НИТЬ СУДЬБЫ

(Глава 8)
Захариха бегом бежала за Власом, еле поспевая за высоким сильным мужчиной, который быстрыми шагами шёл к её дому, неся на руках маленькую, хрупкую Надийку. Девочка по-прежнему была без сознания и головка её болталась, словно тряпичная, а бледное лицо заострилось.
Захариха была перепугана не на шутку, она не понимала, что происходит с её внучкой, то ли с девочкой случилось нервное потрясение, то ли …Захариха не хотела даже думать об этом – у внучки проявились какие-то скрытые силы.
- Господи, - думала она, семеня за Власом, - Да ведь это ж такой крест – дар-то. Не всякий и выдюжит. Простому-то человеку куда проще жить, когда не знаешь, не ведаешь, живёшь себе под Богом. А тут… Ведь это навсегда.
С такими мыслями добрались они до дома. Захариха шустро отворила калитку, а затем дверь в сенцы:
- Проходи, проходи, Влас! Вот сюда.
- Куда положить её? – спросил мужчина.
- А вот сюда неси, сюда, Влас, тут её горенка. Вот, на кровать давай.
Влас осторожно уложил Надийку, подложив под голову подушку.
- Ты бы ей одежду поскорее сменила, - кивнул он Захарихе, - Вымокла она вся насквозь, не то заболеет ещё. Дождь-то холодный какой.
- И то верно, правильно говоришь, - старуха растерянно суетилась возле внучки, в глазах её стояли слёзы.
Влас вышел из комнаты, а Захариха принялась скорёхонько стягивать с Надийки мокрое платье. Она переодела внучку в сухое, укрыла одеялом, прислушалась к дыханию внучки, склонив голову к её груди. Девочка дышала ровно и старуха малость успокоилась. Тяжело вздохнув, она решила, что надо заварить отвар из малины и липы, да и мята с душицей не помешают, и направилась на кухонку, но, выйдя из комнаты тут же столкнулась с Власом, до смерти перепугавшись.
- Тьфу ты, напугал меня, - схватилась она за сердце, - Я-то ить думала, что ушёл ты давно.
- Ей отвар лечебный заварить надо, бабушка - коротко ответил мужчина, - Есть какие травы у тебя? Или я схожу к себе и принесу.
- Да вот я пошла как раз, - пробормотала старуха, махнув рукой в сторону кухонки.
- И воды холодной в миске принеси мне да тряпицу какую чистую, - добавил он.
- Зачем?
- Лицо нужно Надийке обтереть.
- А-а, - закивала Захариха, - Сейчас-сейчас, я мигом.
Она принесла Власу всё, что он просил, и тот, придвинув к постели девочки стул, присел рядышком с нею и принялся обтирать её лицо, смоченной в воде ветошкой.
- Ты иди, бабушка, иди, готовь отвар, а я пригляжу за Надийкой.
Захариха снова растерянно закивала и вышла из комнаты.
Оглянувшись, Влас тихо зашептал слова, то ли молитвы, то ли заговора, продолжая протирать лицо Надийки. Оно оставалось таким же бледным, девочка не открывала глаз. Но через какое-то время девочка внезапно вздрогнула, зашевелилась, чихнула и села в постели. В ту же минуту вошла и Захариха. Она радостно бросилась к внучке, обняла её и расцеловала.
- Миленькая ты моя, - заговорила она, - Как ты меня напугала!
- Бабуся, а что со мной было?
- Ничего-ничего, родимая, просто переволновалась ты, вот и всё. Это я виновата, что позволила пойти со мной. Неча было там тебе и делать. Но теперь всё хорошо уже.
Надийка кивнула бабушке и тут вдруг увидела Власа, стоявшего в углу, и молча смотрящего в её сторону. Она удивлённо вскинула на него глазки:
- Здравствуйте!
- Здравствуй, Надийка, - сказал Влас, - Как ты?
- Я хорошо, только холодно мне очень, замёрзла я, - ответила девочка, зябко поёжившись.
- Ничего, это бывает после первого раза, - кивнул Влас.
Захариха метнула на мужчину недоумённый взгляд, вопросительно посмотрела на него, но Влас отвёл глаза. и, шагнув к постели девочки, протянул руку, погладил её по головке и спросил:
- Скажи мне, пожалуйста, а что ты почувствовала, когда падать начала?
- Как будто ударили меня по голове, вот здесь, - Надийка показала рукой на темя, - Словно молнией. И так горячо стало, а потом темнота. А теперь вот наоборот – холодно мне очень, как зимой.
Влас понимающе закивал:
- Ну, ничего, всё хорошо будет.
Он оглядел комнату и задержал своё внимание на портрете, который нарисовала углём на дощечке Надийка, портрете её матери. И пока Захариха поила девочку отваром, он всё стоял и смотрел на изображение молодой женщины. Старуха, не показывая виду, молча наблюдала за Власом. Наконец тот обернулся к Надийке и сказал:
- Что ж, поправляйся, завтра всё уже будет хорошо. А пока тебе нужно поспать.
Надийка тут же повернулась на бочок, заморгала сонно глазками и мгновенно уснула. Захариха подоткнула ей со всех сторон одеяло, и, перекрестив, вышла вслед за Власом из комнаты девочки.
- А что это было, Влас? – спросила она его на крыльце.
Он бросил на старуху цепкий взгляд, помолчал, и сказал:
- Ничего страшного, ты не бойся, бабушка, с Надийкой всё будет хорошо. Постепенно всё узнаешь.
- Да что же узнаю-то?
- Всему своё время, - повторил Влас, и, помедлив, тоже задал вопрос, - Бабушка, скажи, а чей это портрет на стене висел?
- Это портрет, - начала Захариха, и осеклась.
Влас усмехнулся:
- Ладно, потом как-нибудь расскажешь. Я пойду. Если помощь нужна будет, ты не стесняйся, приходи, я всегда помогу.
Он погладил старуху по плечу и сказал:
- Спасибо тебе за Надийку, бабушка.
Затем круто развернулся и быстрым шагом зашагал прочь по тропке, что петляла меж высокой мокрой травы. Дождь наконец-то закончился, и небо стало проясняться, день уже клонился к вечеру, на западе сквозь серые тучи заалела полоска заката.
Захариха долго ещё стояла на крыльце, глядя Власу вослед, и думала о том, что в их с Надийкой жизни наступают какие-то серьёзные перемены.
Деревню накрыл вечер, надо было ложиться спать. Старуха заперла дверь, проверила Надийку, которая сладко спала и, помолившись, кряхтя улеглась в постель, поворочалась немного и вскоре тоже провалилась в глубокий и крепкий сон.
(продолжение следует) завтра ночью
Ваша #ЕленаВоздвиженская
Иллюстрация к рассказу - художник Елена Юшина