ГРИБОЧКИ И ЕЖОЧКИ

Девять часов вечера, воскресенье. Это волшебный час. С последним ударом часов к школьникам возвращается память, и они сообщают родителям, что завтра надо принести то-не-знаю-что, но чтоб это то-не-знаю-что было выполнено без помощи родителей и непременно с претензией на первое место! Я, когда читаю детям сказку про лягушку-царевну, на словах: "не печалься, утро вечера мудренее", всегда вспоминаю эти волшебные часы и мне лягушку жалко.
Это, конечно, радость большая, что не надо вышивать крестиком портрет директора ко дню учителя, но уж лучше бы птичья кормушка, это таки теплые воспоминания детства - молочный пакет, покоцанный ножницами. Но нет, они сказали, что надо принести торт или салат на тему "Осень". Я собрала все красноречие и убедила, что вполне достаточно одного шедевра от семьи, но пусть каждый примет в этом участие. Шесть школьников сказали "да!" и поручили его исполнение Ане, "потому что она девочка". Настя согласно закивала, ей было на руку, что братья перепутали ее пол.
Аня мало того, что девочка, она носитель женской логики и этим все сказано. Она начала с того, что "это будет шедевр!" и стала листать картинки, предложенные Гуглом. Торты с листиками, рябинами и почти живыми ежами впечетляли и вдохновляли, Аня позвала Настю и показала ей все это великолепие. Настя посмотрела и сказала без эмоций:
- И что?
- Какой будем делать? - спросила Аня, и тут был первый стратегический шаг - глагол в множественном числе давал надежду, что будет кому помыть блендер, кастрюлю и кухню после этого грандиозного шоу.
Настя предложила просто испечь шоколадницу, нашлепать сверху глазурь на манер осенней грязи и насыпать листьев березы, ошпаренных для дезинфекции кипятком. Но Ане хотелось прекрасного, и она пришла ко мне.
Я укладывала детей. Можно, я дальше не буду писать? Сразу перейду к следующему абзацу.
Когда я пришла на кухню, мне сообщили, что вариант выбран.
- Мы будем делать бревно. - сказала Настя.
- Не бревно, а полено! Березовое полено! - поправила Аня. - Нужно испечь бисквитный рулет, помазать белым кремом и нарисовать шоколадом черточки, как на березовом стволе.
Я пожала плечами и пошла убирать в холодильник остатки ужина. У меня появилась надежда, что это таки будет "поделка, сделанная детскими руками", и я лягу спать вовремя. Мне перечислили список того, что им нужно из продуктов, и половины дома не оказалось. Позвонили папе, попросили купить. Папа уже входил в подъезд, но сбегал в "пятерочку" и принес необходимое. Потом был собственно сам процесс превращения кухни жилого дома в жилище неандертальца. Это может выдержать только мама - она дышит ровно и говорит себе: "Спокойно, женщина, если не сейчас, то когда? И пусть лучше я завтра буду полдня отмывать взбитые белки от кафельной стены и шкафчиков, чем потом краснеть перед зятем и сватьей!" Но миксер дымился, а белки не взбивались. Настя ела яичницу из тех желткобелков, что не захотели отделяться. Аня мужественно творила шедевр. Гора посуды в раковине неумолимо росла.
Потом Анна плюнула в кастрюлю и полезла искать печенье, чтобы сделать другое бревно - кондитерскую колбаску. Внезапно нашелся кекс длительного хранения.
- Он по вкусу, конечно, как поролон со сгущенкой, но уже поздно, придется делать торт из него. - решили дамы.
И снова стали взбивать белки - нужно было полить его глазурью, как кулич. Потом был вариант сметанного клея, то есть крема. Потом еще варианты. Бревно, политое всеми этими субстанциями, плавало в белой луже, через жидкий мутный слой нагло просвечивал магазинский кекс общестратегического назначения. Сверху осенним дождем капали слезы девушки по имени Анна. Девушка Настя скребла ложкой по кастрюле из-под крема.
Далее были рыдания, много слез и эмоций, и слушатели уже видели весь завтрашний позор, когда Анна внесет в класс свое бревно. Потом она ушла рыдать кому-то, кто был в сети, а я посмотрела на часы и сказала себе:
- Успею!
И, как Золушка, теряя тапки, помчалась в "пятерочку".
В магазине снимали кассы. Мужичок умолял кассиршу пробить алкоголь: "Ведь можно же хоть как-нибудь, ведь вы девушка умная!" Я схватила с полки рулет с вареной сгущенкой, сахарную пудру, прихватила на завтрак кукурузные хлопья и молоко, на кассе взяла чокопаи по акции и умоляюще посмотрела на кассира. Все видели, что женщине очень-очень захотелось на ночь сладенького - что ж, все мы люди.
Пришла домой, закрылась на кухне. С мыслью "сейчас я покажу мастер-класс по взбиванию глазури!", разбила яйцо... миксер дымился, белок был серым и жидким... муж увидел мое лицо, молча пошел к раковине и стал мыть посуду. Потом он ел яичницу из желтков, а я думала, что будет, если и эту недоглазурь из яиц карликовых динозавров вылить на сковородку? То, что это не куриные яйца, сомнений не возникало. Потом муж налил мне чай и спросил:
- Творожную массу будешь?
- Буду! - закричала я. - Конечно, буду! Где ты раньше был?
Муж убедился, что это не сарказм, и испуганно спросил:
- Все хорошо?
- Все просто замечательно! - завопила я. - Давай массу!
Я размазала ванильную массу по рулету, поискала шоколадку, которой надо было рисовать полосочки, не нашла. Видимо, девушки заедали стресс. Насыпала сублимированного кофе, подождала, зубочисткой превратила размокшие комочки кофе в полоски, Анин кекс вытащила из лужи крема и нарезала на квадраты, соорудив из них платформу, на которой должно лежать, собственно, бревно, то есть полено. Густо посыпала землю под поленом сухой осенней листвой кукурузных хлопьев, вытряхнула чокопаи из упаковки и аккуратно поставила в этой домиком сложенной картонке свой шедевр в холодильник. Я супермама! Я спасла дочь и честь семьи! Муж убирался на кухне, я зашла в ванную.
Зачем я перед сном заглянула в холодильник? Сама виновата!
НА КОРОБКЕ С МОИМ БРЕВНОМ СТОЯЛА КАСТРЮЛЬКА С ОСТАТКАМИ ГРЕЧКИ. Он не знал, он просто убирался на кухне...
Ночью я спала плохо. Снились партизаны, березовая роща, дымящиеся воронки фашистских снарядов и раскуроченные березовые стволы... Утром муж показал Ане отреставрированное им полено. Не вдохновил. Я озверела, в ночной рубашке влетела на кухню, заорала: "А ну, разойдись!", смешала вчерашний Анькин крем с остатками печенья, слепила из него двух ежат и ножки для грибочков, на которые приклеила чудом уцелевший чокопай, разрезав его на две части...
Они ушли в школу. Унесли торт. Теперь, согласно классике жанра, коробка с березовым бревном должна упасть в лужу возле школы.
На фото шедевр кулинарного искусства "Осень 41года. Противотанковые ежи в березовой роще". Фото кухни не прилагаю во избежании нанесения вам психологической травмы...
Автор: Эрина@
#авторскиерассказы