А теперь как?
- Вы совсем на ногу наступить не можете?
- Боюсь, что да.
- Держите телефон и светите на дорогу.
Ещё раз шумно выдохнув, Павел подхватил её на руки и вынес в верхний подвал. Опустив Аделу на пол, он отдышался. Женщина всё это время стояла, прижимаясь к нему. Отдохнув, он спросил:
- До ступенек дойти сможете?
- Постараюсь, - отозвалась она.
Адела по-прежнему освещала дорогу телефоном следователя, а он старался как можно быстрее добраться до ступенек, ведущих из подвала. Да, плохая была идея идти сюда с ней. Нужно было вызвать кого-то в помощь, и ребятки быстро бы здесь всё осмотрели.
Дохромав до ступенек, женщина остановилась и посмотрела на Павла. Тот, не говоря ни слова, снова подхватил её на руки и вынес на первый этаж школы. Пот катил с него градом. Соседство с котельной наполнило подвал теплом и даже духотой. Вытерев лоб рукавом, мужчина посмотрел на лестницу. Последнее препятствие. Оставалось радоваться, что Адела Францевна была женщиной хрупкого телосложения. Постояв пару минут, он в третий раз взял её на руки и почти вбежал на второй этаж, где находился её кабинет.
Директриса вставила ключ в замочную скважину, открыла дверь и, прихрамывая, вошла.
- Воды хотите? - спросила она, опускаясь на стул и потирая ногу. – Есть обычная, есть газированная.
Карташов отыскал взглядом кулер, стоящий в углу.
- Я сам, сидите, - он подошёл к кулеру и набрал воды в один из одноразовых стаканчиков, стопкой висящих рядом.
Ещё никогда в жизни простая вода не казалась ему настолько вкусной. Таких интенсивных нагрузок давно не было в его жизни, ещё со времён студенчества, когда он потел до изнеможения в спортзале, сбрасывая лишний вес, а потом вылепливая своё тело с помощью бодибилдинга.
- Спасибо, что помогли мне, я ваша должница, - глаза Аделы Францевны излучали восхищение мужественным поступком следователя Карташова. Она вернула ему мобильник.
- Не за что, - ответствовал он, бросая использованный стаканчик в корзину для мусора и, протягивая ей ключ от подвала. – Мне пора ехать, задержался я тут у вас. С ногой разберётесь?
- Позову кого-нибудь, - огорчённо сказала она, - у нашей медсестры должна быть какая-то мазь от ушибов и растяжений.
- Если понадобится, я позвоню вам или приеду, - кивнув на прощание, Павел Олегович вышел из кабинета.
Внизу он сообщил одной из техничек, что директрисе требуется помощь и попросил отправить к ней медсестру. Когда медработник вошла в кабинет директора, она увидела женщину, стоящей около окна и осторожно выглядывающей на улицу.
Карташов вернулся в участок. В коридоре он столкнулся с рыжим Саньком, который как раз спешил к нему с адресом Свиридова Романа Петровича на листке. Забрав бумажку, Павел вошёл в свой кабинет, где оставшееся время с нетерпением ждал Наташу. Сегодня у него была целая куча новостей для неё: им удалось выяснить, кто такая Софья Коваленко и, что с ней случилось, а так же в деле появился новый фигурант – Свиридов Р.П., и у них на руках был его адрес. Следователь было подумал съездить к нему и поговорить, но потом передумал. Сначала он поговорит с Наташей и обсудит все детали.
Звягинцева опаздывала. Влетев в кабинет Павла Олеговича, она бросила свои вещи на стул и убежала на сеанс с Камиллой. Карташов только успел ей крикнуть вслед, чтобы она поскорее возвращалась.
Наташа, и в самом деле, пробыла с девочкой недолго. Вернувшись в кабинет к Павлу, она рассказала, что Софья сегодня не снилась Камилле, и новых синяков на шее не появилось.
- Я ввела её в транс и пыталась что-то выведать у нашего призрака, но она ничего не сказала, только показывала на свою шею. Я так понимаю, что её задушили.
- Возможно.
- А у тебя новости есть?
- Да, и сразу несколько. Первая новость: Софья действительно училась в той же школе, где сейчас учится Камилла и две другие девочки. Кстати, ты не спросила, где её подружки?
- Одна, Ира, болеет, но уже скоро должна выздороветь. А вторую, Надю, родители отправили в какой-то лечебный санаторий полечить нервы. Она пробудет там до новогодних праздников.
- Понятно. Санёк пробил Софью по базе. Она считается пропавшей без вести уже почти семь лет. Её вот-вот объявят официально погибшей.
- Она не хочет этого! Поэтому она и душила Камиллу, давая нам понять таким образом, что её убили, но убийца до сих пор не пойман! - воскликнула в возбуждении Звягинцева.
- А теперь сядь поудобнее, чтобы не упасть со стула, - улыбаясь, предупредил её Павел.
- Села, говори.
- В деле об исчезновении Софьи Коваленко фигурировали директор школы Адела Францевна и некий Свиридов Роман Петрович, учитель…угадай чего?
- Математики? – потрясённо предположила Наташа.
- В яблочко!
- Это просто невероятно!
- Но, тем не менее, так оно и есть.
- Стало быть, Адела Францевна вчера нам соврала, что не знает никакой Софьи Коваленко?
- Естественно. Сегодня я на неё надавил, и она во всех подробностях рассказала мне ту давнюю историю.
- Звучит интригующе. И что там произошло?
- Этот Роман Петрович вёл школьный кружок, который посещала Софья.
- Математический? – предположила девушка.
- Театральный.
- Учитель математики вёл театральный кружок? – удивилась Наталья.
- И весьма успешно. Его пригласили участвовать в каком-то конкурсе. Софья была в главной роли. Спектакль назывался «Отелло», - Павел выразительно посмотрел на Наталью, наслаждаясь произведённым эффектом.
- Как хочешь, но такого количества совпадений просто не бывает! – воскликнула она. – Девочка играла Дездемону, и её задушили. И снова математика! Я думаю, что убийца – этот Роман Петрович.
- Я тоже так подумал, но у него есть алиби.
- Алиби – серьёзное?
- Более или менее. После репетиции он уехал домой, и его видели технические сотрудники школы. А Софья осталась на дискотеке, которая проходила в тот день в школе. Потом она сказала подружке, что пойдёт попить воды, ушла и больше не вернулась. Ни её, ни её вещей больше никто и никогда не видел.
- Дааа, - протянула Наталья. – И какие мысли по этому поводу?
- Думаю, для полноты картины нам нужно поговорить с этим Романом Петровичем.
- Совершенно верно! И это сделаю я, - торжественно заявила она.
- Почему это ты?
- По той просто причине, Пашенька, что он – мужчина, а я женщина.
- И что? – он неодобрительно исподлобья посмотрел на Звягинцеву, которую весьма позабавила его реакция на это заявление.
- А то, что женщин-полицейских воспринимают несерьёзно. Он может расслабиться и проболтаться, - аргумент, с которым не поспоришь.
- Я беседовал с Аделой Францевной, мне легче будет сопоставить потом их показания, если с ним поговорю я, - выдвинул Карташов контраргумент.
- Если это так важно, я включу диктофон, и ты сможешь всё потом прослушать.
- Не нравится мне эта идея, - стоял на своём Павел. – На каком основании ты будешь его допрашивать? Ты же не работаешь в полиции.
- А он не обвиняемый, чтобы его допрашивали, я просто по-человечески попрошу его всё мне рассказать. Ты же обработал сегодня директрису!
- Здесь другое, - возражал Карташов.
- А вот и не другое. Женщине он быстрее всё расскажет, нежели мужчине.
Павел замолчал. С одной стороны, это была неплохая идея, и она могла сработать. Но с другой… Наталья отправится к какому-то незнакомому мужчине, который предположительно может быть убийцей.
- Ты ведь отвезёшь меня? – неожиданно спросила она. – И подождёшь, пока я поговорю с ним?
- Хорошо, - согласился он, - только недолго. Если ты не выйдешь от него через полчаса, я буду вынужден подняться в квартиру.
- Вот и славно, - улыбнулась Наталья. Оказывается, с Карташовым можно договориться.
Павел припарковался неподалёку от дома, где жил Роман Петрович и хмуро посмотрел на Наташу.
- Может, всё-таки я сам?
- Нет, нет и нет. Дай мне твоё удостоверение.
- Зачем?
- Предъявлю этому Роману.
- Там моя фотография.
- Ну, если он всё-таки досмотрится, скажу, что сменила пол, - засмеялась девушка, - а удостоверение ещё не успела.
Карташов молча отдал ей свою корочку и, в самом отвратительном настроении наблюдал за тем, как она скрывается в подъезде дома.
Дверь открылась почти сразу. Наташа приготовилась поздороваться и вдруг замерла. На пороге стоял Аполлон в человеческом обличье. У парня были светло-русые волосы и выразительные серые глаза, прямой нос и мужественный подбородок. Лёгкая небритость создавала особый шарм, а слегка вьющиеся волосы придавали некую загадочность всему его облику. Одет он был в светлую футболку и тёмно-синие джинсы. Под одеждой угадывалось спортивное тело со скульптурным рельефом.
- Вы ко мне? – спросил он, довольно улыбаясь при виде опешившей девушки.
- Вы – Роман Петрович Свиридов? – наконец пришла в себя Наталья.
- Он самый. А вы?
- Наталья Валерьевна Звягинцева, офицер полиции, - отрапортовала девушка, сунув ему под нос удостоверение Павла и, быстро его захлопнув. – Мы расследуем дело об убийстве Брянцевой Изольды Тихоновны. Мне нужно задать вам несколько вопросов.
- Погодите, милая леди, - осёк её Роман. – А я-то здесь причём? Последний раз я видел Изольду Тихоновну лет семь назад.
- Да, это мне известно. Но в связи с делом о её смерти, всплыло другое дело – об исчезновении Софьи Коваленко. Вот об этом мне и нужно вас спросить.
- Проходите, - посторонился он, пропуская её внутрь квартиры.
Наталья вошла в небольшую квартиру, но с довольно хорошим ремонтом. Первое, что бросилось ей в глаза в комнате, это цветы на окнах.
- Вы живёте один? – вопрос сорвался с её губ прежде, чем она успела подумать. Девушка слегка смутилась.
- А что, это имеет какое-то значение? – усмехнулся мужчина.
- Нет, простите, - извинилась Звягинцева, - я просто цветы увидела на окнах, вот и поинтересовалась.
- Это мои цветы. Я живу один. Присаживайтесь, - он указал ей на небольшой диванчик, а сам сел в кресло напротив. – Слушаю вас.
Наташа смутилась ещё больше. Она ожидала, что учитель математики будет выглядеть, как обычный ботаник, но совсем не как топ-модель из журнала. У неё запершило в горле.
- Расскажите, пожалуйста, как пропала Софья Коваленко, - откашлявшись, спросила она.
- Я тогда работал в двадцать седьмой школе учителем математики, - начал Роман, - молодой совсем был, ещё не женатый.
- Простите, - перебила его Наташа, - но ведь вы сказали, что живёте один?
- Да, я в разводе.
- Понятно. Продолжайте.
- Зарплата, сами понимаете, там была не ахти. Я пошёл в школу от безысходности, другой работы на тот момент не было.
«Мог бы манекенщиком устроиться или топ-моделью», - невольно подумала про себя Наталья.
- Директор это всё понимала, и нагружала нас, молодёжь, как могла. Мне выпало вести драмкружок. Театрального образования у меня не было, но ещё в студенческие годы я активно участвовал во всяких конкурсах самодеятельности, неплохо играл на гитаре, пел. Хотите вам спою? – вдруг предложил он.
- Что? Нет, - Наталья почувствовала, что неудержимо краснеет. Вот чёрт, она-то думала вывести его из равновесия своим присутствием, а получалось с точностью до наоборот. – В другой раз, - добавила она.
- Хорошо, - Роман посмотрел на девушку, словно хотел сказать: «Я знаю, почему ты так нервничаешь».
- Что было дальше?
- Я стал руководителем кружка, и дело, как говорится, закипело. Мы сделали несколько постановок.
- Софья сразу стала посещать кружок? – взяв в руки блокнот, в котором она должна была делать записи, Наташа принялась обмахиваться им.
- Вам жарко? – с загадочной улыбкой спросил мужчина. – Может, окно открыть?
- Нет, не стоит, - девушка продолжала обмахиваться блокнотом. – Так она сразу к вам пришла?
- Да, одной из первых. Я раздал всем роли, и мы попробовали сыграть спектакль. Получилось очень здорово. Я сразу понял, что у Сони талант, и поставил её на главную роль. Она выкладывалась на сто процентов. Я старался не выделять её особо среди других. Дети, знаете, они очень обидчивые, а иногда и откровенно завистливые. Когда в очередной постановке я не дал ей главную роль, она так расстроилась, плакала. Я пытался ей объяснить, почему так сделал. Не знаю, поняла ли она меня. А потом нас пригласили на конкурс. Это уже была серьёзная заявка на некий профессионализм с моей стороны. Не скрою, что я был польщён, поэтому к выбору исполнителей отнесся со всей добросовестностью. Конечно, главная роль вне всяких сомнений должна была принадлежать Софье. Это даже не обсуждалось. Да и обсуждать было не с кем. Я же был единоличным режиссёром этой школьной труппы. Мы все свои силы бросили на репетиции.
- Какую пьесу вы ставили?
- «Гамлета», но впоследствии он был заменён на «Отелло».
- Почему?
- В «Гамлете» слишком длинные монологи, детям было трудно запомнить. И хотя это был адаптированный вариант, мы решили не рисковать. Представляете, если бы они вдруг на сцене начали забывать слова.
- Да, это было бы неприятно, - согласилась Звягинцева.
- Это было бы ужасно! – поправил её Роман Петрович. – В тот вечер репетиция шла не совсем гладко. В школе проходила дискотека, и дети отвлекались на громкую музыку. Я понял, что не добьюсь от них чего-то феноменального и отпустил всех. После этого я уехал домой, а они остались на дискотеке.
- Когда вы узнали об исчезновении Софьи?
- На следующий день. Её мать прибежала в школу вся в слезах. Соня не вернулась с дискотеки и вообще не ночевала дома.
- Как вы думаете, она могла сбежать?
- Вряд ли. Она была отличницей, очень старательной, очень ответственной. Мать её очень любила, конфликтов у неё ни с кем не было. Да и не стала бы она подводить нас под монастырь с этим конкурсом.
- Вы искали её?
- Да. Мы разбились на несколько отрядов. Милиция тогда не слишком рьяно взялась её искать. А ведь могло такое произойти, что она была где-то поблизости, и ей требовалась помощь. Мы прочёсывали всю округу вдоль и поперёк. На второй день к нам присоединились отряды из других школ. Мы осмотрели каждую улицу, каждый переулок, каждый камень на дороге. Я готов был возглавлять поиски сутки напролёт, только бы найти. Пусть избитую, с переломами, но живую. На третьи сутки из соседнего города привезли специально обученных собак, но прошло уже слишком много времени, и они не взяли след. А потом… - Роман опустил голову и замолчал.
- Что потом?
- Потом мы превратились в первых подозреваемых. В чём меня только не обвиняли, страшно вспомнить… Знаете, Наталья Валерьевна, эта история сломала мне всю дальнейшую жизнь.
- Почему? – сочувствующе спросила Наташа.
- С работы пришлось уволиться из-за грязных слухов и сплетен, которые расползлись в изобилии по городу. Потом долго не мог устроиться, перебивался случайными заработками. Через время женился и прожил два года в сущем аду. Развёлся. Бывшая жена постаралась, чтобы я надолго нигде не задерживался. Пытался преподавать в университете, в техникуме. Сейчас опять без работы сижу.
- Может, вам в школу вернуться? – вдруг предложила девушка. – Там сейчас пока никто не ведёт математику, насколько я знаю.
- Думаете, меня возьмут?
- Адела Францевна отзывалась о вас очень хорошо. Я не вижу причин, по которым она бы вам отказала, тем более, что за эти годы вы приобрели хороший опыт.
- Спасибо за совет и участие. Возможно, я так и сделаю. А что, кстати, случилось с Изольдой Тихоновной?
- Её убили прямо в школе.
- Ого! И как именно?
- Проломили череп топором.
- Ничего себе. А какая связь между её смертью и исчезновением Софьи?
- Ещё пока точно не знаем, но, возможно, мы имеем дело с маньяком. Сейчас мы собираем как можно больше информации.
- Понятно. Я рассказал вам всё, что знаю. Если ещё что-то вспомню, то позвоню. Вы оставите мне свою визитку? – он проникновенно посмотрел в глаза Наташи.
- Да, конечно, - сказала она, вставая с дивана и, роясь на ходу в своей сумке. Уже возле самого выхода она протянула ему визитку. - Если что-то вспомните – звоните, - и она быстро побежала по ступенькам.
«Наталья Валерьевна Звягинцева. Психолог высшей категории», - прочитал он на визитке и, улыбнувшись, покачал головой.
Карташов то и дело поглядывал на часы. Отведённые им Наталье полчаса почти истекли. Ещё две минуты и он сам поднимется в квартиру к этому Свиридову. Следователь уже потянулся к ручке на двери, как вдруг увидел Наталью, выбегающую из подъезда.
- Поехали! – выдохнула она, усаживаясь на переднее сидение.
- За тобой кто-то гонится? – воинственно спросил Павел.
- Нет. Заводи.
Карашов, не торопясь, повернул ключ и завёл машину. Прогрев её пару минут, он нажал на газ.
- Ну, рассказывай, что ты выяснила? – спросил он по дороге.
- Мне кажется, он ни причём.
- С чего такие выводы?
- Он очень переживал, когда Софья пропала, возглавлял поиски. Потом ему пришлось с работы уволиться – по городу поползли слухи и сплетни.
- Какие именно слухи и сплетни? – уточнил Карташов.
- Э… я не знаю. Не спросила, - Наташа покраснела.
- Вот. А если бы я его опрашивал, то всем бы поинтересовался, - поучающее отозвался Павел Олегович. – А что он из себя представляет, этот Роман Петрович? Худощавый, невысокий очкарик?
- Нет, - ответила Наталья и покраснела ещё больше. – Высокий, накачанный…
- Ну-ну, - язвительно посмотрел на неё Павел, - и красавец, очевидно?
- Не урод.
- Ох, что-то мне подсказывает, что придётся самому к нему съездить.
- Я посоветовала ему устроиться в школу учителем математики, у них же теперь вакансия свободная в связи со смертью Изольды Тихоновны, а Роман Петрович сейчас без работы. Вот и поговоришь с ним при случае, если тебе так уж хочется. Но моё мнение – он там ни причём.
- Ах, вот даже как! Ты теперь его судьбу устроить решила? А кроме работы ему ничего не нужно? Может, деньгами помочь? Или личную жизнь устроить? – завёлся вдруг Карташов. – Он, кстати, женат?
- В разводе.
- Ну, понятное дело!
- Послушай, Паша, - оборвала его внезапно Звягинцева, - к чему эта неуместная ирония? Я не твоя жена и не твоя невеста. Мы просто друзья. С чего ты тут сцену ревности закатил?
- Ни с чего, - буркнул Карташов и замолчал. Словно какое-то шестое чувство ему подсказывало, что не стоит отпускать Наташу на встречу с этим Романом. И почему он не послушался? Надо было идти самому. Наталья – девушка видная, красивая, на неё нельзя не обратить внимания. А если этот ловелас обладал какой-то смазливой внешностью да ещё поплакался ей в жилетку, как психологу, какой он бедный-несчастный, то не надо и к гадалке ходить, чтобы понять, что она растаяла перед ним, словно лёд на солнце.
- Ну, не злись, - примирительно произнесла девушка, - давай лучше о деле думать будем. У нас теперь целых два убийства, вместо одного. И они как-то связаны между собой, только вот я не пойму, как.
Карташов продолжал обиженно хранить молчание, и Наташа, вздохнув, тоже замолчала. Хочет дуться – ну, и пусть!
Камилла одиноко сидела в классе биологии. Вокруг переговаривались одноклассники, двоечники бегали между партами, снося всё на своём пути и, дёргая за косы девчонок. Вдруг чьи-то ладошки закрыли ей глаза, и знакомый голос весело произнёс:
- Угадай, кто?
- Ирка! – радостно взвизгнула Мила, поворачиваясь к подружке. – Как же я рада тебя видеть!
Смеясь от счастья, девочки принялись обниматься.
- Я так по тебе соскучилась, - говорила Камилла, - без тебя здесь тоска зелёная.
- Я сама от скуки дома чуть мебель грызть не начала, - засмеялась Садовская. – А Надька где?
- В санатории.
- О!
- Её родители отправили нервы полечить.
- Мда, не помешает. Надя у нас девочка впечатлительная. А у тебя как дела? – поинтересовалась Ирка.
- Уже немного лучше, хотя ещё не совсем, - ответила Камилла, опуская глаза.
- А с тобой-то что? – удивилась подруга.
- Ты только не ругайся, - попросила её Мила.
- Чего мне ругаться? Рассказывай.
- Давай выйдем, - она оглянулась на лаборантскую комнату. Не привлекая внимания, девочки зашли в смежную с классом комнату и закрыли за собой дверь.
- Ну, говори.
- Мне каждую ночь снится школьный подвал.
- До сих пор? – глаза Ирки полезли на лоб.
- Да. В подвале плачет девочка.
- Ну, да, ты говорила.
- А потом она начинает меня душить. Вот, - она откатила воротник свитера и показала подруге синяки на шее.
- Обдалдеть просто! Вот это мистика! А ты говорила об этом кому-нибудь?
- Да, тут следователь приходил по поводу убийства Изольды. Мне пришлось ему всё рассказать. Он нашёл психолога, которая умеет с духами работать.
- Вот это да! – Ирка просто не верила своим ушам. Пока она болела, с подружкой столько всего случилось.
- Она погрузила меня в гипноз и поговорила с призраком. Знаешь, как её звали?
- Как?
- Софья Коваленко и училась она в нашей школе.
- С ума сойти! Так это, выходит, мы её призрак вызвали?- с открытым ртом спросила Садовская.
- Да. И теперь она что-то хочет.
- Что?
- Ну, ты сама подумай. Если она призрак, значит, мёртвая?
- Ну, да.
- А если она мёртвая и при этом призрак, значит, с ней что-то случилось, и она не может спать спокойно.
- Дурдом! – повторила Ирка своё любимое восклицание. – А тебе-то что теперь делать?
- Не знаю. Со мной работает Наталья Валерьевна, психолог. Она пытается выяснить у призрака, кто её убил.
- Слушай, Камилка, ты об этом никому не рассказывай только.
- Почему?
- Откуда мы знаем, кто убийца? А вот расскажешь кому-то, а этот человек убийцей и окажется. И тогда… - она понизила голос до зловещего шёпота, - тогда он захочет убить тебя, чтобы ты его не выдала.
- Ой! Я как-то не подумала об этом. Хорошо, что я никому не рассказывала, только тебе.
- Вот и не рассказывай больше никому, - Ирка восхищённо посмотрела на Камиллу. – Ох, подруга, ты меня удивила. Никогда бы не подумала, что такое приключение с нами может случиться. Сначала это гадание в подвале, потом убийство Изольды, а теперь эта девочка. И надо же было так совпасть, что мы решили вызвать Софью Ковалевскую, а пришла Софья Коваленко.
Прозвенел звонок на урок. Девятиклассники засуетились, усаживаясь по местам. Ирка и Камилла вышли из лаборантской и тоже заняли свои места.
- Адела Францевна, к вам какой-то молодой человек пришёл по поводу трудоустройства, - на пороге стояла Ирина Марковна, техничка, которой пришлось всё приводить в порядок после убийства математички.
- Какой ещё молодой человек? – удивилась директор. – Я никого не жду, и из управления меня не предупреждали.
- Так что ему сказать? Не примете?
- Ну, почему же? Зови, я побеседую с ним.
Странно, кто это ещё там? Директриса села за стол и открыла свой блокнот, быстро просматривая, какие дела ещё были назначены на сегодня. Раздался стук в дверь.
- Войдите, - не поднимая головы, отозвалась она.
- Здравствуйте, Адела Францевна, - произнёс знакомый бархатный голос.
Директриса медленно подняла голову, оторвавшись от своего блокнота, и посмотрела на молодого мужчину в джинсах и свитере.
- Роман? – не веря своим глазам, спросила она.
- Как видите, - улыбнулся он. – Войти можно?
- Входи, - Адела Францевна понемногу приходила в себя от такой неожиданности, - садись. Давно тебя не видела. Последний раз лет семь назад, если память мне не изменяет.
- Совершенно верно, - подтвердил Роман Петрович.
- И что же такого могло случиться, что ты посмел показаться мне на глаза? – соблюдая ледяное спокойствие, спросила директор.
- Работу ищу, слышал, что место у вас имеется.
- Место, может, и имеется, - размеренно произнесла она, - да не про вашу честь.
- Всё ещё зуб на меня точишь? – не растерявшись, усмехнулся мужчина.
- А ты не заслужил, стало быть, - Адела Францевна, сощурившись, смотрела на эталон мужской красоты.
- Тысячу раз права, - вздохнул он, - заслужил всё до последнего слова. Да только деваться некуда.
- А что так? Жена из администрации города не продвинула по карьерной лестнице? – невинно поинтересовалась Адела.
- Ты даже об этом знаешь, - покачал головой Роман.
- Ты же, Ромочка, персона видная, о вашей свадьбе весь город гудел.
- Гудел, - Свиридов опустил голову и посмотрел на свои руки. – Да только недолго музыка играла. Развёлся я через два года. Она до сих пор проклинает меня.
- Вот как! – наклонила голову Адела Францевна. – И ты решил под моё крылышко вернуться?
- Когда-то мне неплохо здесь работалось. Вот подумал, если вакансия есть, может, и возьмёшь по старой дружбе.
Директриса, задумавшись, молчала. Роман, просидев так несколько минут, вдруг поднялся.
- Извините, что побеспокоил. Понимаю, что не подхожу вам, - он сделал шаг к двери.
- Погоди, - остановил его властный голос женщины. – Математик нам действительно нужен, - сказала она после небольшой паузы. – После твоего ухода все уроки вела Изольда Тихоновна, а с ней случилось несчастье.
- Её убили топором прямо в школе, - вежливо подсказал Роман Петрович. Директриса поджала губы.
- Спасибо за напоминание, - процедила она.
- Есть соображения, кто это сделал? – с интересом спросил Роман.
- Нет. В школе не было никого постороннего, - неохотно ответила Адела.
- Кто-то из своих? – брови мужчины удивлённо подскочили вверх. – И за что её порешили?
- Да мне-то откуда знать? – с досадой отозвалась Адела Францевна. - Я до сих пор в себя прийти не могу из-за этого убийства. Следователь не знаю, каким образом, раскопал ещё дело об исчезновении Софьи Коваленко, - она метнула цепкий взгляд на Свиридова.
- Ко мне домой приходила девушка, Наталья Валерьевна, представилась офицером полиции, - сообщил он.
- Она и здесь была, - кивнула головой директриса.
- В полиции считают, что эти два дела связаны между собой. С чего они так решили?
- Понятия не имею. Сначала у меня был следователь, который задавал вопросы об убийстве Изольды, а на следующий день он уже явился вместе с этой Натальей, и они очень активно стали интересоваться Софьей.
- Не вижу абсолютно никакой связи, - повёл плечами Свиридов. – Между исчезновением Софьи и убийством Изольды прошло почти семь лет.
- Мне тоже это не понятно, - согласилась с ним Адела. – Но, как говорится, они полиция – им и карты в руки. Пусть расследуют. Ты готов приступить к работе немедленно? – вдруг спросила директор.
- Сегодня что ли? – изумился Роман Петрович.
- Да, сегодня. Мы уже столько времени без математика, особенно за девятый класс переживаю, им экзамены сдавать.
- Но ведь я без подготовки.
- Книги тебе библиотекарь сейчас выдаст, до урока ещё целый час. Думаю, успеешь подготовиться. А пока вот, напиши заявление о приёме на работу, - она протянула ему чистый лист бумаги.
Пока Роман писал заявление, Адела задумчиво смотрела на своего бывшего любовника. За эти годы он возмужал, окреп, повзрослел. Она помнила его молодым, весёлым двадцативосьмилетним парнем. Всего пара намеков с её стороны, и он ей дал понять, что совсем не против таких отношений. Это был бурный роман, внезапно вспыхнувший, и так же внезапно закончившийся. Если в школе кто-то и догадывался о близких отношениях между директрисой и молодым математиком, то вслух предпочитал не говорить.
Адела Францевна даже начала подумывать о том, чтобы ещё раз посетить ЗАГС. Её первое замужество продлилось три года и закончилось тем, что муж уехал на заработки на север и нашёл себе там новую жену. Документы о разводе она получала по почте.
Конечно, математик был моложе её на восемь лет, но разве этим сейчас кого-то удивишь? Случай с исчезновением Софьи Коваленко поставил жирный крест на их отношениях. Роман долгое время был в неадекватном состоянии, а когда на него свалились обвинения в смерти девочки, совсем съехал с катушек – начал пить и даже употреблять наркотики. Адела пыталась вытащить его из этой трясины, но однажды они крупно поругались. В состоянии пьяного угара Роман кричал о том, что она ему не нужна, она для него старая, и он её терпеть не может. Директриса, как женщина умная, пыталась убедить себя в том, что эти слова были сказаны под влиянием алкоголя, но их жестокий смысл отравлял ей всю душу. Она ждала, что Роман проспится и прибежит просить прощения, но этого не произошло. После недельного отсутствия он появился лишь за тем, чтобы подписать заявление об уходе. Она его не удерживала. Её женское самолюбие было задето за живое. Через некоторое время Адела узнала из газет, публиковавших списки новобрачных, что он женился. Эта новость стала для неё новым ударом, от которого она ещё не скоро оправилась. Но время лечит, и вскоре женщина спрятала воспоминания об этом сумасшедшем романе куда-то очень далеко, в самый дальний шкафчик своей памяти. Замену Роману оказалось найти непросто. После смазливого красавчика все мужчины казались ей неухоженными уродцами, и природная брезгливость не позволяла даже приблизиться к таким. За все семь лет, что они не виделись, она позволила себе лишь мимолётное увлечение с молодым практикантом, пробывшим совсем недолго в их школе, а потом уехавшим в своё село, чтобы преподавать там.
И вот сегодня эта неожиданная встреча, и Роман Петрович просится обратно в школу. Первым побуждением Аделы было выставить его вон. Потом захотелось высказать все свои обиды и претензии. Но при этом она понимала, что палку перегибать тоже нельзя. Если Свиридов останется работать в школе, Адела ещё не раз и не два найдёт способ ужалить его. Со скрытым злорадством она взяла у него заявление и поставила свою подпись.
Выйдя из кабинета директора, Роман столкнулся в коридоре с трудовиком Сергеем Ивановичем. Тот несколько секунд смотрел на мужчину, словно роясь в памяти с вопросом «Где-то я его уже видел?», а потом воскликнул:
- Роман Петрович?!
- Он самый, - дружелюбно улыбнулся в ответ математик.
- Какими судьбами? – поинтересовался трудовик, прокручивая в голове миллион вариантов. Вот уж не думал он, что ещё когда-нибудь увидит этого прохвоста.
- Да вот, пришёл на работу устраиваться. Математику ведь вести некому.
- Ну, вас-то вряд ли возьмут на эту должность, - угодливо-гадко скривился Сергей Иванович.
- Почему же?
- Все давние работники школы до сих пор помнят тот скандал. Вас же тогда обвинили в похищении нашей ученицы Софьи Коваленко.
- Никто не доказал, что я был в этом виноват, - сдержанно ответил Роман Петрович.
- Зачем же вам тогда было увольняться?
- Сергей Иванович, нравится вам или нет, но Адела Францевна подписала моё заявление о приёме на работу, так что мы с вами снова коллеги, - спокойно сообщил ему Свиридов, - и чтобы между нами не возникло никаких разногласий, давайте оставим эту неприятную тему и будем относиться друг к другу со всем возможным уважением.
В этот момент дверь кабинета открылась и в коридор выглянула директриса. Увидев трудовика, она просила:
- У вас ко мне какое-то дело, Сергей Иванович?
- Нет, Адела Францевна, - тут же ответил он, - я просто мимо шёл и увидел Романа Петровича. Остановился поздороваться.
- Понятно. Роман Петрович, идите за книгами, скоро урок, - поторопила его она.
Мужчина молча кивнул головой и поспешил в библиотеку.
- Как тебе наш новый математик? – Ирка вопрошающе смотрела на Камиллу, когда они вместе топали домой по дорожке, заботливо притрушенной песком.
- Ничего так, понятно объясняет. Не хуже Изольды Тихоновны, - ответила Камилла.
- Ты чем заниматься дома будешь?
- В три часа у меня сеанс с Натальей Валерьевной.
- Интересно там, наверное? Везёт тебе, под гипнозом побываешь, - глаза Ирки загорелись жгучим любопытством.
- Ничего интересного, - выражение лица Камиллы стало унылым и грустным. – Она каждый раз возвращает меня в школьный подвал и пытается выяснить у Софьи, что с ней приключилось.
- Но ты ведь просто спишь. На самом деле ты же не в подвале! – подбодрила её Иришка.
- Когда она меня погружает в сон, я словно переношусь туда, и это неприятно, - Камилла поёжилась, вспоминая последний сеанс.
- Ну, толк хотя бы есть какой-то в этих сеансах?
- Вчера я впервые выспалась нормально.
- Ну, вот видишь! Ладно, побегу домой, увидимся завтра в школе, - помахав рукой на прощание, Ирка завернула за угол.
В три часа дня Камилла сидела в кресле кабинета «22» на втором этаже полицейского участка. Перед её глазами колыхался маятник на цепочке. Её веки медленно закрылись, и темнота поглотила её целиком. Сквозь эту мглу она слышала лишь голос Натальи, отдающий приказы.
- Ты в школьном подвале, спускаешься по ступенькам.
Камилле хотелось плакать, почему опять подвал? Она столько раз уже была здесь, и каждый раз одно и то же. Страх, боль, ужас, этот плач, терзающий её слух.
- Ты видишь Софью? – снова услышала она голос Натальи.
- Да, я вижу её.
Девочка всё так же сидела возле стены, обхватив колени руками, и плакала. Увидев Камиллу, она поднялась и двинулась ей навстречу. Мила мысленно сжалась, неужели она опять будет её душить?
- Она идёт ко мне, можно я уйду оттуда? Мне страшно! – в беспокойстве она замотала головой.
- Не бойся, спроси её, что с ней случилось? Кто это сделал?
- Помоги мне, - услышала она голос призрака.
- Что с тобой случилось? – послушно спросила девочка.
Привидение снова заплакало и показало на свою шею. Камилла чётко видела эти ужасные синяки.
- Тебя задушили? – спросила она.
Призрак кивнул головой, подтверждая догадку.
- Кто это сделал? – задала Мила следующий вопрос.
Софья лишь горестно посмотрела на неё и покачала головой.
- Ты не можешь сказать?
Опустив голову, привидение повернулось и поплыло к стене. Возле кучи старого хлама оно стало таять, пока совсем не исчезло.
- Она ушла из подвала, - сообщила Камилла Наталье.
- На счёт три ты проснёшься. Раз, два, три!
Девочка открыла глаза и вздохнула с облегчением. В этот раз было не так страшно, и Софья, похоже, поняла, что они пытаются ей помочь, поэтому и душить её не стала.
Наталья Валерьевна задумчиво посмотрела на девочку.
- Я знаю, так бывает, что призраки не могут назвать имя своего убийцы. Из-за этого они маются, и их сущность не может успокоиться, - сказала она.
- Что же теперь делать? Как ей помочь?
- Не знаю, вся надежда на полицию, возможно в ходе расследования станет понятно, кто убил Софью. Знаешь, давай мы пока сделаем перерыв в наших сеансах. Приходи через неделю, в следующую среду. Возможно, Софья станет более разговорчивой.
Наталья открыла дверь и пропустила Камиллу вперёд, и тут её взгляд уткнулся в молодого мужчину, который сидел на стуле под кабинетом.
- Роман Петрович? – удивилась она.
- Здравствуйте, Наталья Валерьевна, офицер полиции, - отозвался он, поднимаясь и протягивая ей букет белых хризантем, - а это вам.
- Спасибо, - растерянно произнесла Наташа, взяв цветы, - проходите.
Роман Петрович вошёл в кабинет и присел в одно из кресел, стараясь не слишком вертеть головой по сторонам, рассматривая обстановку.
- Как вы меня нашли? И по какому поводу цветы? – понемногу приходя в себя, спросила Звягинцева.
- По вашему совету я был сегодня в школе, и меня взяли на работу.
- Поздравляю, рада за вас.
- Спасибо. Вот там я и узнал, что вы приходили вместе со следователем Карташовым. Я справедливо предположил, что вы тоже здесь, в участке, и решил таким образом отблагодарить вас за участие, - объяснил он.
- Мне приятно, но не стоило. Тем более, что вам просто повезло застать меня здесь. Я сегодня последний день, а потом буду только через неделю.
- А я вообще везунчик, - улыбнулся Роман Петрович. – По правде сказать, Адела Францевна была не в восторге от моей кандидатуры.
- Почему это? Вы плохой учитель? – спросила Наталья и смутилась. И почему её язык всё выдаёт прежде, чем она успевает подумать?
- Надеюсь, что нет, - сверкнул глазами Свиридов. - Просто она была обижена на меня из-за того, что я рассчитался тогда, семь лет назад. Она мечтала создать коллектив сильных учителей, чтобы наша школа гремела на весь город, была одной из первых. А после случая с Софьей всё рассыпалось, как карточный домик. Долгое время ещё у школы была дурная репутация. Адела Францевна считала, что со временем мы могли бы восстановить своё доброе имя, но для этого требовалось приложить немалые усилия. Тогда из школы ушёл не только я. Ещё несколько молодых преподавателей написали заявления. Где-то я её понимаю, когда твои надежды превращаются в прах…
- Но теперь уже много времени прошло, и вы можете попытаться снова, - предложила Звягинцева.
- Могли бы, - поправил её Роман, - если бы не этот случай с Изольдой Тихоновной. Семь лет прошло с тех пор, как исчезла Софья, всё забылось и быльём поросло. И вдруг убийство, да ещё и в самой школе.
- Да, неприятный случай.
- Кстати, это Камиллу Веденьеву я видел выходящей из вашего кабинета? – спросил вдруг он.
- Да, - ответила Наташа, - я работаю с ней. А вы откуда её знаете, вы же только пришли в школу?
- Я сегодня уже вёл урок в их классе, так сказать, на общественных началах. Адела Францевна решила меня так проучить, - засмеялся он, - чтобы жизнь малиной не казалась. А на эту девочку и ещё на одну я обратил внимание потому, что последние оценки у них очень плохие, а в начале года одна из них была отличницей, а вторая хорошисткой.
- Да, последнее время у Камиллы трудный период в жизни.
- Проблемы с родителями?
- Нет. Она видит призрак Софьи, точнее, он ей снится.
- Что? – удивился Роман. – Но откуда вы знаете, что это именно её призрак?
- Она сама сказала, что её зовут Софья Коваленко. Поэтому мы и смогли поднять дело семилетней давности. К сожалению, она не может сказать, что с ней произошло, и кто её убил.
- А если скажет, показания призрака ведь к делу не пришьёшь? Да и тело не найдено. Может, она жива?
- Если бы она была жива, то не была бы привидением, - возразила Наташа.
- Вы ведь сами сказали, что она Камилле просто снится, а сниться могут и живые. Знаете, я слышал об одном случае, когда женщина лежала в коме, а её душа являлась дочери.
- Да, действительно, - задумалась Наталья, - я как-то не подумала об этом, но где тогда она находится все эти семь лет?
- Я бы тоже хотел об этом знать. Прошу прощения, что озадачил вас, - вдруг перешёл на более весёлый тон Роман Петрович, - ведь на самом деле я пришёл не для того, чтобы ещё больше загрузить вас работой, а наоборот, отвлечь. Могу я пригласить вас поужинать со мной в ресторане?
- В ресторане? – удивилась Наталья. – А материально вы не пострадаете? Я так поняла, что вы без работы.
- Уже с работой, - широко улыбнулся Роман. – Знаете, Наталья Валерьевна, у меня имеются кое-какие сбережения. Работа для меня сейчас – просто любимое дело, а не способ заработка. Не откажетесь поужинать со мной? Я знаю один довольно уютный ресторанчик.
- Ну, если так, то я согласна.
Наташа невольно подумала о том, что сегодня свою одежду забрала с собой, и не нужно идти за ней в кабинет Павла, который вне всяких сомнений устроил бы ей допрос, куда это она собралась и откуда цветы. Ключи можно оставить внизу у дежурного и уйти по-тихому. С этими мыслями она заперла кабинет и взяла Романа Петровича под руку.
#АвторМирославаВольнова